СЛУЖЕБНЫЕ СЛОВА КАК ФИЛОСОФСКИЕ ТЕРМИНЫ

(connective words as philosophical terms). Служебные слова - важный источник пополнения философской терминологии, в которой традиционно преобладали существительные и прилагательные. Слова с грамматическим значением, лишенные лексической определенности, принадлежат к самым частотным в большинстве языков и обозначают самые общие отношения вещей и способы членения мысли.

Одним из упущений философии в минувшие века было то, что она работала почти исключительно с существительными, реже с прилагательными, почти никогда - с глаголами, наречиями и служебными словами.

Oсновные слова-понятия величайших философов - это, как правило, существительные: "идея", "бытие", "субстанция", "форма", "закон", "единство", "противоречие", "свойство", "человек", "мир", "диалектика"...

И соответствующие прилагательные: "сущий", "единый", "противоречивый"...

Бертран Рассел отмечал: "Даже среди философов широко признаются только те универсалии, которые обозначаются именами прилагательными и существительными, тогда как обозначаемые глаголами и предлогами обычно упускаются из виду. Этот пропуск имел очень большие последствия для философии; без преувеличения вся метафизика после Спинозы преимущественно определялась этим обстоятельством. Прилагательные и имена нарицательные выражают качества или свойства единичных вещей, тогда как предлоги и глаголы большей частью выражают отношения между двумя и более вещами" ("Проблемы философии", 1912). [1]

Абстрактные понятия-существительные (типа "дух", "материя", "бытие", "идея", "единство"), которые доминируют в словаре классической философии, представляют мир назывательно, статично, субстантивно и провоцируют редукцию всех конкретных явлений к немногим общим понятиям. Служебные слова лишены номинативных значений, т.е. не называют предметов, признаков, действий. В поисках фундаментальных свойств и первопринципов мироздания философия все чаще обращается к предлогам, союзам, частицам, артиклям, а также местоимениям, которые относятся к конкретным явлениям не редуктивно, как общее к частному, а конструктивно, как множители и посредники конкретных значений. Например, понятие "материи" покрывает собой все разнообразие материальных явлений, от мухи до слона, от цветка до горы, вмещает их в себя и категориально замещает их собой. Предлоги "в" или "на", союзы "и" и "что", частицы "бы" и "же" не обладают логическим объемом, поглощающим и замещающим конкретные предметности-мыслимости, а напротив, многообразно сочетают их и умножают оттенки их значений.

То, что служебные слова являются самыми частотными в большинстве языков, говорит об их первоочереднoй необходимости мышлению, - именно потому, что они семантически наиболее потенциальны и универсальны, открыты для множества значений, в отличие от лексически обремененных слов типа "материя" или "движения". В этом смысле главными философскими терминами в большинстве языков могут стать артикли, предлоги, частицы, союзы (см. "В" и "Тэизм"). Близко к служебным словам, по своей лексической всеобщности и широкой сочетаемости с конкретными понятиями, стоят приставочные морфемы (см. Амби-, Гипер-, Прото-). См. также Частотный словарь как философская картина мира.

[1] Universals and Particulars: Readings in Ontology, ed. by Michael J. Loux. Notre Dame, London: University of Notre Dame Press, 1976, pp.27-28.

------------------------------------------------------------

"Учение Якова Абрамова в изложении его учеников" (глава "Тэизм. Философия частотного словаря"). Составление и

предисловие М. Н. Эпштейна. Л О Г О С. Ленинградские международные чтения по философии культуры. Книга 1. Разум. Духовность. Традиции. Л., Издательство Ленинградского университета, 1991, сс. 226-227.

Михаил Эпштейн