ШАРТРСКАЯ ШКОЛА

—ученое сообщество при кафедральном соборе в Шартре, виднейший центр французского возрождения 12 в. Основана в 990 епископом Фульбером («Сократом», ум. 1028), учеником Герберта из Орильяка (ок. 945— 1003, с 999 папа Сильвестр II). Изучались право, математика, логика, медицина; философской ориентацией был (нео)платонизм. Школа приобретала латинские переводы античной классики, греческую и арабскую литературу по математике и естествознанию; при епископе Иве Шартрском (1090—1115) она не уступала как научный центр Парижу. Искусством преподавания прославился Бернард Шартрский, магистр школы и ее канцлер ( 1108—26?). У Бернарда учились Гилъом из Конша, учитель Иоанна Солсберийского, и Гильберт Порретанаат, оба также преподавали в школе. Самая яркая фигура в школе — Керри Шартрский (до 1155?), согласно историку Фризинге брат Бернарда, также магистр и канцлер, первый комментатор «Топики» и «Софистических опровержений» Аристотеля. После него школа гаснет. Кларенбальд из Арраса называет себя учеником как Тьерри, так и Гуго Сен-Викторского, Гильберт Порретанский с 1141 уходит преподавать в Париж. Школа синтезировала учения Платона, известного по «Тимею», и Аристотеля в его логике, физике и психологии. Образцами служили Боэций и Марциан Капелла, почитался Иоанн Скот Эриугена. Легко интегрировались христианские, античные, арабские источники. Символика школы допускала игру поэтического образа и философской аллегории, склоняясь к мистике. Аделард Батский («О тождественном и различном», 1108—1109), чье отношение к шартрцам неясно, задал тон возвышенно-платоническим, задушевно-вергилианским настроениям и культу «семи искусств». Залогом благочестия «природного знания» были провозглашенный Бернардом безусловный примат нравственности над ученостью («без этики нет философа») и смирение («мы карлики на плечах у гигантов»). Учебная работа начиналась с чтения и завершалась перепиской и комментарием к «Opuscula sacra» Боэция и др. В образцовом тексте видели, по Филону Александрийскому, синод искусств, созванный ad cultum humanitatis, цветник грамматики (словесности) и поэзии, просвеченный золотыми лучами логики, украшенный серебром риторики. Утверждался союз мудрости и красноречия, квадривия, «светоча понимания», и тривия, «наставника выражения», супружество (по Марциану Капелле) филологии (или философии) с богом речи Гермесом. В свою очередь в синтезе искусств (cohaerentia artium) видели модель космоса, а в космосе (по «Тимею») — гармоничное осмысленное существо, тело мировой души, имевшей как платонический, так и богословский (вплоть до ее сплавления со Св. Духом у Гильома из Конша) и поэтический ореол. Как природа прячется в одеждах чувственного мира, так смысл речи таится в аллегориях, символах и образах (теория облачений, involucra integumenta). Вкус к символу и фабуле (мифу) уживался с рациональной логикой и «геометричностью» толкования. Проблема универсалий решалась через «реалистический номинализм»: идеи реальны в уме Бога. Бернард из Тура (Бернард Сильвестр, до 1167) в поэтико-философском трактате «О совокупности мира» («Космография»), посвященном Тьерри и известном Данте, Боккаччо, Чосеру, развертывает аллегорическую драму в прозе и стихах, где откликом на жалобы Природы Уму на беспорядочность Сильвы (материи) создается человек, малая вселенная. Возвеличение человека продолжается у Алана Лилаьского и в «Романе о розе». Следы чтения шартрцев прослеживаются в естествознании 13 в. и в философии Николая Кузанского.

Лит.: Chenu M. D. La theologie au douzieme siecle. P., 1976; Jeauneau E. Lectio philosophorum: Recherches sur lEcole de Chartres. Amst., 1973; Southern R. W. Platonism, Scholastic method and the school of Chartres. Reading, 1979. См. также лит. к ст. Бернард Шартрский.

В. В. Бибихин