M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Термин "символология" вводится нами как обозначение направления нашей работы, а не как название новой области знания (что было бы ужасно!). И в этом смысле он параллелен гуссерлевскому термину "эгология" или буддийскому "пудгалавада". При этом мы не только полагаем, что есть такая вещь, как символ, но и полагаем, что символ есть вещь, а не условно вводимый "рабочий термин" или правило описания. И даже если современные мифологические, антропологические и семиотические исследования не имеют в виду ни вещности символов, ни интенциональности самого понятия символологии, мы будем говорить о них, как если бы ими имелось в виду и то и другое.

План современного анализа символов элементарен:

1. В тексте вычленяются физические образы (не только мыслимые, но порой и измеримые), факты, события, предметы (в том числе и числа), цвета, конструкции, ландшафты, ситуации и т. д.

2. Эти образы, выступающие как физически определенные элементы текстов, соотносятся с определенными нефизическими типическими состояниями.

3. В интерпретирующем описании эти типические состояния, как правило, являются негативными психическими состояниями, которым приписывается универсальная значимость, так же как и их вещность – символике. То есть вся символология, начиная с прошлого столетия и до конца нашего, есть уяснение того, как отрицательные психические состояния человека обозначаются в тексте (или в жизни) символами.

Но одновременно с этим планом существует и другой, дополняющий его и не менее элементарный план современной символологии:

1. Физические образы, о которых говорилось в (А), обладают некоторой общей значимостью, выходящей за рамки значимости не только данного текста или группы текстов, но и данной культуры.

2. Этим образам приписывается значение, выходящее за пределы описуемых или мыслимых психических состояний. Скорее речь начинает идти уже о состояниях "людей", или "природы", или "духа", или "мира", или "времени" и т. д. Тем самым, психизм этих состояний становится метафорой, они всегда суть "что-то другое".

3. Отрицательность обозначаемых состоянии переходит в нечто, что скорее можно было бы назвать "недостаточностью", "несовершенностью" или "незавершенностью".

   Такая двойственность символологии превращает в нечто вовсе нереальное саму проблему содержания в отношении символов.

   Большинство символов, о которых говорится, что они символы, – на самом деле символы, но они соотносятся не с отрицательными психическими состояниями, а с определенными содержательностями сознания, которые сами о себе знают (как любые содержательности сознания), и о которых можно было бы предположить следующее: для вхождения в определенные структуры сознания, соотносимые с определенными символами (или с символическим аппаратом в целом), в каких-то случаях в порядке задания субъективных условий необходимо отрицательное состояние. Но сами по себе отрицательные состояния не входят в содержательности (структуры) сознания. Они входят в предварительное условие работы, посредством которой индивидуальный психический механизм способен "войти" в структуру сознания или интерпретировать нечто в смысле сознания.

   Отрицательность ошибочно приписывается этим символам из-за непонимания того факта, что всякая структура сознания – не относительно негативна, а абсолютно позитивна. Но всякий раз, когда мы обращаемся не к сознанию, а к индивидуальной психике в ее действительной или возможной включенности в структуру сознания, символ функционально может оказаться связанным с некоторыми отрицательными индивидуальными психическими особенностями, которые кажутся условиями такого включения.

   Однако негативизм психологической интерпретации имел и другое специфически гносеологическое основание: рассмотрение символов как выражений отрицательных состояний психического механизма, фактических его недоработок (особенно для психоаналитиков и неопозитивистов) и вообще учет психической стороны познавательного процесса имеют место тогда, когда психическая сторона оказывает отрицательное влияние на познавательный процесс и приводит к его срывам, сбоям. Этот психологический негативизм неотделим от аналитического направления европейской культуры. Скажем, не случайно здесь почти универсальна двойственность психической болезни как необходимости и относительного блага, где сами отрицательные психологические состояния, продолжая называться дефектными, могут рассматриваться как условия духовной жизни.

   С другой стороны, ту же ситуацию мы могли бы переформулировать в смысле метатеории сознания следующим образом. В пространстве европейской культуры психическое заболевание интерпретируется как символ невозможности включения в сознательную жизнь. Хотя одновременно мы можем рассматривать тот же факт как симптом возможности осознания действительного (в отношении "невозможности") положения вещей и последующего понимания в смысле сознания. Но не сама болезнь здесь символ, а ее культурная "идеологическая" интерпретация, ее принудительная этическая концептуализация (которую подметил, в частности, Аверинцев у Чехова и Гессе. Смысл письма Гессе сводится к тому, что "если это называется больным, то я бы предпочел быть больным и при этом иметь культуру", а у Чехова в "Черном монахе" описывается процесс, когда человек, излечившись от того, что он считает болезнью, теряет для себя смысл сознательного существования). Но здесь весьма важно и другое. Отрицательные состояния не только символизируются, но и символизируют, служа знаком (псевдосимволом) приобщенности к тому, что заведомо положено как ценность (культура, знание, талант и т. п.) и заведомо не есть сознание. К такому виду символов относится и собственно психическая символика. Последняя не нужна сознанию для содержательной интерпретации психики. Такие псевдосимволы могут обслуживать "обратную работу" психического механизма на вхождение в ту или иную структуру сознания. Поэтому когда говорится о страданиях (болезнях) творческой личности как символе ее творческой одаренности, то на самом деле это псевдосимвол, который несет в себе некоторые дополнительные условия психической работы, могущей вообще не быть связанной с сознанием, а быть обращенной исключительно на саму себя.

   Но здесь важнейшим обстоятельством является то, как осознается такая психическая работа. В индийской йогической практике она четко осознавалась как психотехника. Там каждый раз внимание адепта или ученика обращалось на то, что это работа только над своей психикой. Это не значит, что кроме психики ничего нет, но это значит, что все, чем он (адепт) занимается, – это культивирование его психической работы, и она должна быть интерпретирована только таким образом. Более того, сознательное отношение "к психике как к психике" породило на Востоке и, в частности, в Древней Индии специфическое отношение к языку. Язык там рассматривался не только чисто инструментально и подлежал абсолютному контролю сознания в качестве некоторого природно данного объекта, но и как раз благодаря управлению им через посредство этих псевдосимволов деавтоматизиpовался и деспонтанизировался, и сам превратился в своего рода "идеальный объект", "идеальный организм". Такое рассмотрение языка представляет собой полную антитезу современного его рассмотрения в качестве универсального объекта. Вообще мы думаем, что если метафорически говорить о деградации современной культуры, то, строго говоря, речь будет идти о ее невиданном развитии и о деградации чего-то другого – о деградации той стороны культуры, которая связана именно с "языковым монизмом".

   
   

   ---

   <<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

   ---

   Просмотров: 1095
   Категория: Библиотека » Философия
   
   
   
   Другие новости по теме:
   
   
   1. М. К. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. ТРИ БЕСЕДЫ О МЕТАТЕОРИИ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ 3. А.П. Теперь я предлагаю ввести понятиесостояние
   2. М. К. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. ТРИ БЕСЕДЫ О МЕТАТЕОРИИ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ 2 А.П. Поскольку мы переходим от рассуждений,касающихся
   3. М. К. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. ТРИ БЕСЕДЫ О МЕТАТЕОРИИ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ 1 А.П. Когда я думаю о сознании,
   4. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ ПРЕДИСЛОВИЕ Писать предисловие к подобной книге 150
   5. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ I. МЕТАТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ВВЕДЕНИЕ О СОЗНАНИИ 0. СОЗНАНИЕ.
   6. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 1. СФЕРА СОЗНАНИЯ Теперь мы переходим от
   7. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 2. СОСТОЯНИЯ СОЗНАНИЯ В качестве примера или
   8. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 3. СТРУКТУРЫ СОЗНАНИЯ Теперь мы переходим к
   9. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ II. ВВЕДЕНИЕ В ПОНИМАНИЕ СИМВОЛА 0. ЗНАКОВЫЕ
   10. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 1. ПРИБЛИЖЕНИЕ К СИМВОЛУ Теперь перейдем к
   11. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 2. ЗНАК И СИМВОЛ Можно предположить, что
   12. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 3. ЗНАНИЕ, ЯЗЫК И СИМВОЛ Современное научное
   13. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 1. КОНКРЕТНАЯ СИМВОЛОЛОГИЯ СОЗНАНИЯ Символ для нас,
   14. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 2. ПОСТУЛАТЫ СИМВОЛОЛОГИИ Символ как совершенно определенный,
   15. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 3. ОСОБАЯ КАТЕГОРИЯ СИМВОЛОВ Теперь мы переходим
   16. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ 4. ПЕРВИЧНОЕ И ВТОРИЧНОЕ В СИМВОЛИКЕ Теперь,
   17. M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ | ОГЛАВЛЕHИЕ IV. СООТНОШЕНИЕ СИМВОЛИЧЕСКИХ И ЕСТЕСТВЕННО-ЯЗЫКОВЫХ СИСТЕМ КАК
   18. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава VIII ВООБРАЖЕНИЕ 1 ПРЕДИСЛОВИЕ Я уже
   19. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ ДИЛЕММЫ28 две главы I. ДИЛЕММЫ Существуют разного
   20. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | Примечания Ryle G. Phenomenology Proceedings of the Aristotelian
   21. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | Латинские и иностранные слова и выражения A fortiori
   22. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ М.С.Козлова О книге Г.Райла Дилеммы Известно, что
   23. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ ОБЫДЕННЫЙ ЯЗЫК16 В своей аргументации философы часто
   24. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ Приложение КАТЕГОРИИ Учения о категориях и теории
   25. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава Х ПСИХОЛОГИЯ 1 ПРОГРАММА ПСИХОЛОГИИ В
   26. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава IX ИНТЕЛЛЕКТ 1 ПРЕДИСЛОВИЕ До сих
   27. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава VII ОЩУЩЕНИЕ И НАБЛЮДЕНИЕ 1 ПРЕДИСЛОВИЕ
   28. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава VI ЗНАНИЕ О СЕБЕ 1 ПРЕДИСЛОВИЕ
   29. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава V ДИСПОЗИЦИИ И СОБЫТИЯ 1 ПРЕДИСЛОВИЕ
   30. Г. Райл. ПОНЯТИЕ СОЗНАНИЯ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава IV ЭМОЦИИ 1 ПРЕДИСЛОВИЕ В этой
   
   
   M. K. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. СИМВОЛ И СОЗНАНИЕ
   ---