МИКРОКОСМОС И МАКРОКОСМОС

(греч. малый мир и большой мир), иначе - человек и Вселенная; учение о параллелизме М. и М.- одна из древнейших натурфилос. концепций, выраженная уже в космогонич. мифологеме «вселенского прачеловека» (инд. пуруша в Ведах, сканд. Имир в «Эдде», кит. ПаньГу), из плоти к-рого возникла земля, из костей - камни, из крови - реки, из волос - деревья, из дыхания - ветер и т. д. В демифологизированном виде аналогия М. и М.- в натурфилософии досократиков, особенно в традиции космологич. биоморфизма (Анаксимен, Гераклит, Диоген Аполлонийский), но также у Демокрита, у к-рого впервые встречается сочетание («человек - это малый мир», В 34фр. 10 Лу.), затем в «Тимее» Платона и с особенной последовательностью (вплоть до представления о мировом «семени») в стоич. концепции космоса как живого организма. Один из самых ярких образцов параллелизма М. и М.- псевдогиппократовский трактат «О седмицах» (гл. 1-12), обнаруживающий в этом отношении разительное сходство с пехлевийским космогонич. трактатом «Бундахишн» (9 в., основан на утраченной части «Авесты»).

Аналогия между М. и М. амбивалентна: при аргументации от макрокосмоса к микрокосмосу (в человеке нет ничего, кроме космич. элементов) она может вести к натуралистич. антропологии и растворению человека в космосе (таков, очевидно, вариант Демокрита); при аргументации от микрокосмоса к макрокосмосу нередко постулируется космич. «душа» или «ум» (Гераклит, Анаксагор, Платон, стоицизм), часто отождествляемые с имманентным панкосмич. богом («какое место в мире занимает бог, такое в человеке - дух, какое в мире - материя, такое в нас - тело», Сенека, Письма 65, 24); при этом познание мира или божества нередко выступает как самопознание (уже у Гераклита - см. «Познай самого себя»); в неоплатонизме космос растворяется в «душе», а «душа» - в «уме».

Идея человека как микрокосмоса, отражающего в себе универсум, спорадически всплывает в греч. патристике - у Немесия Эмесского («О природе человека» I 14), Григория Нисского (De an. et resurr., p. 188) и Григория Назианзина (Orat. 34: здесь, по-видимому, впервые - сам термин « микрокосм»), у Боэция, а также у Иоанна Скота Эриугены; однако последоват. параллелизм М. и М., чреватый еретич. пантеизмом, остаётся за пределами осн. ортодоксальных ср.-век. систем. Чисто платонич. характер имеет космогония Бернарда Сильвестра (см. Шартрская школа), изложенная в трактате «De mundi universitate sive Megaeosmus et Microcosmus» (сер. 12 в.). К классич. образцам параллелизма М. и М. приближаются видения Хильдегарды из Бингена (12 в.), в к-рых устанавливаются детальные соответствия между движениями небесных тел, ветрами, элементами, жидкостями и телесными и душевными состояниями индивида. Мистич. характер носят концепции М. и М. в ср.-век. евр. философии (каббала, Ибн Гебироль, «Микрокосм» Иосифа ибн Заддика - ок. 1140). В эпоху Возрождения идея М. и М. переживает свой последний расцвет. Она служит обоснованием новой антропологии у Пико делла Мирандолы («О достоинстве человека»), принимает форму гилозоистич. панпсихизма в натурфилософии Кардано, Кампанеллы (De sensu rerurn I 10) и Бруно; пронизывает всю традицию нем. мистики от Экхарта и Николая Кузанского до В. Вейгеля (особенно трактат «Познай самого себя, что человек есть микрокосм», «Erkenne dich selbst, dass der Mensch sey ein Microcosmus...», 1615) и Я. Бёме (Mysterium magnum, 15 sq.), присутствует в медикомагикоалхимич. оккультизме Агриппы (de осе. philos. Ill 38) и Парацельса («Макрокосм и человек суть одно» - Paragran С 2), и в лице их англ. коллеги Р. Фладда («Обоих космосов, сиречь великого и малого... история», 1617) вступает в открытый конфликт с творцами новой картины мира (Кеплер, Гассенди). В эпоху механицизма 17-18 вв. биоморфноанимистич. учение о М. и М. изгоняется за пределы науч. знания, но в то же время Лейбниц (вслед за Николаем Кузанским, Плотиной и принципом Анаксагора «всё во всём») придал онтологич. статус понятию микрокосмоса в своей монадологии (каждая монада есть отражение универсума). Нек-рое возрождение учения о М. и М. наблюдается в нем. неогуманизме (Гердер, Гёте) и романтизме с кульминацией в архаич. учении Шопенгауэра о мировой (макрокосмич.) воле, затем в теософии кон. 19 - нач. 20 вв.- с подчёркиванием эволюц. параллелизма (см., напр., о теософской адаптации биогенетич. закона Геккеля: Heinz K., Von Hackel zur Theosophie, 1913). См. также Симпатия космическая, Псюхе.