ЭВДЕМОНИЗМ

(греч. eudaimonia - счастье) - часто применявшийся в истории этики способ обоснования морали и истолкования ее природы и целей, Э. во мн. подобен гедонизму, часто ему сопутствовал и выступал иногда как его разновидность (в учении Эпикура, в этических теориях эпохи Возрождения), Но в отличие от гедонизма основополагающей категорией этики и исходным принципом нравственности Э. считает понятие счастья, достижение к-рого объявляет высшим критерием всякой добродетели и основой моральных поступков. Как и гедонизм, Э. при его последовательном проведении в качестве методологического принципа этической теории представляет собой разновидность рационализма и обычно связан с индивидуалистическим толкованием нравственности. Категория счастья выдвигается на первый план в этической теории еще в Древн. Греции. Основоположник кинической школы (Цинизм) Антисфен не связывал понятия счастья и наслаждения, даже часто противопоставлял их. Наслаждение, с его т. зр., делает человека зависимым от внешней среды, тогда как счастье состоит в полной независимости человека от всякой чувственности. Римский последователь стоицизма Цицерон также противопоставлял состояние счастья чувственным удовольствиям. Такое толкование счастья несло в себе элементы идеализма; в нем уже содержалось противопоставление «телесной» и «духовной» природы человека. У Аристотеля же, напротив, счастье толкуется как особый случай наслаждения, как устойчивое и гармоническое удовольствие. Стремление к счастью получает значение морального принципа у средневекового схоласта Фомы Аквинского, к-рый придает этому понятию специфически религиозный смысл: счастье, в его понимании, - это нечто противоположное земным радостям. В эпоху Возрождения стремление к земному счастью вновь провозглашается вполне законным нравственным принципом поведения. Элементы Э. содержались в этическом учении Юма. Особенно большое значение принцип Э. приобретает в этике фр. материалистов XVIII в. Счастье человека было ими объявлено конечной целью всякого об-ва и всякой полезной деятельности людей. Стремление к счастью трактовалось как данное человеку от природы, а достижение счастья - как осуществление подлинного назначения человека. В совр. буржуазной этике можно встретить лишь отдельные элементы классического Э., но здесь они часто утрачивают первоначальное гуманистическое содержание и приобретают реакционный социальный смысл (примером может служить «фелицитология» О. Нейрата). Марксистская этика считает, что эвдемонистический принцип обоснования нравственности нельзя признать научным и подлинно материалистическим. Категория счастья не характеризует к.-л. определенного общественного или лично-психологического состояния человека. В ней находят отражение те или иные нравственные представления о назначении человека. В зависимости от конкретно-исторических и социальных условий в понятие счастья вкладывается различный смысл, соответствующий жизненным устремлениям того или иного класса, социальной группы или отдельной личности. Иными словами, это идеализация того или иного жизненного уклада, выступающая в форме морального предписания, к к-рому должен стремиться человек. Но в таком случае счастье не может служить обоснованием нравственности, т, к. само нуждается в обосновании, точно так же как и др. моральные представления.