М. Монтень. ОПЫТЫ. Книга Первая

- Оглавление -


<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>




Глава XXXVII

О КАТОНЕ МЛАДШЕМ

Я не разделяю всеобщего заблуждения, состоящего в том, чтобы мерить всех на свой аршин. Я охотно представляют себе людей, не схожи со мной. И, зная за собой определенные свойства, я не обязываю весь свет к тому же, как это делает каждый; я допускаю и представляю себе тысячи иных образов жизни, и, вопреки общему обыкновению, с большей готовностью принимаю несходство другого человека со мною, нежели сходство. Я нисколько не навязываю другому моих взглядов и обычаев и рассматриваю его таким, как он есть, без каких-либо сопоставлений, но меряя его, так сказать, его собственной меркой. Отнюдь не будучи сам воздержанным, я от чистого сердца восхищаюсь воздержанностью фельянтинцев и капуцинов1, находя их образ жизни весьма достойным; и силой моего воображения и без труда переношу себя на их место.

И я тем больше люблю их и уважаю, что они иные, чем я. И ничего я так не хотел бы, как чтобы о каждом из нас судили особо и чтобы меня не стригли под общую гребенку.

Моя собственная слабость нисколько не умаляет того высокого мнения, которое мне подобает иметь о стойкости и силе людей, этого заслуживающих. Sunt qui nihil laudant, nisi quod se imitari posse confidunt Существуют люди, которые хвалят лишь то, чему они, по их мнению, в состоянии подражать2 (лат.). Пресмыкаясь во прахе земном, я, тем не менее, не утратил способности замечать где-то высоко в облаках несравненную возвышенность иных героических душ. Иметь хотя бы правильные суждения, раз мне не дано надлежащим образом действовать, и сохранять, по крайней мере, неиспорченной эту главнейшую часть моего существа, – по мне, и то уже много. Ведь обладать доброй волей, даже если кишка тонка, это тоже чего-нибудь стоит. Век, в который мы с вами живем, по крайней мере под нашими небесами, – настолько свинцовый, что не только сама добродетель, но даже понятие о ней – вещь неведомая; похоже, что она стала лишь словечком из школьных упражнении в риторике:

virtutem verba putant, ut
Lucum ligna.

Для них добродетель – лишь слово,
а священная роща – дрова3 (лат.).

Quam vereri deberent, etiamsi percipere non possent.

Они должны были бы ее (т.е. добродетель) чтить,
даже если не в состоянии постигнуть ее4 (лат.).

Это безделушка, которую можно повесить у себя на стенке или на кончике языка, или на кончике уха в виде украшения.

Не заметно больше поступков, исполненных добродетели; те, которые кажутся такими, на деле не таковы, ибо нас влекут к ним выгода, слава, страх, привычка и другие столь же далекие от добродетели побуждения. Справедливость, доблесть, доброта, которые мы обнаруживаем при этом, могут быть названы так лишь теми, кто смотрит со стороны, на основании того облика, в каком они предстают на людях, но для самого деятеля это никоим образом не добродетель; он преследует совершенно иные цели, им руководят иные побудительные причины. А добродетель, между тем, признает своим только то, что творится посредством нее одной и лишь ради нее.

После великой битвы при Потидее, в которой греки под предводительством Павсания нанесли Мардонию и персам страшное поражение, победители, следуя принятому у них обычаю, стали судить, кому принадлежит слава этого великого подвига, я признали, что наибольшую доблесть в этой битве проявили спартанцы. Когда же спартанцы, эти отличные судьи в делах добродетели, стали решать, в свою очередь, кому из них принадлежит честь свершения в этот день наиболее выдающегося деяния, они пришли к выводу, что храбрее всех сражался Аристодем; и все же они не дали ему этой почетной награды, потому что его доблесть воспламенялась желанием смыть пятно, которое лежало на нем со времени Фермопил, и он жаждал пасть смертью храброго, дабы искупить свой прежний позор5. Следуя за общей порчею нравов, пошатнулись и наши суждения. Я вижу, что большинство умов моего времени изощряется в том, чтобы умалить славу прекрасных и благородных деяний древности, давая им какое-нибудь низменное истолкование и подыскивая для их объяснения суетные поводы и причины.

Велика хитрость! Назовите мне какое-нибудь самое чистое и выдающееся деяние, и я берусь обнаружить в нем, с полным правдоподобием, полсотни порочных намерений. Одному богу известно, сколько разнообразнейших побуждений можно, при желании, вычитать в человеческой воле! Но любители заниматься подобным злословием поражают при этом не столько даже своим ехидством, сколько грубостью и тупоумием.

С таким же усердием и готовностью, с каким глупцы стремятся унизить эти великие имена, я хотел бы приложить все силы, чтобы вновь их возвысить. Я не тешу себя надеждой, что мне удастся восстановить в их былом достоинстве эти драгоценнейшие образцы, могущие, по мнению мудрецов, служить примером для всего мира, но я все же постараюсь использовать для этого все доступные мне возможности и всю силу моей аргументации, как бы недостаточна она ни была. Ибо надо помнить, что все усилия нашего воображения не в состоянии подняться до уровня их заслуг.

Долг честных людей – изображать добродетель как можно более прекрасною, и не беда, если мы увлечемся страстью к этим священным образам. Что же до наших умников, то они всячески их чернят либо по злобе, либо в силу порочной склонности мерить "все по собственной мерке, о чем я говорил уже выше, либо – что мне представляется наиболее вероятным – от того, что не обладают достаточно ясным и острым зрением, чтобы различить блеск добродетели во всей ее первозданной чистоте: к таким вещам их глаз непривычен. Так, например, Плутарх говорит, что в его время некоторые считали причиной самоубийства Катона Младшего его мнимый страх перед Цезарем, и, вполне основательно, возмущается этим толкованием6; можно себе представить, какое негодование вызвали бы у него те из наших современников, которые приписывают самоубийство Катона его честолюбию! Глупцы! Он совершил бы прекрасное, благородное и возвышенное деяние даже в том случае, если бы его ожидал за это позор, а не слава. Этот человек был, поистине, образцом, избранным природой для того, чтобы показать нам, каких пределов могут достигнуть человеческая добродетель и твердость7.

Я не буду пытаться исчерпать здесь эту благородную тему. Мне хочется, однако, устроить своего рода соревнование между стихами пяти латинских поэтов, восхвалявших Катона и этим поставивших памятник не только ему, но, в известном смысле, и самим себе. Всякий мало-мальски развитой ребенок заметит, что первые два из высказываний, по сравнению с остальными, немного хромают, а третье, хотя и будет покрепче, именно в силу избытка своей силы отличается некоторой сухостью; словом, целая ступень, или даже две, поэтического совершенства отделяют их от четвертого, прочитав которое, всякий всплеснет руками от восхищения. Наконец, прочитав последнее или, лучше сказать, первое, идущее впереди всех остальных на известном расстоянии, на таком, однако, что, готов поклясться, его не заполнить никаким усилием человеческого ума, – он будет поражен, он замрет от восторга.

Но странная вещь: у нас больше поэтов, чем истолкователей и судей поэзии. Творить ее легче, чем разбираться в ней. О поэзии, не превышающей известного, весьма невысокого уровня, можно судить на основании предписаний и правил поэтического искусства. Но поэзия прекрасная, выдающаяся, божественная – выше правил и выше нашего разума. Тот, кто способен уловить ее красоту твердым и уверенным взглядом, может разглядеть ее не более, чем сверкание молнии. Она нисколько не обогащает наш ум; она пленяет и опустошает его. Восторг, охватывающий всякого, кто умеет проникнуть в тайны такой поэзии, заражает и тех, кто слушает, как рассуждают о ней или читают ее образцы; тут то же самое, что с магнитом, который не только притягивает иглу, но и передает ей способность притягивать в свою очередь другие иглы. И всего отчетливее это заметно в театре. Мы видим, как священное вдохновение муз, ввергнув сначала поэта в гнев, скорбь, ненависть, самозабвение, во все, что им будет угодно, потрясает затем актера через посредство поэта и, наконец, зрителей через посредство актера. Это целая цепь наших магнитных игл, висящих одна на другой. С самого раннего детства поэзия приводила меня в упоение и пронизывала все мое существо. Но заложенная во мне самой природой восприимчивость к ней с течением времени все обострялась и совершенствовалась благодаря знакомству со всем ее многообразием – я имею в виду не то, чтобы поэзию прекрасную и дурную (ибо я избирал всегда наиболее высокие образцы в каждом поэтическом роде), а различие в ее оттенках; вначале это была веселая и искрометная легкость, затем возвышенная и благородная утонченность и, наконец, зрелая непоколебимая сила. Примеры скажут об этом еще яснее: Овидий, Лукан, Вергилий. Но вот мои поэты, – пусть каждый говорит за себя.

Sit Cato, dum vivit, sane vel Caesare maior,

И Катон, пока жил, был более велик, чем сам Цезарь8 (лат.).

заявляет один.

Et invictum, devicta morte, Catonem,

И непобедимого, победившего смерть, Катона9 (лат.).

вспоминает другой. Третий, касаясь гражданских войн между Цезарем и Помпеем, говорит:

Victrix causa diis placuit, sed victa Catoni.

Боги были на стороне победителей, на стороне побежденных – Катон10 (лат.).

Четвертый, воздав хвалу Цезарю, добавляет:

Et cuncta terrarum subacta,
Praeter atrocem animum Catonis.

И все на земле подчинилось,
кроме суровой души Катона11 (лат.).

И, наконец, корифей этого хора, перечислив всех наиболее прославленных римлян, которых он изобразил на своей картине, заканчивает именем Катона:

His dantem iura Catonem.

Творящего над ними суд Катона12 (лат.).



<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>
Просмотров: 622
Категория: Библиотека » Философия


Другие новости по теме:

  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ СЕНТЯБРЬ 1. Одни говорят: войди в самого
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ АВГУСТ 1. Тот, кто ищет учености, растет
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ ЯНВАРЬ 1. Однажды зимой Франциск шел с
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ ФЕВРАЛЬ 1. Иисус же сказал ученикам Своим:
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ МАРТ 1. Люди большею частью так относятся
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ ДЕКАБРЬ 1. Если старцы люди, умудренные опытом
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ НОЯБРЬ 1. Молитва для всякого честного человека
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ ОКТЯБРЬ 1. Человек высшей добродетели старается идти
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ ИЮЛЬ 1. Разъяснять значит даром тратить время.
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ ИЮНЬ 1. Не падай духом и не
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ МАЙ 1. Если ты любишь, если молишься,
  • Л. Толстой. МЫСЛИ МУДРЫХ ЛЮДЕЙ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ АПРЕЛЬ 1. Помни, что разумение твое, имея
  • ПЕРЕЧЕНЬ НАИБОЛЕЕ РАСПРОСТРАНЕННЫХ ГРЕХОВ | ГРЕХИ ПРОТИВ САМОГО СЕБЯ И ПРОЧИЕ ГРЕХОВНЫЕ НАКЛОННОСТИ,
  • ПЕРЕЧЕНЬ НАИБОЛЕЕ РАСПРОСТРАНЕННЫХ ГРЕХОВ | ПЕРЕЧЕНЬ СМЕРТНЫХ ГРЕХОВ ГОРДОСТЬ, ПРЕЗИРАЮЩАЯ ВСЕХ, требующая себе
  • ПЕРЕЧЕНЬ НАИБОЛЕЕ РАСПРОСТРАНЕННЫХ ГРЕХОВ | О ВОСЬМИ ГЛАВНЫХ СТРАСТЯХ с их подразделениями и
  • ПЕРЕЧЕНЬ НАИБОЛЕЕ РАСПРОСТРАНЕННЫХ ГРЕХОВ | ГРЕХИ ПРОТИВ БОГА И ЦЕРКВИ МАЛОВЕРИЕ, СОМНЕНИЕ В
  • ПЕРЕЧЕНЬ НАИБОЛЕЕ РАСПРОСТРАНЕННЫХ ГРЕХОВ | ГРЕХИ В ОТНОШЕНИИ К БЛИЖНИМ ОСУЖДЕНИЕ. Склонность подмечать,
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 12 ОТВРАЩЕНИЕ К СОПЕРНИЧЕСТВУ Из-за своего разрушительного
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 2 ЧТО ПОБУЖДАЕТ НАС ГОВОРИТЬ О НЕВРОТИЧЕСКОЙ
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 3 ТРЕВОЖНОСТЬ Прежде чем перейти к более
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 4 ТРЕВОЖНОСТЬ И ВРАЖДЕБНОСТЬ Обсуждая различия между
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 5 ГЛУБИННАЯ СТРУКТУРА НЕВРОЗОВ Тревога может целиком
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 6 НЕВРОТИЧЕСКАЯ ПОТРЕБНОСТЬ В ЛЮБВИ И ПРИВЯЗАННОСТИ
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 7 ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ НЕВРОТИЧЕСКОЙ ПОТРЕБНОСТИ В ЛЮБВИ
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 8 ПУТИ ДОСТИЖЕНИЯ ЛЮБВИ И ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ К
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 9 РОЛЬ СЕКСУАЛЬНОСТИ В НЕВРОТИЧЕСКОЙ ПОТРЕБНОСТИ В
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 10 СТРЕМЛЕНИЕ К ВЛАСТИ, ПРЕСТИЖУ И ОБЛАДАНИЮ
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 11 НЕВРОТИЧЕСКОЕ СОПЕРНИЧЕСТВО Пути достижения власти, престижа
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 1 КУЛЬТУРНЫЙ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ ПОНИМАНИЯ НЕВРОЗОВ
  • К. Хорни. НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ | Глава 13 НЕВРОТИЧЕСКОЕ ЧУВСТВО ВИНЫ В картине проявлений



  • ---
    Разместите, пожалуйста, ссылку на эту страницу на своём веб-сайте:

    Код для вставки на сайт или в блог:       
    Код для вставки в форум (BBCode):       
    Прямая ссылка на эту публикацию:       





    Данный материал НЕ НАРУШАЕТ авторские права никаких физических или юридических лиц.
    Если это не так - свяжитесь с администрацией сайта.
    Материал будет немедленно удален.
    Электронная версия этой публикации предоставляется только в ознакомительных целях.
    Для дальнейшего её использования Вам необходимо будет
    приобрести бумажный (электронный, аудио) вариант у правообладателей.

    На сайте «Глубинная психология: учения и методики» представлены статьи, направления, методики по психологии, психоанализу, психотерапии, психодиагностике, судьбоанализу, психологическому консультированию; игры и упражнения для тренингов; биографии великих людей; притчи и сказки; пословицы и поговорки; а также словари и энциклопедии по психологии, медицине, философии, социологии, религии, педагогике. Все книги (аудиокниги), находящиеся на нашем сайте, Вы можете скачать бесплатно без всяких платных смс и даже без регистрации. Все словарные статьи и труды великих авторов можно читать онлайн.







    Locations of visitors to this page



          <НА ГЛАВНУЮ>      Обратная связь