8. Так называемые перверсии - Современный психоанализ - П. Куттер

8.1. Очевидное поведение

Переходя к теме перверсий, мы снова касаемся базового влечения, а именно, сексуальности (ср. V. 3.1.). Речь о сексуальности вполне кон­кретно заходит в случаях таких общественных явлений, как прости­туция. порнография, садомазохистские перверсии, транссексуализм, эксгибиционизм, фетишизм.

Здоровая «зрелая» сексуальность исключает перверсии. Однако для этого требуется соответствующее воспитание и ряд способностей: умение контактировать с другими людьми, уверенность в себе. юмор и веселость, бесстрашие во взаимоотношениях с другими и с самим собой, дифферен­цированная чувственность и определенное знание людей. Тогда сексу­альность может быть чем-то большим, чем просто « инстинктивный порыв». может служить оживлению и обогащению межчеловеческих свя­зей и отношений. И с этим трудно не согласиться. Правда, многих может испугать то. что вместе с определением тех или иных сексуальных дейст­вий как перверсий, возникнет некий ценз, который не все разделяют.

Следует также учитывать, что на т. н. «перверсивные личности» до­статочно легко — как и на больных наркоманией или на делинквентных личностей — проецируются собственные перверсивные составляющие.

Уже в 1905 году в известном сочинении «Три очерка по теории сек­суальности» Фрейд показал, что все мы изначально « полиморфно пер­версивных, т. е. имеем потребности:

— наблюдать сексуальные действия (инстинкт созерцания; вуайеризм),

— выставлять напоказ собственную наготу (наслаждение от показа;

эксгибиционизм),

— пользоваться интимными предметами в качестве заменителя же­лаемого лица (фетишизм),

— входить в состояние лица противоположного пола, одеваясь в его одежду ( трансвестизм),

— осознавать свою принадлежность к противоположному полу ( транссексуализм),

— мучить других, унижать физически или душевно (садизм).

— быть терзаемым, мучимым (мазохизм).

К «перверсиями относится все, что характеризуется в качестве «отклонения от нормы» в определенном обществе. По отношению к норме перверсивное поведение является аналогом делинвенктного поведения. При этом речь всегда идет и о поведении, не соответствую­щем социальным нормам, а именно об асоциальном или — если оно прямо противоречит социальным нормам — об анти-социальном пове­дении. В этом и заключается общественный знаменатель делинквентного поведения, наркотической зависимости и перверсивных действий.

8.2. Объяснение возникновения перверсий

Перверсии выстроены по типу невроза

Фрейд и ранние психоаналитики видели в перверсивных действиях непосредственное продолжение детской сексуальности, например, ког­да мужчина как ребенок демонстрирует окружающим людям свой поло­вой орган, чтобы шокировать их; женщина, облачаясь в определенную одежду, скорее преследует цель обнажить себя, нежели одеть; поклон­ник рок-звезды использует детали ее одежды в качестве фетиша.

Встречаются случаи, понять которые можно с относительной лег­костью, поскольку подобные устремления весьма близки каждому. С трудом воспринимается эксгибиционист, поступки которого постоян­но сопряжены с опасностью; холостяк, полностью удовлетворяющийся фетишем; учитель-гомосексуалист, или незаметный обыватель, относя­щийся пренебрежительно, компрометирующий и пытающийся любым способом причинить боль человеку, по отношению к которому он совсем недавно выказывал дружелюбие и приязнь.

Ранние психоаналитики, ориентированные на психологию влечений. могли объяснить подобное поведение лишь симптоматическим обра­зом — тем, что в данном случае мы имеем дело с невротическими симпто­мами. За ними скрываются типичные эдиповы влечения ребенка в отно­шении матери и отца, а именно инцестуозные и сопернические желания. Согласно моему опыту подобная одипова теория» перверсий и сейчас во многих случаях соответствует действительности. Доэдиповые конфлик­ты. происходящие из более раннего детского возраста, играют, однако. не менее важную роль в возникновении перверсивного поведения.

Перверсия — это невроз недостачи

Вспомним прочитанное о нарцистических нарушениях личности. о пограничных случаях, о «постклассических«  неврозах недостачи и связи, и нам станут понятными необъяснимые прежде перверсивные действия. Невыносимые чувства слабости, зависимости и ничтож­ности отражаются в этих действиях таким образом, что чувствуешь себя сильным, независимым и великолепным. Примером могут послу­жить случаи, когда учитель мучает ученика, муж бьет жену, или когда приспособившийся обыватель за деньги удовлетворяет все свои жела­ния у проституток, те желания, которые он к себе обыкновенно не допускает.

В каждом из этих случаев, хотя и мимолетно, но оживляется идея собственного величия, которая, в согласии с психоаналитическим уче­нием о защите, помогает утратившему психическое равновесие чело­веку с помощью перверсивных действий легче переживать плохо выно­симые чувства слабости, ничтожности и зависимости. Особенно отчет­ливо проявляется это в садо-мазохистских отношениях: перверсивная личность, как и в пограничном случае, расщеплена на две части, одна из которых до предела хороша, мощна и идеализирована, а другая — предельно плоха, беспомощна, проклинаема. Если в данный момент на другое лицо проецируется последняя, то тогда «проектант» ощущает себя великолепным, мощным, идеализированным и садистически му­чает другого, который одновременно воспринимается как плохой и беспомощный и тем самым автоматически ставится в мазохистское положение.

Если вспомнить о психодинамике неврозов недостачи и связи, то перверсивные действия станут еще понятнее: перверсивный акт должен облегчить переживание невыносимого дефицита, отсутствия чего-либо, внутренней пустоты и ощущения бессмысленности и отчаяния. Тем самым перверсивные отношения используются для защиты от невыно­симых переживаний в духе обсуждавшихся выше (см. гл. VI. 2.1.) меж­личностных защитных механизмов. Разумеется, сам процесс действует лишь тогда, когда другое лицо подыгрывает. В соответствующей «сцене» противоположные полюса легко приходят к обоюдным действиям прежде всего тогда, когда, например, садистические устремления одно­го идеально соответствуют мазохистским потребностям другого.

Перверсия как агрессивная форма любви

Как продемонстрировал Роберт Дж. Столлер (Stoller, 1975), в пер­версивных действиях — особенно при садизме — находит свое выраже­ние «эротическая форма ненависти «. Подобная ненависть достаточно велика по своей силе и неуправляема, поскольку в большинстве случа­ев возникает реактивно, как реакция на травму, которую перверсивная личность пережила в детстве. Во взрослом возрасте пострадавший переходит от обороны к наступлению и достигает триумфа в процессе перверсивного акта над другими. Когда-то подобный триумф был пере­жит кем-то над ним самим.

Компоненты ненависти или неуважения обнаруживаются во многих перверсивных отношениях, пусть они и выражены не столь явно, как в отношениях между садистом и мазохистом. Фетишист предпочитает фетиш другому человеку. Эксгибиционист не пытается обладать жен­щиной. он лишь демонстрирует ей свой эрегированный половой орган и под угрозой изобличения достигает удовлетворения от самой возмож­ности ее испугать. Трансвестит, не удовлетворенный биологически заданным полом, довольствуется, во многих случаях тем, что обманы­вает себя и других, переодеваясь в платье другого пола и показываясь в нем перед публикой (трансвестизм). Если же речь идет о большем, а именно, о физических изменениях собственной сексуальной принад­лежности, то мы имеем дело с транссексуализмом.

Иногда по ряду показаний врачи проводят транссексуалу соответст­вующую операцию, давая ему возможность стать тем, кем он желает стать. В оперативном вмешательстве еще ярче проявляется явное наси­лие перверсивных личностей: ведь пенис или грудь в этом случае удаля­ются. Одержимость собственной потребностью, болезненные действия, компромиссный поиск желанной цели по своему характеру близки к мании, наркотической зависимости и к психозам. Собственно, люди, не воспринимающие реальность своего пола — мужского или жен­ского — как нечто существующее де факте, являются сумасшедшими. Находясь в чудовищном заблуждении, ценой разрыва с реальностью они с большим упорством желают измениться и добиться в этом деле успехов с помощью не менее сумасшедших хирургов.

Из-за скрытого или открытого по своему проявлению насилия, перверсивные действия характеризуются негуманностью, бесчеловеч­ностью. Наиболее зримое воплощение это находит в сексуальном обла­дании животными (содомия) или трупами (некрофилия). Люди, совер­шающие подобные действия, достойны сожаления, но своим поведением они, хотя и косвенно, в «вырожденной» форме, демонстри­руют нам и нашу собственную манеру обращения друг с другом и со своими детьми. Неуважительное, бездушное отношение к ним. как к предметам, а не как к живым людям или к дорогим гостям, которым чаще всего оказывается должное уважение. Поэтому не стоит пропу­скать мимо ушей общее послание перверсивных личностей всем нам, которое гласит следующее: «Подобное происходит тогда, когда нас в детском возрасте преследуют, мучают, злоупотребляют нами и не любят нас!»

Подобное послание, хотя и воспринимаемое с известным трудом, следует рассматривать как своего рода апелляцию к обществу, к каждо­му из нас. Примеры многочисленных перверсий как бы иллюстрируют то, что родители и общество причинили таким людям в их детстве.

8.3. Проституция

Во многом сходные отношения — как и у многих перверсивных личностей — обнаруживаются в среде проституток, сутенеров и их клиентов. Здесь особенно бросается в глаза выраженное отграни­чение от остального общества, представленное в двух характерных типах:

1. Социологическое отграничение гражданского большинства от живущего в этой среде меньшинства.

2. Психоаналитическое отграничение больше похожее на специ­фику влечения, инстинктивного побуждения. Это и импульсы, нацеленные на сексуальное удовлетворение, и ищущие унижения другого по­ры вы ненависти.

Сутенер обходится с публичной женщиной точно так же, как и ее клиент. Если же взглянуть на ситуацию в другом ракурсе, клиент спо­собен в одном и том же действии, с одной стороны, позволять себе мазохистские мучения (уже хотя бы тем. что его бьют), а, с другой стороны. одновременно унижать и женщину, оплачивая ее услуги и заставляя выполнять свою работу, что, в частности, наглядно продемонстрировано в фильме «Die flambierte Frau» 6.

В среде проституток особенно очевиден торговый аспект человечес­кой сексуальности, когда персональные отношения определяются не коммуникацией, а рыночными понятиями (Pep. 1972). Данный аспект прослеживается и в «нормальной» сексуальности большинства людей, однако, последним по тем или иным причинам не воспринимается.