ЛУМАН (LUHMANN) Никлас

(р. 1927) - нем. социолог. Закончил юридический факультут Фрейбургского ун-та, в 1950-е работал в земельных органах государственного управления. В 1960-61 стажировался в Гарвардском ун-те у Т. Парсонса, затем работал в Высшей школе наук управления в Шпейере, возглавлял отдел Центра социальных исследований в Дортмунде. С 1968 по 1993 -проф. общей социологии и социологии права Билефельдского ун-та.

Л. известен как автор одной из самых оригинальных версий системного подхода в социологии. Его концепция, претерпевшая на протяжении более чем трех десятилетий значительную эволюцию, была с самого начала нацелена на универсальность и до сих пор сохраняет ряд исходных принципиальных установок. Важнейшая среди них - отказ от онтологии и "онтологической метафизики". Утверждение о том, что "бытие есть, небытия же нет" Л. в разные периоды своего творчества атакует по-разному, но всегда радикально. Не тождество, но различие, не самостояние бытия, но то, что могло бы быть и другим, контингенция (ненеобходимость) оказываются в центре внимания. Отсюда следует отказ от понятия причины и причинного объяснения в пользу более широкого понятия функции и функционального объяснения. Однако и функция понимается не как род телеологической причинности, но как смысловая схема, организующая поле возможных сравнений и соотнесений контингентного. Изучаемые социологом структуры оказываются тогда лишь одними из возможных (функционально эквивалентными другим возможностям) способов решения проблем, а исполняемые ими функции - лишь одними из возможных исходов их действия. Так обосновывается "функциональный структурализм", переворачивающий традиционное структурно-функциональное соотнесение структуры и функции.

Радикализация функционализма ведет к построению своеобразной версии системного подхода. Социология для Л. - теория социальных систем, а эти последние он трактует, опираясь, с одной стороны, на кибернетические концепции и общую теорию систем, а с другой, - обогащая свое видение проблемы сугубо философской постановкой вопроса. Своеобразное совмещение кибернетики с феноменологией Гуссерля и (в менее явной форме) немецкой философской антропологией дополняется (также не всегда явно) "операциональной диалектикой" Г. Гюнтера. В 60-70-е годы Л. пишет ряд теоретических работ, концептуальное ядро которых можно изложить следующим образом. Системы - это некоторое стабилизированное различение внутреннего и внешнего, но системы не "сущности" и не "целое, которое больше своих частей". Поэтому у них нет основной цели, которая в откровенно организмических и холистских концепциях понимается как поддержание существования системы. Вместо этого Л. предлагает говорить о "редукции комплексности". Комплексность не есть некое состояние мира. Перепад комплексности означает отношение между системой и миром. Мир всегда сложнее системы, потому что он не может быть только проекцией ее собственной организации ("окружающим миром"), но содержит в себе также и другие системы. Большая, чем у системы, сложность мира, вызывает необходимость тем или иными способом справляться с ней. Это и есть редукция комплексности, относительно которой устанавливается функциональная эквивалентность. Однако сложность - не просто заранее данное свойство мира. Сама система в ходе функционирования вносит вклад в повышение сложности. Мир надетерминирует ее действий. У нее есть возможность выбора. Выбирая то или иное действие, она упрощает ситуацию, но упрощение оборачивается усложнением: каждое действие влечет за собой множество следствий, которые не поддаются учету. Редукция комплексности означает повышение комплексности. Чтобы реагировать на усложнившийся мир, система умножает число состояний, совместимых с ее структурой, т.е. усложняется, а это еще более усложняет результаты ее функционирования. Ей становится все сложнее реагировать даже на себя самое. Таким образом образуются внутренний и внешний горизонты как области, в пределах которых может совершаться отбор информации и выбор способов совершения действий. В особенности это относится к системам, конституирующим смысл: психическим и социальным. Смысл постоянно отсылает к иным возможностям переживания и действия и контролирует доступ к этим иным возможностям. При смысловой форме редукции комплексности нет необратимого выбора: отвергнутые возможности сохраняются именно как возможности. Горизонты суть смысловые горизонты. Смысл имеет три измерения: предметное, временное и социальное. Первое из них означает тождественность чего-либо в отличие от иного. Временное фиксирует тождественность настоящего в горизонтах прошлого и будущего. В социальном измерении согласие существует на фоне возможного разногласия. В этих измерениях профилируются и проблемы системы, и способы решения проблем. В эту общую схему встраиваются затем все социологические категории, такие как "действие", "норма", "ожидание", "роль", "институт" и т.д. Теоретические позиции Л. окончательно оформляются в конце 60-х и получают концентрированное выражение в его речи "Социологическое просвещение", название которой затем перешло на регулярно выходящие сборники его статей (с 1970 вышло 6 томов), а также в известных работах "Понятие цели и рациональность системы" и "Легитимация через процесс". Именно с этих позиций Л. вступает в полемику с Хабермасом, давшую начало одной из самых продолжительных дискуссий по теоретической социологии в ФРГ (она документирована в совместном труде Хабермаса и Л. "Теория общества или социальная технология: что дает теория систем?" и трех дополнительных томах, выходивших в 1971-75).

Со второй половины 70-х годов Л. пересматривает ряд важных основоположений своей концепции. Он отказывается от универсальных притязаний теории систем, но только в том смысле, что на ее место приходят три несводимых одна к другой "супертеории": теория систем, теория коммуникации и теория эволюции. Каждая из супертеорий вводит некоторые ограничения, комбинация которых является условием конкретности той теории, которая опирается на супертеории. Одновременно Л. весьма сильно меняет свой концептуальный аппарат. В логике он опирается на так называемое "исчисление форм" Дж. Спенсера Брауна. В биологии - на концепцию "аутопойесиса", разработанную X. Матураной и Ф. Варелой. В кибернетике - на "кибернетику второго порядка" X. фон Фёрстера. Место "радикального функционализма" занимает "радикальный конструктивизм". Окончательное оформление эта концепция получает в работе "СОЦИАЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ. ОЧЕРК ОБЩЕЙ ТЕОРИИ" (1984).

Социальные системы возникают благодаря взаимодействию людей, но люди не являются составляющими систем и не рассматриваются в качестве субъектов - носителей систем. Теоретизирование начинается с наблюдения, а наблюдение, согласно логике Спенсера Брауна, предполагает двуединую операцию: различение и указание (на). Указывать на наблюдаемое значит проводить различение. Указание на то, что "имеются системы", - основополагающее различение системной теории. Системы, таким образом, - не аналитические приспособления, не способ избирательной организации "данных", но нечто реальное. Вместе с тем, это утверждение не должно пониматься и в духе старой онтологии, поскольку оно сопряжено с характером нашего наблюдения. Различающее наблюдение - это "наблюдение первого порядка". "Наблюдение второго порядка" - это наблюдение наблюдателя. Смысловые системы не только реагируют на окружающий мир,  реальность которого становится для них тем, что она есть, лишь благодаря использованию соответствующих различений. Они также способны наблюдать свои различения, хотя и не в том же самом акте, в каком эти различения совершаются. Наконец, они способны к наблюдению различений, используемых другой системой. Любое наблюдение является вместе с тем и операцией данной системы. Самонаблюдение повышает гибкость системы в ее отношении к окружающему миру, однако любое различение остается невидимым как таковое в момент его применения. Система не просто не может видеть того, что не различается при помощи данного различения, но она не способна увидеть свое "слепое пятно", невидимость невидимого. Различение не различает самое себя (так, в рамках различения истинного и ложного невозможно поставить вопрос об истинности самого этого различения), т.к. то единство, в котором совершается различение, не может быть отличено от чего-то иного тем же способом. Наблюдение второго порядка, не сопряженное с функционированием системы, - это внешнее наблюдение. Система ориентирована на собственные различения, а потому каждая ее операция, хотя и отлична от другой ее операции, отсылает к операциям той же самой системы. Таким образом, системы самореферентны. Даже отсылка к иному ("инореференция") совершается лишь на основе собственных системных различений. Различение внутреннего и внешнего вводится внутри самой системы и оказывается не "объективным" отличием системы от мира, а ее собственной операцией. Но совершение одной операции, поскольку оно возможно лишь с отсылкой к другой операции, означает, что система полностью производит самое себя. Она есть аутопойетическая (самопроизводящая) система. Аутопойесис не означает независимости от окружающего мира и творения из ничего. Он возможен лишь при наличии структурной пары, связки системы и окружающего мира. Мир, коррелятивный системе, есть условие возможности ее самопроизводства, аутопойесис же означает, что внутри системы нет ничего, что не было бы элементом системы, а элементы системы могут быть произведены лишь ею самой.

Элементы системы темпоральны, они суть события, локализованные во времени, в горизонтах прошлого и будущего. Все действительные события совершаются настоящим и в этом смысле они одновременны. В социальных системах события суть коммуникации. Коммуникация представляет собой единство различения сообщения (от кого-то к кому-то), информации (заключенной в сообщении) и понимания (как информации, так и сообщения тем, кому они адресованы). Системы коммуникации наблюдаются как системы действия. Самая обширная система коммуникаций - это общество. Общество включает только коммуникации и все коммуникации. Поэтому современное общество  есть мировое общество. Оно уже не может пониматься ни как самая совершенная форма человеческого общения (в смысле перфекционизма "древнеевропейских", как их называет Л., заимствуя этот термин у Й. Ритгера, концепций политики и государства), ни, в противоположность государству, как "гражданское общество" . Оно представляет собой самую обширную социальную систему, охватывающую все остальные как горизонт всех возможных коммуникаций. Коммуникации подсоединяются только к коммуникациям, те - к другим коммуникациям и т.д. Поэтому общество как мировое общество есть имплицированная в каждой коммуникации возможность бесконечного продления этого ряда, ограниченного лишь тем, что за пределы коммуникаций в коммуникации выйти нельзя. Общество не поддается радикальному отрицанию: все преобразования могут быть совершены лишь внутри общества; все упования, нормы, все идеи трансцендентного сопряжены с определенной структурой общества, его самонаблюдением и самоописанием.

Аутопойесис общества реализуется через общественные системы разного типа и разного уровня. Л. называет три уровня образования систем: интеракцию (простые социальные системы, непосредственное взаимодействие присутствующих), организацию (границы которой определяются правилами членства) и собственно общество. Поскольку общество охватывает все виды коммуникаций, интеракции и организации включены в общество, однако они отличаются от общества внутри общества. Общественные системы дифференцированы сообразно функциям. Они по-разному бинарно кодируют информацию и, соответственно, используют разные символически обобщенные средства коммуникации. Бинарное кодирование означает, что каждый из кодов предполагает возможность позитивного и негативного значения, которое производится и контролируется в самой системе. "Ложное" - это не то, что вне науки, но то, что в самой науке квалифицируется как ложное. Неправовое - то, что квалифицируется как таковое в рамках права. Невыгодные сделки, отсутствие собственности -экономические квалификации. Современное общество отличается, с одной стороны, универсализацией кодов, а с другой, - их более специальным применением. Например, все, что рассматривается с точки зрения хозяйственного использования, редуцируется к денежному выражению, рассматривается в монетарной форме. Но при этом за деньги теперь нельзя купить многое из того, что покупалось в прежние времена (друзей, спасение души, политическое влияние). Коды во все большей мере становятся чистыми кодами, системы общества дифференцируются относительно друг друга и замыкаются. Политика, хозяйство, искусство, наука, право, религия аутопойетичны и автореферентны, над ними нет высшего, объемлющего единства. Единство общества не реализуется через какую-то специальную систему.

Концепция Л. на протяжении последних десятилетий является постоянной темой дискуссий в ФРГ. С 80-х интерес к ней растет также и за рубежом, переводы сочинений Л. появляются в Италии, Японии, Англии, США, Бразилии и России.

А. Ф. Филиппов

Тавтология и парадокс в самоописаниях современного общества // Социо-Логос. М., 1991; Понятие риска//THESIS. 1994, № 5; Soziologische Aufklarung. Bde. 1-6. Opladen, 1970-1995; Zweckbegriff und Systemrationalitat. Neudruck, Fr./M., 1973; Legitimation durch Verfahren. 2. Aufl. Neuwied, В., 1975; Funktion der Religion. Fr./M., 1977; Soziale Systeme: Grundriss einer allgemeinen Theorie. Fr./M., 1984; Liebe als Passion. Fr./M., 1981; Die Wirtschaft der Gesellschaft. Fr./M., 1988; Die Wissenschaft der Gesellschaft. Fr./M., 1991; Beobachtungen der Moderne. Opladen, 1992; Die Kunst der Gesellschaft. Fr./M, 1995.