ГОГА И МАГОГА

— по эсхатологии Апокалипсиса воинственные племена, противники «народа Божьего», которые придут «в последние времена» и развяжут вселенскую, губительную войну. Их исламским соответствием являются Иаджудж и Маджудж. По одному из толкований под «Гогой» понимается имя предводителя, под «Магогой» — название страны и народа. Чаще они интерпретируются как два народа, которых возглавит князь Рош. В Ветхом Завете упоминается сын Яфета (Иафета) Магог, ставший родоначальником какого-то северного по отношению к Палестине народа, связанного с мидянами и киммерийцами. Согласно Книге Иезекииля, Гог — князь Роша, Мешеха и Фувала, подразумевающих территорию кочевого враждебного севера. По позднейшей приписке все они располагаются в земле Магога. Гог по иудейским предсказаниям поведет в последние времена войска кочевников «от пределов севера» на Израиль, когда народ того вернется из пленения. Сам Яхве выступит против Гога, поразив страшным землетрясением его войска, и направит огонь на землю Магога. Безусловно, в иудейской культуре Гога и Магога символизировали враждебный для нее варварский север. Толкование Гоги в качестве народа утвердилось в новозаветной традиции. Такое понимание противоречило его первоначальному смыслу. Племена Гога и Магога явятся с «четырех углов земли» в неисчислимом множестве, приступят к истреблению последних адептов христианской веры, но будут в момент решающей битвы поражены огнем с небес. В христианской литературе развивалась тема их прихода не с Севера, а с Востока. По легенде эти народы, загнанные Александром Македонским на крайний Восток, освободятся и вторгнутся в христианский мир. Мифологема прорыва из заточения запертых до последних времен сил зла была характерна как для христианской, так и для исламской эсхатологии. По одному из предположений термин «Магогу» возник на основе аккадского названия «страны Гугу» — mat Giigu. У Иезекииля Гога ассоциируется с царем Лидии Гигесом. Иудейские толкователи эпохи эллинизма дешифровали «Магогу» как скифов (Иосиф Флавий), мидян и парфян. В Европе в качестве таковых первоначально восприняли гуннов, присвоив их предводителю Аттиле прозвище «бич Божий». Впоследствии в Византии под «князем Рошем» (в греческой транскрипции Ros) подразумевались русские, возглавляющие орды евразийских кочевников, угрожающих западному сообществу порабощением. Еще византийский историк Л. Диакон применял такое объяснение по отношению к походам Святослава на Византию. На Руси нашествие неведомого народа — татаро-монголов, поразивших православный люд своим внешним обликом, — воспринималось как вторжение Гоги и Магоги. «Татары», или «тартары», — пришедшие из Тартара (из тартарары) — есть сила сатанинская. Впоследствии, под впечатлением так называемого «боксерского восстания» в Китае, Вл. С. Соловьев вновь обратился к легенде о предапокалипсическом нашествии Гоги и Магоги, как желтой расы, объединенной идеологией панмонголизма. Н. Федоров в качестве Антихристовой доктрины их нашествия называл буддизм, как воплощавший, по его мнению, лжегуманизм и лжеученость. В образе ожидаемого пятого, красного Будды — Майтрейи — имеются схожие черты с Антихристом. Историк второй волны эмиграции Н. И. Ульянов связывал с темой Гоги и Магоги нашествие маоистов и негритянскую революцию. Источ.: Антихрист: Антология. М., 1995; Мифологический словарь. М., 1991; Багдасарян В. Э. Образ Антихриста в русской историософской мысли // Армагеддон. 1999. № 1; Асонов Н. В. Эсхатологические ожидания и начало перерождения Киевской Руси в Русь Святую // Армагеддон. 1999. № 3.