ЛОГИЧЕСКИЙ ПОЗИТИВИЗМ

-направление неопозитивизма, возникшее в 1920-х гг. на основе Венского кружка (Р. Карнап, О. Нейрат, Ф. Франк, Г. Фейгль и др.), с которым тесно сотрудничало берлинское Общество эмпирической философии (Рейхенбах, К. Гемпель и др.). В кон. 1920-х — нач. 1930-х гг. приобретает значительное влияние и выступает как идейная основа неопозитивистской философии науки. Основоположники логического позитивизма выдвигают задачу разработки последовательно научной философии и претендуют на осуществление «революции в философии», которая окончательно преодолела бы т. н. метафизику, к которой они относили подавляющую часть всей прежней философии. В этой своей антиметафизической направленности логический позитивизм  выступает преемником классического «первого позитивизма» 19 в. На формирование идей логического позитивизма непосредственное влияние оказал также «второй позитивизм»  Э. Маха. Для логического позитивизма был характерен ярко выраженный сциентизм. Однако по существу логический позитивизм не является нейтральным в своей философской позиции в отношении природы знания и истолковывает последнее последовательно в духе узкого эмпиризма и феноменализма, идущего от Беркли и Юма (что позволяет, в частности, его критикам говорить о «гносеологической метафизике» логического позитивизма). Вместе с тем он отказывается от характерного для прежнего позитивизма психологического и биологического подхода к познанию и пытается сочетать феноменалистский эмпиризм с методом логического анализа языка науки, использующего аппарат современной математической логики. Эта идея заимствуется логическим позитивизмом в 1920-х гг. прежде всего из «Логикофилософского трактата» Л. Витгенштейна. Синтез логицизма с эмпиристско-феноменалистической гносеологией, сводящей содержание всякого подлинного знания о мире к выражению т. н. непосредственно данного (т. е. по существу сенсорной информации) и составляет исходную идейную основу этого направления. Подлинно научная философия возможна только как логический анализ  языка науки, который в своей критической функции должен быть направлен на устранение «метафизики», а в своей позитивной функции — на исследование логического строения научного знания с целью выявления «непосредственно данного» или эмпирически проверяемого содержания научных понятий и утверждений. Конечная цель такого исследования усматривалась в реорганизации научного знания в системе «единой науки», которая в соответствии с позитивистско-феноменалистическим представлением о природе познания должна была бы давать описание непосредственно данного и в которой стирались бы различия между отдельными науками о мире — физикой, биологией, психологией, социологией и т. д., как по типу содержания понятий, так и по способу их образования. На основе принципа сводимости всякого действительного осмысленного знания к «непосредственно данному», выражение которого в т. н. протокольных предложениях обеспечивает возможность исчерпывающей эмпирической проверяемости всех утверждений, несущих реальную информацию о мире, логический позитивизм формулирует т. н. принцип верифщируемости (см. Верификацтнизм, Оправдание теории), рассматриваемый как критерий познавательного значения утверждений. Логика и математика в отличие от всех других т. н. реальных или фактуальных наук — о природе, обществе, человеке — истолковываются в качестве т. н. формальной науки — не как знания о мире, а как система аналитических высказываний, формулирующих правила работы с предложениями и терминами языка науки.

Эта концепция, находившаяся в резком противоречии с реальной природой научного знания, по существу так и не смогла стать реальной исследовательской программой методологии науки. Вся эволюция логического позитивизма с 1930-х гг. представляет собой цепь всякого рода модификаций, отступления от исходных позиций, компромиссов и т. д., т. е. типичную историю искусственного спасения последовательной и радикальной, но неконструктивной исследовательской программы. Уже в сер. 1930-х гг. логический позитивизм вынужден был отказаться от идеи протокольных предложений, выражающих переживания субъекта познания, и принять концепцию физикализма. В качестве базисного «языка наблюдений» логический позитивизм с кон. 1930-х гг. рассматривает т. н. вещный язык, выражающий чувственно воспринимаемые физические явления, а не язык личных переживаний субъекта. Требование исчерпывающей верифицируемости каждого осмысленного научного утверждения заменяется условием возможности частичной и косвенной подтверждаемости. Эти изменения не выводят, однако, концепцию логического позитивизма за рамки узкого эмпиризма.

Со 2-й пол. 1930-х гг. (после переезда основных представителей в США) логический позитивизм известен под самоназванием логического эмпиризма. Сохраняя неизменными основные идеи периода Венского кружка — резко отрицательное отношение к метафизике, концепцию сведения философии к анализу языка науки, — логический позитивизм на американском этапе своего существования вынужден пересмотреть исходные догмы, сформулированные в период Венского кружка. Наиболее существенным оказывается здесь отказ от т. н. редукционизма — принципа сводимости всякого подлинного научного знания к выражению эмпирически данного и замены его концепцией частичной эмпирической интерпретации теоретических систем (см. Гипотетико-дедуктивная модель, Оправдание теории. Теория). Это вынужденное признание несводимости «теоретического языка науки» к «языку наблюдения» по существу подрывало исходные позиции логического позитивизма, и попытка сохранить им видимость верности приводила к внутренней противоречивости и эклектичности позиций. Так, логическому позитивизму не удалось дать удовлетворительного объяснения гносеологической природы и методологических функций научных понятий («теоретических конструктов»), выработать адекватный вариант критерия научной осмысленности, основанный на ослабленной версии принципа верифицируемости — принципе подтверждаемости — и на идее частичной эмпирической интерпретации теоретических понятий, предложить четкие критерии гносеологического различения т. н. аналитических и синтетических высказываний, из которого исходил ранний логический позитивизм, и т. д. Признание несводимости теоретического знания к эмпирически данному подрывает и предпосылки радикальной антиметафизической направленности логического позитавизма, поскольку приходится принять, что в основе теоретических систем науки лежат онтологические схемы, научные картины мира, метафизические основания научных «парадигм», без которых невозможна наука. Эта неспособность логического позитивизма реализовать свою собственную исследовательскую программу приводит в сер. 20 в. к резкому падению его авторитета. В 1950-е гг. логический позитивизм теряет свое положение ведущего направления западной философии науки, а в 1960-е гг., после смерти его основоположников, по существу перестает существовать как самостоятельное течение современной философии. Резкой критике со стороны представителей философии науки иной ориентации (в особенности Поппера и его последователей), помимо узкого эмпиризма и односторонней «антиметафизичности», подвергается абсолютизация логическим позитивизмом логистического подхода к анализу научного знания, преувеличение значения логической формализации, отказ от исследования истории науки, процессов развития научного знания и т. п.

Логический позитивизм занимает значительное место в философии науки 20 в. Несмотря на неудачную попытку реализации при помощи современных логических методов схем классической научной рациональности, он объективно способствовал осознанию необходимости неклассических подходов к философско-методологической проблематике современной науки.

Лит.: Гемт К. Г. Логика объяснения. М., 1998; Карнап Р. Философские основания физики. М., 1971: Лакатос И. Доказательство и опровержения. М., 1967; Он же. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М., 1995; Никифоров А. Л. От формальной логики к истории науки. М., 1983; Швырев В. С. Неопозитивизм и проблемы эмпирического обоснования науки. М., 1966; ФранкФ. Философия науки. М., 1960; Хи.п Т. Н. Современные теории познания. М.. 1965.гл.13 и 14.

В. С. Швырев