Психическое здоровье

– термин, с использованием которого существуют определённые проблемы. Обычно его применяют, чтобы сказать, что в данный момент у индивида не наблюдается не только какой-то психической болезни, но и вообще каких-либо признаков психического расстройства или патологии личности и поведения. Основная трудность состоит в том, что невозможно определить грани, разделяющие анормальность от того, что на самом деле является или, точнее, считается нормой, в болезнь - от того, что рассматривается как состояние здоровья. Статистический подход, к которому обращаются особенно часто с тем, чтобы обнаружить эти грани, в общем виде гласит: расстройством является то, что в населении встречается достоверно реже. Западная культура, замечает А. Маслоу, «горой стоит за среднестатистического человека...В нашем обществе обычной является патология сексуальной жизни (с психиатрической точки зрения). Это не делает её нормальным или здоровым явлением». Если принять такой подход, то, действительно, можно придти к парадоксальным выводам. Например, по данным эпидемиологических исследований в США, психические отклонения разного характера в настоящее время или в анамнезе свойственны до 50-60% населения, если не более. Это может означать, что понятия «патология» и «норма», с арифметической точки зрения, обнаруживают тенденцию к тому, чтобы вскоре и быть может надолго они могут поменяться в нашем сознании своими местами. «Нормальное» достаточно часто определяется как соответствие социальным и культурным нормам поведения, однако и тут всё очень относительно, к тому же такие нормы время от времени пересматриваются; кроме того, даже в одном обществе представлений о норме столь же много, сколько существует различных и относительно самостоятельных социальных групп. С позиции упомянутых А.Маслоу сексуальных извращенцев нормальными являются как раз они, а не большинство людей. Часть психологов указывает, что важнейшим признаком патологии является снижение или утрата способности к адаптации. Другие исследователи категорически и скорее всего совершенно справедливо возражают этому тезису, указывая, что нормальный человек не приспосабливается, не адаптируется, как это свойственно животным, он действует совсем иначе: добиваясь определённых целей, он меняет самого себя и/или окружающую среду обитания. Кроме того, нельзя не учитывать того, что анормальной может быть сама социальная среда обитания человека, она бывает неадекватной подлинной его сущности. Если индивид успешно приспосабливается, например, к нацистской социальной системе, антисоциальному политическому режиму, каковых не мало и поныне (антисоциальному для большей части населения, исключая криминальные личности), к паразитическому обществу потребления, а не борется с ними всеми доступными средствами, то достаточно сложно решить, кто и на основании каких бесспорных критериев может однозначно решить, является он нормальным или нет. Ненормальными были многие выдающиеся люди и целые поколения революционеров, а нормальными, в противовес им – лица, ведущие обрах жихни планктона. В целом же о собственно психическом здоровье нельзя сказать что-то конкретное и определённое, это априорно принятое за существующее явление, которое, как ни странно, до сих пор не стало предметом систематического научного изучения. О болезнях и расстройствах написаны горы книг, но о здоровье и писать нечего, да и не принято это делать, так как никому такая литература не нужна. Вот почитать де Сада или Камасутру – это совсем другое дело. Кроме того, в продромальной, скрытой стадии развития болезни определить факт последней практически невозможно, как невозможно, к примеру, установить момент начала действия анормальных генов при наследственно обусловленной патологии. В частности, не слишком хорошо известно, чем отличаются будущие пациенты с болезнью Пика и где тот момент, когда можно сказать, что человек заболел. Этот термин, считает А.Ребер (1995), возможно, сохранится, потому, что он часто используется для обозначения того, кто функционирует на высоком уровне поведенческого и эмоционального регулирования и адаптивности, а не того, кто просто не является психически больным. Каннибал, садист, расист или антисоциальный психопат, если он смог стать президентом страны, то есть функционирует на высшем уровне адаптивности, с этой точки зрения является совершенством, образцом психического здоровья.