ГЛАВА 2. РЕПРЕЗЕНТАТИВНЫЕ СИСТЕМЫ И ИХ ЯЗЫКОВОЕ ВЫРАЖЕНИЕ - Репрезентативные системы и их языковое выражение - Тарасов

«Интуиция — неосознаваемая совокупность ускоренных процессов, порождающая некоторый вербализуемый информационный объем, полезность которого колеблется от единицы до бесконечно малой величины.»

«Функционирование человеческих устройств.»

Справочник для роботов.

Составление характеристик — одна из обширных и, вне всякого сомнения, полезных областей человеческой деятельности Руководители в творческих муках сочиняли характеристики подчиненным, подчиненные, поскольку нынче руководителям некогда, с усили­ями пишут опусы о самих себе; преподаватели составляют прочувствованные характеристики юных шалопаев, каковые, в свою очередь, страдают над многочисленными портретами литературных героев, чьи создатели порою бывают усердно характеризуемы критиками; авторы же популярных тестов, психологических рекомендаций и гороскопов выдают характеристики всем без разбора по собственному усмотрению

В силу вышесказанного вполне закономерным представляется регулярное появление различных определений и замечаний по поводу человека вообще. Их тоже можно коллекционировать, как и многие другие бесполезные вещи, и мы на них останавливаться не будем. Однако в связи с нашими сегодняшними целями выберем одно из них.

«Мы как человеческие существа являемся в некотором смысле системами восприятия чувственной, перцептуальной или когнитивной информации». И как таковые мы в процессе взаимодействия сознатель­но и бессознательно подаем эту информацию вовне, т.е. репрезентируем ее таким способом, который является для нас значимым как для существ, функционирующих и утилизирующих. И кто бы ни был перед нами   клиент, давний друг, просто собеседник,   мы со своей стороны большей частью находимся в состоянии поиска, получения и интерпретации соответствующей информации о нем. Это происходит на разных уровнях. Люди не раз пытались составить «словарь» языка тела, как будто движение головой назад может означать сдержанность, а скрещивание ног — аккуратность и т.п. Но язык тела не состоит из слов, он работает по-другому.

Искусство собрать максимальное количество информации о клиенте является в терапии фундаментальной отправной точкой, независимо от используемых методов, поскольку все вмешательства, которые вы производите как сознательно, так и бессознательно, основываются на том, что вы узнали о клиенте и его проблемной ситуации.

Здесь существуют свои ошибки и стереотипы, что и демонстрирует шутливая импровизация Бэндлера и Гриндера:

— Вы знаете, доктор, мне очень тяжело. Похоже, я не смогу сам это одолеть.

— Я это вижу, мистер Гриндер.

— Такое ощущение, что я как-то не так обращался со своими детьми. Я думаю, вы поможете мне уловить это.

— Я представляю, что вы имеете в виду. Сосредоточимся на одном из конкретных аспектов. Постарайтесь дать мне свою собственную перспективу, свой взгляд на происшедшее.

— Но... знаете... я чувствую... я что-то не могу собрать все это...

— Я понимаю. Для меня важно — что стало ясным из вашего красочного описания — для меня важно, чтобы мы видели дорогу, по которой мы пойдем вместе.

— Я пытаюсь рассказать вам о том, что моя жизнь была полна тяжелейших событий. И я стараюсь найти способ...

И так далее, несоответствие явное. Знаете, мы не случайно сказали «построить беседу». Вам никогда не казалось, что акт коммуникации напоминает здание, которое вместе строят, допустим, два разных человека? Оно может быть прочным и крепким или хрупким и слабым, оно может быть причудливо-модернистским или стройным и строгим, оно может быть законченным или быстро разрушиться еще в середине. В приведенном нами диалоге, пожалуй, возводятся два разных строе­ния, колышущихся и призрачных. Часто ли вам приходилось наблю­дать либо участвовать в подобной беседе? Ситуация несколько утриро­вана, но по наблюдениям Бэндлера и Гриндера, очень многие терапевты «путаются подобным же образом».

Итак, какая информация о клиенте необходима вам? Прежде всего, это информация о нынешнем состоянии и информация о состоянии, к которому клиент стремится, — его мы назовем желаемым. Здесь вам необходимо получить сведения о так называемых репрезентативных системах и естественных якорях — о них и пойдет речь ниже.

Какие вообще существуют пути и способы для получения информа­ции?

Это словесный расспрос, включающий мета-модель, и наблюдения за поведением.

Что касается словесного расспроса, мы думаем, что здесь в целом все ясно: вы получаете ответ на вопрос «В чем проблема?» Ответ обычно далеко не полный, и здесь вам на помощь приходит мета-модель — набор лингвистических средств для сбора информации и получения полного вербального описания текущего и желаемого состояний. Она полезна и для многого другого, и о ней мы очень подробно поговорим в четвертой главе.

Основная область профессиональных коммуникаторов — это про­цесс, напоминают Гриндер и Бэндлер. Проблемы, которые беспокоят людей, обычно не имеют ничего общего с содержанием. Они связаны со структурой, нормой организации опыта. Информацию о нем вам дают, в частности, языковые стереотипы.

Люди используют слова для описания того, что, по их мнению, происходит. Но они никогда не смогут сказать вам, что же произошло на самом деле — карта не может дать полное представление о местности. Существует, большая разница между действительным событием и словесным описанием того, что пережито по этому поводу.

Содержание вербализации человека рассказывает вам о его пред­ставлениях. Процессуальный аспект вербализации показывает, как он достиг этих представлений. Слова, которыми каждый из нас пользует­ся, чтобы выразить себя, — это индикаторы элементов нашего созна­тельного опыта.

Вы можете проделать следующее простое упражнение. Выпишите несколько предложений, описывающих какие-либо ваши опыты. Убе­дитесь, что вы включили в них то специфическое, что вам нравится или не нравится в каждом из них. Например: «На пляже мне действительно нравится, каким расслабленным я себя чувствую, когда загораю.» Или:

«Что мне не нравится в спорах, так это когда человек даже не пытается взглянуть с точки зрения другого.»

А теперь посмотрите на свои предложения и выберите из каждого предикаты. (Это глаголы, прилагательные и наречия в предложениях;

слова, определяющие взаимоотношения между вещами, т. е. субъекта­ми и объектами.) В наших примерах предикатами являются:

а) «нравится», «расслабленным», «чувствую»; б) «не нравится», «не пытается», «взглянуть», «точку зрения».

Обратите внимание, что некоторые из них относятся или подразумевают определенную сферу ощущений сенсорного опыта «Расслабленный» и «чувствую» можно назвать «осязательными» кинестетическими словами. «Взглянуть» и «точка зрения» — зрительно ориентиреванные предикаты В ваших предложениях наверняка также найдутся слова, относящиеся к каким то областям ощущений зрительной, осязательной или слуховой (аудиальной), возможно обонятельной либо вкусовой. Наиболее частотные предикаты вероятно указывают тот сенсорный канал, который наиболее значим для вашего сознания в данном частном переживании (опыте).

То же вы могли заметить и в диалоге приведенном выше. Клиент употребляет в основном кинестетические слова «тяжело», «уловить», «полна». Терапевт же использует слова визуальные «вижу», «ясный», «красочный», «взгляд». И вам наверняка знакомы люди, часто прибегающие к аудиальным словам «Я прекрасно слышу, что вы говорите». «Мне это созвучно» и т. д. И это чрезвычайно существенные различия.

Итак, люди по разному представляют (репрезентируют) свой инди­видуальный опыт. Доступные нам сенсорные системы, используемые для этого могут быть названы системами репрезентации или лучше репрезентативными системами. Каждый человек имеет в своем распоряжении различные способы репрезентации переживания мира. Пути, посредством которых мы познаем (переживаем, репрезентируем) мир, проходят сквозь наши «врата восприятия» — органы зрения, слуха, кинестезиса, обоняния и вкуса. Все эти системы функционируют непрерывно, но поскольку большая часть этого постоянного потока сенсорного опыта по множеству причин является чрезмерной или ненужной мы обращаем внимание не на все его элементы, а предпочитаем фокусироваться на той его системе (или системах), которая доставляет информацию наиболее соответствующую тому опыту, что у нас имеется. Мы располагаем языковой системой с помощью которой можем представлять наш опыт можем его хранить непосредственно в системе в тесной связи с определенным сенсорным каналом

Человек с которым вы впервые встречаетесь мыслит по всей вероятности, в одной из трех основных систем Он может внутри себя генерировать визуальные образы испытывать кинестетические ощущения или говорить что-то самому себе. Определить репрезентативную систему (РС) можно обращая внимание на слова, обозначающие процессы (процессуальные слова: глаголы, наречия и прилагательные), используемые чтобы описать свои внутренний опыт Ваши уши дожны быть постоянно открыты к тому КАК говорит человек. Вот примеры процессуальных слов:

а) визуальные: видеть, рисовать, яркий, ясный, смутный, мрачный, перспектива, вспышка, озарение, свет, тусклый, прозрачный, бледный;

б) аудиальные слышать звучать крик громкий шумный мелодичный оглушительный звонкий;

в) кинестетические чувствовать ощущать трогать, держать брать, (хватить терять нащупать теплый мягкий гладкий удобный, пустота переполненность зажатость грубый колючий тяжелый сухой;

г) запах—вкус пробовать (на вкус) нюхать ароматный сладкий, кислый горький свежий пресный пряный безвкусный;

Мы уверены что при желании вы сможете дополнить любую из этих групп. Разумеется вы понимаете что речь идет не о буквальном словоупотреблении. Всякий скажет о лимоне «кислый» вне зависимости от репрезентативной системы. Речь идет о переносном метафорическом словоупотребпении и связанных с ним предпочтениях. Вы можете сказать «Что-то сегодня ты кислый» «Она просто сияла» «Я чувствую у тебя хорошие новости» «Это звучит непонятно». При этом никто не пытается втиснуть вас в рамки очередной классификации. Ведь в процессе описания различных областей опыта мы зачастую используем в коммуникации предикаты принадлежащие к различным системам репрезентации.

Допустим клиент говорит вам:

— Я знаю что надо быстрее схватывать ситуацию, но я так часто натыкаюсь на препятствия.

Указателями здесь являются слова схватывать, натыкаюсь, препятствия — т. е. система репрезентации явно кинестетическая, клиент сообщает о своем переживании «непонимания» как «чувства».

Он продолжает:

— С другой стороны когда мне все ясно и я могу обрисовать всю ситуацию целиком, ее решение становится очевидным.

Система репрезентации в этом случае — визуальная. Клиент идентифицирует свой опыт «понимания» как нечто видимое.

Сказанное не означает что опыт понимания, имеющийся у него не включает также кинестетического, аудиального или обонятельного компонента. Конечно этот опыт у него есть. Дело в том, что часть сенсорного опыта, к которому обращается сознательное внимание клиента, когда он «понимает», есть часть визуальная.

Теперь вспомните несколько случаев когда вы были, скажем, чем-либо обеспокоены, взволнованы, и определите в терминах сенсорного опыта, КАК вы осознавали себя взволнованным в каждом эпизоде. Скорее всего, результат будет одним и тем же. К примеру, человек, который перед интервью начинает нервничать, может осознать, что видит внутренние картины своей «неуклюжести», скованности и т.д. Кто-то из вас говорит себе: «Я боюсь; а вдруг я выступлю неудачно»; кто-то чувствует дрожь в мышцах и напряженность в солнечном сплетении, и прочее.

Вас могут сбить с толку такие слова как: верить, думать, знать, понимать, полагать; изменение, уважительный, доверчивый и т.п. Не перепутайте — эти слова являются неспецифическими по отношению к тому, как представляется или происходит процесс — в картинах, запахах, ощущениях или звуках и, следовательно, полезной информа­ции не несут. И что же вам с ними делать? Да ничего особенного. Если есть возможность, задайте какой-нибудь вопрос типа «А как именно вы узнали (подумали, поняли)?» Возможно, вы получите вербальный ответ, более щедрый на процессуальные детали, либо достаточную невербальную реакцию.

Начиная изучать репрезентативные системы, многие чувствуют удивление и недоверие: неужели существуют стойкие паттерны опыта и постоянно функционируют в каждом из нас? Кроме того, возникает легкая растерянность в связи с задачей распознавания этих паттернов у других людей: она кажется очень объемной и сложной. Если вы еще не встречались с репрезентативными системами, воспользуйтесь пона­чалу нашим советом: ежедневно уделяйте некоторое время тому, чтобы слушать свою и чужую речь, вслушиваться в разговоры, игнорируя их содержание, обращать внимание исключительно на специфические (в сенсорном плане) процессуальные слова.

Даже при небольшой практике можно научиться автоматически распознавать паттерны репрезентативных систем, как вы сейчас вычле­няете в речи фразеологизмы. (Мы имеем в виду не только различения по сенсорным каналам, но и уровень «ведущая — первичная — референтная РС», который мы тоже разберем) Как при овладении любым терапевтическим искусством, в начале этот процесс предполага­ет схематичную и пошаговую практику. Но вскоре необходимость сосредоточения уменьшается, и вы оказываетесь способными к быстрому подсознательному определению и использованию интересующих вас различении.

Трудности облегчает то, что при отборе используемых людьми предикатов паттерны систем репрезентации обычно оказываются весь­ма очевидными. Некоторые люди буквально «видят» то, что вы говорите, другие это «ощущают», третьи «слышат».

Наш психолог независимо от специализации вынужден решать самые разные проблемы, чей «хвостик» нередко обнаруживается в семье, и вы вместо одного получаете двух клиентов: супружескую пару, у которой количество разногласий переходит в качество мыслей о разводе, что, в свою очередь, также порождает разногласия. К примеру, прекрасная половина высказывается так:

— Все это не очень убедительно звучит... Что-то говорит мне, что нет смысла продолжать нам жить вместе. Мне много чего уже пришлось выслушать на этот счет, родственники такой шум подняли... В общем, я даже не знаю, что еще сказать.

Супруг же настроен следующим образом:

- А я чувствую, что еще не все потеряно. Конечно, наши отношения порядком подрасшатались, но мы могли бы их укрепить, построить как-то иначе... Я считаю, надо поработать над этим, и тогда все сгладится.

Если вы отреагируете на подобный диалог только в плане содержа­ния, вряд ли вам удастся «поработать над этим» плодотворно. Вы начнете размышлять, кто же прав, возможно, заинтересуетесь ро­дственниками, встанете на чью-нибудь сторону, будете продуцировать всяческие суждения, мнения, интерпретации и т.д. Ваше действительное понимание ситуации измеряется тем, как вы реагируете на форму вербализации. Ваши клиенты (друзья, собеседники, деловые партне­ры ) не понимают друг друга, у них недоразумения по поводу реальности. Вам как профессиональному коммуникатору необходимо заняться процессом, а не «реальностью», обращая внимание на процессуальные слова. Эти люди говорят о разных аспектах одного и того же опыта. Он говорит о том, что чувствует; она употребляет аудиальные термины. Его слова имеют отношение к конструированию внутренних ощущений,, ее слова предполагают наличие некоего «внутреннего голоса», аудиальных внутренних структур. Оба описывают внутреннее порождение переживания относительно состояния их брака. Каждый осознает и говорит об ином аспекте переживаний, нежели партнер: она — об аудиальном аспекте, он о кинестетическом. Они по-разному организу­ют и выражают свое восприятие, Эта разница значима: она в большой степени создает непонимание при коммуникации.

Таким образом, языковые паттерны — важная часть поведенческой информации, которая раскрывает структуру текущего состояния. Каждое специфическое процессуальное слово — визуальное, аудиальное, кинестетическое, вкусовое — указывает, что внутренний опыт говорящего представлен в этой сенсорной системе.

Мы хотим немного остановиться на еще одном аспекте вербализа­ции. Вам следует обратить особое внимание, когда вы работаете с людьми над конкретными вопросами здоровья, на язык органов: метафорические высказывания людей, относящиеся к частям тела. Нетипично для людей ссылаться на особые физиологические проблемы, которые у них есть. Подсознание часто буквально интерпретирует язык и усиливает симптомы, «предложенные» человеком в его речи.

Чтобы использовать это в работе, подумайте, как язык органов каким-то образом может соотноситься с настоящей проблемой человека, и начинайте использовать его в ваших высказываниях о нем Наблю­дайте за любыми физиологическими сдвигами у человека, что даст вам знать, что вы подходите к его проблеме близко. Его подсознание ответит вам. Вот несколько примеров того, что вы можете исследовать;

имейте в виду, что это только репрезентативные образы.

Кожные проблемы: Вы принимали опрометчивое решение? У вас «чешутся руки» что-то сделать? Что-нибудь так вас раздражает, как заноза под кожей? Вы чувствуете, что вам нужно «выцарапывать» средства на жизнь?

Проблемы с желудком, язва: Что-то вас гложет? От кого-то или от чего-то вас тошнит? Есть ли что-то, что вы просто не можете «перева­рить»? То, что вы делаете, поглощает вас целиком (дословно «с потрохами»)?

Кишечник: Вы всегда сдерживаетесь? Вам приходится себя держать в узде? Вы придерживаетесь своих проблем? Похоже, у вас ничего не выходит гладко?

Вес: Вы переполнены чувствами? Есть ли в вас что-то лишнее, ненужное, отягощающее вас? Есть ли у вас тяжелые проблемы?

Головная боль, шея: Кто-то «сидит на вашей шее» ? Расшибаете ли вы лоб об одни и те же проблемы? Вы несете бремя жизни на своих плечах? Не чувствуете ли вы иногда, что у вас «голова дырявая»? Вы «свернули себе шею» на этой проблеме? У вас голова гудит от забот?

Зрение: Есть нечто, на что «глаза бы ваши не смотрели»? Чего/кого бы вы никогда не хотели больше видеть? В чем вы не видите ничего хорошего? Может быть, вы все и всех «видите насквозь»? Вам не кажется, что вам ничего не ясно?

Сердце: Кто-то/что-то разбивает ваше сердце? Вы переживаете одну сердечную муку за другой? У вас к чему-то не лежит сердце? Не чувствуете ли вы сердечного расположения к кому-нибудь? Бывает так, что у вас «просто сердце не на месте»? Чувствуете ли вы иногда «камень на сердце»?

Роберт Дилтс применяет эти метафоры и язык органов прежде всего как диагностическое средство. Он считает, что не обязательно метафора вызывает болезнь, может быть наоборот, болезнь отражается в метафоре. Так или иначе, метафора может дать вам очень важную информацию в работе с клиентом.

ПОНЯТИЕ ПЕРВИЧНОЙ РЕПРЕЗЕНТАТИВНОЙ СИСТЕМЫ

Еще раз обращаем ваше внимание на то, что у обычного человека задействованы все системы и, строго говоря, не существует визуалов, аудиалов и пр. (Мы не касаемся сейчас тех случаев, когда в результате врожденной либо приобретенной травмы «отрезан» тот или иной сенсорный канал.) В то же время люди склонны действовать в какой-либо системе, в которой сознательно репрезентируется большая часть их опыта.

Читая эту книгу, да и любую другую, вы время от времени встречаетесь с описаниями, образами, эпизодами   с различными вербализациями чьего-нибудь опыта. Возможно, при этом в вашем представлении мелькает какой-нибудь цвет или картинка, возможно вы иногда чувствуете мышечное напряжение. вкус или запах, «слышите» звуки. Один текст более я рок и весом для вас, другой вообще может не вызывать существенных реакций.

Те из вас, кто способен прежде всего представить себе ясную, отчетливую картину, обладают богатой, развитой визуальной системой репрезентации. Те, кто может создать сильное ощущение напряжения мышц, температуры или фактуры материала, обладают тонко развитой кинестетической репрезентативной системой, и т.д. Таким образом. индивидуум постигает мир прежде всего в той РС, которая у него более развита. Это станет очевидно, если вы проследите за процессуальными словами. В большинстве случаев можно заметить, что люди используют слова одной и той же системы репрезентации в ходе описания основной части своего опыта.

Привычное использование определенной категории сенсорно-специфических слов, преимущественно перед другими, указывает на первичную репрезентативную систему.

Таким образом, мы вводим понятие ПЕРВИЧНОЙ репрезентатив­ной системы. Как вы уже поняли, это внутренняя сенсорная система, которая более других развита и используется чаще и полнее; «то, что уже введено в сознание и обозначено определенными словами», уточняют Гриндер и Бэндлер. Они говорят просто «репрезентативная система», мы же, вслед за Лесли Кэмерон, предпочтем формулировку «первичная система», дабы вы не запутались во всей этой механике. И мы думаем, что свою первичную систему вы уже выяснили. Это необходимо, но не достаточно. Гриндер и Бэндлер не преминули со свойственной им убедительностью высказаться и по этому поводу:

«Многие из вас ясно видят, что являются визуально ориентирован­ными? Многие ли чувствуют, что ориентированы в своих процессах кинестетически? Кто с казал себе, что «я — аудиально ориентирован­ный человек»? В действительности вы ВСЕ делаете ВСЕ, о чем мы здесь говорим, и делаете все время. Вопрос состоит в другом: какую часть этого процесса вы допускаете в сознание? Информация идет через все каналы постоянно, но только часть оказывается осознанной.

На наших семинарах люди часто в перерыве идут обедать и обсуждают между собой свои РС, как если бы они представляли собой нечто определенное, патологически стабилизирующее все процессы. Они стараются определить, кем же они «на самом деле» являются, вместо того, чтобы использовать полученную информацию для увели­чения пространства своих выборов. Люди приходят и говорят: «Я совершенно запутался в этих репрезентативных системах, потому что я вижу себя как весьма чувствующую личность.» Это важное и глубокое изречение, если вы над ним задумаетесь. Мне довелось услышать его раз сто пятьдесят. Чем думать о том, как вы ориентированы, думайте лучше о том, какая система у вас более развита и утонченна. Осознайте, что вы можете потратить свое время и энергию на то, чтобы развить до такой же утонченности и остальные системы. Если вы замечаете, что большинство фрагментов вашего поведения вписывается в категорию А, то разрешите себе развить ваши навыки в категориях В и С.»

Итак, мы с вами выяснили, что:

а) ваш первый шаг — получение информации о клиенте и его состоянии,

б) вы неизбежно используете словесный расспрос,

в) у людей существуют репрезентативные системы,

г) репрезентативные системы соответствуют основным сенсорным каналам,

д) одна из них более развита, чем остальные,

е) ваша задача — поиск процессуальных слов в вербализациях клиента,

ж) в результате вы определяете первичную РС клиента.

О НЕВЕРБАЛЬНЫХ КАНАЛАХ ИНФОРМАЦИИ

До сих пор мы обсуждали в основном вербальный уровень получения информации. Вы понимаете, что это далеко не все. Невербальные реакции составляют колоссальный пласт информации для вас. Это мы и имели в виду, говоря о наблюдениях за поведением.

Многие терапевты, впервые встречая клиента, уже имеют какие-то интуитивные впечатления о нем. Бывает, с первого взгляда они знают, что психотерапевтический процесс здесь будет очень трудным и займет много времени; в другом случае кажется, что работа будет интересной и плодотворной для обоих. Вы свободно можете (если нужно) заменить терапевта собой, клиента — каким-нибудь новым для вас человеком, психотерапевтический процесс — дальнейшей коммуникацией и любой совместной деятельностью. Вопрос: каким образом вы узнаете о своих интуитивных догадках? Вспоминайте, а мы пока отвлечемся на весьма важный момент.

Кроме получения полного вербального описания (через мета-модель) и определения репрезентативных систем, вы можете, исполь­зуя зрение, слух и прочие чувства, понять, какие еще сигналы относительно теперешнего состояния клиента к вам поступают (тон голоса, мышечные реакции лица и тела и т.д.). Но не пытайтесь, так сказать, заниматься «чтением мыслей» — вы рискуете попросту спроецировать на клиента собственный опыт. Поэтому очень важно описывать эти сигналы в терминах, основанных на чувственном восприятии, а не интерпретировать их. «Описание типа «его руки вцепились в подлокотники кресла, суставы пальцев побелели, мышцы напряглись, дыхание задержалось, зрачки расширились»; — это описание в терминах чувственного восприятия, — пишет Лесли Кэмерон. — А сказать «он был испуган» — это интерпретация, выражение того, что эти черты поведения могли бы значить для вас или для кого-нибудь еще.» Это различение, которого мы не в первый раз касаемся, может показаться утомительным, но зачастую оно оказывается значимым, когда речь идет о тонких деталях поведения.

В ходе одного из НЛП-истских семинаров одной участнице на ее фразу: «После вопроса взгляд той женщины стал более задумчивым» ответили следующим образом: «То, что для вас и для меня выглядит более «задумчивым», может отражать совершенно иной вид внутреннего опыта. «Задумчивый» — это сложное определение опыта, суждение о нем, не сам ваш сенсорный опыт. Я уверен, что слово «задумчивый» имеет для вас определенный смысл и вы легко можете связать его с определенными переживаниями. Опишите, пожалуйста, то, что вы видели, чтобы мы могли согласиться или не согласиться с этим» Другой пример — «воодушевленный» голос тоже не проходит. Описанием в чувственных терминах будет следующее: «Ее голос зазвучал выше, темп стал быстрее, появилось разнообразие в интонациях». Эти различения доступны нашим чувствам. Привязывание к ним всяческих эпитетов открывает путь произвольным интерпретациям.

Попытайтесь всеми чувственными различиями, которые вам доступны. Нередко изменение тона голоса или, например, покачивание ногой, обенно в терапевтическом контексте оказывается важным сообщением, дополняющим либо заменяющим вербальное сообщение. Вспомните ситуацию, когда вы переживали сильную злость гнев, попробуйте определить свои реакции. А еще лучше если вы расскажете об этом переживании внимательному наблюдателю. По мере того, как вы это делаете, некоторые эмоции возвращаются и он сможет отметить изменения в дыхании, форме губ, цвете и напряжении лица, высоте голоса и темпе речи. Тренированный наблюдатель, —утверждает Лесли, —  способен чувственно различать тонкие невербальные компоненты поведения, извлекая из них полезную иформацию постольку поскольку внимательно относится к тому, как детали связаны с процессом в целом. Когда эго происходит? Что произошло непосредственно перед тем как у клиента вздрогнула нижняя губа, и сразу после этого? Какой смысл может иметь эта деталь поведения в общем контексте проблемы?

Вы будете получать ответы на ваши вопросы в той мере, в какой ваш сенсорный аппарат будет настроен замечать ответы.

По опыту известно, у тех, кто впервые задумывается о таких вещах часто возникает беспокойство, а вдруг они не смогут заметить расширения зрачков и всего такого прочего. Если вас это волнует, мы должны отметить, что, дело не в остроте вашего зрения, а в ваших перцептивных программах. «Ваши перцептивные возможности, — говорят Бэндлер и Гриндер, — это нечто приобретенное, выученное и, следовательно, может быть выучено еще лучше. Большинство людей действует таким образом, будто их восприятие — пассивный приемник огромного потока информации, поступающего из внешнего мира. Этот поток действительно есть, и он настолько огромен, что мы можем отобрать только незначительную часть его. Активно выбирать полезную информацию мы выучиваемся в течение жизни.»

Сами НЛП-исты, по их словам, могут видеть, слышать и ощущать то, что когда-то казалось им экстрасенсорной информацией, и мы склонны им верить, поскольку это — результат стремления «посвятить часть своего времени и энергии выработке способности различать внутреннюю и внешнюю реальность, стимулы, поступающие в каждый сенсорный канал и в каждую репрезентативную систему.»

Что же касается способности именно к зрительным различениям, то ее они выработали благодаря Милтону Эриксону, поскольку он был «одним из самых совершенных в мире визуальных детекторов и видел то, что обычно для людей находится далеко за порогом восприятия хотя действительно существует и воспринимается тем же самым человеческим зрительным аппаратом.» Во время упражнений на семинаре у многих участников случались затруднения типа «мой партнер не делает никаких движений глазами». Позже они говорили: «Нет небольшие движения все-таки делает!» И это были утверждения об их различительной способности, а не о том, что происходило с партнером.

Кстати, о движениях глаз — вот мы до них и добрались. На этом в дальнейшем будет строиться куча разных вещей. Вербальная или осознанная часть информации редко бывает достаточно полной: при этом вся она может быть выражена невербально. «Если вы прочистите ваши сенсорные каналы, — напоминают Гриндер и Бэндлер,  вслед за каким-либо вашим утверждением или вопросом собеседник даст вам невербальный ответ, независимо от того, осознает он это или нет». Имея возможность непосредственно наблюдать за ним вы всегда получите ответ еще до того, как он будет вербализован.

Трудно предположить, что клиент, находясь в кабинете станет рассуждать о ветре из окна, чистоте вашего стола, пении птичек или еще каком внешнем актуальном опыте. Обычно он описывает свои внутренние реакции на действия терапевта, внутренние репрезентации прошлого, проекции будущих событий. Чтобы говорить о таком внутреннем порожденном опыте, нужно каким-то образом получить к нему доступ.

КЛЮЧИ ДОСТУПА: ДВИЖЕНИЯ ГЛАЗ

Доступом называется процесс получения внутренней информации — картин, звуков, слов, ощущений, составляющих воспоминания, фантазии и др.

КЛЮЧАМИ ДОСТУПА называется специфическое невербальное поведение, указывающее на способ, посредством которого получают информацию. Ключи доступа — это и есть движения глаз. Авторы НЛП считают, что ключи доступа дают наиболее значимую информа­цию в невербальной коммуникации. В процессе изучения человеческого поведения они выяснили, что «сканирующие» паттерны глазодвига­тельных реакций определенно связаны с внутренними процессами, необходимыми для актуализации в сознании информации о прошлых воспоминаниях или конструировании будущего опыта.

Необходимая вам информация о репрезентативных системах человека может быть получена множеством различных способов, и наблюдение за движениями глаз, по словам авторов, — самый легкий. «Перед тем как зайти к вам в кабинет, человек планирует то, что он будет делать. Он визуализирует, повторяет про себя то, что собирается сказать, сосредотачивается на чувствах, которые он вам опишет. Делая это, он проникает внутрь себя, производя соответствующие жесты, о которых каждый из нас подсознательно знает, но которые за всю историю психологии еще никто внятно не описал.» Начало внятному описанию положил тот же Милтон Эриксон. Наблюдательные ребята Ричард и Джон отлично «схватили ситуацию», как у них любят выражаться, и что из этого вышло, мы сейчас вам изложим — вначале без комментариев.

Итак, перечисляем ключи доступа, которые вы можете зрительно различить (для людей с типичной церебральной организацией, попрос­ту говоря, «правшей» ):

КЛЮЧИ ДОСТУПА    РЕПРЕЗЕНТАТИВНАЯ СИСТЕМА

Движение глаз вверх налево          Эйдетический образ       Виз. Расфокусировка гла            Образ                   Виз. Движение глаз вверх направо         Конструируемый образ    Виз. Глаза вниз налево            Внутреннее слушание     Ауд. "Телефонная позиция"       Внутреннее слушание     Ауд. Глаза на среднем уровне,

налево или направо        Внутреннее слушание     Ауд. Глаза вниз направо            Кинестетика              Кин.

Естественно, направление взгляда указано с точки зрения наблю­даемого вами субъекта. То есть, «налево» — значит, в сторону ЕГО левой руки, а не вашей! Ну и, соответственно, направо. Верх и низ вы вряд ли спутаете.

Таким образом, когда вы улавливаете одну из указанных глазодвигательных реакций, можете быть уверены, что человек получает внутренний доступ к соответствующей репрезентативной системе. Мало того. Направление взгляда может указать вам, вспоминает ли он нечто хранящееся в его памяти, какой-нибудь опыт, имевший место в прошлом, либо конструирует нечто новое для него.

Рассмотрите, пожалуйста, это «солнышко». Это схема визуальной оценки глазодвигательных реакций для праворуких. (См. рис. 1)

1. Визуальные образы (глаза расфокусированы, их положение фиксировано, зрачок несколько расширен) могут быть эйдетическими или конструируемыми.

2. Визуальные сконструированные образы.

3. Визуальные эйдетические образы (воспоминания).

4. Аудиальные сконструированные образы.

5. Аудиальные образы-воспоминания.

6. «Телефонная позиция» (внутренний диалог).

7. Аудиальные образы (часто внутренний диалог).

8. Кинестетика и обонятельно-вкусовые ощущения.

Если вышеизложенное для вас новость, не исключено, что она вам покажется бредом. В таких случаях человек либо откладывает все это на неопределенное время, либо продолжает из соображений «а чего там дальше будет?» Еще один вариант, очень нам симпатичный — взять и проверить самому любопытные заявления психологов. Когда они срабатывают, это гораздо полезнее, чем любые рассуждения по поводу. Чем, в частности, замечательны НЛП-истские штуки: в отличие от иных психологических положений, они проверяемы без особых затруд­нений. И потом, со многими теориями дело обстоит так: сначала их строят (открывают, изобретают), после чего ищут и находят им практическое подтверждение (или не находят). Тем, кому приходилось писать разного рода дипломные работы и пр., знакома эта последова­тельность. Теории же НЛП вырастают из практики и сами являются практикой. Впрочем, об этом мы уже говорили.

Паттерны глазодвигательных реакций тоже взяты не с потолка и имеют вполне разумные нейрофизиологические обоснования. "Вспом­ните, например, — говорит Милтон Эриксон, — как часто вы задавали кому-то вопрос, и он останавливался, говоря: «Ну, давайте посмот­рим», и вместе с этой вербализацией совершал движение глазами вверх и налево. Это движение стимулирует (у правшей) эйдетические образы, расположенные в недоминирующем полушарии. Нейронные пути, идущие от левой стороны обоих глаз (левых визуальных полей), представлены в правом полушарии мозга (недоминирующем ). Движе­ние глаз вверх и налево — обычный способ, которьй люди ислользуют, чтобы стимулировать это полушарие как метод доступа к визуальной памяти. Движение глаз вверх направо, наоборот, стимулирует левое полушарие мозга и дает конструктивные образы, то есть визуальную репрезентацию вещей, которых человек раньше не видел.»

И так далее. Все сказанное справедливо для большинства людей. Убедиться в этом можно с помощью простых вопросов. Обзаведитесь испытуемым или наблюдателем (лучше всего будет меняться ролями), и пусть один задаст другому несколько вопросов, внимательно отслеживая движения глаз. Поскольку пока это только проверка, пусть вопросы будут четко адресованы какой-либо системе: визуальной, аудиальпой, кинестетической. Это может быть все что угодно. Желая вызвать образ-воспоминание (эйдетический образ), спросите, например: «Какого цвета было небо вчера вечером?» «Где именно в твоей комнате стоит письменный стол?» Если в помещении нет зеркала, то ваш партнер никогда не видел себя сидящим в вашем кресле, и он должен будет сконструировать этот образ, чтобы ответить на вопрос: «Ты знаешь, как ты сейчас выглядишь?» Примеры аудиальных вопросов: «Вспомни ту песенку, которая тебе так понравилась», «Как звучал бы твой голос, если бы ты говорил шесть часов подряд?»

Кинестетические: «Что ты чувствуешь, когда ныряешь в море?» «Как ты ощущаешь, что уже не голоден?» Вероятно, вы придумаете кучу других вопросов и получите столько же невербальных реакций.

Но мы должны отметить здесь два важных момента. Во-первых бывают ситуации, когда речь идет об эйдетических образах, а «правша» смотрит вверх направо. У частница семинара, вспоминая дом, в котором жила ребенком, смотрела направо вверх. Она при этом видела гости­ную, которая, как прокомментировал ведущий, «была подвешена в пространстве». Женщина видела ее как бы со стороны, а не изнутри Это не было ничем таким, что она видела непосредственно. Это был «искусственно извлеченный из памяти кусок картины.»

Когда вы задаете человеку визуально-эйдетические вопросы, а он смотрит направо вверх, из этого нельзя сделать вывод, что он левша или что его глазные сигналы инвертированы. Единственный вывод — что он посмотрел направо вверх. А если вы хотите исследовать это, у вас есть варианты. Один — возможно, человек КОНСТРУИРУЕТ карти­ны прошлого, как в нашем примере. Тогда образы не будут иметь цвета деталей, контекстуальных признаков или зрительного фона — всего, что есть у настоящего эйдетического образа. Это важное различие. Другой вариант — человек действительно левша, то есть обладает инвертированной церебральной организацией, и все его глазодвигательные реакции зеркально отражают наше «солнышко».

Существуют еще такие занятные люди как амбидексторы, или «равнорукие». У них не наблюдается четкого доминирования одного из полушарий. Закономерности, о которых мы здесь говорим, проявляются у них довольно своеобразно. Например,у некоторых амбидексторов  инвертированы визуальные сигналы, но не аудиальные и кинестетические; или наоборот.

Общеизвестен факт, что среди амбидексторов и леворуких часто встречаются люди необычные, одаренные, талантливые. Нам кажется несколько спорным установление такой зависимости, НЛП-истам нет. Во всяком случае, они объясняют это вполне логично: «Человек с иной мозговой организацией, чем у большинства популяции, автоматически будет демонстрировать поведение, новое и необычное для остальной части ее. Поскольку у него иная мозговая организация, у него есть естественные способности, которыми «нормально организованный» правша изначально не обладает.» Они вполне резонно замечают, что не станут, допустим, переучивать такого ребенка или пытаться изменить  — зачем? Не имеет смысла разрушать те выборы, что уже существуют. Можно только добавить новые. И в этом «состоит вся функция моделирования. Мы уважаем ваши выборы и возможности.

Вы можете встретить людей с самой необычной церебральной организацией. Но в любом случае она будет носить систематический характер. Не поддавайтесь растерянности, даже если ваш клиент нахально отметает усвоенные вами закономерности (он-то, в отличие от вас, не обязан о них знать) и смотрит, например, прямо вверх в связи с кинестетическими ощущениями, и прямо вниз, созерцая внутренние картины. Все равно в его реакциях будет постоянство и система. Ваше дело — ее обнаружить. Может статься и так, что он просто морочит вам голову. Уяснив это, отправьте его развлекаться куда-нибудь еще если, конечно, у вас нет настроения. Как бесхитростно формулируют Ричард и Джон, «важно, чтобы в вашем сенсорном опыте отразилось, кто что делает.»

«Мы предлагаем вам обобщения, — любезно предупреждают они, а любое обобщение в определенном конкретном случае может оказаться неверным. Обобщение — это только трюк (как, впрочем, и многое из того, что мы делаем), используемый, чтобы привлечь внимание к определенному аспекту вашего сенсорного опыта, который вы обучились нс замечать, пребывая в рамках культуральных стереотипов, в силу чего не могли эффективно реагировать на столь очевидную информацию.» Изменив свое отношение, вы приобретаете новый источник информации о подсознательных процессах другого.

Недостаток внимания к ключам доступа часто вызывает недоразу­мения. Часто ли вам приходилось слышать жалобы типа: «Мой сын совершенно не слушает меня. Мы сидим в одной комнате, я ему что-то говорю, а он просто притворяется, что не слышал меня.» В данном случае недовольная мать была занята собственными внутренними образами и стремлением получить аудиальный ответ, а того, что происходит «снаружи», мягко говоря, не замечала. А именно, тех моментов, когда сын мог сознательно воспринимать и воспринимал информацию, но визуально, на что указывали движения его глаз, и визуальную же реакцию давал в первую очередь. Но ей нужно было не это, и она ничего не замечала, продолжая говорить. Вы понимаете, раздражение нарастает, и какой уж тут контакт. Лесли Кэмерон приводит множество аналогичных примеров в супружеских парах. Между прочим, она и ее коллеги постоянно говорят о психотерапии пар, но редко упоминают о проблемах структуры «дети — родители». Для нас это остается актуальным. Если говорить о том, что называется неопределенным словом «менталитет», то в каком-то смысле наше общество «старше», допустим, американского, хотя бы потому, что наш опыт отрицательных переживаний больше и насыщеннее. С другой стороны, во многом мы еще подростки. Сколько раз вам приходилось встречать биологически зрелых особей (и пар особей), до сих пор находящихся со своими родителями либо в отношениях зависимости, либо затяжного конфликта, «холодной войны», — короче, в каких-то тяжелых отношениях, которые никого особенно не радуют. Согласитесь, что это ненормально.

Кстати, возможно, вы пока тоже занимаете позицию, в которой родителям (или еще кому-то старшему по рангу) удобно вас «доставать». Есть один бытовой совет, люди обожают давать его друг другу — «не реагируй», «меньше реагируй». Тут не поспоришь — если не считать того, что пока вы живы или не стали безупречным воином типа дона Хуана, не реагировать вы не сможете. Подойдите немного иначе — не давайте ожидаемых реакций. В ответ на бурный возмущенный монолог от вас ждут повышения голоса? Говорите мягко и тихо. Лучше вообще молчать, насколько хватает терпения, но поначалу это трудно. Обычно вы начинаете размахивать руками? Примите свободную расслабленную позу. И так далее. Упаси Бог делать то, чего от вас ожидают, иначе вы снова попадете в эту утомительную ловушку и будете автоматически наращивать круги, пока атакующая сторона не останется удовлетворенной. А так у вас будет по крайней мере два выбора вместо одного. Не забудьте только во время вспомнить, что этот выбору вас есть. Еще вариант. Ваш «маленький тиранчик» знает, что вы всегда реагируете аудиально? Отвечайте ему визуально. Он ничего не заметит, поскольку привык к другому типу, и решит, что вы не реагируете вообще, после чего впадает в кратковременное бешенство. Или «быстро жухнет и падает в сугроб», как тонко заметил на этот раз не Бендлер, а М. Жванецкий.

ВЕДУЩАЯ И РЕФЕРЕНТНАЯ СИСТЕМЫ

Введению информации в сознание, с необходимостью предшествует крайне важная операция: поиск информации. Кроме того, вам приходится оценивать полученную информацию с точки зрения ее истинности.

Итак, систему, используемую для поиска определенной информации, авторы НЛП называют ВЕДУЩЕЙ СИСТЕМОЙ.

Система, с помощью которой вы решаете, истинна или ложна известная вам информация, называется РЕФЕРЕНТНОЙ.

Стереотипы глазодвигательных реакций укажут вам на всю после­довательность внутреннего опыта, на стратегию оценивания.

Нам представляется, что следующий диалог достаточно хорошо проиллюстрирует это положение:

«- Как вас зовут?

- Тэд.

- 0'кей, Тэд, как вы об этом узнали? (Тэд дает невербальную реакцию.)

- Это абсурдный вопрос. Тэд это знает, но он уже ответил на него. Вы знаете, как вы знаете? Если бы я сейчас к вам обратился «Боб!», вы бы не ответили и не отреагировали. Если я обращаюсь к вам: «Тэд!» — вы реагируете. Это кинестетическая реакция. (Терапевт узнал об этом по невербальному ответу.) Сейчас, без всяких дополнительных внешних стимулов, я просто задам вам вопрос: «Знаете ли вы, как вас зовут?» Есть у вас ответ?

- Да, есть.

- Знали ли вы, что скажете, до того, как сказали?

- Нет, не знал.

- То есть, если я говорю: «Как ваше имя?», а вы не отвечаете — значит, вы не знаете, как вас зовут?

- Я знаю, как мое имя, потому что когда кто-то говорит: «Тэд», я испытываю некое ощущение, реакцию, потому что это я.

- Когда я задаю этот вопрос, вы говорите про себя: «Тэд», а затем испытываете это ощущение как способ проверки?

- Да

- Итак, у вас есть стратегия, позволяющая вам,  когда имеется внешний стимул   узнать, какая реакция на какой стимул будет подходящей, так? «Тэд», а не «Боб». Но когда я вас спрашиваю: «Как вас зовут?», как вы узнаете, что мне сказать?

- Никогда не думал об этом.

«Тэд не может дать осознанного ответа на вопрос, — комментирует терапевт, но заметили ли вы, что он использует? Каждый раз его взгляд направляется вниз влево и возвращается обратно. Он СЛЫШАЛ свое имя. Я не знаю, в какой тональности, но он его слышал. И он знает что имя «Тэд» действительно его имя, он чувствует, что оно правильно».

Ведущая система этого человека — аудиальная: именно так он ищет информацию, хотя не осознает этого; первичная РС совпадает с ведущей — осознает он свое имя тоже аудиально; референтная система кинестетическая: когда он слышит, что произносится его имя (им самим, в его сознании либо другими людьми), он чувствует, что это именно его имя. Вот эта последовательность и называется стратегией.

Давайте сейчас подробнее остановимся на ведущей системе. Как вы уже поняли, это предпочитаемый внутренний процесс, используемый для запуска доступа информации. Определите, какой доступ используется первым, и вы будете знать, какому процессу визуальному аудиальному, кинестетическому — отдается предпочтение.

Лесли Камерон приводит типичный пример, чтобы показать различные ведущие системы. Она выбирает двоих людей которые по-разному обрабатывают информацию (перед этим, естественно, понаблюдав за их поведением). Она предлагает аудитории внимательно наблюдать как они отвечают (мысленно) на вопросы. Кстати, обратите внимание — это обычный набор вопросов, используемый НЛП-исгами в подобных случаях. Мы надеемся, вы без особых затруднений придумаете что нибудь свое  — это просто необходимо.

Вопросы были такие:

1. Какого цвета глаза у вашей матери? ( В)

2. Сколько дверей в вашем доме? (В)

3. Какая дверь громче всего скрипит? (А)

4. Как включается задний ход на вашей машине? К)

5. Как чувствует себя человек, перегревшийся на солнце? ( К)

6. Можете ли вы услышать, как мать зовет вас по имени? (А)

Один из «подопытных кроликов» при ответе на каждый вопрос первым делом смотрел вниз направо, другой вверх налево. У первого поиск информации происходит кинестетически, у второго — визуально. Каждый задействовал свою ведущую снстему. Нужно отметить что часть людей использует различные ключи доступа, а приведенный пример представляет тех, кто привычно использует один и тот же внутренний процесс для получения доступа ко всем ответам, хотя среди вопросов были и визуальные, и аудиальные, и кинестетические. Позже это подтвердилось вербально. Вот несколько отчетов «кинестетика» «Я почувствовал мать, потом увидел ее лицо и посмотрел на ее глаза» «Я прошел через дом, начиная от первой двери, и пересчитал двери по пальцам.» «Я почувствовал, как моя кожа горит, как она чувствительна». А вот второй: «Я просто увидел ее лицо и сосредоточился на глазах». «Я просмотрел картинки дверей своего дома, как пронумеро­ванные карточки в картотеке, они как бы возникли передо мной.» «Я увидел свое лицо в зеркале, оно было красным». Тенденция достаточно четкая. Многие подобным образом используют одну из систем для получения доступа к информации, содержащейся в других модальнос­тях . Здесь мы видим, как внутренне порождаемый опыт зависит от того, что за система использована в качестве ведущей.

Лесли сделала любопытное наблюдение. Мы не считаем его универсальным, но попробуйте проверить сами. Оказывается, высоковизуальные люди (в частности, те, у кого визуальной является и ведущая, и первичная РС), характеризуются некоторыми общими физическими признаками, а именно: положением головы, щеи, асимметрией лица. Например, у такого клиента правая сторона лица может быть ниже левой, голова чаще наклонена вперед и подбородок направлен вверх, шея сзади сжимается от привычного вглядывания вверх; грудь и плечи узкие, дыхание — верхней частью груди, брови подняты и сжимают лоб; в связи с необходимостью прищуриваться для фокусировки внутренних картин возможны морщины.

Раз уж мы заговорили о высоковизуальньгх людях, то надо отметить, что их предпочтения, как и все остальные, ни плохи, ни хороши, и гамма ощущений у них не менее богата, чем у других. Но они могут не осознавать своих ощущений, если только намеренно не привлекают своего внимания к этому аспекту опыта. Если этого не делать, то могут возникнуть дисфункции в той области, где важны кинестетические переживания. Отсюда можно сделать кое-какие небезынтересные выводы.

Вообще же, когда человек привычно осознает только одну РС, часто все его проблемы, страхи и т. д. накапливаются в другой. Если другая — кинестетическая, то в случаях, когда ее работа осознается, возникшие ощущения, мягко говоря, не радуют. И наоборот, если вы обычно ощущаете мир кинестетически и редко используете визуальную систему, то картины, видимые вами в этих случаях, могут быть исключительно неприятными. И в целях самозащиты вы бессознательно избегаете сознавания в области другой системы. Естественно, так вы ограничиваете свой опыт и возможности выбора. Мы еще вернемся к этому моменту при обсуждении конгруэнтности и неконгруэнтности.

Продолжая обращать внимание на особенности речи и ключи доступа, вы можете заметить, что иногда они друг другу не соответствуют. Например, клиент получает доступ ко внутренней информации визуально, а говорит о чувствах, либо доступ аудиальный, а рассказывает он о том, как вещи для него выглядят, и прочие возможные комбинации. Это указывает на несовпадение ведущей и первичной систем: в опыте доступ к информации осуществляется посредством одной системы, а в сознание поступает информация в другой модальности. То есть для вас очень важно знать, находится ли ведущая РС в пределах сознавания или нет. Если нет, продолжите исследование путем прямого расспроса или менее явными средствами, чтобы убедиться, действительно ли оно так. Эта информация может указать наилучший способ развития терапевтического процесса и основу для суждения о терапевтическом успехе.

«Референтная система тоже очень важна, — говорят Гриндер и Бэндлер. — Допустим, человек приходит к нам и говорит: «Я не знаю, чего хочу.» Тем самым он сообщает, что у него нет референтной системы.» К ним обратилась женщина, у которой не было критериев для принятия определенного решения, вплоть до выбора из меню в ресторане. Она постоянно оставалась неудовлетворенной своей жизнью. Терапевты буквально создали для нее стратегию принятия решений, пользуясь ситуацией с рестораном: во-первых, сказать себе: «Я должна выбрать еду.» Во-вторых, прочитав название блюда, представить его себе, ощутить вкус. А после — определить, положительно или отрица­тельно для нее это ощущение, и так с каждым блюдом.

После того, как клиентка попыталась проделать это несколько раз, она получила способ принятия решения и начала принимать их быстро и бессознательно во всех случаях жизни»

Итак, мы с вами рассмотрели структуру, состоящую из ведущей, первичной и референтной репрезентативных систем. Вы знаете, что должны выявить их у вашего клиента с помощью вербальных и невербальных источников информации. Говоря о последних, мы в основном разобрали ключи доступа — движения глаз.

Однако существуют другие вещи, с помощью которых вы можете получить ту же и иную информацию. По наблюдениям Гриндера и Бэндлера, тон голоса человека выше при визуальной оценке и ниже при кинестетической. Темп речи выше опять-таки при визуальной оценке и ниже при кинестетической. При визуальном оценивании дыхание скорее грудное, при кинестетическом — брюшное. Таких признаков существует множество, и одновременно мы можем воспринять немногое. Движения глаз — самый легкий источник информации о РС. После того, как вы им овладеете, можно переходить к другим измерениям.

Еще один богатый источник информации — это наблюдение за оцениванием моторных программ в тот момент, когда человек думает о каком-либо поступке, действии.

На семинаре по НЛП присутствовала женщина, постоянно водив­шая автомобиль. Попросив ее принять естественную позу и не скрещи­вать ног (уже подсказка), ведущий задал ей вопрос, на который вначале она должна была ответить мысленно: «Вы пользуетесь ручным или автоматическим переключателем скоростей?» Участники семинара не использовали свой непосредственный сенсорный опыт достаточно внимательно, и их ответ, как выяснилось из слов женщины, был неверным. После чего ведущий сказал: «Если бы вы смотрели на ее ноги, то получили бы ответ. Одним из отличий моторных программ при пользовании ручным и автоматическим переключателем является необходимость нажатия на педаль. Если бы вы внимательно смотрели, то заметили бы напряжение мышц правой, а не левой ноги, что и дало бы вам ответ.»

Задавая вопрос, ответ на который предполагает оценку моторной программы, вам необходимо наблюдать за теми частями тела клиента, что должны быть использованы для этой оценки. Информация не приходит из пустоты. Чтобы получить ее, человек оценивает какую-то ее репрезентацию. И хотя в сознании может быть представлена только одна из систем, человек подсознательно пользуется всеми системами, чтобы собрать нужную информацию для ответа.

ВНУТРЕННИЕ СТРАТЕГИИ

Непосредственное отношение к содержанию этой главы имеет понятие стратегии, с которым вы уже пару раз встреча­лись. Информация о внутренних стратегиях клиента — это еще одна жизненно необходимая вам вещь, поскольку именно в ней зачастую в дальнейшем вам приходится работать. В НЛП СТРАТЕГИЯМИ называются последовательности внутренних процессов и внешнего поведения, вызывающие у людей различные переживания. К примеру, человек может создавать или воспроизводить в сознании картины, которые вызывают у него соответствующие чувства; затем говорить об этих чувствах внутри себя и т.д. Стратегии могут быть удачными и неудачными. Удачная стратегия   это, как вы понимаете, такая последовательность процессов, которая «работает»: приводит к полезному и эффективному результату. Вот пример подобной последова­тельности:

«Некоторые люди берутся отвечать на любой вопрос. Обычно они и имеют сложную осознанную стратегию ответа. У одного парня была замечательная стратегия. Я спросил его: «Где ты впервые встретил Джона?» Он углубился внутрь и сказал: «Где? Давайте посмотрим.» Его глаза направились вверх, и он сконструировал образ Джона. Затем взгляд переместился влево, и он осмотрел места, где он мог Джона видеть. Одно из них вызвало у него ощущение узнавания. Он аудиально назвал его, затем увидел себя: как он выглядит, говоря это Он чувствовал себя таким образом спокойно и комфортно. »

Неудачные стратегии тоже работают эффективно, отличаясь тем, что не являются полезными.

Возьмем распространенную ситуацию. Вы напряженно ждете при­хода супруги (супруга), какого-нибудь небезразличного вам человека. Весьма вероятно, что у вас появятся мысли и предположения насчет того, где этот человек, собственно, находится, почему заставляет вас ждать и чем может быть занят в данный момент. Эти предположения почему-то большей частью очень неприятные, и ожидаемая встреча выливается в конфликт.

Повторение подобных ситуаций ведет к проблеме под названием «ревность». Ваша клиентка может рассказывать об этом так: «Я не знаю, как оно получается, просто у меня такое ощущение (глаза направляются вниз направо, прикосновение к средней линии тела). Конечно, я говорю себе (глаза вниз налево), что нет никаких разумных причин. Но стоит только представить себе (глаза вверх и направо), что он может там... я чувствую жуткую злость!» ( Глаза вниз и направо.)

Улавливаете взаимодействие систем? Она создает внутренние обра­зы и страдает ПО ПОВОДУ сконструированных ею же картин, хотя внутренний диалог не соглашается и говорит, что причин нет. Скорее всего, для согласия с визуальной и кинестетической системой просто недостает внешней информации.

Впрочем, замечает Гриндер, даже самая плохая стратегия лучше, чем никакая. Ведь вы можете изменить ее! А для этого вам позарез надо знать, КАК ваши клиенты или вы сами делаете это неважно что.

Один из приемов, который применяет Бэндлер для сбора информации, сказать клиенту: «Ну, скажем, я должен превратиться в вас на один день. Среди прочего мне пришлось бы обзавестись вашим ограничением. Как мне это сделать? Вы должны научить меня этой проблеме». Как только вы начинаете исходить из того, что ограничение (проблема) клиента это достижение, нечто усвоенное, чему можно обучить кого-то другого, способ, каким человек справляется с трудностью и думает о ней, меняется полностью.

Собственно говоря, многие печальные вещи являются результатом стратегического стереотипа, который, за неимением лучшего, проиг­рывается снова и снова, как, например, в случае депрессии. Девяносто девять из ста депрессивных клиентов пользуются стереотипом. Они представляют себе какое-то угнетающее переживание и/или говорят себе о нем. Но все, что у них в сознании — это кинестетические ощущения. И они используют слова, соответствующие ситуации: «отягощенный, задавленный, тяжелый, разбитый». Однако если вы зададите им любой вопрос об их чувствах — они дадут вам изящное несловесное описание того, КАК они порождают свою депрессию. «Как вы узнаете о том, что у вас депрессия? Долго вы себя так чувствуете? Что послужило началом этого синдрома?» Смысл вопросов неважен; это лишь способ получить доступ к процессу.

Люди в депрессии прокручивают высокоэффективные гипнотичес­кие индукции, видя образы и обсуждая их вне сознания, замечая только чувства. Они были бы смущены, узнав, откуда появляются их ощуще­ния, поскольку это находится абсолютно вне их осознания.

Вместо такого времяпровождения вы вполне можете научиться и научить вещам полезным и приятным. И они тоже не всегда осознают­ся. К примеру, одна молодая особа отличалась редкой грамотностью и языковой интуицией, «чувством языка», как она сама это называла, не задумываясь над происхождением такого явления — ведь бывают люди, прекрасно ориентирующиеся, скажем, в химии (в которой она, кстати сказать, совершенно ничего не понимала). Будучи взрослой женщиной, она случайно познакомилась с азами НЛП, после чего с интересом вспомнила и осознала, что всегда пользовалась стратегией. Когда написание слова или предложения вызывало сомнения, она мысленно произносила его и тут же находила визуальный эйдетический образ. Если же в ее прошлом опыте не было нужного воспоминания, она искала аналогию или создавала конструкт. Так или иначе, это был визуальный эйдетический образ, а оценивался он кинестетически: «Я чувствую, этот вариант — правильный.» Физико-химические же штудии требовали в основном визуального конструирования, а юная леди не обладала соответствующей удачной стратегией. Описание вполне совпадает с тем, что говорят по этому поводу Гриндер и Бэндлер.

«Независимо от языка и страны, люди, хорошо владеющие право­писанием, пользуются одной и той же стратегией. Они вызывают эйдетический, хранящийся в памяти образ слова, а затем проверяют правильность визуализации с помощью кинестетических ощущений поблизости от средней линии тела.» Мы уточнили бы даже — в районе солнечного сплетения. (Между прочим, там охотно концентрируются многие кинестетические переживания.) Указанная последовательность быстро становится автоматической и уходит в подсознание, как и произошло в нашем примере. Так что человек может не замечать ее работы многие годы и даже вообще не узнать о ее существовании.

Люди, испытывающие трудности с правописанием, не владеют этой стратегией. Некоторые создают эйдетические образы, но проверяют их правильность аудиально.

Глазодвигательные реакции, указывающие, какую систему оценки опыта человек использует, формируются в онтогенезе достаточно рано. Это важный момент. Гриндер и Бэндлер утверждают, что зачастую так называемые неспособные дети — обычные дети, чьи проблемы созданы системой обучения. Последняя для нас — вообще больное место, кладбище малоэффективных стереотипов, где из года в год практичес­ки ничего не меняется; хоть гимназией школу назови, она остается нашей, хорошо узнаваемой школой, где время от времени вспыхивают яркие личности творческих преподавателей. Ну, это тема большая и благодатная, и лучше мы не станем отвлекаться.

Гриндеру и Бэндлеру однажды предложили «исследовать большую группу детей со «скрещенными полушариями», будто бы нечто такое действительно существует.» Они обнаружили, что «все эти дети пытались называть слова по буквам, пользуясь аудиальной системой. При вопросе: «Как вы напишете слово «cat»?» — их глаза направля­лись влево вниз. Они произносили слово «про себя», поскольку их так учили. Но, поступая так, невозможно даже правильно написать само слово «фонетика».

Обычно возникает вопрос: «Как получается, что одни дети выучи­ваются визуализировать и кинестетически проверять, а другие — нет?» Авторы НЛП предпочитают другой вопрос: «Как вы научите ребенка, пишущего с ошибками, использовать описанную стратегию?» Если вы хотите сделать это, не ставьте перед собой цель «научить писать правильно». Он научится автоматически, при условии, что вы будете обучать его определенному процессу, а не содержанию,

Оказывается, большинство людей имеет довольно мало стратегий (три или четыре) для достижения чего-либо, и слишком часто используют одну и ту же. Действительно гибкая личность имеет около 12 стратегий. Ричард и Джон призывают вас к тому, чтобы постоянно использовать все системы. В определенном контексте вы осознаете работу одной системы более интенсивно, чем работу других. Если вы занимаетесь спортом или любовью, то у вас возникает много кинестетических ощущений. Во время чтения или просмотра фильмов преоб­ладают визуальные впечатления. В своем сознании вы можете перехо­дить от одной стратегии к другой. Существуют определенные признаки контекста, которые позволяют вам менять стратегию и использовать различные последовательности.

И последнее, на чем мы хотели бы пока остановиться. Гриндеру и Бэндлеру не раз задавали вопрос: «Можно ли использовать приведенные вами признаки для оценки поведения людей других культур?»

Ответ очень любопытный. Они обнаружили существенные отличия только у басков (Северная Испания). Это вообще занятный народ. Одно время популярной темой лингвистических дискуссий было туманное происхождение и структура баскского языка. Последний известный нам результат — вроде бы наметилось отдаленное сходство с грузинским языком, что в принципе ничего существенно не объясняет.

Авторы НЛП со своей стороны предполагают, что различие, равно как и сходство психофизиологических признаков обусловлено генетически или неврологически. А сходство постоянное. «В Америке, Европе, Восточной Европе, Африке,   говорят они,   везде наши признаки работают.»

УПРАЖНЕНИЯ

№ 1.

В порядке оказания себе помощи при настройке ушей на сенсорно специфические слова:

а) рассмотрите следующие предложения;

б) выделите в них эти слова;

в) определите, к какой из систем репрезентации они относятся. Не забывайте, что некоторые предложения включают описания более чем одного опыта или его части.

1. Неудивительно, что некоторые люди ощущают неловкость,

сталкиваясь с таким напористым человеком.

2. Люди, которых ты видел, показали себя не такими холодными, как ты.

3. Я бы заметил в своем образе хоть что-нибудь хорошее, если бы

смог.

4. Я понимаю, что вы говорите, но это звучит странно.

5. Женщина, которая всегда хорошо выглядит, конечно, радует глаз. 6. Каждый раз, когда я пытаюсь вбить это ей в голову, она просто

продолжает молоть ерунду.

7. Мне эти слова точно кто-то на ухо шепнул, и я произнесла их вслух.

8. Знаете, иногда он действительно пытается сфокусироваться на том, что мы хотим прояснить ему. Но почему-то он сразу становится резким и обрывает нас.

9. Ее голос стал мягче, и я расслабился.

10. Я делаю все, чтобы вы ярко представили себе наши общие возможности. Но очевидно, большинство присутствующих не хочет сотрудничать, и я не стану ни на кого оказывать давление.

К предложению

1. Ощущают, неловкость, сталкиваясь, напористый, РС: кинестетическая.                              

2. Видишь, показали. РС: визуальная. Холодный. РС: кинестетическая.

3. Заметил, образе. РС: визуальная.

4. Говорите, звучит. РС: аудшльная.

5. Выглядит, глаз. РС: визуальная.

6. Вбить, молоть. РС: кинестетическая.

7. Слова, ухо, шепнул, произнесла, вслух. РС: аудиальная.

8. Сфокусироваться, прояснить. РС: визуальная. Резким, обрывает. РС: кинестетическая.

9. Голос. РС: аудиальная. Мягче, расслабился. РС: кинестетическая.

10. Ярко, представили, очевидно. РС: визуальная. Давление. РС: кинестетическая.

№ 2. Наблюдения за движениями глаз:

звуки

слышать

говорить

смотреть

видеть

картина

звуки  слышать говорить

слышать

говорить

слушать

смотреть

видеть

картина

чувствовать

касаться

держать

- воспроизведите наше «солнышко» на отдельном рисунке и сопроводите его указанными здесь либо какими-нибудь другими подходящими словами.

— участник 1 держит рисунок перед собой так, чтобы его хорошо видел участник 2.

— участник 1 фиксирует взгляд в одном из шести указанных положений.

— участник 2 просто читает вслух слова, описывающие данное положение глаз. Когда участник 2 чувствует, что справляется с этой задачей, он может начать делать упражнение, не заглядывая в схему.

— обмен ролями.

№3.

Подберите себе незнакомого или малознакомого партнера. Один из вас задает вопросы. Лучше их группировать. Старайтесь придумывать свои вопросы.

1. Начните с эйдетических вопросов.

Примеры:

Какого цвета пол в вашей квартире? Какой формы зеркало в вашей прихожей? И т. д.

2. Перейдите к вопросам о том, чего ваш партнер никогда не видел или представлял себе иначе.

Примеры:

Как выглядел бы ваш дом с высоты птичьего полета? Как вы будете выглядеть с длинными рыжими волосами?

3. Перейдите к аудиальным вопросам.

Примеры:

Какую музыку вы чаще слушаете?

Как будет звучать мой голос, если он будет на октаву ниже?

Можете ли вы сказать себе то, что обычно себе говорите?

4. Задайте несколько кинестетических вопросов.

Как вы чувствуете себя в горячей ванне?

Что человек чувствует, когда бежит?

Что вы ощущаете в переполненном, душном автобусе?

Почувствуйте тяжелый, теплый, гладкий камешек в руке (бросать­ся им в партнера не обязательно!)

5. Поменяйтесь ролями.

Комментарий: это упражнение на различение глазодвигательных реакций. Ваша задача: установить связь между задаваемыми вопросами и заложенной в них информацией — и непосредственными вашими наблюдениями, невербальными ответами собеседника.

Избегайте ошибок типа «представьте себе, как вы поете» и т.д. «Представить» — визуальный глагол. Четко формулируйте вопросы, не путайтесь в системах.

Не задавайте таких вопросов: «Помните ли вы, что вы чувствова­ли...» и т.д. Вы будете получать спутанные ответы, поскольку процесс будет двухступенчатым. Следуя вашей инструкции, человек сначала вспомнит (в любой из трех систем ), а затем ощутит.

Если ответы партнера, вербальные и невербальные, вам неясны, спросите, что он делал, отвечая на вопрос. Если он не знает, попросите угадать, предположить.

Не получая выраженных реакций, усложните вопросы.

№ 4.

Различение сенсорного опыта и галлюцинаций.

Часть 1.

Найдите двух (можно одного) партнеров. Обозначьтесь А, Б и В

Задача А - фиксирование.

Задача Б - попрактиковаться в переживании различных видов состояний.

В - просто наблюдатель.

— Б выбирает, ничего не говоря вслух, три различных интенсивных переживания из любой области своего прошлого опыта, и нумерует их 1,2,3. Б берет А за руки и говорит «первое». Затем погружается внутрь и переживает это состояние, стараясь оживить его полностью. То же нужно проделать со вторым и третьим. Когда ощущения удается сделать особенно интенсивными, Б сжимает руки А, давая тактильный сигнал, что он испытывает переживание.

А просто наблюдает изменения, происходящие с Б.

Часть 2.

Процесс повторяется с той разницей, что А не только наблюдает за изменениями, но и описывает их вслух. Задача В (если он присутствует) — следить за тем, чтобы все предлагаемые А описания были сенсорно-обоснованными. Как вы уже знаете, «счастливый» и «обеспокоенный», например, — это не сенсорно-обоснованные описания, а суждения.

Часть 3.

Б входит в одно из тех же трех состояний, не называя номер. Когда переживание закончено, А должен сказать, какое это было пережива­ние: 1, 2 или 3. Б продолжает проживать эти три состояния в любом порядке, отличном от первоначального, до тех пор, пока А не сможет точно определять, какое состояние в какой момент испытывается. Это способ обучить ваши чувства остроте.

Часть 4.

На этот раз Б снова входит в любое из трех состояний; А галлюцинирует, стараясь угадать, столь конкретно, сколь может, каково содержание этого переживания. И вы можете угадать очень точно!

Это необходимо для того, чтобы четко провести различие между сенсорно-обоснованным опытом и галлюцинациями. Неважно, хорошо у вас получилось или нет. В обоих случаях вы получили важную информацию о том, что вы в состоянии воспринять и имеют ли ваши галлюцинации какое-то отношение к тому, что вы воспринимаете.

Смысл вашей коммуникации в реакции, которую вы получаете. Если вы в состоянии заметить, что не получаете желаемого, измените свое поведение. Но чтобы это заметить, вы должны ясно отличать то, что получаете извне, от того, каким сложным образом, примешивая сюда свое собственное внутреннее состояние, вы интерпретируете этот материал на подсознательном уровне.

Упражнение, которое вы только что проделали, было ограничено одним сенсорным каналом. Это был способ облегчить выполнение задания, в котором вы очищаете свой зрительный входной канал. Держась за руки, вы получаете какую-то кинестетическую информа­цию. Вы также можете распространить это упражнение на две другие системы. Если вы хотите сделать это аудиально, то А закроет глаза. После этого Б опишет свое переживание без слов, пользуясь только звуками.

НЕБОЛЬШОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ: КАТЕГОРИИ СЭЙТИР

Дабы расширить ваши возможности в плане полу­чения информации о людях, с которыми вы общаетесь, мы сочли уместным отвлечься от репрезентативных систем и ключей доступа и кратко ознакомить вас с еще одним полезным и работающим различе­нием, также соединяющим вербальный и невербальный аспекты. Оно принадлежит Вирджинии Сэйтир.

В межличностной коммуникации всегда присутствуют два компо­нента: содержание и стиль. Стиль — это способ, при помощи которого передается содержание. Он оказывает очевидное влияние на интер­претации слушателя. Вот несколько вариантов простейшей просьбы:

а) «Убери от меня эту штуку!..» Глаза широко раскрыты, голос дрожит, характерные «умоляющие» жесты руками.

б) «Убери от меня эту штуку!» Мышцы лица напряжены, брови нахмурены, голос громкий, рука энергично указывает на «эту штуку».

в) «Убери от меня эту штуку... » Лицо расслаблено, голос монотон­ный, возможен слабый указательный жест пальцем через плечо, поскольку предмет высказывания вообще где-то за спиной.

Естественно, каждый вариант будет воспринят и назван вами по-разному независимо от стойкого содержания фразы.

Люди постоянно пользуются разными стилями коммуникации, характерными для них. Существует несколько стилей, достаточно устойчивых и глубоко присущих человеческой коммуникации вообще. Их можно формализовать в виде паттернов коммуникации. Такое описание на основе практических наблюдений произведено Вирджинией Сэйтир. Судите сами, насколько оно убедительно. Но ни в коем случае не забывайте: это не очередная классификация человеческих типов, как «флегматик — холерик» и т.п. Это описание стилей в чистом виде. Люди варьируют их в своей личной последовательности.

Вот эти категории.

1. Плакатор: согласие.

Текст либо подтекст внешнего содержания коммуникации: «Все что вы хотите сделать, правильно. Я здесь только затем, чтобы предупреждать ваши желания.»

Опознавательные знаки речи: если бы только, просто, даже и др. Глаголы в сослагательном (условном) наклонении: «Если бы только она была счастлива, тогда и я бы мог быть счастлив.»

Тело: демонстрирует беспомощность.

Внутреннее содержание: «Я чувствую себя ничтожеством, без него я погибну, я никуда не гожусь.»

Вы наверняка хоть раз видели «Служебный роман». Помните блестящую сцену, и на пятый раз просмотра вызывающую смех (собственно, как и весь фильм), когда наутро после пьяного выступле­ния на вечеринке вконец исстрадавшийся от испуга и чувства всемир­ной вины Новосельцев пытается извиниться перед грозной начальницей? Вы можете легко вспомнить его осанку, согнутую спину, голову, втянутую в приподнятые плечи, напряженную шею, дрожь в голосе и бесконечные ошибки и запинки. Вот точный до гротеска портрет плакатора.

Вы когда-нибудь бывали таким? Если нет, попытайтесь исполнить такую роль для эксперимента. Вскоре вас начнет тошнить от самого себя.

Плакатирующий предпочитает заискивать, льстить, благодарить, извиняться. А сказать «Нет» для него сущее мучение. В момент плакатирования человек может искренне считать себя ничтожным, виновным в ошибках всего человечества, недостойным какого-либо внимания, а об уважении и говорить нечего. Голос у него жалобный и заметно высокий, поскольку в связи с вышеописанными физическими проявлениями ему недостает воздуха для свободного и полноценного дыхания.

Кстати, о том же Новосельцеве: вы заметили, как быстро меняется стиль его поведения от плакатирования к уверенности и обратно? Это довольно характерно.

2. Блеймер: несогласие:

Внешнее содержание: «Ты никогда ничего не делаешь как надо. А я считаю, что надо так!»

Тело: «Я здесь самый главный.»

Внутреннее содержание: «Я одинок и неудачлив.»

Опознавательные знаки речи: обобщения, универсализации — следует, должен, все, каждый, любой, всякий раз — и т.п. Вопросы с отрицанием: «Неужели ты не можешь...» Императивные высказыва­ния: «Прекрати! Вечно ты строишь из себя идиота!» Негативно окрашенная экспрессивная лексика.

Блеймер — это диктатор, хозяин, обвинитель, критик, человек, который всюду ищет и находит ошибки, всех и вся опровергает, всячески демонстрирует свое превосходство. Многие руководители блеймируют на работе, а их подчиненные — у себя дома.

Блеймер обожает ткнуть в вас указательным пальцем и спросить что-нибудь вроде: «Почему ты никогда...?» Ответов он не слушает — они его не интересуют. Он самоутверждается. В нем все сжимается: мышцы, внутренние органы, отчего возрастает кровяное давление. У него громкий, грозный, часто пронзительный голос. Дышит он с трудом, он краснеет, у него раздуваются ноздри, он стучит по столу кулаком, он готов обручать все человечество поимен­но... Знакомая картина?

Вообще-то он не чувствует, что сам чего-нибудь стоит; но если вы позволяете ему на вас потоптаться, он начинает думать, что все же чего-то стоит.

3. Компьютинг: суперразум.

Внешнее содержание: «Я всех могу вычислить, но меня не вычислит никто».

Тело: «Я спокоен, хладнокровен и собран.»

Внутреннее содержание: «Я чувствую себя уязвимым.»

Опознавательные знаки речи: безличные либо неопределенно-личные предложения, снятие субъекта. Вместо «я понимаю» — «как можно понять...», вместо «я смущен» — «это смущает». Частые местоимения: некто, нечто, он, оно и пр. Номинализации: вместо «напрягать», «надеюсь» — «напряжение», «есть надежда».

Он кажется весьма корректным и разумным. Он холоден и сух, как настоящий компьютер. У него невыразительный, ровный голос, речь насыщена абстракциями. Вообще он любит длинные и «умные» слова, даже если сам не вполне их понимает. Поначалу это производит впечатление, но быстро начинает утомлять. Его движения обычно неловки и скованны, поскольку он считает, что все вокруг должен воспринимать равнодушно, в силу чего лицо, руки и т.д. по возможнос­ти лишаются признаков жизни. Его мозг постоянно отягощен самоконтролем и подбором правильных слов. К сожалению, многим людям такой стиль представляется идеальным: «Думай, что говоришь, не показывай своих чувств. »

4. Дистрактер: рассеянность.

Внешнее содержание: «Я часто ухожу в себя, я необычен, я вообще не особенно обращаю на вас внимание.»

Тело: витает в облаках.

Внутреннее содержание: «Никому нет до меня дела, нигде нет для меня места.»

Опознавательные признаки речи: частое и быстрое использование признаков всех остальных категорий, пренебрежение к содержанию. На вопрос терапевта: «И как вы себя чувствуете после того, как она бросила вас?» — может последовать ответ: «А вы знаете, что у меня новая машина?»

Он редко отвечает по существу. Как замечает Вирджиния, чтобы ни говорил и ни делал дистрактер, это не имеет отношения к тому, что говорит или делает кто-нибудь другой. Ему трудно сосредоточиться, да он и не особенно стремится. Его голос может повышаться и понижаться безо всякой причины, и такой же бессистемной подвижностью отличаются плечи, руки, ноги, — именно потому, что он слишком занят ими. Общаясь с дистрактером, берегите пуговицы, шнурки, змейки: не исключено, что открутит, развяжет, сломает. Похоже, что он движется одновременно в нескольких разных направлениях. Иногда в потоке своей речи он останавливается и спрашивает: «Подожди-ка, о чем я говорил?» — и вид у него такой, словно он только что проснулся.

Дистрактера сопровождают ощущения одиночества и бессмыслен­ности, от которых он пытается отмахнуться на свой лад — не очень удачно.

В качестве упражнения рекомендуем войти в физические паттерны каждой категории и немного в них побыть.

Вирджиния Сэйтир утверждает пятый стиль — левелинг (другое название — флюидинг, что означает «текучесть»). В нем все части сообщения гармоничны. Голос соответствует словам, слова — интона­ции, выражению лица, положению тела. Взаимоотношения протекают свободно, легко, искренне; человеческое достоинство не подвергается таким испытаниям, как в первых четырех случаях, поскольку не существует надобности поносить кого-либо, превращаться в компьютер или вечный двигатель. Вы можете пользоваться всем, что вам в данный момент нужно, — лишь бы вы знали, что делаете, и отвечали за это. Но только левелинг позволяет улаживать ссоры, преодолевать тупики, «наводить мосты» между людьми.

Знание категорий Сэйтир весьма полезно не только в плане расширения вашего опыта вообще; оно прекрасно работает — что важнее всего — как один из возможных инструментов в создании изменения, в конструировании терапевтических метафор.