Глава 2. Корни сионизма. - Психология национализма - Роман Перин

Почему фрейдисты отрицают все, о чем убедительно говорил Юнг, создавая концепцию архетипов.

Вероятно, ответ надо искать в предложенной Фрейдом гипотезе создания еврейского народа Моисеем.

В своей работе «Моисей и монотеизм», известной еще как «Моисей и единобожие» (1937-1939), Фрейд пишет:

«Моисей опустился к евреям. Он сделал из них свой народ; они были его избранным народом... Итак, мы знаем, за богом, который избрал евреев и вывел их из Египта, стоит фигура Моисея, который сделал это явно по велению Бога, и мы рискуем заявить, что это был именно тот человек, который создал евреев. Именно ему еврейский народ обязан своим жизненным упорством, но также и хорошей долей враждебности, которую он испытал и продолжает испытывать».

Фрейд полностью очищает свой народ от прошлого, делает из него «чистую доску», на которой Моисей якобы начертал свои законы, определившие сознание евреев, отбросив в сторону еврея естественного, т. е. его первоначальную природу. В своих выводах Фрейд идет еще дальше:

«Среди предписаний религии Моисея есть еще одно, важность которого более велика, чем кажется в начале. Это запрещение создавать образ Бога, обязанность обожать Бога, которого нельзя увидеть. Может быть, это была новая мера против злоупотреблений магией. Но если предположить, что запрещение было принято, оно должно было иметь глубокие последствия. Поскольку это означало, что сенсорное восприятие было отодвинуто на задний план в пользу того, что можно назвать абстрактной идеей – победа духовности над чувственностью или, строго говоря, отказ от инстинктов со всеми психологическими последствиями...» (выделено мной – Р.П.).

Здесь Фрейд явно лжет, говоря об отказе евреев от инстинктов. Он сам себе противоречит в этой же работе:

«...каждая порция, возвращаемая из забытого, утверждается с особой силой, оказывает несравнимо большее влияние на людей из массы и выдвигает неоспоримые притязания на истину, против которого возражения логики бессильны..»

Разве это не напоминает юнговскую пружину, эффект которой проявляется при вытеснении инстинкта, когда задавленный инстинкт впоследствии проявляется с большей силой. Фрейд знает об этом и, тем не менее, идет на подлог, ради того, чтобы скрыть тайну методики, примененной Моисеем при «создании» еврейского народа, и конечный результат этого «эксперимента». Еще одним доказательством умышленного подлога, совершаемого Фрейдом при анализе «психологического перерождения евреев», является его давний вывод:

«Наши культурные требования делают жизнь слишком тяжелой для большинства человеческих организмов; эти требования способствуют отстранению от действительности и возникновению неврозов, причем слишком большим вытеснением вовсе еще не достигается какой-либо чрезвычайно большой выигрыш в культурном отношении. Мы не должны возвышать себя до такой степени, чтобы не обращать никакого внимания на первоначальные животные инстинкты нашей природы...» (Фрейд З. О психоанализе. Пять лекций. М., 1912, выделено мной – Р.П.).

Чем же тогда занимался Моисей, как не вытеснением инстинктов прошлого? Сам же Фрейд признает, что это бесперспективное дело и тут же вступает в явное противоречие с собой. Что хочет скрыть Фрейд?

Еврейское племя попало в руки Моисея как племя изгоев, а, значит, – наделенное комплексом неполноценности и порочными инстинктами. Исходу из Египта предшествует мошенничество и воровство, которое совершает весь еврейский народ по отношению к египтянам. В Ветхом завете, в книге «Исход», это описано так:

«Внуши народу, чтобы каждый у ближнего своего и каждая женщина у ближней своей выпросила вещей серебряных и вещей золотых» (гл. 11, 2). «И сделали сыны Израилевые по слову Моисея, и попросили у Египтян вещей серебряных и вещей золотых и одежд» (гл. 12, 35). «Господь дал милость народу в глазах Египтян, и они давали ему; и обобрал он Египтян» (гл. 12,36).

Моисей начинает свой эксперимент, спровоцировав евреев на массовое преступление, которое не имеет оправдания даже с чисто нравственной стороны: ведь евреи обобрали не казну фараона, который их якобы угнетал, а ближних, т. е. соседей и друзей в среде египтян. Если же у евреев были друзья, у которых было серебро и золото, значит евреи были не так уж и бедны: вряд ли египтяне давали бы в долг нищим. И в Библии есть подтверждение материального благополучия евреев: «И сказали им сыны Израилевые: О, если бы мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов мясных, когда мы ели хлеба досыта» (Исход, 16-3).

Вот что пишет по этому поводу, русский историк Н.Е.Марков в своей работе «Лик Израиля» (1938 г.): «Кстати, слыша так много иудейских жалоб на египетское угнетение, полезно внимательно читать книги Ветхого Завета. Ведь при исходе вышло из Египта 625 тысяч мужчин старше 20 лет, годных для войны, значит, с женщинами и детьми не менее трех миллионов израильтян. Пришло же в начале в Египет с праотцом Иаковом всего 70 мужских душ, т. е. примерно 300-350 человек. Значит за 400 лет пребывания в Египте израильтяне размножились в 10 тысяч раз. Могло ли произойти подобное размножение, если бы израильтянам, вообще говоря, жилось в Египте плохо?».

Это говорит в пользу того, что не материальные проблемы толкнули евреев на исход, а чисто политические планы еврейской элиты, которые условно выражены в деяниях Моисея.

Идеологическая и политическая обработка, которая велась на протяжении многих лет, представлена в Библии как неудавшейся. Господь и Моисей постоянно бросают в адрес евреев обвинения в развращенности и жестокости. Но почему Моисей выпрашивает у Господа прощения, хотя доведенный до отчаяния Господь готов был уничтожить неблагодарное «жестоковыйное» еврейство? Получается так, что Моисей имел свой личный замысел по «перевоспитанию» израильтян. Моисей знал, что делал, когда отбирал у евреев золотого тельца и «изгонял» старые предрассудки. В его задачу входило не вытеснение инстинктов и уже существующих психологических установок, а их окончательное утверждение через вытеснение!

Он знал! Все, с чем он сейчас «борется», со временем приобретет новую силу, а методично сжимаемая им пружина инстинктов в будущем окончательно определит еврейскую этнопсихологию. Именно этот способ психологического воздействия, примененный Моисеем, и прячет Фрейд, осознавая возможные последствия в случае его разоблачения.

На смертном одре Моисей «признается»: «Ибо я знаю упорство твое и жестоковыйность твою: вот и теперь, когда я живу с вами ныне, вы упорны перед Господом; не тем ли более по смерти моей?» (гл. 31,27).

И правильнее будет сказать, что Моисей «закалил» евреев, а не создал. Никакой критики не выдерживает фрейдовское утверждение об отказе евреев от инстинктов. Напротив, Моисей последовательно добивался обострения инстинктов евреев до необходимой агрессивности в их будущей борьбе за мировое господство. Моисей взял в руки глину, из которой он сделал камень, исключив саму возможность рефлексии, хотя бы какой-то совести. Должен остаться только долг перед Иеговой, раввином и, прежде всего, перед своим эго, перед своим «Сверх-Я». Чувство вины снималось, а вместе с ней и какие-либо угрызения совести.

«Если я не для себя, то кто будет для меня?

Если я только для себя, то кто я?

Если не сейчас, то когда?»

(Высказывание из Талмуда, Мишна, Абот.)

При таких психологических установках атрофируются любые сдерживающие механизмы – остается только воля к исполнению заданной программы. Моральный кодекс иудея – это Талмуд, пропитанный духом жестокого эгоизма и ненавистью к иноверцам (гоям). Поэтому абсолютно не состоятельны утверждения Фрейда о «высокой духовности» новой еврейской религии, ее превосходстве над всеми другими, как более примитивными и идолопоклонническими.

Фрейд всеми силами пытается доказать величие и первенство «Моисеевого народа», его приоритет на пути духовного и культурного становления человечества. Ведь, по утверждению Фрейда, евреи единственный народ, который, якобы, отказался от инстинктов, а это значит, что он ближе к Богу, что он народ с правом на господство. Фрейд делает акцент на то, что евреи приняли религию, «...реализовали идеал, перед которым его собственный народ потерпел поражение: приняли монотеистическую религию», от которой отказались египтяне. Фрейд, вопреки Библии отбрасывая романтизацию происхождения Моисея, готов согласиться с тем, что Моисей был не евреем, а египетским принцем. Фрейд – психолог – и знает, что это утверждение возвеличивает еврейский народ над египтянами, создавшими великую цивилизацию, но отказавшихся от посланника самого Бога. А это значит, что хозяевам не дано было понять то, что поняли рабы, и поэтому они должны быть наказаны самим Богом, а инструментом наказания должен стать «дважды рожденный» «богоизбранный» еврейский народ.

Торжество Моисеевой доктрины наступило стремительно и мощно; вся энергия пружины, которую сжал Моисей века тому назад, была выброшена из еврейского подсознания. Безусловно, не без последующей работы, которую проделали левиты, завершая эксперимент Моисея.

Необходимо пояснить, что Моисеево вероучение имеет три уровня прочтения: первый (профанический) – для народа; второй (аллегорический) – для неофитов и высших светских кругов; третий (тайный, догматический) – для посвященных. Ключ к прочтению последнего передается только изустно по достижению высшей степени посвящения. Этот метод кодификации информации Моисей позаимствовал у египетских жрецов.

«Моисей получил от Бога еще многие сведения, которые уже не могли войти в явный закон, и их можно было сообщать «только посвященным». Эти «посвященные» в тайные знания и были те 70 старейшин, которые были поставлены Моисеем «Старейшинами над народом». От них и от Моисея путем устной передачи сохранялось божественное слово всегда... В одной из каббалистических книг это выражается так: «Горе человеку, который в Законе («Пятикнижии») не видит ничего другого, кроме простых рассказов и обыкновенных слов!..В Талмуде еще рассказывается, что из мудрых людей, занимавшихся каббалистикой, многие сходили с ума или лишались веры. Поэтому кружок каббалистов всегда составлял как бы тайное братство в самом еврействе» (Розанов В.В.. Юдаизм. Тайна Израиля. «София», С-Пб., 1993).

Что же это за знания, от которых сходят с ума или лишаются веры, да к тому же «мудрые люди»? Заглянем во вторую главу трактата Хагига в Талмуде:

«Законы о кровосмешениях не истолковываются сразу трем слушателям; рассказ о сотворении мира не истолковывается сразу двоим, Колесницу же (в видении пророка Иезекииля) позволительно объяснять лишь одному...» И множество других тайн с нечитаемыми буквами и непроизносимыми словами. Тайну жестоко охраняют: «Подлежит смерти как не-еврей (гой, акум), изучающий талмуд, так и еврей, который ему в том содействует» (Тр. Санхедрин, 59 а; тр. Абода Зара, 8 и Тозефот и тр. Шагига, 13 а).

Что прячут иудеи от мира? Тайну создания зомби! Тайну завоевания мира! Безнравственность и преступность своей религии! Несколько слов сказать об этом необходимо.

В своей работе «Совесть с психологической точки зрения» Юнг указывает на двойственную мораль еврейского бога Яхве (Иеговы) и на его «внеморальность», что естественно должно соответствовать психологической структуре иудеев. Другой мыслитель Артур Шопенгауэр отмечал: «У евреев мы видим поразительное отсутствие того, что называется душевным благородством, и это позорит их несравненно больше, нежели все прочее...»

Поэтому когда патриарх России Алексий II на встрече с американскими раввинами, с этими «детьми дъявола» (по христианским же меркам) оправдывался, поясняя, что «православные недостаточно христиане потому, что недостаточно иудеи», он совершал не просто грех, а нравственное и должностное преступление. Тем более, после такого предложения о сотрудничестве: «Задача Русской церкви помочь нашему народу победить зло обособления, этнической вражды, узкоэгоистического национал-шовинизма. В этом трудном, но святом для всех нас деле, мы надеемся на понимание и помощь наших еврейских братьев и сестер. Совместными усилиями мы построим новое общество...» (Речь Патриарха Алексия II к раввинам г. Нью-Йорка 13 ноября 1991 года и ЕРЕСЬ ЖИДОВСТВУЮЩИХ. ТОО «Паллада», М., 1992).

Неправда ли, это напоминает речи Ленина и Троцкого, активно боровшихся с «русским шовинизмом» и обособленностью с помощью «еврейских братьев и сестер».

Во что превратится русское православие с такими пастырями? Как будут изуродованы души православных при таких взаимоисключающих психологических установках? Даже средневековая гностическая секта катаров отвергала Ветхий завет, называя Иегову «дьяволом – создателем материального мира».

Моисей не мог предложить евреям то, чего они не смогли бы воспринять, то, что не отвечало бы их мировосприятию и психологии. Если бы было иначе, то Моисей разделил бы участь Христа.

Иудеи сделали свой выбор, отказавшись от Христа в пользу Моисея, отказавшись от веры в пользу инструкции и правил по завоеванию мирового господства. Именно в этом кроется их сила, их уверенность в господстве над всем человечеством. Отсюда и проистекает необходимость тайны. Тайны преступника, замыслившего украсть Мир, стать его кошельком, процентщиком, мозгом, хозяином. И как это не осуществить, когда сам «бог», имя которого даже нельзя произносить иудею вслух, благословил и обязал. И это поручение по душе еврею, по душе заговор, ибо душа иудейская жаждет уже тысячи лет. Тысячи лет, как она запрограммирована до конца, до достижении цели. И даже когда весь мир будет «Царством Израилевым», она не успокоится. Тогда ей останется только пожрать самую себя. Так сильно, так сатанински запрограммирована. Остальное человечество должно напряженно думать, как спастись.

Очевидно что, конфликт фрейдистской психологической школы и школ Юнга и Лебона имеет и чисто политическую основу, т. к. спорят две системы мировоззрения – еврейская и индоевропейская. Что касается политической ориентации Фрейда, то она хорошо известна. Американский исследователь Давид Бакан пишет:

«Фрейд провел всю свою жизнь фактически в гетто, в мире, состоящем почти исключительно из евреев» (Ратье Э. «Тайны и секреты Бнай Брита», Париж, 1993).

В еврейских кругах Фрейда называли «светским раввином». Фрейд поддерживал тесные отношения с сионистскими организациями Керен Ха Есод и Кадима. В сферу увлечений «основоположника психоанализа» входила каббала, магическая и оккультная практика. Поэтому в своих публичных работах Фрейд о Моисее больше скрыл, чем сказал. Фрейд обязан был скрывать тайну, будучи «посвященным»...