Чем больше помогаешь, тем хуже к тебе относятся

Нужно ли помогать людям «до последнего», несмотря на агрессию и неблагодарность?

Тот, кто все может, тот и во всем виноват

В трудных ситуациях мы можем нуждаться в помощи. И когда получаем ее, то иногда решаем, что нам должны. Мы становимся требовательными, даже придирчивыми и ревнивыми. Становимся «тяжелым случаем» для того, кто пытался помочь.

Как и почему это происходит? И нужно ли помогать людям «до последнего», несмотря на агрессию и неблагодарность?

Есть такой анекдот:

Нищий стоит возле храма и просит милостыню. Один состоятельный человек каждый раз давал нищему крупную сумму денег. И вот жертвователь пропал. Нищий волнуется, ждет. Через несколько недель нищий опять встретился со своим благотворителем.

— Куда же вы пропали? — обеспокоенно спрашивает нищий.

— Да вот, ездили с женой на море, — радостно отвечает собеседник

— На море, значит…

— Да. На море.

— И это за мои деньги?!

Говорят, что с Утесовым произошла похожая история. Как-то Утесову повстречалась сидящая на тротуаре плачущая женщина. Когда певец спросил ее, что случилось, женщина рассказала ему печальную историю о том, как она шла на рынок, чтобы купить продуктов для празднования дня рождения.

Она несколько месяцев собирала эти деньги. И у нее украли кошелек с деньгами. Нет денег, нет продуктов, нечем угощать гостей, нет праздника. Утесов проникся горем женщины и дал ей утраченную сумму. Женщина продолжала горько плакать.

— Почему же вы плачете? — спросил Утесов. — Я же дал вам денег.

— Да, — повернула к нему свое заплаканное и искривленное от обиды лицо женщина. — А кошелек?!

Если мы призадумаемся над этой историей и зададимся вопросом, что же произошло с женщиной, то ответы: «Ей все мало», или «Она жадничает», или «Она неблагодарна, инфантильна», — нас не удовлетворят. Здесь важно сосредоточиться на том, что женщина, понеся серьезную утрату, хочет не только помощи, не только компенсации утраты, а хочет добиться эффекта, как будто ничего не произошло.

Эффекта полного устранения травматических обстоятельств. Это сказочный, волшебный эффект. Когда всемогущий другой полностью устраняет последствия травмы. «И я чувствую, что я защищен». Вроде бы все хорошо. Разве с этим чувством что-то не так?

Желание быть абсолютно защищенным свойственно каждому из нас. Философ Жильбер Симондон в своей книге «О животном и человеке» пишет:

«У человека нет ничего. Он лежит беспомощный, не способный передвигаться, в то время как птенцы уже умеют добывать себе пищу, а насекомые, едва появившись на свет, знают, куда нужно двигаться, чтобы подняться в воздух. Человек ничего не знает… 

Он вынужден всему учиться с нуля, долгие годы он живет на попечении родителей, пока не начнет самостоятельно зарабатывать на жизнь и преодолевать подстерегающие его опасности. Но взамен ему дан разум, человек — единственное живое существо, которое может стоять в полный рост и смотреть на небо».

Можно добавить — и молиться Богу, познавая Его.

Осознавать свою незащищенность человеку болезненно и тревожно. Это всего лишь одна из причин того, почему человеку хочется фантазировать не просто о дозированной помощи, не просто об участии, которое имеет границы, а о том, чтобы за него все было решено, и он не испытывал такой незащищенности перед жизнью. И даже если такой человек глубоко страдает, дать ему все не получится.

Пока человек не выстроит зрелые отношения и зрелые защиты в этой незащищенности, он будет стремиться к незрелой защите.

Один из примеров — «поиск всемогущей матери». Ведь в детстве ребенку кажется, что родители всемогущи. Этот этап наступает, когда ребенок начинает догадываться, что уют и тепло, молоко и комфорт — это не результат его всемогущей заботы о себе, а забота взрослых.

Ребенок будет взрослеть, вера будет таять, но ее остатки всегда будут с ним. И от того, насколько теперь выросший ребенок сможет быть сопричастным к этим всемогущим «взрослым», будет зависеть то, насколько он будет чувствовать себя состоятельным.

Именно поэтому люди так ценят «звезд» и «сильных мира сего». У всех нас есть ожидание всемогущей и неразрушимой матери, матери-опоры, которая удовлетворит все наши потребности. И когда кто-то сильнее нас нам помогает, эти фантазии активизируются. Но когда «всемогущая мать» нам отказывает, то «ребенок» возмущен. Его лишили его собственности.

В упрощенном виде все это принято списывать на недолюбленность. Но проблема в том, что принцип удовольствия стремится стать тотальным. Другими словами,

неосознанное желание человека — не испытывать неудовольствия в принципе

Однако любое напряжение и неудовлетворенность — большая проблема для принципа удовольствия. Поэтому развитие — всегда фрустрация.

«Всемогущая мать» еще и неразрушима. То есть по отношению к ней можно быть и жестоким, и садистичным, и неблагодарным — она все выдержит. Соответственно, чем больше мы поддерживаем эти фантазии у тех, кому помогаем, тем большие приступы агрессии провоцируем. 

И даже если кому-то удается представлять себя эдакой «мамой, которая все может и на все готова», его ждет новая сложность: тот, кто все может, тот и во всем виноват. 

Автор: Анастасия Бондарук