Поле процессуально или структурно?

Несколько следующих статей блога я планирую посвятить слоевой, или конусной, модели организации психической жизни человека. В основе этой модели лежит природа взаимодействия первичного и вторичного, абстрагированного, опыта. Речь пойдет о концептуальной фиксации жизненного пространства человека, в результате чего формируется self-парадигма, которая поддерживается на протяжении более или менее длительного времени, а иногда и всей жизни человека, механизмами, приводящимися в действие принудительной валентностью. В завершение статьи я сделаю небольшое отступление практического свойства, и мы немного прикоснемся к проблеме построения интервенций в процессе психотерапии. Именно конусная модель организации психической жизни лежит в основе формирования терапевтических интервенций в психотерапии, фокусированной на переживании. 

Из предыдущего описания феноменологической динамики поля у вас, надеюсь, сложилось впечатление и общее представление о том, как функционирует поле и что оно из себя представляет. Давайте продвинемся немного дальше – в суть того, из чего состоит поле. Пока мы выяснили, что поле состоит из феноменов, динамика и трансформация которых регулируется двумя фундаментальными силами – переживанием  и концепцией. Кроме того, из методологии диалогово-феноменологической психотерапии мы знаем, что источником любой феноменологической активности в поле выступает первичный опыт. И что вторичный опыт, который является нам в виде привычного для нас классического мира, структурированного временем, пространством и представлениями о субъекте / объекте,  структурируется благодаря важнейшей и фундаментальной полевой функции – осознаванию. Мы проанализировали с вами детально механизмы, стоящие за полевой динамикой. Теперь же поместим в фокус нашего внимания собственно саму структуру феноменологического поля.

На первый взгляд, словосочетание «структура поля» кажется некорректным. Ведь мы знаем из методологии диалогово-феноменологического подхода в психотерапии, что природа поля процессуальна. Тем не менее здравый смысл подсказывает нам, что привычная для нас реальность обладает некой структурой. Полагаю, настоящее противоречие можно разрешить следующим образом. Поле является нам не своей природой, а некой формой, которую оно в данный момент имеет. Динамику поля можно рассматривать с двух совершенно разных позиций. С позиции анализа ее сущности мы апеллируем к природе феноменологического потока. И эта позиция была представлена мною в предыдущем параграфе. С позиции же обыденного сознания полевая динамика является нам в качестве трансформации полевых контекстов, или ситуаций. Мы можем наблюдать, как меняется поле только потому, что видим, как меняются ситуации. И занимая эту позицию, хотим мы того или нет, мы вынуждены рассматривать поле, отождествляя его с его контекстом. Поскольку именно это мы можем наблюдать своими органами чувств. Строго говоря, мы видим не само поле, а self-парадигму. Именно self-парадигма превращает процессуальную природу поля в форму структурного по виду контекста. Смена структур, т.е. смена контекстов поля и есть, с точки здравого смысла, динамика поля.

Учитывая этот аргумент, предлагаю остановиться на проблеме структурирования поля self-парадигмой более подробно. Читателя, незнакомого с концепцией self-парадигмы, я адресую к соответствующим работам, которые довольно подробно раскрывают ее суть. Здесь же я ограничусь лишь кратким определением этого конструкта. Self-парадигма представляет собой некий более или менее устойчивый конгломерат концепций, которые силой принудительной валентности структурируют поле, запуская его динамику по хронифицированному концептуальному кругу. Проще говоря, это некий набор концепций, который определяет большинство психических процессов человека – его ощущения, восприятие, мышление, память, воображение, представление, внимание и даже речь. А также – эмоции, чувства и волю.