Барьеры между мужчинами и женщинами

Тяга мужчин и женщин друг к другу является одной из самых чудесных сил, движущих человечеством. И человечество умудряется сделать массу вещей, чтобы это ясное, чистое, свободное стремление друг к другу сделать мутным, кривым и тягостным ковылянием непонятно в какую сторону: то ли друг к другу, то ли подальше.

Есть такой интересный мини-эксперимент, который иногда предлагается сделать в разнополых группах: мужчинам и женщинам сесть в два круга. Сдвинуть стулья, и в одном кругу сидят и общаются между собой только мужчины, а в другом – только женщины. Ощущения очень сильно меняются. В мужском кругу мир становится каким-то более простым и ясным, и я сам, например, существенно «упрощаюсь». В каких-то группах ощущается общая мужская солидарность, восходящая к эпохе охотничьих братств, в которых взаимоподдержка и крепкое плечо друга – залог выживания. В других группах участники могут поделиться ощущением резко возросшей конкуренции, борьбы за иерархию. Кто вожак, а кто аутсайдер… 

Чаще всего эти два полюса присутствуют одновременно, но баланс разный – где-то ближе к взаимоподдержке, где-то к подавлению и иерархии… Иногда в ходе разговора бросаются взгляды в сторону женского круга, и ловишь там заинтересованные взгляды в сторону мужского.

Когда группа обратно рассаживается, более явственно ощущается разница, и, более того, эта извечная тяга/интерес друг к другу становятся более ощутимыми после того, как побывал в однополой компании. Но как только попробуешь сблизиться, то натыкаешься на завалы и болота…

Больше года назад я общался с коллегой, которая много работает с женщинами, пострадавшими от семейного насилия и от изнасилований. Тема крайне тяжелая, заряженная стыдом, виной, страхом, злостью, ненавистью, отчаянием и бессилием. Какое-то время говорим на эту тему, после чего коллега, вздохнув, сказала:

- Знаешь, когда очень долго сморишь в одну сторону, все остальное просто исчезает. Я так много выслушиваю истории про мужчин, которые насилуют, бьют, издеваются, игнорируют, обесценивают, что мне стоит большого труда не возненавидеть всех мужчин, не считать всех их… вас, - она обратилась ко мне, - какими-то чудовищами.

- И как ты с этим справляешься?

- По-разному. Есть два важных момента. Я напоминаю себе о том, о чем уже сказала: если долго глядеть в одну точку, то весь окружающий мир перестает существовать, кроме этой точки. Ко мне приходят женщины, пострадавшие от мужчин, у меня у самой сложная жизненная история, но это все-таки лишь часть картины, а я часть картины нередко принимаю за всю… Приходится напоминать себе об этом… И еще я общаюсь с адекватными мужчинами. Меня-то сейчас окружают вовсе не чудовища. Иногда я просто жадно начинаю искать положительные образы мужчин, чтобы как-то сбалансировать тот перекос, который есть в моем сознании… Это как глоток свежего воздуха после зловонной выгребной ямы. Я заново учусь душевно прикасаться к мужчинам, доверять, полагаться, радоваться. Хорошо, что в моем окружении есть такие люди. Я отогреваюсь.

Да, верно… Погружаясь в проблемы других людей, получаешь страшное искажение картины мира. Родители демонизируются до тиранов и убийц, женщины все суки и стервы, мужчины – насильники и убийцы… 

Бесконечная вереница рассказов о боли, которую мужчины и женщины причиняют друг другу, вытесняет все остальное. И тогда не видишь мужчин-отцов, которые с увлечением возятся со своими малышами – взгляд все время упирается в тех, кто стоит с бутылкой пива у детской песочницы, интересуясь исключительно количеством оставшихся сигарет в пачке, или мам, которые орут на ребенка, посмевшего повести себя как обычный живой ребенок. Не видишь трогательные пожилые пары, танцующие в парке или идущие по набережной, взявшись за руки – в сознании только истории про одиночества и болезненные расставания… 

Сложно оставаться в неоднозначном мире; обожжённая психика требует простоты и ясности, которая не противоречит тому опыту, который был получен.

Помню рассказ одной женщины на психологической группе о ее опыте изнасилования. Слушать это было крайне тяжело. Женщины в группе – а их было большинство - все подались вперед, к фигуре в центре, я же – как и двое других мужчин – словно отступили назад, хотя все сидели в одном кругу и никто никуда не вставал… 

Это был сконцентрированный гнев в адрес мужчин, а я чувствовал растерянность и ощущение бессилия – того бессилия, которое чувствует мужчина, когда вся его сила – ни к чему. Когда не уберег, не смог защитить. Такие чувства испытывают мужья и отцы, которые не смогли защитить своих женщин или дочерей от насилия, потому что или их не было рядом или не смогли. Где-то на краю сознания созревал стыд, похожий на то, какой испытываешь ты, когда испугался, а потом не можешь простить себе этой трусости. Стыд, знакомый очень многим обычным мужчинам не-суперменам. Потому что одна из базовых основ, позволяющих чувствовать себя мужчиной – это способность защитить… 

Еще есть масса злости в адрес того/тех подонков, которые сделали это с женщиной, которая плачет рядом…. 

И злость эта разбивается о бессилие, потому что все произошедшее уже в прошлом… Ты смотришь, чувствуешь и вдруг осознаешь, почему она всегда держит дистанцию, отстраняется, когда ты подходишь чуть ближе, на более комфортную для тебя (и других людей) дистанцию… 

«Я тебя боюсь… И я тебе не верю…».

Что ты, никогда не поднимавший руки на женщину, сможешь сказать в лицо этому обвинительному: «Я не верю вам!!!», произнесенному женщиной, которая от людей моего пола знала преимущественно боль? Беспомощное «я не такой, поверь мне?». Она и рада бы поверить, но обожженная душа не переносит прикосновений.

Сегодня ехал в общественном транспорте. На одном из мест на коленях мамы царственно восседала малышка примерно одного года от роду, в розовом платьице и с забавной вязаной шапочкой на лысенькой голове. Она была очень солидной девочкой, хотя в ответ на мою улыбку не могла не улыбнуться… 

Тут в автобус заходит мама с мальчиком, которому года два с половиной. Мальчик капризничает, что-то ему не нравится. Мама усаживает мальчика рядом с этой девочкой, и тут же делает упрек сыну: «Видишь – даже девочка не плачет, смотрит на тебя, как на дурака, а ты ревешь, как капризная девчонка! Стыдно должно быть». Сколько здесь информации про этих таинственных девчонок… Капризная девчонка – это плохо. «Даже девочка не плачет» - то есть даже такие существа не позволяют такой слабости, а уж ты-то, мужчина (видимо, рангом повыше) – уж точно не можешь позволить себе этого! Наконец, плакать девочкам, похоже, можно…

Таких примеров можно набросать еще и еще. Целые завалы из предрассудков, ханжества, травм, страхов… 

А ведь есть эта тяга двух полов друг к другу. Она проявляется во множестве мелочей. Когда внезапно отводятся глаза, поймавшие на секунду взгляд женщины. Или когда женщина автоматически, не задумываясь, поправляет прическу, увидев заходящего мужчину. В изменяющейся атмосфере, когда в однополой компании появляется кто-то из противоположной «стороны». Тяга эта живая и естественная, обусловленная природой, но ломаемая или искажаемая тяжелым живым опытом и правилами, придуманными невесть кем и невесть когда. Из-за чего плавное движение навстречу друг другу превращается в бег с препятствиями или в ожесточенную оборонительную борьбу.

Что-то не так. Но не с мужской или женской природой. С ними все в порядке. И с миром все в порядке. Что-то не так с восприятием.