История, рассказанная пером ворона.

Когда Белые Люди ступили на Желтую Землю, беда случилась в племени Суи.

***

Перед профессором Штерном лежало хорошо сохранившееся черное перо, перевязанное узелками в причудливом узоре. Это не было похоже на украшение или амулет. Маловероятно, что это был какой-то инструмент. Что же это? Профессор задумался. Если бы эта штуковина могла говорить, о чем бы она рассказала?

***

Уру услышал за деревьями необычный смех. Высокий и звонкий. В его племени никто так не смеялся – голоса у всех были низкими и глубокими. Уру насторожился. Но его  любопытство было сильнее осторожности – бесшумно, но быстро он пробирался к источнику звука.

На поляне он увидел девочку, которая гонялась за бабочками. Сама девочка была не менее необычной, чем ее смех. Светлая кожа, светлые волосы, странные одежды, закрывавшие почти все тело. Уру подобрался еще ближе, чтобы рассмотреть ее лицо. Серые глаза, маленький носик, пухлые губки.

Уру никогда не видел таких людей. В его племени все были смуглыми, с черными волосами, заплетенными в косы, и черными глазами, носы у всех значительно выдавались вперед, а губы, наоборот, напоминали тонкую прямую линию. И большая часть тела была открыта солнцу.

Уру не мог отвести глаз от необычной девочки. А сердце его запело новую для него песню…

Залюбовавшись, Уру совсем позабыл об осторожности и подобрался очень близко к девочке. Но вдруг он услышал громкий топот со стороны берега и встревоженный женский голос «Жози, Жози, где же ты?» и увидел бегущую взволнованную женщину и группу одинаково одетых вооруженных мужчин. Все они были такими же светлокожими, как девочка. Но их появление вызвало у него тревогу.

«Ах, вот ты где! Жози, Жози, иди же скорее сюда! Как же ты меня напугала!»

Девочка обернулась на голос и побежала к женщине. Но что-то обронила, вернулась… и тут Уру поймал на себе ее взгляд. Сначала испуганный, потом удивленный, потом заигравший смущенной улыбкой.

«Жози, Жози, иди же скорее! Что там? Там кто-то есть?!»

Жози побежала к женщине, но еще раз обернулась и посмотрела на смуглого мальчика.

«Нет, мама, просто бабочка, хотела поймать».

 ***

Профессор Штерн приоткрыл глаза. «Прелестно, прелестно…», – пробормотал он, – «Но причем тут перо?»

***

В этот день Уру не увиделся с Жози – она не пришла на поляну. Он подобрался к ее лагерю, но лагерь был под охраной вооруженных мужчин, а Жози и ее матери не было видно. Уру решил, что завтра, если Жози снова не придет, он проберется в лагерь и найдет её. Но на следующий день он обнаружил лишь пепелище на месте лагеря и увидел ушедший далеко в море корабль. Уру был в отчаянии. Его сердце замолкло, а потом запело очень грустную песню.

В его племени же, напротив, вечером этого дня устроили праздник победы над врагом. Но Уру чувствовал, что что-то неладное происходит в его племени.

Ему оставалось совсем недолго до обряда мужской инициации, но пока что он считался ребенком и его не допускали к совету племени, он не знал, что происходило, но мог только наблюдать.

В тот день, когда он увидел Жози, его отец – Ых-Сы, вождь племени Суи – и старшие братья вернулись из леса очень взволнованными. Был собран совет племени. А потом отец долго сидел у Шамана. Шаман жег костер с белым дымом. Такой костер обычно жгли, когда племени нужно было найти ответ на вопрос и принять важное решение.

Следующие три дня Уру убегал на поляну – посмотреть на Жози. Девочка играла с бабочками, но время от времени поглядывала на прячущегося мальчика, смущенно улыбалась, а потом отворачивались и звонко смеялась. Ее смех становился все звонче, а сердце Уру пело все громче.

В эти же дни отец с братьями возвращались задумчивыми и собирали совет племени. А ночи отец проводил у Шамана. Две ночи Шаман жег костер с серым дымом – значит, дело было очень серьезным. А на третью ночь дым был черным – такой костер обычно жгли, когда желали избавиться от врага.

На следующий день после костра с черным дымом Жози не пришла…

На празднике победы над врагом Ых-Сы был мрачен и молчалив. Его жена – Су, мать Уру – была очень печальна и встревожена.

Через три дня умер самый младший брат Уру, а еще через день проводили в последний путь Шамана.

***

«Печально, очень печально…», – пробормотал профессор Штерн, – «Но причем тут перо?»

***

Утром после костра с черным дымом Ых-Сы узнал, что работа Шамана прошла не так, как предполагалось. Заговор на перо ворона был сделан с ошибкой, и в результате заболела белокожая девочка.

Ых-Сы был зол и печален. Он понимал, что за это придется расплачиваться потерями детей в своей семье.

Отменить заговор было невозможно – перо ворона каким-то непостижимым образом было утеряно.

Ых-Сы чувствовал вину. Но признать её – ему не хватило сил. Он стал злым и отстраненным. Выглядел совсем холодным и бесчувственным.

Позже Су винила вождя в смерти их младшего сына и невинной девочки. Злилась на него за отстраненность и холодность. Она видела, что в отказе принять свою ответственность он потерял свою мужскую силу, и перестала уважать его.

Су перестала петь песнь своего сердца. За ней последовали все женщины племени. Все мужчины племени стали холодными и замкнутыми. Их сердца замолкли. Даже Уру перестал слышать грустную песню в своем сердце.

Женщины племени отвергли такое искаженное мужество, которое демонстрировали теперь мужчины. И в племени почти перестали рождаться мальчики. А те немногие, которые рождались, были либо хилыми и все время плакали, либо росли очень холодными и жестокими.

Из-за нехватки мужчин пришлось обучать мужским ремеслам девочек. И рождаемость в племени сильно снизилась. Племени грозило вымирание.

***

Утром у Жози поднялся жар. К обеду она покрылась пятнами и стала задыхаться. Ее родители спорили, обратиться ли за помощью к местным жителям, но в итоге приняли тяжелое решение вернуться домой – к привычной медицине.

Через три дня после отхода корабля Жози стало немного легче. А еще через два дня – она выздоровела. Шаман вернул ей жизнь ценой своей смерти.

Но отец Жози винил её и её мать в том, что ему не удалось провести свою работу и пришлось возвращаться домой из-за женской слабости.

Жози решила, что теперь она никогда не будет слабой, что она покажет отцу, что она не хуже мальчика.

Жози выросла и стала жесткой. Она больше никогда не смеялась так звонко и не улыбалась так смущенно, как тогда на поляне с Уру.

Она вышла замуж, но не любила мужа, а соперничала с ним.

В их семействе перестали рождаться девочки. А мальчики были либо хилыми и плаксивыми, либо очень холодными и жестокими.

Тогда, в детстве, Жози каждую ночь видела во сне Уру. Но позже она запретила себе вспоминать о нем. И никому не рассказывала об этом.

После её смерти её внуки обнаружили журнал прадеда и отправились на Желтую Землю, чтобы завершить его дело. Там они обнаружили немногочисленное племя, состоящее из озлобленных женщин и павших духом мужчин. Внуки Жози захватили племя и Землю. И в результате этой встречи племя продолжило свое существование в детях, рожденных без любви.

***

«Ой-ой-ой. Печально, очень печально…», – пробормотал профессор Штерн, – «Но как это можно изменить?»

«Что было бы, если бы родители Жози обратились за помощью к племени? И если бы отец Жози вел себя достойно?», – продолжал размышлять профессор, – «Или если бы Су простила Ых-Сы и поддержала его? Или если бы Ых-Сы признал и принял свою ответственность с достоинством, а не замкнулся?»

«Можно ли вообще было обойтись без ритуалов избавления от врага?», – задался вопросом профессор.

«Но тогда племя погибло бы сразу же от рук врага!», – ответило перо, – «Выбор или-или. Выживет кто-то один. Вождь пытался защитить свое племя от смерти. Как мог».

«Но ведь должен быть третий вариант! Когда хорошо и тем, и другим! Когда они нашли возможность договориться!», – крикнул профессор и развязал причудливые узоры на пере…

Где-то в далеком прошлом на поляне вновь играли с бабочками Уру и Жози. Их сердца пели их общую песню, а когда они выросли, они дали начало новому роду, объединившему в любви две противоположности.

А где-то в настоящем – в кухнях и в спальнях, в кино и в кафе, в метро и в такси – многие и многие пары вдруг перестали ссориться. Женщины снова начали петь песнь своего сердца, а мужчины вернули свою силу, вместе с силой мужчины вернули себе способность чувствовать, и женщины снова стали уважать мужчин – таких близких и теплых.

***

«Напишите об этом, пожалуйста», – сказал пожилой мужчина в модной «аляске» и вышел на своей станции.

А я продолжила свой путь и размышления о том, как без войны находить мирную возможность договариваться противоположным сторонам, нашему «животному» и «цивилизованному», мужскому и женскому, «белому» и «черному», как возможно своевременно признавать и исправлять ошибки, как сохранять свою силу и достоинство и давать свободно течь своим чувствам, сохраняя любовь в сердце и позволяя сердцу петь свою песню.