Взаимодействие межличностное

— контакт двух или более субъектов активности, который может носить любую форму (непосредственную и опосредствованную, пролонгированную и сиюминутную, в связи с деятельностной ориентацией на какую-либо цель или в логике фатического общения, эмоционально насыщенную или в этом плане нейтральную и т. д.), но при этом приводит к изменению их поведения, системы смысловых образований, характера взаимоотношений, деятельностно-установочного личного настроя и т. п. Помимо этого, в социальной психологии термином «взаимодействие» описывают систему взаимовстречных действий, поступков, деяний, которые характеризуются причинно-следственным характером подобной активности двух сторон, участвующих в межличностном контакте: по сути дела, любое проявление активности одного из участников взаимодействия оказывается одновременно и стимулом очередного поведенческого акта другого и своего рода реакцией на предшествующие действия партнера или оппонента. Именно так подобное «широкое» и «узкое» видение взаимодействия традиционно описывается специалистами в социально-психологической литературе: «Широкая трактовка используется, как правило, для указания на непосредственную взаимосвязь каким-либо образом воздействующих друг на друга индивидов (в результате межличностного взаимодействия они по меньшей мере отдают себе отчет во взаимном существовании); узкая — для обозначения способа реализации совместной деятельности, цель которой требует разделения и кооперации функций, а следовательно, взаимного согласования и координации индивидуальных действий»1. Важнейшими характеристиками межличностного взаимодействия как интерактивной стороны общения являются предметность, эксплицированность, рефлексивная неоднозначность и ситуативность. Предметность взаимодействия в данном случае предполагает наличие какого-либо объекта или задачи, по поводу которых и реализуется межличностный контакт. Правда, здесь необходимо оговорить артефактный случай, который в социальной психологии описывается с помощью такого термина, как «фатическое общение». Это, по сути дела, беспредметное общение, когда целью межличностного контакта выступает сам контакт. Другими словами, это ситуация, когда общение из формы субъект — объект — субъектных отношений превращается в субъект — субъектный акт, который в повседневной жизни на уровне обыденного сознания определяется как «беспредметный разговор». Что касается эксплицированности, то есть возможности стороннего наблюдения, то и в этом плане могут быть приведены артефактные случаи, когда внешняя регистрация процесса и результатов взаимодействия практически невозможна или возможна лишь в «отсроченном режиме» (например, опосредствованное взаимодействие, интимное взаимодействие и т. д.). Рефлексивная неоднозначность как один из содержательных признаков межличностного взаимодействия выражается в том, что этот тип контактов в реальности может проявляться и как осознанный, и как неосознанный результат крайне сложно организованной совместной деятельности, ее распределения между участниками. Ситуативность как неизменный признак межличностного взаимодействия отражает содержательную временно-пространственную конкретность осуществляемого контакта субъектов активности, позволяющую четко оценить продолжительность взаимодействия, его интенсивность, степень и характер его нормативности, ценностной насыщенности и т. д. Как правило, различают два основных вида взаимодействия — кооперацию, протекающую в форме подлинного партнерства, или сотрудничества, когда активность всех участников взаимодействия является необходимым условием достижения целей личностно значимых для каждого, и конкуренцию, когда в ходе скрытого или прямого соперничества каждый из участников взаимодействия пытается достичь свою цель, сам факт достижения которой как необходимое условие успеха предполагает неудачу других участников взаимодействия.

Из сказанного ясно, что взаимодействие является одним из наиболее широких понятий в социальной психологии, а сам процесс взаимодействия зависит от множества переменных как собственно психологического, так и иного порядка. Поэтому непосредственное экспериментальное исследование взаимодействия как такового в полном объеме представляется не только чрезмерно сложным, но и вообще малореальным. Еще более проблематичными выглядят анализ и оценка всех значимых в контексте взаимодействия переменных в ходе практической социально-психологической работы, особенно в ситуациях, требующих принятия достаточно быстрых решений, направленных на изменение установок и модификацию поведения субъектов взаимодействия.

В этой связи в рамках различных теоретических школ был разработан целый ряд схем, позволяющих упростить анализ процесса взаимодействия за счет введения ограниченного количества универсальных переменных, фиксируемых методом целенаправленного наблюдения.

Наиболее известной и широко употребляемой схемой подобного типа является так называемая РВД — модель, разработанная американским психологом Э. Берном и положенная им в основу трансактного анализа.

С точки зрения Э. Берна, «...каждый человек располагает определенным, чаще всего, ограниченным репертуаром состояний своего Я, которые суть не роли, а психологическая реальность. Репертуар этих состояний мы попытались разбить на следующие категории: 1) состояния Я, сходные с образом родителей; 2) состояния Я, автономно направленные на объективную оценку реальности; 3) состояния Я, все еще действующие с момента их фиксации в раннем детстве и представляющие собой архаические пережитки. Неформально проявления этих состояний Я называются Родитель, Взрослый, Ребенок (для удобства русскоязычной аббревиатуры, в отечественной психологии последнее из перечисленного состояний часто обозначается как Дитя — В. А., М. Ю.)... Мы считаем, что человек в социальной группе в каждый момент времени обнаруживает одно из состояний Я — Родителя, Взрослого или Ребенка»1. На основе анализа работ Э. Берна, функциональное содержание этих состояний может быть описано следующим образом:

«Р — Родитель — источник социально-нормативной информации, содействующей преемственности поколений. Это состояние “Я” включает в себя социальные установки и стереотипы поведения, усвоенные из внешних источников, преимущественно от родителей и других авторитетных лиц. Это могут быть: а) совокупность полезных, проверенных временем правил и руководств, б) определенный набор предрассудков и предубеждений. В процессе общения Р-позиция обычно проявляется в критичном, оценочном поведении по отношению к другим, в менторских, “отеческих” высказываниях и замечаниях, а также в оказании покровительства, защиты, в протекционизме.

В — Взрослый — основа реалистического поведения. Будучи ориентировано на сбор и анализ объективной информации, оно организованно, активно, разумно, адаптивно и действует хладнокровно оценивая ситуацию и бесстрастно рассуждая.

Д — Дитя — эмоционально-непосредственное начало в человеке. Оно включает в себя все импульсы, естественно присущие ребенку (изобретательность, любознательность и доверчивость, но также капризность, обидчивость и др.). Д-позиция, включает укоренившийся в структуре личности ранний детский опыт взаимодействия с окружающими, способы реагирования и установки, принятые по отношению к себе и другим “Я — хороший” или “Я — плохой”, “другие — плохие”е или “другие — хорошие”. Внешне это состояние выражается в следующих формах: а) как детски непосредственное отношение к миру — творческая увлеченность, наивность гения; б) как архаичное детское поведение — упрямство, злость, обидчивость, легкомыслие»2.

Данные эго-состояния в рамках трансактного анализа рассматриваются как те самые универсальные переменные, с помощью которых можно проанализировать любое межличностное взаимодействие. При этом сам процесс взаимодействия рассматривается как последовательность элементарных актов (трансакций), каждый из которых включает стимул (вербальный, невербальный либо комбинированный), направленный от одного субъекта взаимодействия к другому и ответную реакцию на него, что опять-таки значительно упрощает ситуацию. Обычно выделяются три типа трансакций: дополнительные, пересекающиеся и скрытые.

Дополнительные трансакции имеют место, когда реакция полностью соответствует стимулу — дополняет его: «например, хирург, оценив на основе имеющихся у него данных необходимость в скальпеле, протягивает руку медсестре. Правильно истолковав этот жест, оценив расстояние и мышечные усилия, она вкладывает скальпель в руку хирурга таким движением, какого от нее ждут»1. В данном случае мы имеем дело с дополнительной трансакцией на уровне «Взрослый — Взрослый». Взаимодействие, основанное на дополнительных трансакциях, как правило, носит прямой, открытый и бесконфликтный характер и продолжается до тех пор, пока не будет решена предметная задача, либо пока партнеры получают удовольствие от самого процесса взаимодействия, если речь идет о фатическом общении. При этом важно понимать, что взаимодействие данного типа не всегда является полноценным партнерством равных субъектов, но может принимать откровенно авторитарные формы, если в его основе лежит дополнительная трансакция «Авторитарный Родитель — Послушный Ребенок».

Пересекающиеся трансакции имеют место в тех случаях, когда реакция не соответствует стимулу. Например, на вопрос: «Ты не знаешь, где мои очки?», представляющий собой стимул уровня «Взрослый — Взрослый» (запрос информации), вместо ответа «Они на столе» или «Не знаю» (и то и другое дополнительные реакции по отношению к данному стимулу) следует: «Пора бы уже научиться самому следить за своими вещами!» — т. е. критическое замечание Родителя, адресованное Ребенку. Взаимодействие, основанное на пересекающихся трансакциях, неизбежно приобретает характер конфронтации и либо прекращается, либо перерастает в открытый конфликт.

Наконец, третья разновидность трансакций является наиболее сложной, поскольку в них задействовано больше двух эго-состояний субъектов взаимодействия. При этом взаимодействие протекает фактически на двух уровнях — внешнем, социальном и скрытом — на уровне психологического подтекста. Причем, определяющим является именно последний — отсюда и название: скрытые трансакции. Э. Берн приводит следующий характерный пример такого рода трансакций:

«Продавец: Эта модель получше, но она вам не по карману.

Покупательница: Вот ее-то я и возьму. ...

Продавец на уровне Взрослого констатирует два факта: “Эта модель лучше” и “Она вам не по карману”. На социальном уровне слова продавца кажутся обращенными к Взрослому покупательницы, поэтому она должна была бы ответить: “Вы, безусловно правы и в том, и в другом”. Однако скрытый, психологический вектор был умело направлен опытным Взрослым продавца к Ребенку покупательницы. Ответ, который дал Ребенок, показывает, что наш анализ правилен. Покупательница думает: “Несмотря на финансовые последствия, я покажу этому наглецу, что я ничуть не хуже других его покупателей”»2.

Взаимодействие, основанное на скрытых трансакциях, как правило, носит характер психологической манипуляции, либо деструктивных психологических игр. Причем, если сознательно или неосознанно субъект, которому адресован скрытый стимул, игнорирует его, реагируя только на явное послание, взаимодействие, во всяком случае в данном формате, прекращается. В противном случае возможны два варианта развития событий. Адресат, что называется, «ловится», как это имело место в приведенном примере и полностью, либо частично утрачивает свою субъектность, становясь орудием для достижения цели «партнера» по взаимодействию. Или же он включается в игру, в свою очередь, используя скрытые трансакции. Например, на реплику продавца, покупательница могла бы ответить: «Действительно не по карману, ведь эта модель стоит у вас в полтора раза дороже, чем в соседнем магазине». На внешнем уровне это послание Взрослого, адресованное Взрослому продавца, констатирующее факт согласия с ним и, одновременно, информирующее о состоянии рынка. При этом скрытое послание, отправленное Родителем покупательницы, Ребенку продавца, указывает последнему, что он ведет себя неразумно и может быть за это наказан потерей клиента. Подобного рода взаимодействие носит очевидно конфронтационный характер, но в отличие от взаимодействия, основанного на пересекающихся трансакциях, протекает в форме скрытого, «подковерного» конфликта.

Социальный психолог, использующий трансактный анализ, должен понимать, что в реальном взаимодействии реакция на стимул, которой завершает трансакцию, одновременно является стимулом, начинающим следующую трансакцию. Таким образом, возникают последовательности взаимосвязанных трансакций, составляющих целостный процесс взаимодействия.

Как пишет Э. Берн, «открытые проявления социального взаимодействия называют трансакциями. Это наиболее характерно представлено в цепочке: трансактный стимул со стороны X вызывает трансактный ответ со стороны Y; этот ответ, в свою очередь, становится новым стимулом для Y. Трансактный анализ занимается анализом именно такого типа цепочек и, в частности, их программированием. Можно продемонстрировать, что когда цепочке дан ход, ее последующие этапы весьма предсказуемы, если известны характеристики Родителя, Взрослого и Ребенка каждого участника. В некоторых случаях ... возможно и обратное: если известны исходные трансактный стимул и трансактный ответ, то можно установить со значительной степенью уверенности не только то, что последует дальше, но также некоторые характеристики Родителя, Взрослого и Ребенка каждого участника»1.

Наряду с трансактным анализом и РВД — моделью в практической социальной психологии в контексте проблемы взаимодействия используются и другие подходы, в частности, Д. Тибо и Г. Келли, основанный на анализе возможных исходов, с точки зрения вознаграждения и потерь участников взаимодействия, представления о механизмах социального взаимодействия с точки зрения концепции символического интеракционизма и ряд других.

Практический социальный психолог, одной из задач профессиональной деятельности которого является организация партнерского взаимодействия членов курируемой им группы или организации, должен, помимо всего прочего, анализировать протекание этого процесса, отслеживая предметность (именно конструктивно-содержательную), осознание участниками взаимодействия их целей и задач в логике просоциальности усилий, учитывать специфику ситуативных обстоятельств реального взаимодействия и стремиться к тому, чтобы все перипетии партнерских или конкурентных отношений участников взаимодействия оказались бы доступны для него самого с тем, чтобы могли быть проинтерпретированы, при необходимости скорректированы, а возможные негативные последствия купированы.