СУЩЕЕ В АРАБО-МУСУЛЬМАНСКОЙ ФИЛОСОФИИ

СУЩЕЕ В АРАБО-МУСУЛЬМАНСКОЙ ФИЛОСОФИИ
    СУЩЕЕ В АРАБО-МУСУЛЬМАНСКОЙ ФИЛОСОФИИ, как и понятие существования, выражалось двумя основными терминами. Более общим служил “мавджуд” (букв. — находимое), менее употребимым “ка'ин” (букв. — бытийствующее). Оба субстантивировались не сразу, и второй в субстантивированном виде скорее обозначал отдельное “существо”, нежели сущее как абстрактное понятие; в этой роли выступал преимущественно первый термин. Основными проблемами, связанными с осмыслением сущего, были: соотношение понятий “сущее”, “вещь”, “тело”; “сущее”, “несуществующее” (ма'дум) и “утвержденное” (сабит) (см. Утвержденность); классификация сущего на основании его самостных характеристик и на основании его атрибутов, где сущее, относимое к каждому из этих классов, получало особое наименование.
    Начало обсуждению соотношения понятий “сущее” и “вещь” положено каламом. Хотя некоторые мутазилиты отождествляли их, большинство считало “сущее” понятием более узким, нежели “вещь”. С одной стороны, сущее противопоставлялось “несуществующему”, причем под последним подразумевалась та же самая вещь, что является существующей, когда обладает атрибутом существования. С другой стороны, было высказано мнение, что, прежде чем стать сущей или несуществующей; вещь является “утвержденной”. С этой точки зрения понятие “сущее” оказывается противопоставленным “утвержденному”. В целом их соотношение может быть выражено следующим образом: утвержденное может оказаться сущим, а может оказаться несуществующим, хотя не сводится ни к одному из этих состояний. Таким пониманием обусловлен тот факт, что понятие “сущее” не служило наиболее общим наименованием предметов, подлежащим философскому рассмотрению. В качестве такового выступала скорее “вещь”, под которой могло пониматься и сущее, и несуществующее, и утвержденное. В каламе же было положено начало дискуссии о тождестве понятий “существование” и “утвержденность”; в зависимости от занимаемой в этой дискуссии позиции разные мыслители либо разводили сущее и утвержденное, либо сводили первое ко второму. Существенным был вопрос о познаваемости “несуществующего” в сравнении с сущим. Мутазилиты, отождествлявшие сущее и утвержденное, считали, что в несуществующем познаются те характеристики, которыми вещь обязана самой себе, а не внешней причине, последние же познаваемы только в сущем. В строгом смысле “сущий” не является божественным атрибутом (см. Атрибут), в качестве такового выступает “ал-хакк” (истинный, необходимый), поэтому “сущий” в отношении Бога перетолковывалось в каламе как “известный”.
    Развитое в арабоязычном перипатетизме (ал-Фарабй, Ибн Сйна) учение о разделении сущности и существования опиралось на рассмотрение сущего вне зависимости от его существования и несуществования, т. е. как “самости”, которая либо вызывает необходимость собственного существования, либо не вызывает ни существования, ни несуществования, нуждаясь для того и другого во внешней причине. Поэтому в арабоязычном перипатетизме, наряду с термином “вещь”, в качестве наиболее фундаментальной характеристики предмета выступает “самостная необходимость” (для первоначала) или “самостная возможность” (для прочих вещей), делающая первое постоянным и независимым ни от чего, а вторые — нуждающимися во внешней причине, чтобы стать сущими. В дальнейшем “возможное” могло употребляться как синоним “сущего”, в т. ч. и теми, кто не признавал фундаментального деления на “необходимое благодаря самости” и “возможное благодаря самости” (исмаилизм). Вместе с тем “возможное” могло означать не только “сущее”, но равно и “несуществующее” (суфизм), как это предполагается логикой изначального введения понятия. Поскольку для сущего, рассматриваемого как возможное, принципиальной характеристикой является нужда во внешней причине, делающей его сущим или несуществующим, понятие “нужда” (хаджа, ихтийадж, факр, ифтикар) составляет фундаментальную черту такого сущего, сохраняющуюся независимо от смены состояний существования и несуществования, в противоположность “отсутствию нужды” (гинан, истигна'), характеризующему первоначало. Поскольку тем, каким образом вещь в соотношении со своей самостью становится сущей, определяются характерные особенности вещи, основные категории, характеризующие сущее, сводятся к различным вариантам соотношения понятий “сущее” и “самость”. Соответствующая терминология была разработана последователями перипатетиков. Под “самостно-существующим” (мавджуд би-з^-зат) понимается такое сущее, которое имеется “независимо” (истиклал) как таковое, в отличие от “акцидентально-существующего” (мавджуд би-ларад), “лишенностей свойства” и “отсутствий” (слепота, бессилие) или “умопостигаемых аспектов” (и'тибар), которые не осуществляются как таковые. При этом “самостно-существующее” отличается от “существующего благодаря своей самости” (мавджуд би-зати-хи), под которым понимается то, чтосуществует благодаря самости, а не благодаря причине, и от “существующего посредством своей самости” (мавджуд лизати-хи), под чем понимается сущее посредством себя, а не иного (т е. вместилища). Возможны три комбинации этих понятий: “сущее благодаря и посредством собственной самости”, или первоначало, не нуждающееся в причине и вместилище; “сущее посредством своей самости, но не благодаря своей самости”, или субстанция, не нуждающаяся во вместилище, но опирающаяся на причину, давшую существование; “сущее не посредством и не благодаря своей самости”, т. е. акциденция, нуждающаяся в ином (своем вместилище) и опирающаяся на причину, давшую ей существование.
    С точки зрения атрибутов сущее классифицируется в зависимости от отношения к вечности и времени как “вечное” (кадим, 'азалийй, 'абадийй; см. Вечность) и “возникшее” (хадВД, мухдас). Универсально признаваемым было деление сущего на чувственно постигаемое и умопостигаемое. Параллельным и несовпадающим с этим следует признать деление на “связанное с телесным” или “сенсибельным” и “свободное от связанности с сенсибельным”. Хотя под вторым могут пониматься и Разумы, которые умопостигаемы для самих себя и человеческих разумов, освободившихся от связанности с телами (арабоязычный перипатетизм, исмаилизм), к числу “свободного от связанности с сенсибельным” относится прежде всего самость человека и самость Первоначала. Они служат предметом непосредственного интуитивного схватывания (хадс, та'аллух), для которого характерна независимость и от данных чувственного восприятия, и от “первоначал разума”, составляющих основу рационального познания, и от результатов самого рационального познания (арабоязычный перипатетизм, ишраюам). Полемика вокруг существования нетелесного сущего началась еще в каламе, где и была установлена нетелесность Бога. Специальное доказательство наличия нетелесного сущего приводит Ибн Сйна, ссылаясь, в частности, на эмоции и аффекты (страх, любовь), которые не постигаемы ни чувственно, ни рационально. Близким к “свободному от связанности с сенсибельным” можно считать понятие “отделенного от тела” (муджаррад, муфарик), хотя оно может включать и метафизическое интеллигибельное сущее. В соответствии с принятым в арабоязычном перипатетизме делением существования на существование вовне и в уме сущее делится на “внешнее сущее” (мавджуд фй ал-гаридж), или“воплощенно-сущее” (мавджуд 'айнийй), и “сущее в уме” (мавджуд фй аз-зихн); соответственно выстраивается терминология, использующая понятие “утвержденное” в смысле “сущее” в тех случаях, когда существование и утвержденность считаются тождественными. В ишракизме категория сущего теряет свое действительное содержание в силу того, что существование признается чистым понятием, не имеющим внешнего коррелята. В суфизме вместо понятия “сущее” часто используется “существование”, хотя последнее следует считать более широким: “существование” включает в себя и вечностный, и временной аспекты, тогда как сущее в своем вечностном аспекте может именоваться и “несуществующим”, и “утвержденным”.
    А. В. Смирнов

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.