Существует ли "внутренний" мир? И отделим ли он от мира "внешнего"? Иллюзии здравого смысла

Одним из следствий анализа соотношения первичного и абстрагированного опыта является возникающее сомнение в существовании базовой до сих пор категории психологии и психотерапии – внутреннего мира индивида. Словосочетания «внутренний мир», «внутренний ребенок», «внутренний цензор» и множество других теряют свое значение на фоне утраты определяющего положения абстрагированного опыта в сфере психического. Концепция полярностей, одна из самых популярных идей в различных направлениях психотерапии, также теряет смысл, равно как и любые представления о психических инстанциях. 

Соответственно не могут остаться недеконструированными представления о структуре психического. В реальности нет ничего внутреннего или внешнего, есть лишь поле и процесс переживания в нем. Переживание – это также процесс, принадлежащий полю, как и осознавание, на котором он основан. Это и есть базовая первичная реальность существования человека. Осваивая этот взгляд, у человека неизбежно постепенно стирается грань между внутренним и внешним. То, что раньше было внешним, становится внутренним, и наоборот – то, что мы в уверенности относили к внутренней жизни, становится внешней реальностью.

В процессе переживания и, следовательно, в существовании психической реальности комбинированы и первичный, и вторичный, абстрагированный, опыт. Акцент на первом мы ставим лишь по причине его привычной репрессии в структуре западного мышления. Для нас даже методологически они имеют равное значение ввиду соприродности их обоих сфере психологического. Привычным образом мы отвергаем возможность смешения внутреннего и внешнего. Но так ли уж это невозможно. Может быть, мы просто создали реальность, основанную на расщеплении внутреннего и внешнего, в которой и живем? При отказе от этой привычки (что возможно при возвращении власти творческому вектору переживания) гипотетически внутреннее может стать внешним и наоборот. Вспоминается увиденный недавно фильм «Персонаж», в котором жизнь писательницы, автора романа о жизни налогового инспектора, смешалась с жизнью этого самого главного героя. Им даже удалось встретиться в конце фильма и изменить финал романа. Отсюда возникает закономерный вопрос – является ли персонаж внутренней реальностью автора или принадлежностью поля?! Так ли уж нереально, чтобы персонажи наших грез и фантазий, жили в нашей жизни?! Если кто-то из нас сейчас пишет «свой роман», то стоит ли выбрасывать его за пределы реальности, заталкивая его в рамки «внутреннего мира»?

Мир, в котором мы живем, есть некоторое отражение романа жизни. Иногда в большем или меньшем приближении, иногда с точностью до каждой сцены и диалогов. Что я имею ввиду? Попробую пояснить этот тезис на нескольких примерах, имеющих различные аспекты его природы. Во-первых, сказанное имеет отношение к категориям судьбы, смысла жизни, своего предназначения. Традиционно, говоря о смысле жизни, мы подразумеваем под ним то, что мы можем открыть или обрести. Звучит это так, как если бы смысл и предназначение были фиксированы в рамках одной человеческой жизни. При этом жизнь человека рассматривается как развивающаяся в рамках той или иной внешней реальности, более или менее стабильной и объективной по своей сути. Так ли это на самом деле? Полагаем, что предназначение и судьба – это не нечто заданное, что можно обнаружить или открыть, ответив на вопрос: «В чем моя миссия, в чем смысл жизни, какова моя судьба и мое предназначение?» Скорее это нечто, что создается ежесекундно. Собственно говоря, это и есть процесс переживания, категория которого находится в фокусе внимания диалоговой модели психотерапии. Каждое мгновение своей жизни мы участвуем в ее создании, творя и миссию, и судьбу. Возможно, Бог создал Землю и человека не за 6 дней, а продолжает делать это все время в процессе переживания каждого из нас. Творение мира – это не некая историческая точка, а перманентный процесс. Нам же остается оставаться чувствительными к этому процессу, точнее, к полю, в котором он происходит. Собственно говоря, обретение своего смысла и предназначения суть процесс восстановления чувствительности к полю и переживания в нем.

Во-вторых, уже общим местом даже в обыденном сознании стало представление о том, что мы сами хозяева своей судьбы и можем конструировать ее самостоятельно: «Если очень чего-то хотеть, то оно обязательно сбудется». Психологические технологии, например, НЛП уже давно взяли на вооружение этот тезис, получивший, кстати сказать, и научное обоснование со стороны квантовой физики[1]. Если как можно более подробно субмодально собрать содержание той или иной мечты или фантазии о будущем, то она осуществится с большей степенью вероятности[2]. Усилить этот эффект, оказывается, можно еще за счет субмодальной репрезентации в настоящем некоторых промежуточных этапов на пути к поставленной цели. Так, «внутренний» мир становится «внешним». При «воспоминаниях» же происходит обратная трансформация «внешнего» мира во «внутренний». Таким образом некоторой искусственностью обладает не только разделение реальности на «внутреннюю» и «внешнюю», но также и традиционное деление опыта на воспоминания (прошлое), переживание (настоящее) и мечты (будущее). Об этом и поговорим далее.