ОЧЕВИДНОСТЬ

– Основной чертой всякого феноменологического анализа является его принципиальное отличие от объективного анализа. Феноменология есть "археология" знания; поэтому внимание ее устремлено к истокам всяческого знания, и добраться до этих истоков значит для нее, в первую очередь, следовать во всем требованию беспредпосылочности, т.е. отказу от бессознательных, наивных, непроверенных или некритически усвоенных предпосылок. Единственная предпосылка, которую она методически утверждает во всех тематических зонах познания, есть сфера первоначального интуитивного опыта, или сфера очевидности, играющая здесь роль "принципа всех принципов".

В самом широком смысле очевидность понимается Гуссерлем как "опыт о сущем" или просто как "самоданность вещи". "Очевидным мы называем всякое сознание, которое характеризуется в отношении своего предмета самоданностью, без вопроса о том, является ли эта самоданность адекватной" [39]. Иными словами, под очевидностью следует понимать такое созерцание вещи, где она предстает взору без всяческих предикативных и рефлексивных посредников в модусе "она сама", исключающем любое сомнение. Азбука феноменологии: "Пусть смотрят на феномены, вместо того, чтобы свысока говорить о них и конструировать их" [40]. При этом Гуссерль резко отрицает сведение очевидности к некоему чувству очевидности и подчеркивает ее строго категориальный характер. Очевидность присуща не только чувственному восприятию, но и всем актам идеирующей абстракции: одно дело, созерцать некий феномен, другое дело, говорить о нем без созерцания, и равным образом, принципиально отличаются друг от друга рассуждение о созерцании феномена и созерцание самого созерцания. "Нет ничего более опасного для созерцательного познания первоистоков, абсолютных данностей, чем чрезмерное мышление и созидание из мыслительных рефлексий вымышленных очевидностей... Итак, как можно меньше рассудка, но как можно больше чистой интуиции... Все искусство состоит а том, чтобы предоставить слово просто созерцающему глазу и исключить сплетенное с созерцанием трансцендирующее мнение, мнимо измышленную данность, всякую побочную мысль и навязывающиеся через рефлексию толкования" [41]. Можно было бы возразить: понятая так, очевидность носит исключительно субъективный характер и лишена всякой объективности, т.е. всеобщности и необходимости. Но возражение это бьет, мимо цели, так как в феноменологии сама объективность конституируется путем радикального самосведения именно субъективности к собственным изначальным структурам; поэтому субъективный характер очевидности – не помеха, а цель, если предварительно очистить саму субъективность от предпосылок объективизма и объективистически истолкованного субъективизма. "Я никого не могу заставить с очевидностью усмотреть то, что усматриваю я, – пишет Гуссерль. – Но я сам не могу сомневаться, я ведь опять-таки с самоочевидностью сознаю, что всякое сомнение там, где у меня есть очевидность, т.е. где я непосредственно воспринимаю истину, было бы нелепо. Таким образом, я здесь вообще нахожусь у того пункта, который я либо признаю архимедовой точкой опоры, чтобы с ее помощью опрокинуть весь мир неразумия и сомнения, либо отказываюсь от него и с ним вместе от всякого разума и познания. Я усматриваю с очевидностью, что так именно обстоит дело, и что в последнем случае – если тогда еще можно было бы говорить о разуме и неразумии – я должен был бы оставить всякое разумное стремление к истине, всякие попытки утверждать и обосновывать" [42].

Как таковая, очевидность сущностно принадлежит к интенциональности и, более того, представляет собою универсальный способ интенциональной соотнесенности сознания. "Категория предметности, – подчеркивает Гуссерль, – и категория очевидности суть корреляты. К каждому основному роду предметностей... принадлежит основной род "опыта", очевидности" [43]. Отсюда вытекает необходимость феноменологического построения иерархии очевидностей. Гуссерль различает множество типов очевидности: абсолютную, адекватную, неадекватную, аподиктическую, конституирующую, негативную, предикативную и допредикативную, относительную, потенциальную и т.д. Они охватывают как сферу внешнего (чувственного) опыта, так и сферу внутреннего опыта, включая и внутреннее сознание времени. Эта дифференциация, являющаяся априорной структурной формой сознания, служит, по Гуссерлю, "всеобщим принципом обоснования" [44].