4. Как мы понимаем термин "либидо"? - Неизведанное Я - Д. Франкл

Сначала мы должны сказать несколько слов о самой теории либидо, ибо это основополагающий момент в теории психоанализа и, по всей вероятности, чаще всего понимаемый превратно. Когда мы употребляем термин "сексуальность", или "либидо", мы подразумеваем влечение индивида к особе противоположного пола, и в частности влечение половое, естественно возникающее между людьми и толкающее их друг к другу, часто вопреки самым сильным препятствиям и трудностям. Может подразумеваться и влечение к человеку того же пола. Этот термин употребляется по отношению к людям подросткового возраста или взрослым, подавившим в себе ранние проявления сексуальности, сосредоточенной в то время не столько на гениталиях, сколько на более широком поле физических потребностей, таких, как оральные ощущения, эротические ощущения от прикосновений, потребность ласки и защиты, наконец, анальные и мочеиспускательные функции.

Психоанализ показывает, что действия губ и рта, функции мускулатуры, ощущения кожного покрова, мочеиспускательные и анальные функции, даже процесс мышления, смотрения, слушания, касания, ощущения вкуса – все заключает в себе эротический компонент, и сексуальность, связанная с гениталиями, есть лишь один из многих компонентов либидо, хотя и один из самых важных. Таким образом, мы можем определить либидо как некую энергию, или побуждение, пронизывающее живой организм и ищущее выхода, разрядки через целый ряд физических и органических функций. В процессе развития индивида эти функции могут по очереди выходить на первый план. О том, что различные области сексуального влечения не исчезают в период господства генитальной сексуальности, говорит тот факт, что в нормальном процессе любовных игр первые эротические действия – поцелуи, ласки, взгляды, поглаживания – играют очень важную роль, а собственно половой акт есть кульминация сексуальных потребностей индивида. Каждый завершенный половой акт зрелого взрослого есть фактически краткое повторение его сексуального развития.

Надо сказать, однако, что, столь широко трактуя понятие либидо, Фрейд создал великую путаницу не только для себя, но и для своих последователей, и дебаты о точном определении либидо по сей день занимают психоаналитиков и их оппонентов. Разумеется, Фрейд был решительно против того, чтобы свести сексуальное влечение к некоему неопределенному метафизическому понятию; это, конечно, сделало бы его более приемлемым для репрессивных предрассудков, господствующих в нашем цивилизованном обществе, но одновременно и принизило бы значение его открытия относительно роли сексуальности в происхождении неврозов, равно как и в жизни обыкновенных, нормальных людей. Все его споры с Адлером, Юнгом и более поздними ревизионистскими школами в основном вращались вокруг этой проблемы.

В своих первых попытках дать определение понятия "инстинкт" и описать его функции в психической жизни человека Фрейд был в плену популярной тогда идеи о том, что жизнь любого живого организма, человека в том числе, определяется наличием двух основных инстинктов, а именно инстинкта самосохранения и инстинкта продолжения рода, то есть сохранения данного вида, и что инстинкты эти проявляются в двух сильнейших потребностях – чувствах голода и любви. Являя собой фундаментальный дуализм и зачастую находясь во взаимном противоречии, эти две потребности тем не менее существуют независимо друг от друга. В тот период Фрейд думал, что любая попытка найти некий общий источник этих двух инстинктов обречена на неудачу. И соответственно, предложил концепцию Эго-инстинктов как противопоставление сексуальным инстинктам. Под первыми он подразумевал все, что связано с самосохранением, защитой и развитием индивида, ко вторым относил все содержание сексуальной жизни – как взрослой, так и младенческой и извращенной. Его исследования в области неврозов привели Фрейда к мысли о том, что Эго есть репрессивная, сдерживающая сила, а сексуальный инстинкт – сила подавленная, ограниченная, часто имеющая выход только лишь через посредство невротических симптомов. Поскольку при анализе своих пациентов он выявил, что источником большинства невротических расстройств служило подавленное сексуальное влечение, он сумел обосновать природу неосознанной сексуальности человека и разработать свою теорию либидо. Исследуя сексуальность, Фрейд постепенно понял, что сексуальный инстинкт служит не только цели воспроизводства и продолжения рода, но также и цели утверждения и сохранения самого индивида. Таким образом, энергия либидо направлена и в сторону нарциссических функций Эго, и в сторону генитальной сексуальности и, более того, участвует во всех главных физических функциях организма. Без понимания этих глубинных связей, утверждает Фрейд, совершенно невозможно разобраться в фантазиях или стремлениях человека, основанных на часто неосознаваемых эротических влечениях, и понять язык симптомов. "Таким образом, – продолжает он, – когда мы начинаем более детально изучать Эго, мы приходим к пониманию идеи нарциссизма, и тогда контраст между Эго- инстинктами и сексуальными инстинктами практически теряет силу".

Такой вывод, однако, поставил Фрейда перед дилеммой: если две силы – Эго-инстинкты и сексуальные инстинкты – практически не отличаются друг от друга, если нет необходимости делать разграничение между ними, напрашивается мысль, что можно заменить их определение единым понятием психической энергии. Но как только мы приравниваем либидо к общей психической энергии, скажем "elan vital" – жизненной силе – и т.п., мы вступаем в область значений, неподвластных конкретному научному определению, против чего, как мы уже упоминали, Фрейд восставал категорически, И тем не менее Фрейду пришлось признать наличие некоего универсального, биологического влечения, присущего всем живым организмам. Этому влечению он дал имя Эрос.

Но тут встала другая проблема: какую же роль отдать в этом случае инстинкту агрессии, без сомнения играющему важную роль в жизни любого организма – как животного, так и человеческого? Если рассматривать Эрос как жизнеутверждающий инстинкт или побуждение, то инстинкт агрессии неизбежно предстает как его мощный противник, вносящий в психический и биологический мир ненависть и разрушение. Поскольку невозможно отрицать реальное существование агрессии, Фрейд нашел очень простое решение: он вновь вводит понятие дуализма, которое ранее применялось им в отношении сексуального инстинкта и инстинкта самосохранения, то есть энергии Эго и сексуальной энергии, и создает величественную теорию вечного конфликта между Эросом и Танатосом, инстинктом самосохранения и инстинктом смерти. Но, несмотря на то что он говорит об этих двух силах как о вечных антагонистах, я покажу, что этот антагонизм, абсолютно реальный в психологической и политической жизни человека, не носит фундаментального характера, ибо агрессия сама по себе есть проявление Эроса. Существует ряд условий, при которых Эрос – жизненная сила – должен преодолевать барьеры, возникающие на его пути и несущие угрозу его самосохранению или даже самому его существованию. Без сомнения, агрессивность во многих случаях можно рассматривать как защитный механизм Эроса, она находит свое выражение в труде, в творчестве и служит защите самой жизни в битве за выживание. И в этом направлении, как мы увидим, она отлична от импульса разрушения. Однако и здесь мы вновь видим парадокс, ибо разрушительный импульс сам по себе может быть источником удовлетворения, выражаясь в садизме, удовольствии от причинения вреда или смерти, отказе от всякой экспансивности и веселья; но даже в этом мы находим слияние либидо и импульса разрушения, и, конечно, само по себе странно, что чувственное удовлетворение может при некоторых условиях быть достигнуто через проявление импульса разрушения и даже самоуничтожения.

Как врач я поставил перед собой задачу выяснить, каким образом эротический импульс может обратиться против себя, как подавленное либидо может пробудить импульс разрушения, каким образом импульс роста и развития живого может превращаться в противоположный импульс отказа от жизни. И действительно, наблюдая эти превращения, можно видеть рождение невротических или психотических симптомов, понять, каким путем нацию вдруг охватывает ярость и ненависть, стремление убивать и разрушать, как люди могут уничтожать все, что они сами создали. Ибо нет сомнения, что самоубийственные стремления всегда играли и продолжают играть важную роль в человеческой истории, равно как и в жизни индивидов.

Если мы отказываемся принять упрощенческое объяснение Фрейда в отношении этих трагических парадоксов, свойственных человечеству с незапамятных времен, как неизбежный дуализм между Эросом и Танатосом, то мы будем вынуждены вновь пуститься на поиски причин и корней с еще большей тщательностью и усердием. Но именно так и происходит научный прогресс.

Психоаналитический метод, его постоянное развитие и совершенствование дают нам возможность проникнуть в тайный мир разума, мир более богатый и волнующий, чем его может описать самый талантливый драматург.