1.10. Интеграция конфликтных убеждений и идентичностей - Стратегии гениев. Т. 3. Зигмунд Фрейд, Леонардо да Винчи, Николай Тесла - Дилтс Р.

Иногда проблемы, которые нуждаются в проработке остаются даже после того, как человек обновил свою карту событий прошлой истории и карты “значимых других”. Они не относятся к внешним событиям или к другим людям, но, скорее, имеют отношение к глубинным структурам внутри самого человека, к конфликтам между разными “частями” его психической системы. Иными словами, эти проблемы относятся к конфликтам, рождающимся внутри нас самих. Фрейд полагал, что такая внутренняя борьба является источником многих психологических проблем. Он писал:

“Одна сторона личности настаивает на выполнении определенных желаний, а другая ее часть борется против них и отгоняет. Не бывает неврозов без подобного конфликта”. (З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука).

Фрейд полагал, что такие конфликты рождаются из наших ожиданий и неопределенностей, связанных с этими ожиданиями. Он пояснял:

“Существуют некоторые идеи, с которым связан аффект ожидания. Они бывают двух разных видов: идеи о том, что я совершаю нечто (мы называем их интенциями), и идеи о том, что нечто происходит со мной (это, собственно, ожидания). Аффект, связанный с ними, зависит от двух факторов: во-первых, от степени важности, которую для меня имеет результат, и, во-вторых, от степени неопределенности ожидания этого результата. Субъективная неопределенность, контрожидание, сама находит выражение в виде набора идей, которые я буду называть “внушающими беспокойство противоположными идеями”. ...Когда мы имеем дело с интенцией, эти противоположные идеи будут звучать так: “Я не смогу осуществить мои намерения, поскольку это слишком трудно для меня и я не способен к этому; я также знаю, что некоторые люди в подобной ситуации потерпели неудачу”. В другом случае, связанном с ожиданиями, и так все ясно: противоположная идея будет заключаться в перечислении всего того, что я не желаю, чтобы со мной произошло”. (З. Фрейд. Терапия и техника).

В НЛП эти “противоположные ожидания” известны под названием “полярной” реакции; такой реакции, при которой люди инстинктивно думают или выражают идеи, противоположные тем, которые от них ожидают или которых они сами требуют от других. Фрейд указывает, что “противоположные ожидания” отражают степень “субъективной неуверенности”, которая “присутствует при ожидании результата”. Таким образом, они являются обратной связью и мерой конгруэнтности человека в достижении определенного результата.

Фрейд предполагал, что убеждения и ожидания человека по поводу результатов и собственных способностей играют важную роль в возможности достижения человеком желаемых состояний. Различия, сделанные Фрейдом между “интенциями” (намерениями) или “ожиданиями”, относятся к явлению, которое в современной когнитивной психологии (Бандура, 1982) называемому ожиданием “собственной эффективности” и ожиданием “результата”. Ожидание результата является следствием того, как человек оценивает данное поведение относительно достижения определенных результатов. Ожидание “собственной эффективности” составляет основу убеждения, что сам человек может успешно осуществлять поведение, требуемое для достижения желаемого результата (то, что Фрейд называл “интенциями”).

Отношение между ожиданием “собственной

эффективности” и ожиданием “результата”

Убеждения и ожидания подобного рода часто определяют, сколько усилий человек приложит и как долго он будет продолжать прилагать усилия при преодолении стрессовых ситуаций. При такой деятельности, когда надо самому принимать решения, люди, скептически настроенные по поводу своих способностей, имеют тенденцию вредить своим собственным усилиям в ситуациях, которые требуют от них напряжения. Обычно недостаток ожидания достижения результата приводит к возникновению чувства безнадежности или апатии, которое заставляет человека сдаваться. Отсутствие ожидания собственной эффективности, с другой стороны, приводит к рождению чувства неадекватности, которое заставляющей человека ощущать себя беспомощным.

Понимая всю важность таких ожиданий в плане нашей способности добиваться поставленных целей, Фрейд задается вопросом:

“Как человек, ведущий здоровую идеационную* жизнь, справляется с идеями, противоположными его интенциям? Обладая мощной уверенностью в себе, он подавляет и ингибирует** их как только возможно и исключает из своих ассоциаций. Это часто приводит к такому результату, что идеи, прямо противоположные некоторой интенции, как правило, вообще не проявляются видимым образом”. (З. Фрейд. Терапия и техника).

Смысл замечания Фрейда состоит, что при нормальных обстоятельствах “контрожидания” или “полярные реакции” служат позитивной цели и привносят некоторого рода “контроль и баланс” в систему идей данного человека. Они выступают в роли внутреннего “критика”, помогают проверять чувство уверенности в себе и мотивацию для преодоления различного рода препятствий. Если степень субъективной неуверенности будет слишком велика, тогда человек, скорее всего, соответственно изменит или снизит планку своих ожиданий.

Фрейд утверждал: в некоторых ситуациях баланс между ожиданиями и контрожиданиями может быть нарушен. В своем исследовании симптомов и причин истерии Фрейд отмечал, что состояния “гипнотического сознания” и “нормального сознания” сосуществуют у одного и того же человека; “состояние равновесия может быть установлено между двумя физическими группами, которые соединены в одном человеке” таким образом, что нормальное сознание и вторичное сознание человека “работают одновременно”. Раздел между “двумя физическими группами” нарушает естественную петлю обратной связи, возникающей между ними. Фрейд объяснял это явление следующим образом:

“Процесс истерии отличается от этого [нормального процесса] двумя аспектами... [Во-первых,] в соответствии с тенденцией к диссоциации сознательного состояния в истерии, огорчительная антитетическая* идея, которая кажется ингибированной, устраняется из ассоциации с интенцией и продолжает существовать как отдельная идея, при этом сам пациент часто этого не осознает. [Во-вторых,] для истерии в высшей степени характерно следующее: если настает момент для выполнения интенции, ингибированная антитетическая идея начинает действовать через соматическую иннервацию так же легко, как сознательная идея действует в нормальных обстоятельствах. Антитетическая идея утверждает себя как, “противоволя”, тогда как сам пациент с удивлением осознает, что обладает волей, которая настроена решительно, но совершенно бессильна”. (З. Фрейд. Терапия и техника).

Фрейд пришел к убеждению, что диссоциативные процессы, приводящие к возникновению кажущейся “противоволи” у истерических пациентов, функционировали, хотя и в меньшей степени, даже у тех, у кого “была здоровая жизнь идей”; при этом они приводили к возникновению внутренних конфликтов по поводу собственных интенций человека. Согласно Фрейду, конфликты по поводу интенций или ожиданий наиболее вероятно возникают в тех ситуациях, где желаемые результаты не достигаются.

“Конфликт происходит из фрустрации... Для того, чтобы стать патогенной, внешняя фрустрация может быть дополнена внутренней фрустрацией... Внешняя фрустрация исключает возможность удовлетворения человека, внутренняя фрустрация стремится исключить другую возможность, и именно эта другая возможность становится почвой для споров”. (З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука).

В типичной ситуации, когда достижению наших целей мешает существование внутреннего тупика, мы удерживаем наш фокус на результате, ингибируем любые “антитетические идеи” и продолжаем пытаться использовать пути или стратегии для достижения цели.

Однако, если имеется внутренний конфликт или “противоволя”, “почва для споров” сдвигается внутрь, и начинается битва между двумя частями одного “Я”. Как указывал Фрейд, внешняя фрустрация дополняется внутренней — как если бы человек “оказался между молотом и наковальней”. А когда борьба происходит между двумя частями своего “Я”, человек никогда не может “выиграть”. Согласно Фрейду:

“Этот конфликт не решается путем оказания помощи одной стороне для того, чтобы она победила другую... При любом исходе одна из сторон останется неудовлетворенной”. (З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука).

Попытки решать конфликты такого рода путем подавления одной стороны, как это обычно получается при наличии “антитетических идей”, создают “двойную связь”, при которой вы “прокляты, если это делаете и прокляты, если этого не делаете”. Похоже, что борьба происходит между двумя конфликтующими интенциями, а не между интенцией и неуверенностью в том, будет ли цель достигнута. Это делает подобную ситуацию отличной от той, о которой мы говорили в разделе о рефрейминге, — в том смысле, что ключевой проблемой является непонимание интенции той части, которую человек не слушал. В данном случае фокус внимания нацелен на конкретное проблематичное поведение. Решение включает в себя нахождение интенции, лежащей в основе поведения, и поиск альтернатив осуществления этой интенции. В конфликтной ситуации проблемой становится конфронтация антагонистических интенций. Поскольку части имеют разные цели, не существует такой альтернативы, которая могла бы прямо удовлетворить обе интенции.

Кроме того, поскольку внутренний конфликт не основан на внешних событиях или результатах, он нередко разрешается путем обратной связи с некоторым внешним источником. В самом деле, в подобной ситуации все что угодно может стать другим стимулом (или поводом) для схватки. Даже самые простые решения приводят к борьбе — борьбе, которая никогда не прекращается, поскольку на самом деле она ведется не по поводу содержания решения, а по поводу глубинной структуры, лежащей в его основе.

Постоянный стресс, происходящий из конфликта и фрустрации, приводит и к другим симптомам (в том числе и к физическим). Эти симптомы также становятся “почвой споров” для конфликтующих частей. Поскольку системы пытаются достичь баланса или гомеостаза, некоторые симптомы на самом деле предоставляют потенциальную возможность “компромисса” между конфликтующими частями. Фрейд утверждал:

“Две силы, находящиеся в оппозиции, снова встречаются в симптоме и примиряются посредством компромисса, содержащегося в образовании симптома. Вот почему симптом способен оказывать такое сопротивление: он поддерживается с обеих сторон”. (З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука).

Подтверждением данному явлению может послужить наблюдение Фрейда за “параноидным” человеком, который верит, что его преследуют. На одном уровне человек “делает ... вывод, что он, должно быть, весьма важная персона”, и таким образом удовлетворяет ту свою часть, которая стремится к ощущению собственной значительности. На другом уровне страх преследования удерживает человека от того, чтобы тот действовал в соответствии со своим “бредом величия”, и таким образом удовлетворяется та часть, которая поддерживает скромность или защищает его от своего собственного высокомерия. Страх преследования становится “средством для компромисса”, которое служит достижению обеих целей и “поддерживается с обеих сторон”.

Вот другой пример: я уже писал о работе, которую проделал с моей матерью, когда у нее в начале 1980-х годов вновь развился рак груди. Как и у многих других женщин, эта болезнь возникла в переходный период ее жизни, вызвавший конфликт на глубоком уровне по поводу чувства идентичности. Самый младший из пяти детей покинул дом и уехал в колледж, что положило конец ее роли “матери”. В конце концов она решила вернуться к карьере няни, чем и занялась с большим рвением, но внезапно обнаружила внутри себя растущее неудовлетворение.

Казалось, что внутри нее находилась часть, которая хотела делать для себя самой нечто такое, что было бы приятным и радостным; часть, которую она подавляла все годы, когда растила детей. Другая ее часть чувствовала усталость и хотела отдохнуть. Эта часть также утверждала, что она не обладала необходимыми ресурсами, чтобы следовать своим желаниям, и если бы она это сделала, то причинила бы вред детям, которым еще могла понадобиться помощь. Эта часть утверждала: необходимо оставаться в роли человека, который заботится о других — как мать или няня. Эти две ее части находились в конфликте, таящемся в вопросе: куда направиться из поворотной точки жизни?

Мать пыталась принимать разные решения, но, как указывал Фрейд, одна сторона при этом всегда оставалась неудовлетворенной. Независимо от того, какую часть себя она пыталась удовлетворить, другая всегда была недовольна. Поскольку в то время мать не понимала природу данного конфликта, ей казалось: все, что она пыталась сделать, было неправильным и неудовлетворительным. Она жила в состоянии постоянного беспокойства, чувствовала себя в ловушке из-за полной невозможности сделать выбор. Когда мать обнаружила у себя рак груди с обширными метастазами и поняла, что может скоро умереть, она испытала почти чувство облегчения. Однажды мать сказала, что картина ее смерти казалась ей совсем мирной. И даже как-то обмолвилась, что “умирала для того, чтобы отдохнуть”. Казалось, ее симптом и его неизбежный результат стал единственным приемлемым компромиссом для конфликтующих частей. Это был тот способ, которого при помощи одна часть могла избавиться от другой и достичь согласия, не позволив другой части победить.

Независимо от того, явился ли рак результатом стресса в организме, в ее иммунной системе, стресса, который возник из-за постоянного конфликта, попытки выздороветь несомненно стали новым “полем битвы” для внутреннего конфликта.

Фрейд полагал, что глубинная структура, лежащая в основе таких конфликтов, — это старый и “упрямый конфликт” между “желаниями либидо” человека и его “Эго”. Как я уже говорил в предыдущем разделе, Фрейд считал, что либидо исходит исключительно из принципов удовольствия. Фрейд полагал, что “нормальное сознание” человека, или “Эго”, наоборот, действует руководствуясь в большей степени принципом реальности. Главной целью, или интенцией, “Эго” является выживание индивида. Поэтому “Эго” более тяготеет к внешней референции, действует больше в сквозном времени и реагирует на более продолжительную временную рамку.

“С точки зрения самосохранения организма среди трудностей окружающего мира, принцип удовольствия является изначально неэффективным и даже в высокой степени опасным. Под влиянием инстинктов самосохранения “Эго” принцип удовольствия замещается принципом реальности. Последний не оставляет конечного намерения получения удовольствия, но, тем не менее, требует и осуществляет отсрочку при получении удовольствия, отказывается от ряда возможностей получения удовлетворения и заставляет на время ощутить неудовольствие как шаг на длинном пути и непрямую дорогу к удовольствию”. (З. Фрейд. По ту сторону принципа удовольствия).

Фрейд полагал, что либидо в первую очередь связано с примитивными и бессознательными процессами (такими, как инстинкты и “влечения”), тогда как “Эго” связано с “психическими процессами более высокого порядка”. Интересно, что его разграничение между либидо и “Эго” напоминает сделанное Аристотелем противопоставление “влечений” и “разума”, о котором я упоминал в первом томе этой книги. Согласно Аристотелю, влечения и желания являются чувствами, сформированными в соответствии с некоторой целью или конечным намерением, которые представляют собой движущую силу, позволяющую разуму действовать. Он утверждал:

“Разум никогда ничего не предпринимает без влечения... но влечение может вызывать движение, противоположное расчету... Движение вызывается именно объектом влечения, причем этот объект может быть как реальным, так и кажущимся благом...

Влечения противоречат друг другу, что наблюдается, когда принцип разума и желания противоположны, причем это возможно только у тех существ, которые обладают чувством времени (поскольку в то время как разум заставляет нас сдерживаться, имея в виду будущее, желание подвергается влиянию того, что находится непосредственно здесь; приятный объект, расположенный совсем рядом, представляется, безусловно, и приятным, и полезным из-за отсутствия представления о том, что будет в будущем)”. (Аристотель).

Смысл данного высказывания Аристотеля состоит в том, что влечения являются внутренними состояниями чувств, которые функционируют, исходя из фрейдовского “принципа удовольствия” (стремления к наслаждению и стремления избегать боли). Эти реакции могут происходить как вследствие непосредственного опыта, так и вследствие сознательных расчетов. Непосредственный опыт вызывает приятные или неприятные ощущения по поводу самого объекта. Ценность объекта, с точки зрения доставления удовольствия, с другой стороны, появляется в результате расчетов или проекций будущих последствий внешнего мира.

Аристотель утверждал, что конфликты между чувствами возникают при ощущении времени, потому что принципы разума и желания могут функционировать в разных временных рамках. Расчет более связан с восприятием будущего, а желание — с настоящим. Аристотель имел в виду, что восприятие того, “что есть будущее”, создает впечатление о чем-то как о “хорошем”, но то, что доступно сейчас, может оказаться “одновременно и хорошим, и приятным”. Проблемы возникают, когда человек разрывается между тем, “что есть будущее” и тем, “что доступно сейчас”, или же “из-за отсутствия представления о том, что будет в будущем”.

Согласно Фрейду, дальнейшие затруднения возникают из-за того, что эти два процесса могут диссоциироваться друг от друга таким образом, что между ними прерывается обратная связь. Один из них существует как “вторичное сознание”, или “противоволя”, которая “отделена от ассоциации с интенцией и продолжает свое существование как отделенная идея, часто не сознаваемая самим пациентом”. В подобной ситуации человек испытывает аффекты фрустрации и сопротивления, не зная их причины.

Модель конфликта по Фрейду представляет собой другое отражение его убеждения, что “психические процессы по своей сути бессознательны и те из них, что являются сознательными, просто изолированные действия и части некоей психической целостности”. Фрейд описывал этот процесс следующим образом:

“Сознание может не быть наиболее универсальным атрибутом психических процессов, но только их отдельной функцией... То, что дает сознание, заключается в основе своей в восприятии возбуждений, приходящих из внешнего мира, и чувств удовольствия и неудовольствия, возникающих только внутри психического аппарата... Оно [сознание] должно лежать на границе между внутренним и внешним; оно должно быть обращено к внешнему миру и охватывать также другие психические системы”. (З. Фрейд. По ту сторону принципа удовольствия).

Согласно Фрейду, “сознание” является точкой, где встречаются “возбуждения, приходящие из внешнего мира”, и “ чувства удовольствия и неудовольствия, возникающие только внутри психического аппарата”. Он был убежден, что функции сознания состоит не только в том, чтобы служить “окном” осознавания, но и в том, чтобы представлять собой то уникальное место, где мы можем формировать и обновлять нашу рабочую модель мира. В системе Фрейда сознание — это тот временной “верстак”, на котором человек конструирует или чинит свою модель до того, как помещает ее обратно в механизм бессознательного, где она хранится и откуда на ее основе предпринимаются действия.

Таким образом, Фрейд представлял и “Эго”, и либидо частью обширной бессознательной системы, которую он называл “Оно”, или “Ид”: “каждый отдельный процесс принадлежит в первую очередь бессознательной психической системе; из этой системы он может при некоторых условиях переходить далее в сознательную систему”. Фрейд описывал эту систему следующим образом:

“Сейчас мы будем рассматривать индивида как психическое “Ид”, неизвестное и бессознательное, на поверхности которого находится “Эго”, развившееся из его ядра, из системы восприятия. Если мы предпримем усилие, чтобы представить это утверждение в виде рисунка, то можем добавить, что “Эго” не полностью включает “Ид”, а лишь до той степени, до которой перцептивная система образует его (“Эго”) поверхность... “Эго” не отделено от “Ид” совершенно: его низшая часть вливается в “Ид”... Пожалуй, еще добавим, что “Эго” носит “шляпу слушания”, по крайней мере, с одной стороны, как известно из анатомии мозга”. (З. Фрейд. Я и Оно).

Графическое изображение Фрейдом отношений

между “Эго” и “Ид”

С точки зрения Фрейда, “Эго” является как бы “верхушкой айсберга” в наборе процессов, протекающих в нашей нервной системе в основном за пределами нашего сознательного восприятия. “Эго” является частью системы, обращенной к внешнему миру. “Эго” буквально представляет собой “поверхностную структуру” большей “глубинной структуры” “Ид”. Фрейд сравнивал “Эго” с внешними слоями коры головного мозга, а “Ид” — с более глубокими и примитивными структурами. Описание Фрейда также включает тот факт, что речь локализована в одном полушарии головного мозга, в той его части, которая обычно связана с логическим и рациональным мышлением и обработкой информации. Он подразумевал, что в то время как органы чувств человека приносят “восприятия и возбуждения” из “внешнего мира”, “шляпа слушания” может передавать ощущения внутреннего “психического аппарата” между “Ид” и “Эго”*.

Фрейд постулировал, что “Эго” и “Ид” являются компонентами большей системы и играют разные роли и выполняют разные функции в этой большей системе.

“Легко увидеть, что “Эго” является той частью “Ид”, которая модифицирована через прямое влияние внешнего мира посредством “перцептивно-сознательной” системы; в некотором смысле оно является продолжением поверхностной дифференциации. Кроме того, “Эго” стремится переносить влияние внешнего мира на “Ид” и на его наклонности, пытаясь заменять принципом реальности принцип удовольствия, имеющий неограниченную власть в “Ид”. Для “Эго” восприятие играет такую же роль, как инстинкт для “Ид”. “Эго” представляет собой то, что может быть названо разумом и здравым смыслом, в противоположность “Ид”, содержащему в себе страсти”. (З. Фрейд. Я и Оно).

Замечание Фрейда, что “для “Эго” восприятие играет такую же роль, как инстинкт для “Ид”, подразумевает, что “Эго” и “Ид” являются двумя подсистемами, чьи источники действия происходят из двух разных сфер жизни — внутренней и внешней. Пользуясь языком более ранних работ Фрейда, можно было бы сказать, что “Ид” имеет отношение к интенциям (внутренним желаниям и стремлениям человека), тогда как “Эго” относится к ожиданиям (ожидаемому влияния внешнего мира). Для того, чтобы цели и желания человека проявили себя, необходимо, чтобы в процессе участвовали обе эти части. “Эго” без “Ид” просто поддерживает статус-кво и никогда не будет расти и развиваться, тогда как “Ид” без “Эго” неуправляемо и не имеет под собой почвы.

Паттерны Метапрограмм

Те характеристики, которые Фрейд дал “Эго” и “Ид”, связаны с известными в НЛП паттернами метапрограмм. Паттерны метапрограмм — это описания некоторых общих способов подхода к проблеме или ситуации. Они называются метапрограммами потому, что имеют отношение к общим характеристикам, в отличие от деталей стратегий определенного человека. Как и в случае с другими различиями НЛП, человек применяет одни и те же паттерны метапрограмм независимо от содержания и контекста.

В нервной системе, как известно, влияние одной части нервной сети на другую может быть либо возбуждающим, либо тормозящим. Эта базовая динамика проявляется также и в наших наиболее общих паттернах поведения. Например, подходя к решению определенной проблемы, человек двигает либо к чему-то, либо от чего-то (или же имеет оба эти подхода в некотором соотношении). Ясно, что Фрейд считал: эта фундаментальная динамика управляет “принципом удовольствия” — “избегание неудовольствия и получение удовольствия”. На более общем уровне, однако, описание Фрейдом” функций “Ид” и “Эго” подразумевает следующее: “Ид” в своей основе носит возбуждающий или “страстный характер”, тогда как “Эго” является более ингибирующим, или тормозящим.

Можно также рассматривать некоторую проблему или ситуацию с точки зрения разных масштабов обобщения. Масштаб обобщения относится к уровню конкретности или обобщенности, когда человек воспринимает или анализирует проблему или проблемное пространство. Ситуации могут анализироваться в терминах разной степени детальности (микрокусочки информации) или обобщенности (макрокуски информации). Фрейд указывал на то, что “Ид” и связанные с ним “инстинкты” оперируют с большими “кусками”, делая обобщения без различения одной ситуации от другой. “Эго”, наоборот, является более рациональным и анализирующим, оно разделяет, разбивает и категоризирует ощущения на совсем мелкие детали.

Как указывал Аристотель, проблемы и ситуации могут рассматриваться и исследоваться с точки зрения короткой, средней и долгосрочной временной рамки. Временная рамка, внутри которой рассматривается проблема или результат, нередко очень сильно влияет на их интерпретацию и на подход к решению. Например, кратковременное удовольствие часто приводит к ощущению боли в более долгосрочном аспекте и наоборот. Совершенно ясно, что Фрейд считал: “страсти” “Ид” действуют в гораздо более краткосрочной временной рамке, чем “Эго”, которое способно “требовать и осуществлять отсрочку при получении удовольствия, отказываться от возможностей получения удовлетворения и заставлять на время ощущать неудовольствие как шаг на длинном пути и как непрямую дорогу к удовольствию”.

Также возможно, чтобы человек помещал свою ориентацию во времени на события в прошлом, настоящем или будущем. Например, на прошлое можно смотреть как на источник своих проблем или как на источник возможных решений. Или же сконцентрировать свое внимание на возможностях и ограничениях настоящего или, больше ориентироваться на будущие последствия. Объяснение Фрейдом динамики взаимодействия “Эго” и “Ид” показывает, что “Ид” более тяготеет к ориентации на прошлое и настоящее, тогда как “Эго” в основном ориентируется на то, как действия в настоящем влияют на будущие результаты.

Рассматривая значение и следствия некоторых действий и событий, человек опирается либо на внутреннюю, либо на внешнюю референцию. Внутренняя референция подчеркивает воздействия, оказываемые на самого человека. Внешняя референция фокусирует внимание на последствиях, которые нечто имеет на внешнее окружение или на других людей. Человек, действующий в соответствии с внутренней референцией, мог бы, например, сказать: “Неважно, добьюсь ли я внешнего результата. Я знаю, что старался, и чувствую, что хорошо потрудился, независимо от того, что мне скажут другие”. Человек, действующий в с внешней референцией, напротив, заметит: “Неважно, что я сам чувствую по поводу данной ситуации, неважно, получат ли мои действия одобрение других. Важно, добился ли я внешнего результата”. Согласно Фрейду, “Эго” не только “повернуто к внешнему миру”, но и “изменяется под прямым воздействием внешнего мира”, тогда как желание внутреннего ощущения удовольствия “безраздельно господствует в “Ид”.

Восприятие человеком определенной проблемы или ситуации, подчеркивает разные сенсорные репрезентативные системы. Первичные когнитивные паттерны на индивидуальном уровне могут быть выражены в терминах общего стиля мышления на макро— или групповом уровне. Видение, действие, логика и эмоции являются более общими выражениями визуализации, движения, вербализации и чувств. Фрейд совершенно явно приравнивал “Эго” к логическим и вербальным процессам. Он также подразумевал, что у “Эго” достаточно “видения” для того, чтобы оставаться в стороне от эмоционального воздействия проблемной ситуации. С другой стороны, страсти, желания и инстинкты “Ид” тесно связаны с эмоциями и действием.

Итак, “Эго” и “Ид” по Фрейду могут быть охарактеризованы следующими наборами паттернов метапрограмм:

“Эго”     “Ид”

От — ингибирующее        К — возбуждающее

Детали — мелкие куски    Обобщения — крупные куски

Долгосрочный период      Краткосрочный период

Настоящее — будущее     Прошлое — настоящее

Внешняя референция        Внутренняя референция

Логика и видение               Эмоции и действие

Характеристики метапрограмм, связанные

с определением Фрейдом “Эго” и “Ид”

С точки зрения НЛП, паттерны метапрограмм не являются различиями “все или ничего” и могут одновременно встречаться в разных пропорциях. Различные черты стиля мышления личности характеризуются разными наборами или комбинациями паттернов метапрограмм. Различные паттерны метапрограмм покрывают разные области “пространства проблемы”. С данной точки зрения, не существует правильных или неправильных метапрограмм. Их эффективность в связи с решением проблем относится к тому, чтобы адекватным образом покрывать необходимое пространство и таким образом справляться с проблемой или ситуацией. В этом отношении метапрограммы обычно взаимодействуют так, чтобы уравновешивать друг друга.

Подобной точки зрения на отношения между “Эго” и “Ид” придерживался и Фрейд. Он рассматривал их как части системы, которые уравновешивают друг друга. Фрейд сравнивал отношения “Эго” и “Ид” с отношениями лошади и всадника, подразумевая, что “Эго” управляет “Ид” через своего рода “подстройку и ведение”.

“По своему отношению к “Ид” [“Эго”] похоже на всадника, который направляющего превосходящую силу лошади с той только разницей, что всадник пытается это проделать, используя лишь собственную силу, тогда как “Эго” применяет заимствованные силы. Аналогию можно провести и дальше. Часто всадник, если не хочет расстаться с лошадью, вынужден направлять ее туда, куда она желает; таким же точно образом “Эго” превращает желание “Ид” в действия — как если бы это были его собственные желания”. (З. Фрейд. Оно и Я).

Фрейд утверждал, что конфликт между “Эго” и “Ид” возникает только в тех ситуациях, где они отделяются друг от друга и становятся полностью поляризованными и гиперболизированными. Согласно Фрейду, проблемы возникают не просто потому, что нечто рождается внутри “Ид” или является “бессознательным”, но, скорее, потому, что в процессе “подавления” оно отделяется от “ассоциативной связи” с остальной частью психической системы человека. (В терминах аналогии Фрейда: если лошадь становится отделенной от всадника, она начинает бродить без цели, а всадник остается скованным и беспомощным.) Когда это происходит, начинают возникать проблемы и двойные связи, потому что некоторое действие вызывает “неудовольствие в одной системе и одновременное удовлетворение в другой”. (З. Фрейд. По ту сторону принципа удовольствия).

Например, в своей работе с человеком-предателем Фрейд на некотором этапе указал своему пациенту, что “страх всякий раз связан с ранним желанием, которое сейчас подавлено”. (З. Фрейд. Три случая из практики). Фрейд имел в виду, что многое из того, чего человек боится в настоящем, может оказаться чем-то, чего он желал когда-то в прошлом. Например, если человек испытывает иррациональный страх смерти, нередко оказывается, что некогда в прошлом человек “желал” умереть, возможно, для того, чтобы получить свою долю внимания и симпатии со стороны некоторого значимого другого. Если вместо того, чтобы понять позитивное намерение подобного желания и постараться найти иные возможности, другая часть человека просто пытается заставить замолчать эти мысли и часть, которая за них отвечает. В данном случае эта часть становится отделенной и более не доступной для обратной связи и “ассоциативной коррекции”. Фрейд объяснял:

“Патологический конфликт у невротика не следует путать с нормальной борьбой между конфликтующими импульсами, все из которых находятся в одном и том же психическом поле. Это борьба между двумя силами, из которых одной удалось проникнуть на предсознательный и сознательный уровни, тогда как другая часть оказалась ограниченной бессознательным уровнем. Поэтому конфликт никогда не может быть решен окончательно... Эффективное решение достигается только путем взаимного противостояния на одном и том же поле. И, по моему мнению, достижение этого результата является единственной задачей лечения”. (З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука).

Представляется, что негативные аспекты “подавления” связаны со смешением или “сталкиванием” логических уровней таким образом, что идентичность и интенции некоей части человека становятся эквивалентными его поведению. Иными словами, вместо того, чтобы просто тормозить “контрожидания”, человек начинает тормозить ту часть самого себя, которая производит эти “контрожидания”, что создает конфликт гораздо более глубокого уровня. Согласно Фрейду, невозможно полностью затормозить или избавиться от части самого себя. Попытки сделать это лишь заставляют ее (часть) уйти в область бессознательного, где она оказывается отделенной от ассоциативной связи с остальной системой. Ее позитивные намерения становятся ограниченными собственной маленькой частью системы и тем самым усугубляют проблему и конфликт, поскольку начинают действовать, исходя лишь из собственных интересов в ущерб остальной части системы; что, в свою очередь, усиливает необходимость подавления и т.д.

Следовательно, вместо того, чтобы осознать всю необходимость коммуникации и интеграции между частями, человек считает необходимым продолжать “подавление”. Приведу пример: я работал с женщиной, которая незадолго до того обнаружила у себя рак. Это открытие привело к возникновению интенсивного конфликта внутри нее, связанного с проблемой идентичности. Я сообщил ей: очень важно, чтобы она интегрировалась и стала целостной личностью в целях поддержания процесса выздоровления. Женщина ответила: “Конечно, я хочу быть целостной и интегрированной личностью; и я стану такой, как только смогу избавиться от этой части самой себя”.

Фрейд полагал, что путем привнесения в сознание подавленных или бессознательных частей конфликта, процесс станет “нормальной психической борьбой на одном и том же поле между двумя тенденциями; между мотивами, стремящимися сохранить противоположный заряд, и теми мотивами, которые готовы его ликвидировать”. Далее Фрейд пояснял:

“Первые из них — это мотивы, которые создали подавление; среди вторых обнаруживаются новые мотивы, приобретенные недавно, которые, как ожидается, смогут решить конфликт в нашу пользу. Нам снова удается оживить старую битву подавления, вынеся на рассмотрение эту, уже давно забытую проблему. Новый вклад, который мы в нее вносим, лежит, во-первых, в демонстрации того факта, что первоначальное решение привело к болезни и к обещанию, что другое решение проложит дорогу к выздоровлению; и, во-вторых, в указании на то, что все обстоятельства совершенно изменились с момента первоначального отталкивания данных импульсов”. (З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука).

И снова, в соответствии со своей стратегией, Фрейд утверждает, что решение приходит при развитии метаосознавания конфликта и последующей подстройки и ведения к новому результату. Этот результат достигается при: 1) “оживлении старой битвы подавления” таким образом, что конфликт выносится на новое рассмотрение; 2) “демонстрации того, что первоначальное решение приводит к возникновению болезни”; 3) “указания на то, что все обстоятельства совершенно изменились” с момента возникновения конфликта и 4) введения новых альтернатив, которые “пробивающих дорогу к выздоровлению”.

Терапевтический процесс, рассматриваемый с точки зрения Фрейда, признает, что убеждения человека и разные “части”, составляющие его идентичность, развиваются в разное время жизни. Многие убеждения, составляющие модель мира человека, на самом деле формируются еще в детстве. Эти убеждения часто бывают ограничены в своих масштабах и перспективах, но кажутся более “реальными”, потому что более знакомы и за ними стоит много личных ощущений и воспоминаний в отличие от убеждений, которые возникли позже. Вместо того, чтобы воспринимать все убеждения как “вневременные”, нередко оказывается полезным найти момент возникновения некоторого убеждения или части самого себя, с тем чтобы можно было расположить и оценить их по отношению к соответствующей временной рамке. После чего становится возможным переход на другой уровень восприятия конфликта.

В качестве иллюстрации предполагаемого Фрейдом процесса приведу пример: у одного человека, с которым я работал, была боязнь высоты, но только определенной высоты. Он не боялся маленьких высот (таких, как высота лестницы), его не страшили полеты на самолете. Обычно его фобическая реакция проявлялась только в зданиях, которые превышали определенное количество этажей. Исследуя процесс возникновение своего страха, этот человек обнаружил некоторое воспоминание в раннем детстве. Его отец работал в одном высоком здании и однажды с неохотой взял сына (моего клиента) с собой на работу после ссоры с матерью мальчика. Отец постепенно очень увлекся работой, и его стали раздражать частые приставания сына, поэтому он отправил мальчика играть на балкон офиса.

Расстроенный, одинокий и злой на отца, ребенок смотрел с балкона и мечтал о том, чтобы “никогда не вырасти” и стать таким, как его родители. Эти размышления привели его к фантазиям о Питере Пэне. Мальчик начал мечтать о том, чтобы быть таким, как Питер Пэн, который мог летать и остался ребенком навсегда. В своем воображении мальчик стал визуализировать себя, представлять, что соскальзывает с края балкона и летает, как Питер Пэн. В результате этих мечтаний его “рациональная” часть внезапно осознала всю потенциальную опасность подобной фантазии и начала стремиться к подавлению не только самого “желания”, но и той части, которая породила данную фантазию. И с этого момента возник яростный конфликт между “мечтателем” и “реалистом”. Конфликт, ставший бессознательным, усиливался и приносил с собой чувство страха и замешательства, когда мальчик поднимался на верхние этажи высотных зданий.

Осознав ситуацию, лежащую в основе этого конфликта, мой пациент смог понять “старые мотивы” или “позитивные намерения” обеих частей. Он смог понять, что обстоятельства его жизни (касающиеся его самого и его родителей) “изменились коренным образом”. Мужчина осознал, что “Питерпэнской” части, покинувшей его воображение очень давно, никогда не позволялось вернуться обратно; поэтому она не могла быть осознана, признана и принята. Я попросил пациента зрительно представить свою часть “Питер Пэна”, как бы находящейся в одной руке и “реалистическую” часть — в другой. Интересно, что он увидел “реалистическую” часть в виде большого бетонного здания, которое было очень прочным и имело крепкий фундамент. Потом я попросил мужчину соединить руки и представить эти две части объединенными в одно целое. Он увидел сияющую мраморную статую Питера Пэна, прочно опирающуюся на землю, такую что простоит вечно и всегда будет напоминать о значительности его мечтаний.

Мы проверили “интеграцию”, поднявшись на несколько высотных зданий, ранее вызывавших у моего пациента фобическую реакцию. Вместо страха у этого человека появилось ощущение уверенности и свободы и чувство, словно он приветствовал свою долго отсутствующую часть.

Важно помнить, что не все внутренние конфликты возникают в результате прошлых травм или “подавления”. Иногда они являются неизбежным побочным продуктом роста, а временами даже необходимы, чтобы человек достигал более высоких уровней интеграции. Сам Фрейд указывал, что “конфликты и разногласия... возникают в психическом аппарате, когда “Эго” переходит в процессе своего развития к более высокой и сложной организации”. (З. Фрейд. По ту сторону принципа удовольствия). Многие внутренние конфликты естественным образом возникают, когда мы проходим переходные этапы нашей жизни — как в примере с моей матерью, который я приводил выше; или при такой борьбе, которую Фрейд интерпретировал как борьбу между страстью и ощущением собственной миссии (вспомним исследование скульптуры Моисея).

Во время этих переходов людям часто бывает необходимо изменить баланс или “сдвинуть” комбинацию паттернов своих метапрограмм, служивших им на предыдущих этапах жизни. Например, человек может сменить работу на такую, потребует от него ориентации в более длинной временной рамке или большей активности. Моисей, будучи духовным вождем, находился в состоянии борьбы между эмоциональной реакцией в короткой временной рамке и своим более долговременным видением перспективы. Некоторые общие виды борьбы, происходящие в подобной ситуации включают в себя:

Кратковременное удовольствие против Долговременного добра;

“Я сам” против Других;

Прошлое (ребенок) против Будущего (взрослый);

Эмоциональное против Рационального;

Рост против Защиты;

Возбуждение против Торможения;

Мечтатель против Критика.

У моей матери, например, была роль, которая требовала от нее сильной “внешней референции” и “ориентации на других” в течение более тридцати лет. Естественное развитие жизни поместило мать в ситуацию, когда необходимо было иметь более сильную “внутреннюю референцию”. Такое изменение рождало в ней внутреннюю борьбу.

Эта естественная борьба приводит к кризисам, если люди не обладают необходимым осознанием или набором понятий для того, чтобы уметь определить находящиеся в конфликте части себя и суметь переместить их в “единое психическое поле”. [В самом деле, одним из преимуществ, которое паттерны метапрограмм приносят в область разрешения конфликтов, является то, что они позволяют нам проводить более тонкие различения процессов, создающих этот конфликт.] Когда я впервые обсуждал с моей матерью ее ситуацию, она совершенно не осознавала, что пребывала в состоянии глубокого внутреннего конфликта. Часто, когда человек имеет две диссоциированные части, он просто перепрыгивает от одной к другой. Моя мать, например, обычно жестикулировала левой рукой, когда говорила о том, что хотела бы сделать для себя и о причинах, по которым она этого заслуживала. Затем мать буквально садилась на свою левую руку, начинала жестикулировать правой и говорить о том, что все ее желания на самом деле совершенно не важны и что целью всей ее жизни была забота о других. Затем, также резко садясь на правую руку, она начинала жестикулировать левой рукой, говоря о необходимости делать все то, что она хотела для себя. Мать не замечала, что противоречит сама себе, до тех пор пока я не указал ей на то, что она делает руками.

Как говорил Альберт Эйнштейн, “вы не можете решить проблему, используя тот же тип мышления, который породил данную проблему”. Это утверждение, по-видимому, и составляет наиболее фундаментальный принцип решения проблем. По аналогии с реимпринтингом, важным шагом в решении конфликтов является достижение “третьей позиции”, или “метапозиции”. Вместо того, чтобы следить за конфликтом между собой и кем-то другим, вы будете наблюдать за конфликтом между частями самого себя или своего “Я”. Когда человек достигает “третьей позиции”, он становится способным расширить свою карту и выходит за пределы жесткого дуализма, или полярностей, нередко часто лежащих в основе конфликта*.

Для того, чтобы видеть перспективу своего конфликта из “третьей позиции”, моя мать должна была одновременно наблюдать обе конфликтующие части самой себя, при этом не “влезая в ботинки” одно из них. В НЛП это обычно достигается путем физического представления конфликта. Моя мать использовала асимметричные жесты руками, и я попросил ее физически разделить две части, участвующие в конфликте, поместив каждую из них в определенную руку. В иных ситуациях, я нередко прошу человека разместить его части в разных местах в пространстве и проиграть ответные реакции каждой из частей всем своим телом. Кроме того, их физическое представление в пространстве, уменьшая путаницу и “засорение” между частями, помогает человеку сформировать более четкую модель этих частей и создает “общую почву”, которая, как почувствовал Фрейд, важна для разрешения конфликта**. Включение в процесс всего тела также помогает активизировать бессознательные процессы. Это важно, потому что многие из ощущений, связанные с конфликтами, могут быть в высокой степени кинестетическими или невербальными. Пространственное разделение частей при помощи рук или всего тела также служит якорем для того, чтобы помочь достичь разных ощущений и мыслей, связанных с противоположными частями, и сосредоточиться на них***.

И действительно, Фрейд понял, что “образ тела” — один из наиболее значительных факторов формирования “Эго” человека. Он писал:

“Еще один фактор, помимо влияния системы восприятия сыграл важную роль в формировании “Эго” и его дифференциации от “Ид”. Тело человека, особенно его поверхность, является местом, где возникают как внешние, так и внутренние ощущения. Оно представляется подобным любому другому объекту, но при прикосновении дает два типа ощущений, одно из которых может быть эквивалентным внутреннему ощущению... Поэтому “Эго”, в первую очередь, является телесным “Эго”; это не просто некое поверхностное единство, а проекция поверхности. “Эго” в конечном итоге является производным телесных ощущений, возникающих главным образом на поверхности тела. Его можно рассматривать как психическую проекцию поверхности тела, которая, кроме того... является представлением поверхностей психического аппарата”. (З. Фрейд. Я и Оно).

Одним из преимуществ использования тела или частей тела в пространственном представлении конфликта, является то обстоятельство, что оно помогает задействовать все органы чувств. Фрейд указывал, что тело можно видеть и чувствовать — как поверхностно, так и изнутри. Добавление вербализации дает возможность использовать все главные органы чувств для идентификации и разрешения конфликта. В НЛП успешное разрешение конфликта достигается при вовлечении всех репрезентативных систем.

Вот пример. Поскольку моя мать жестикулировала левой рукой, когда говорила о той части самой себя, которая хотела делать что-то для нее, я попросил мать вытянуть эту руку вперед, повернув ладонью вверх, и зрительно представить, на что могла бы быть похожа эта часть. Она увидела ее как “сильную, живую, молодую женщину, одетую в яркие пышные (оранжевые, фиолетовые и золотые) одежды”. Она “была переполнена энергией и стремлением, была полна идей”. Затем я попросил мать представить другую часть самой себя, которая как бы заключалась в правой руке. Она увидела “очень усталую, изможденную, старую, похожую на ведьму женщину с длинными, повисшими белыми волосами, одетую в помятое серое платье”. Эта женщина “отчаянно хотела отдыха и покоя”.

В целях вовлечения матери в процессе аудиальной репрезентативной системы я попросил ее сделать так, чтобы эти две части посмотрели друг на друга, и затем вербализировать то, что они подумали друг о друге. Поскольку внутренние конфликты являются самонаправляемыми, “почвой для споров” становятся убеждения и суждения частей относительно друг друга, а не их убеждения по поводу внешних событий и ситуации. Неудивительно, что эти две части первоначально находились далеко друг от друга и не доверяли друг другу. Каждая из них считала другую часть врагом, и усталая серая женщина пыталась убрать яркую амбициозную женщину с дороги для того, чтобы дать им обеим отдохнуть (и, таким образом, она практически навлекла заболевание раком, рассматривая его как средство достижения покоя).

Как указал Фрейд, когда человек облекает мысли и убеждения в слова, это позволяет им экстернализироваться и “восприниматься как если бы они пришли извне”; а также помогает осознать убеждения и суждения, лежащие в основе конфликта, а затем принять их и исследовать.

Далее я попросил мать выйти за пределы отрицательных выражений, мыслей и убеждений каждой из частей и рассмотреть их “позитивные намерения”. Во многом, этот процесс представляет собой самый важный шаг в начале разрешения конфликта. Например, амбициозная, ярко одетая часть не собиралась запугивать и выматывать другую, более блеклую и старую часть. Ее позитивное намерение состояло в наслаждении жизнью и получении удовольствия от того, что ей было доступно. Точно так же положительное намерение и цель старой серой женщины заключалось совсем не в том, чтобы угрожать другой части или в том, чтобы убить ее; скорее, она стремилась сохранить силы для выполнения своих обязанностей по отношению к другим. Сумев выразить свои цели и намерения, обе части поняли, что, находясь на уровне намерений, они не являлись полярно противоположными. “Наслаждение жизнью” и “сохранение сил для выполнения своих обязанностей” не представляли собой внутренне несовместимые цели, наоборот, они дополняли друг друга. Они стали несовместимыми только благодаря тому способу, с помощью которого они пытались осуществить эти намерения.

Затем я попросил свою мать из метапозиции рассмотреть скрывающуюся за позитивными намерениями обеих частей, “общую миссию”, то есть понять, какова была та цель на глубинном уровне (таком, как уровень идентичности или духовности), к которой обе эти части стремились? Она поняла, что и наслаждение жизнью, и сохранение сил для выполнения своих обязанностей имело целью попытку достижения высшего самовыражения в жизни и осуществления своего предназначения. Для матери это было очень глубоким и важным откровением.

Как только мать поняла, что эти две части не только находились в конфликте на уровне намерений, но и разделяли общую глубинную цель, она смогла убедиться, что обе части обладали важными и дополняющими друг друга способностями и ресурсами. Эти способности могли быть использованы разными способами для достижения различных целей. Она поняла, например, что старая седая женщина использовала энергию и устремления молодой части. А яркая амбициозная часть — устойчивость и спокойную силу старшей женщины. Я указал ей на то, что если бы эти части смогли научиться совместно использовать свои ресурсы вместо того, чтобы бороться друг с другом, они сумели бы найти новые и более эффективные пути для достижения их совместной миссии, смогли бы помочь матери достичь высшего самовыражения в жизни и осуществить свое предназначение.

В контексте данных откровений, я попросил мать совместить обе части, медленно соединив руки. Когда она это сделала, я попросил ее создать новый образ, представляющий синтез и интеграцию двух частей, их взаимодополняющих намерений и способностей. К ее удивлению, соединив руки, мать сначала увидела образ огромного крылатого Меркурия, который сиял и переливался серебром. Через некоторое время этот образ превратился в “привлекательную, приятную женщину, красиво одетую, с большим потенциалом, спокойную и уравновешенную”. Я предложил ей поместить данный образ внутрь своего тела и почувствовать, что значит быть цельной и единой. Она прониклась ощущением здоровья, мира и веры, что ее тело не будет делать ничего, что могло бы принести ей вред.

Помимо помощи процессу интеграции соединение рук стало для моей матери якорем состояния целостности. Она говорит, что до сих пор использует прием соединения рук как якорь для интеграции, если начинает испытывать замешательство или тревогу.

Моя мать немало сделала для своего выздоровления, но именно данный процесс обозначил начало исцеления. Через несколько месяцев после этого ее заболевание перешло в состояние ремиссии (без облучения или химиотерапии). В то время, как пишутся эти строки, моя мать жива и прекрасно себя чувствует; а ведь прошло уже двенадцать лет. Физически и эмоционально она способна противостоять тем вызовам, которые бросает ей жизнь, и продолжает осуществлять свое предназначение.

Большая часть процесса интеграции конфликта в НЛП, описанная в данном примере, включает в себя распределение ощущений по разным уровням для того, чтобы избавиться от ненужного замешательства и излишнего беспокойства. Как я уже указывал в той части книги, которая посвящена Альберту Эйнштейну, обычным подходом к решению конфликтов в НЛП является первоначальное “укрупнение” на один уровень выше уровня конфликта для достижения согласия среди ценностей “более высокого уровня”. Второй шаг — “разукрупнение” на один уровень ниже того, где происходит конфликт. На этом, более низком, уровне можно найти “дополнительные” ресурсы, относящиеся к тем частям системы, которые находятся в видимом конфликте.

Решение проблемы путем мышления на логических уровнях,

отличных от уровня конфликта

Конфликт моей матери возник на уровне убеждений и ценностей, относящихся к ее прошлой и настоящей идентичности. Она испытывала полярную противоположность между той частью себя, которая хотела развиваться и получать удовольствие, и той, которая считала, что ей следует больше отдыхать и оставаться там, где она была. Попытки решить данную проблему на том же уровне мышления, где эта проблема возникла, привели к созданию двойной связи.

Решение пришло через укрупнение до уровня идентичности и духовности и путем обнаружение общих целей в позитивных намерениях конфликтующих частей. Когда уровень, на котором между двумя конфликтующими частями имелось согласие, или консенсус, был достигнут, мы произвели разукрупнение до уровня способностей, где определили “дополнительные” ресурсы, связанные с каждой из конфликтующих частей, которые могли быть использованы для осуществления положительных намерений другой части.

Укрупнение и разукрупнение для нахождения решения

конфликтных убеждений и ценностей

Одним из следствий этого процесса является следующее: конфликты могут происходить на нескольких разных уровнях. Вспомним пример с человеком, имевшим фобию, когда конфликт был на уровне убеждений и ценностей — к “воображение” против “безопасности”. Однако конфликты могут происходить и на других уровнях. Например, человек нередко испытывает конфликт между своими “логическими” и “интуитивными” способностями. Или замешательство по поводу того, какой мыслительный процесс применять для решения конкретной проблемы или принятия конкретного решения.

Как я уже писал в предыдущем томе этой работы в главе об Эйнштейне, решение конфликтов на данном уровне может быть найдено способом, очень похожим на тот, который разрешает конфликты на уровне убеждений и ценностей — через (а) “укрупнение” на один уровень выше, чтобы найти положительные намерения или цели двух разных способов мышления; (б) разукрупнение на один уровень ниже, чтобы понять, как результаты двух разных способностей взаимно дополняют и поддерживают друг друга.

В случае конфликта между “логическим” и “интуитивным” мышлением общая цель на уровне намерения может лежать на уровне ценностей, как, например, “нахождение наиболее эффективного решения”. Дополнительные процессы, связанные с разными способностями, нередко находятся на уровне поведенческих результатов. Логическое мышление, например, приводит к “расположению чего-либо в определенной последовательности в соответствии с линейным порядком”. Этот порядок и эта последовательность на самом деле служат стимуляции новых интуитивных открытий. Интуитивное мышление, с другой стороны, приводит к “расположению чего-либо в соответствии с его значением и нелинейными отношениями”. Эти значения и отношения затем могут быть расположены в последовательности в соответствии с логическим мышлением. Мне кажется, именно этого типа интеграции в высшей степени были способны достигать такие люди, как Зигмунд Фрейд или Альберт Эйнштейн.

Разрешение конфликта на уровне способностей путем

“укрупнения” и “разукрупнения” на других уровнях

Возможно, наиболее сложными конфликтами являются конфликты, возникающие на уровне идентичности. Многие из нас испытывали напряжение, находясь между двумя огнями: “родитель” — “карьера”, “супруг” — “личность” и т.д. Решение конфликтов, связанных с идентичностью, включает в себя укрупнение до уровня, находящегося выше уровня идентичности. Достижение этой цели требует от нас способности расширять наши карты мира и умения воспринимать себя в качестве части большей системы вокруг нас для того, чтобы ощущать свою главную “миссию” и цель.

Когда человек идентифицирует себя с телом или разумом, с “Эго” или “Ид”, с левым полушарием мозга или правым, с логикой или воображением, со стабильностью или изменением, тогда он теряет равновесие и создает потенциальный конфликт. Если человек идентифицирует себя с системой большей, чем он сам, тогда он видит, как важны отношения между этими элементами. Развитие и адаптация, например, являются функцией процесса изменения на индивидуальном уровне и процесса стабилизации на большем уровне, на уровне окружения. Личностное развитие требует такого же равновесия сил на различных логических уровнях.

Ниже дается краткое изложение того, как принципы и стратегии Фрейда могут быть применены через техники НЛП интегрирования конфликтных “частей”.

1. Определите имеющиеся у вас конфликтные убеждения или проблемы идентичности и физически разделите части в конфликте.

2. Установите метапозицию, или третью позицию, которая будет отделена от убеждений и проблем идентичности, относящихся к конфликтным частям.

3. Попросите каждую часть выразить свои убеждения относительно другой части.

4. Найдите позитивное намерение и цель каждой из частей.

5. Убедитесь, что каждая часть понимает и принимает положительное намерение другой части.

6. Из метапозиции определите общую для обеих частей миссию более высокого уровня (идентичности или духовности).

7. Определите ресурсы и способности, имеющиеся у каждой части, которые могут оказаться полезными для других частей при осуществлении положительных намерений каждой из них, а также их общей миссии.

8. Физически создайте и интегрируйте конфликтные части в новую идентичность и интернализируйте эту идентичность в ваше тело.

9. Представьте, что произойдет, если вы обратитесь к вашему прошлому и будущему, взяв с собой данный интегрированный образ и ощутив, как он положительно влияет на события вашей жизни.

В следующем разделе приводится более детальное описание процесса интеграции конфликта в НЛП (Дилтс, 1978, 1983, 1990; Дилтс, Холлбом, Смит, 1990), где указывается, как конфликтные “части” могут быть физически выделены и интегрированы без использования рук или без выделения определенных мест в пространстве.

Интеграция конфликтных частей

Внутренние конфликты происходят, если две или более сосуществующие системы убеждений или “части” человека приводят к возникновению противоречивого поведения. Такая ситуация часто создает “двойную связь” (когда вы “прокляты, если это делаете, и прокляты, если этого не делаете”). Наиболее проблематичные конфликты возникают, когда противоположные убеждения включают в себя проблемы идентичности, имеющиеся негативное суждение по поводу самого себя. Такой конфликт почти всегда лежит в основе проблем, включающих в себя недоверие или ненависть к себе и боязнь самого себя.

1. Определите конфликтующие убеждения или проблемы идентичности и физически обозначьте конфликтующие “части”. Некоторые примеры наиболее часто встречающихся внутренних конфликтов:

Краткое удовольствие против Долговременного блага;

Делать для себя против Делать для других;

Прошлое (ребенок) против Будущего (взрослый);

Эмоциональное против Рационального;

Рост против Защиты;

Мечтатель против Критика;

Игра против Работы;

Хорошо против Плохо;

Фрейд полагал, что глубинная структура внутренних конфликтов включает в себя подавление или “торможение” “Эго” “возбуждающих” желаний и страстей “Ид”.

1.1. Войдите в контакт с “возбуждающей” частью самого себя (часть, связанную с вашим “Ид”) и обратите внимание на чувства, связанные с ней. (Это можно сделать, задав себе вопрос: “Чего такого я хочу, что я не делаю, или чувствую, что что-то мне мешает делать это?”) Отметьте, где на вашем теле вы ощущаете эту часть. Какая поза и какие жесты ассоциируются с “возбуждающей” частью? (Обратите особое внимание на асимметрию в движениях и жестах.)

1.2. Усильте ощущение возбуждающей части самого себя еще больше, а затем:

а) Позвольте этому чувству передвигаться из места его локализации на вашем теле на открытую ладонь вашей левой руки, позвольте ему стать образом, который вы сможете увидеть. Если у вас возникнут трудности с его визуализацией, представьте, как бы он выглядел, если бы вы смогли его увидеть.

Либо:

б) Встаньте в то место, которое обозначает вашу возбуждающую часть (это может быть точка на вашей линии времени).

1.3. Установите контакт с тормозящей частью (той, которая связана с вашим “Эго”) и обратите внимание на чувства, связанные с ней. (Для этого задайте вопрос: “Что останавливает или удерживает меня от того, чтобы делать, что я хочу?”) Теперь отметьте, где в вашем теле вы ощущаете эту часть. Какая поза или жесты ассоциируются с этой тормозящей частью.

1.4. Усильте ощущение тормозящей части и:

а) Позвольте этому чувству передвигаться из места его локализации на вашем теле на открытую ладонь правой руки, позвольте ему стать образом, который вы сможете увидеть. Если у вас возникнут трудности с его визуализацией, представьте, как бы он выглядел, если бы вы смогли его увидеть.

Или:

б) Встаньте в то место, которое обозначает тормозящую часть (это может быть точка на вашей линии времени).

2. Установите метапозицию, или третью позицию, находящуюся в стороне от проблем убеждений или идентичности, связанных с конфликтными частями. (Если вы используете руки, это можно сделать путем одновременной визуализации обеих частей. Если вы используете место в пространстве, можете найти в пространстве место, равно удаленное от двух частей конфликта.)

3. Попросите обе части выразить свои убеждения по поводу другой части. На этой стадии разные части (идентичности) обычно выражают недоверие и недовольство друг другом.

3.1. Попросите возбуждающую часть повернуться и посмотреть на тормозящую (или встаньте на ее место и посмотрите на другую), выразите в словах то, что думает эта ваша часть. Нравится ли ей тормозящая часть? Сердита ли она на нее? Что она думает?

3.2. Теперь попросите тормозящую часть повернуться и посмотреть на возбуждающую (или встаньте на ее место и посмотрите на другую), выразит в словах то, что она думает о другой вашей части. Ценит ли она возбуждающую часть? Боится ли она ее? Что она думает?

4. Найдите позитивное намерение и цель каждой из частей.

4.1. Вернитесь к возбуждающей части и спросите: “Какова твоя позитивная цель или намерение? Ты собираешься напугать (разозлить, унизить и т.д.) тормозящую часть? Если это так, какой позитивной цели ты хочешь достичь?”

4.2. Теперь пойдите к тормозящей части и спросите: “Какова твоя позитивная цель или намерение? Ты собираешься напугать (разозлить, унизить и т.д.) возбуждающую часть? Если это так, какой позитивной цели ты хочешь достичь?

5. Убедитесь, что каждая из частей признает и принимает позитивное намерение другой части. Спросите каждую из них, может ли она понять и оценить позитивную цель или намерение другой. Укажите им на то, что, хотя их способы выражения и находятся в конфликте, намерения совпадают.

6. Из метапозиции определите, что является общей миссией для обеих частей на более высоком логическом уровне (идентичности или духовности). Объясните необходимость “совместно действовать новым и более эффективным способом”.

7. Определите ресурсы и способности, которые есть у каждой части и которые могли бы оказаться полезными другой части, чтобы осуществить ее позитивное намерение и общую миссию.

7.1. Обеспечьте конгруэнтное согласие обеих частей, чтобы объединить их ресурсы для более полного осуществления своих собственных целей и общей миссии. [Обычной причиной, по которой они ранее не доверяли друг другу и не любили друг друга, является именно то, что у этих частей не было каких-то ресурсов и друг для друга части казались чуждыми и не поддающимися контролю.]

7.2. Будьте внимательны в отношении других ограничивающих убеждений, которые могут появиться на этой стадии, хотя ранее они не всплывали на поверхность, и которые необходимо будет уточнить или пересмотреть.

8. Физически синтезируйте и интегрируйте ранее конфликтовавшие части в новую идентичность и поместите ее внутрь своего тела.

8.1. Если вы использовали руки:

а) Сконцентрировавшись на общей миссии и дополнительных ресурсах обеих частей, позвольте вашим рукам медленно соединиться. Когда вы будете это делать, почувствуйте, как ваши две части смешиваются и синтезируют интегрированную систему, состоящую на 100% из обеих частей.

б) Когда вы почувствуете, что интеграция закончена, разомкните руки и посмотрите на новый образ, который представляет полную интеграцию и синтез.

в) Поместите новое интегрированное “Я” внутрь вашего тела, поднеся обе руки к той части тела, которой, как вы считаете, принадлежит эта новая часть.

8.2. Если вы использовали пространственную локализацию:

а) Встаньте на место, представляющее тормозящую часть. Заякорите это состояние (позитивное намерение, ощущение общей миссии, ресурсов и способностей), ассоциированное с этой частью.

б) Удерживая якорь, пойдите на место, находящееся непосредственно за возбуждающей частью, и действуйте как наставник для этой части, поддерживая ее и предоставляя любые необходимые ресурсы.

в) Затем встаньте в позицию возбуждающей части и ощутите присутствие мудрости, поддержки и наличие ресурсов противоположной части.

г) Сконцентрировавшись на особых ресурсах возбуждающей части и на трансформации, произведенной с помощью ресурсов тормозящей части, перейдите на место тормозящей части, неся с собой все эти ресурсы. Встаньте в позицию тормозящей части — так, чтобы каждая часть обладала ресурсами другой. Обратите внимание на ощущение интеграции и симметрии.

д) Вернитесь в метапозицию и зрительно представьте себе, как две части движутся навстречу друг другу с той же скоростью, что вы приближаетесь к ним. В той точке, где ваши две части сойдутся протяните руки и возьмите их.

9. Представьте, что произойдет, если вы начнете двигаться в ваше прошлое и будущее, неся с собой интеграцию, ощущая, как это состояние позитивно влияет на события вашей жизни.

ПРИМЕЧАНИЕ: Иногда в конфликте может участвовать более двух частей. В таком случае вы либо производите интеграцию частей по две (если используете руки), либо расширяете процесс и включаете в него все части сразу, создав дополнительные места в физическом пространстве для всех участвующих частей.