Эпоха барокко в России

В истории России XVII столетие зовется "бунташным". Началось оно со "Смутного времени" и великого разорения страны, закончилось стрелецкими мятежами и кровавой расправой Петра над противниками его реформ. Вместе с тем последний допетровский век был озарен великолепным закатным светом угасавшей древнерусской культуры, постепенно трансформировавшейся из традиционной средневековой в новоевропейскую. Особую роль при этом сыграл стиль барокко. Бывший в Европе католической реакцией на ренессансные и реформационные веяния, в России он сыграл совершенно иную роль, став постмедиевистским, переходным к секуляризованной культуре Нового времени [16, с. 165-214].

Барокко было не только стилем художественного творчества, но также стилем мышления, объяснения бытия, интерпретации происходивших событий и выражения идейных установок. Вместо монументального, обращенного к вечности, берегущего традиции отношения к миру барочное сознание увлечено экспрессивным его переживанием, возрастанием субъективного начала, пристрастием к декоративности, изощренности форм, игре света и тени, созданию иллюзорного пространства, обмирщению культуры. В эволюции отечественного барокко выделяют три этапа: первоначальный XVII в., иногда называемый "нарышкинским", сдержанный петровский и пышный елизаветинский.

Если петровское барокко начала XVIII в. отразило суровый дух становления новой России, ориентировалось на культуру балтийских стран и лучше всего воплощено в ансамбле Петропавловской крепости; если елизаветинское тяготело к утонченной моде роскошных европейских резиденций вроде Версаля и прекрасно манифестировано в творениях Растрелли, особенно в Зимнем и Царскосельском дворцах, то допетровское барокко отличает творческий синтез традиционных русских образцов с умелым и тактичным использованием западных. С середины XVII в. происходила плавная, постепенная европеизация российского общества и органичное усвоение современных достижений Запада. Петр I не начал, а лишь ускорил, насильственно интенсифицировал, нетерпеливо подталкивал те процессы, которым осторожно давал дорогу его отец "тишайший" царь Алексей Михайлович, симпатизировавший западной культуре в польском ее варианте.