ВЕБЕР (WEBER) Макс (Карл Эмиль Максимилиан)

(1864-1920) - нем. социолог, историк, экономист. 1892-94 - приват-доцент, затем экстраординарный проф. в Берлине, 1894-96 - проф. национальной экономии во Фрейбургском, с 1896 - в Гейдельбергском, с 1919 - в Мюнхенском ун-те. С 1904 - издатель (совместно с Э. Яффе и Зомбартом) "Архива социальных наук и социальной политики". Один из основателей Немецкого социологического общества (1909). 1918 - проф. национальной экономии в Вене. В 1919 - советник немецкой делегации на Версальских переговорах.

В. внес огромный вклад в такие области социального знания, как общая социология, методология социального познания, политическая социология, социология права, социология религии, экрономическая социология, теория современного капитализма. Совокупность его трудов составила как оригинальную концепцию социологии, так и своеобразное синтетическое видение сущности и путей развития западной цивилизации.

Свою концепцию В. называл "понимающей социологией". Социология анилизирует социальное действие и тем самым стремится объяснить его причину. Понимание означает познание действия через его субъективно подразумеваемый смысл. При этом имеется в виду не некий "объективно правильный" или метафизически "истинный", а субъективно переживаемый самим действующим индивидом смысл действия. Вместе с "субъективным смыслом" в социальном познании оказывается представленным все многообразие идей, идеологий, мировоззрений, представлений и т.п., регулирующих и направляющих человеческую деятельность, т.е. все многообразие человеческой культуры. В противоположность другим влиятельным в его эпоху социологическим концепциям, В. не стремился строить социологию по образцу естественных наук. Социологию он относил к сфере гуманитарных наук, в его терминологии - "наук о культуре", которые, как по предмету исследования, так и по методологии, относятся к иному типу, чем естественные науки.

Основные категории понимающей социологии: поведение, действие и социальное действие. Поведение - это всеобщая категория деятельности. Оно считается действием, когда и поскольку действующий связывает с ним субъективный смысл. О социальном действии можно говорить в том случае, если подразумеваемый смысл соотносится с действиями других людей и на них ориентируется. Сочетания действий порождают устойчивые "смысловые связи" поведения, на основе которых затем формируются социальные отношения, институты и т.д. Результат понимания не есть окончательный результат исследования, а всего лишь гипотеза высокой степени вероятности, которая, дабы стать научным положением и занять твердое место в системе знания, должна быть верифицирована объективными научными методами.

В. выделяет четыре типа социального действия: 1) целерациональное - когда предметы внешнего мира и другие люди трактуются как условия или средства действия, рационально ориентированного на достижение собственных целей; 2) ценностнорациональное - определяется осознанной верой в ценность определенного способа поведения как такового, независимо от конечного успеха деятельности; 3) аффективное - определяется непосредственно чувством, эмоциями; 4) традиционное - побуждается усвоенной привычкой, традицией. Категорией более высокого порядка является социальное отношение, то есть устойчивая связь взаимно ориентированных социальных действий; примеры социальных отношений: борьба, враждебность, любовь, дружба, конкуренция, обмен и т.д. Социальные отношения, поскольку они воспринимаются индивидами, как обязательные, обретают статус легитимного социального порядка. В соответствии с членением социальных действий выделяются четыре типа легитимного порядка: традиционный, аффективный, ценностно-рациональный и легальный.

Методологическая специфика социологии В. определяется не только концепцией понимания, но и учением об идеальном типе, а также постулатом свободы от ценностных суждений. Идея идеального типа продиктована необходимостью выработки понятийных конструкций, которые помогали бы исследователю ориентироваться в многообразии исторического материала, в то же время не вгоняя этот материал в предвзятую схему, а трактуя его с точки зрения того, насколько реальность приближается к идеальнотипической модели. В идеальном типе, по В., фиксируется "культурный смысл" того или иного явления. Он не является гипотезой, а потому не подлежит эмпирической проверке, выполняя скорее эвристические функции в системе научного поиска. Но он позволяет систематизировать эмпирический материал и интерпретировать актуальное состояние дел с точки зрения его близости или отдаленности от идеально-типического образца.

Постулат свободы от ценностных суждений - важнейший элемент не только социологической, но и вообще любой научной методологии. В. различает в этой области две проблемы: проблему свободы от ценностных суждений в строгом смысле и проблему соотношения познания и ценностей. В первом случае речь идет о необходимости строго разделять эмпирически установленные факты и закономерности и их оценку с точки зрения мировоззрения исследователя, их одобрение или неодобрение. Во втором случае речь идет о возможности и необходимости учета и исследования ценностных компонентов всякого (и прежде всего социально-научного) познания. В. исходит из неизбежной связанности любого познания с ценностями и интересами ученого, поскольку всякое исследование осуществляется в конкретном культурно-историческом контексте. Он выдвигает понятие "познавательного интереса", который определяет выбор и способ изучения эмпирического объекта в каждом конкретном случае, и понятие "ценностной идеи", которая определяет культурно-исторически специфический способ видения мира в целом. Наличие ценностных идей - трансцендентальная предпосылка наук о культуре: она состоит в том, что мы, будучи культурными существами, не можем изучать мир, не оценивая его, не наделяя его смыслом. Какая из ценностей является определяющей в познании - не результат произвольного решения ученого, а продукт духа времени, духа культуры. Идеи и интересы, определяющие направленность и цели исследования, изменяются во времени, что отражается в формулируемых науками о культуре понятиях, то есть в идеальных типах. В бесконечности этого процесса - залог безграничного будущего наук о культуре, которые постоянно будут изменять подходы и точки зрения, открывая тем самым новые стороны и аспекты своего предмета. Тот же самый "интерсубъективно" существующий дух культуры дает возможность взаимного контроля со стороны научного сообщества ценностных идей и познавательных интересов, регулирующих цели и ход исследования.

Общесоциологические категории и методологические принципы служат формированию понятийного аппарата экономической социологии. Экономическая социология В. организуется в "культурологическом" ключе. В. выделяет две идеальнотипические ориентации экономического поведения: традиционную и целерациональную. Первая приходит из глубины веков. Вторая является доминирующей начиная с Нового времени. Преодоление традиционализма осуществляется в ходе развития современной рациональной капиталистической экономики. Формально-рациональный учет денег и капиталов предполагает наличие определенных типов социальных отношений и определенных форм социального порядка. Анализируя эти формы, В. формулирует универсально-историческую модель развития капитализма как торжества принципа формальной рациональности во всех сферах хозяйственной жизни, отмечая, однако, при этом, что подобное развитие не может быть объяснено исключительно экономическими причинами.

Попытку объяснения развития современного капитализма В. дает в своей социологии протестантской религии, в частности, в знаменитой работе "Протестанстская этика и дух капитализма". В. усматривает связь между этическим кодексом протестантских вероисповеданий и духом капиталистического хозяйствования и образа жизни. Воплощение этого духа - капиталистическое предпринимательство, основной мотив - экономический рационализм, форма рационализации этого мотива - профессиональная деятельность. В протестантских конфессиях - в противоположность католицизму - упор делается не на догматических занятиях, а на моральной практике, состоящей в неуклонном следовании человека своему божественному предназначению, реализующемуся в мирском служении, в последовательном и целенаправленном исполнении мирского долга. Совокупность такого рода предписаний В. называл "мирским аскетизмом". Протестантская идея мирского служения и мирской аскетизм обнаруживают сходство с максимами капиталистической повседневности (с духом капитализма), что позволило В. увидеть связь между реформацией и возникновением капитализма: протестантизм (его этический кодекс) стимулировал возникновение специфических для капитализма форм поведения в быту и хозяйственной жизни. Минимизация догматики и ритуала, рационализация жизни (в конечном счете это ведет вообще к отмиранию собственно религиозного компонента) в протестантских конфессиях явились, по В., частью грандиозного процесса рационализации, "расколдовывания" мира, начатого древнееврейскими пророками и эллинскими учеными и идущего к кульминации в современном капитализме, в его хозяйстве и культуре. Расколдовывание мира означает освобождение человека от магических суеверий, от власти чуждых и непонятных человеку сил, автономизацию и суверенизацию индивида, его уверенность в доступности мира рациональному научному познанию. Расколдовывание означает не то, что мир познан и понятен, но что он может быть познан и понят до последних его границ. В такого рода прогрессирующей рационализации - смысл современного социокультурного развития (смысл эпохи модерна). В ряде работ по хозяйственной этике мировых религий В. развил и УТОЧНИЛ идеи, сформулированные в трудах о протестантизме, объяснив специфику экономического и социального развития разных регионов и государств мира спецификой хозяйственной этики господствующих в этих регионах религий (индуизм, юдаизм, конфуцианство).

В. не претендовал на то, что воздействие протестантской этики исчерпывающе объясняет возникновение современного капитализма. Нужно принимать во внимание воздействие гигантского количества факторов. Вместе с тем социология религии В., в частности его идея о воздействий этики протестантизма на формирование духа капиталистического хозяйствования есть классический образец анализа того, как культурные содержания воздействуют на направление социально-экономического развития.

Если в экономической социологии В. исходным социальным отношением является отношение обмена, то в социологии власти речь идет об отношениях, в которых индивид или группа осуществляет свою волю по отношению к другому индивиду или другой группе так, что партнер вынужден подчиниться этой воле. Отношения между обладателем власти, его "управляющим штабом" (аппаратом управления) и подчиняющимися людьми базируется не только на поведенческих ориентациях. Они предполагают наличие веры в легитимность власти. В. выделяет три идеальных типа легитимной власти: 1) рациональный, основанный на вере в законность существующего порядка и законное право властвующих на отдачу приказаний; 2) традиционный, основанный на вере в святость традиций и право властвовать тех, кто получил власть в силу этой традиции; 3) харизматический, основанный на вере в сверхъестественную святость, героизм или какое-то иное высшее достоинство властителя и созданной или обретенной им власти. Эти типы именуются, соответственно, легальным, традиционным и харизматическим типами власти (господства). В. анализирует каждый из этих типов с точки зрения организации управляющего аппарата и его взаимоотношений с носителями власти и подданными, подбора и механизма рекрутации аппарата, отношений власти и права, власти и экономики. В этом контексте формируется, в частности, знаменитая веберовская теория бюрократии.

Анализ форм власти доводится до исследовния демократии, которая у В. выступает в двух типах: "плебисцитарная вождистская демократия" и разнообразные формы "демократии без вождя", цель которой - сведение к минимуму прямых форм господства человека над человеком благодаря выработке системы рационального представительства интересов, механизма коллегиальности и разделения властей.

Труды В. в значительной мере определили направление развития социально-научного знания в XX в. Хотя В. не оставил школы в формальном смысле слова, однако до настоящего времени социология продолжает использовать его теоретическое и методологическое наследие.

Л. Г. Ионин

Аграрная история древнего мира. М., 1923; Избранные произведения. М., 1990; Избранное. Образ общества. М., 1994; Gesammelte Aufsatze zur Religionssoziologie. Bde. I-III, Tubingen, 1920-21; Wirtschaft und Gesellschaft. Tubingen, 1921; Gesammelte Aufsatze zur Wissenschaftslehre. Tubingen, 1922; Gesammelte Aufsatze zur Soziologie und Sozialpolitik. Tubingen, 1924.

Гайденко П.П.. Давыдов Ю.Н. История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс. М., 1991; Ясперс К. Речь памяти М.Вебера // Культурология. XX век. М., 1995; Бендикс Р. Образ общества у Макса Вебера // Там же; Неусыхин А.И. "Эмпирическая социология" Макса Вебера и логика исторической науки // Там же; Неусыхин А.И. Социологическое исследование Макса Вебера о городе // Там же; W. Schluchter. Religion und Lebensfurung. Bde. I-II., Fr./M., 1988.