Сексофобия или гомосексуальность?

Молодая женщина 33-х лет, назовём её Ирина, изначально пришла ко мне с проблемой, как примириться с изменами мужа (терять его не хочется, но и терпеть бесконечные измены – тоже нет никаких сил). Женщина была серьёзно настроена стать монахиней, уйти жить в какой-нибудь скит или монастырь.

Меня заинтриговала постановка запроса: не «что делать с изменами мужа», а «как примириться с ними». То есть, Ирина допускает измены мужа, но не может преодолеть свой внутриличностный конфликт, вызванный необходимостью делить своего мужчину с кем-то ещё. В его изменах она винит только себя. Ирина призналась, что любит мужа, но сексуального влечения к нему не испытывает, даже более того, чувствует отвращение к сексу.

«Когда я фантазирую о сексе с ним, я чувствую возбуждение, но, когда секс между нами происходит в реальности, мне хочется одного – чтобы это скорее закончилось».

 Когда я попросила Ирину рассказать о своём детстве, о том, как происходило её познание своей сексуальности до начала половых отношений и о её сексуальном опыте до замужества, выяснилось следующее.

Родители Ирины развелись, когда ей было 5 лет. Ласки от отца и матери она никогда не получала. После развода мать отдала её жить к бабушке. Ирина рассказала, что ей не нравилось жить у бабушки, т.к., во-первых, она была очень строга с ней, а во-вторых, у неё в квартире было пыльно, грязно, водились тараканы. Когда она садилась обедать, то могла обнаружить в тарелке останки таракана, отчего начала испытывать отвращение к еде и брезгливость ко всему, что её окружало. Каждый день находиться в обстановке такого дискомфорта было невыносимо, и однажды, спустя год жизни с бабушкой, с ней случилась её первая паническая атака.

«Наступила ночь, нужно было ложиться спать. Внезапно моё дыхание участилось, мне словно не хватало воздуха, как будто я задыхалась. Было чувство, что ещё немного и я умру. Я стала кричать бабушке: «Позови маму, я умираю!»

Бабушка, будучи медиком по образованию, дала Ирине какое-то успокоительное средство, постепенно она успокоилась и уснула. После этого случая бабушка отвела внучку к неврологу и какое-то время её лечили от невроза.

Мать забрала её к себе только, когда Ирине исполнилось 13 лет.

После жизни с бабушкой, даже по приезде домой, у Ирины продолжал сохраняться страх, что в квартире могут быть тараканы, казалось, что везде пыль и микробы. Она завела себе отдельную посуду, из которой не могла есть даже её мать, посуду мыла каждый раз с содой и перед едой обдавала кипятком, в квартире убиралась по нескольку раз. У неё был ритуал – раз или 2 раза в день протирать спиртом предметы, которых она касалась, но даже после соприкосновения с ними она шла мыть руки.

Ирина начала мастурбировать в 16 лет, удовольствие получала только при условии стерильности, даже надевала белые перчатки.

Как-то мать застала её за этим процессом как раз в момент оргазма, подбежала к ней и принялась бить, сопровождая битьё разными неприятными эпитетами.

Потом она рассказала, как лишилась девственности. Это случилось, когда ей исполнилось 20 лет. Событие очень тревожило Ирину, и она решила поделиться им с матерью, хотя и предвидела уже её реакцию. Мать начала кричать на неё, называть разными бранными словами, угрожать.

«Если подцепишь СПИД, я выгоню тебя из дома, а если забеременеешь, пойдёшь делать аборт!» - категорично заявила ей мать.

Так Ирина и жила со страхом перед микробами, удовольствием и беременностью.

Домогательства отчима привели её к необходимости выйти замуж и съехать от матери. Мужа она любила, но секс у них происходил раз или 2 в месяц, никакого удовольствия от него Ирина не получала. Когда мы стали разбираться, почему, выяснилось, что, на ряду с детскими психотравмами, она испытывала недостаток возбуждения во время секса, и в процессе секса больше думала не об удовольствии, а о микробах и беременности.

«Для меня секс должен проходить в условиях стерильности. Это должен быть целый обряд на подобии обряда сеппуку у самураев: мы вместе принимаем душ, чистим зубы, ложимся на белую, чистую простынь, ласкаем друг друга и занимаемся сексом в миссионерской позе. Поцелуи, минет и куннилингус недопустимы, т.к. меня коробит от мысли, что во мне будут чьи-то слюни. Если в процессе секса муж дотрагивается до чего-то, что находится за пределами кровати, он должен пойти и снова вымыть руки».

Конечно, мало какой мужчина будет в восторге от подобных ритуалов. Странности Ирины муж принимал за попытки унизить, обесценить его. Он часто говорил Ирине, что ему неприятно, что та смотрит на него как на один большой микроб.

«Но что я могу с собой поделать? Я превозмогаю себя каждый раз во время секса, закрываю глаза, чтобы с помощью фантазии испытать какое-нибудь возбуждение, но после секса сразу же бегу в душ, чтобы смыть с себя следы соприкосновения с другим человеком» - призналась Ирина.

Это состояние и вправду очень измучило её. К нему присоединилось и переедание. Молодая женщина с момента замужества поправилась на 20 килограммов, заедая свой стресс кондитерскими изделиями.

Ирина считала себя безнадёжной, в активную работу по преодолению своего недуга включаться не хотела.

«Зачем? Я уже смирилась с тем, что не такая как все. Я просто хочу теперь как-то смириться с изменами мужа или уйти в монастырь. Не пойму, что лучше выбрать».

Если "копать" глубже, то не исключено, что в основе стремления Ирины убежать в монастырь от секса с мужем, лежит гомосексуальный компонент.

К сожалению, такой категоричный настрой клиентки практически не даёт шансов на продуктивное взаимодействие и избавление от её насущных проблем. Скорее всего, в данном случае может потребоваться врачебная помощь, либо более глубинная психоаналитическая проработка проблемы.

Дорогие читатели, спасибо за Вашу оценку моих статей! Ваша поддержка очень важна! 

Чтобы получить  мою консультацию, перейдите по ссылке https://www.psyoffice.ru/helenburk/#consultation