ВОСПРИЯТИЕ

- форма чувственного мироотношения и миропостижения. Это чувственное отношение организма со средой; взаимооткрытость "внутреннего" и "внешнего". Как и всякая форма чувственности, В. выделяет внешнюю действительность, фиксирует ее в качестве самостоятельной сферы, находящейся вне организма; устанавливает отношение внутреннего и внешнего, сигнализирует организму о внешней среде; направляет жизнедеятельность организма, регулирует его поведение во внешней среде.

В. - целостный чувственный образ предмета, непосредственно воздействующего на субъекта. Выявление генезиса В. оказывается достаточно сложным и неоднозначным. Представители ассоциативной теории В. считают, что В. появляется вслед за ощущениями (сенсорной психикой). Ощущения фиксируют отдельные свойства внешних объектов, а В. оказывается совокупностью (ассоциативной связью) отдельных ощущений. Принципиально иную позицию занимают представители гештальтпсихологии, утверждающие, что В. не сводится к совокупности ощущений, что оно сразу возникает как целостный образ, целостная фигура, выделяемая из фона, и в дальнейшем развитию и изменению уже не поддается. Наличие вариантов не изменяет внутренней целостности (мелодия в любой тональности воспринимается как "та же самая"; три точки, определенным образом расположенные по отношению друг к другу, воспринимаются как треугольник и т. п.).

Есть позиция, считающая исходной формой психики нерасчлененную диффузную чувствительность (Б. Г. Ананьев), из нее же вырастают и ощущение, и В. Первичной единицей В. является чувственное впечатление, не сводимое к совокупности ощущений, но и не представляющее собой изначально готовую форму. В. выступает как высший, предельный способ связи со средой уже у рыб и головоногих моллюсков. Вместе с тем перцептивная психика становится основной формой у птиц и млекопитающих. Животные "органически ограничены" (А. Гелен), специализированы, изначально приспособлены к жизни в определенной среде. Тем самым они защищены врожденными механизмами от лавины впечатлений, они воспринимают лишь то, что им витально важно, необходимо биологически для своей жизнедеятельности. Естественный отбор, "мерка вида" и ограничивает, и защищает животных. Многие важнейшие характеристики В. животных являются врожденными, другие - зависят от условий развития организма, от научения и созревания. Вопросам взаимосвязи врожденного и приобретенного в В. животных посвящены работы Я. Дембовского, К. Лоренца, Н. Тинбергена, Р. Шовена, Р. Фантца, многих советских исследователей психики животных (Воцуро, Войтониса, ЛадыгинойКотс).

Сложное поведение животных строится именно на основе В. Ряд авторов (Л. В. Крушинский, К. Лоренц, И. П. Павлов, Р. Шовен) предполагают возможность установления животными причинно-следственных связей между предметами. Причем установление этих связей возникает благодаря "восприятию ситуации", выделению целостного ансамбля или гештальта, на базе которого происходит мгновенное решение задачи, "инсайт" (опыт В. Келера с обезьянами). Именно перцептивная психика, В. соотношения вещей в виде предметных ситуаций оказываются основой "интеллекта животных", "элементарной рассудочной деятельности" (Л. В. Крушинский).

Уже на этом уровне определяются основополагающие признаки В. как формы психики, его зависимость от жизнедеятельности организма, включенность в В. ожидаемого результата (целесообразность); адекватность образа объекту. Четко выявляется группа свойств, характеризующих именно В. (в отличие от ощущения или представления): целостность, инвариантность, константность, объектная отнесенность, а с другой стороны - вариативность, эмоциональная окрашенность, зависимость от свойств организма.

Итак, В. является ведущей формой психики и регулятором жизнедеятельности. Оно формируется по "мерке вида", имеет биологический смысл, способно развиваться и уточняться в процессе жизнедеятельности организма, служит базой "элементарной рассудочной деятельности".

В. человека принципиально отличается от его аналога у животных. Человек, в отличие от животных, неспециализирован, органически безоружен (А. Гелен). Неспециализированность, мирооткрытость делают человека, с одной стороны, пластичным, свободным, а с другой - незащищенным. На него обрушивается лавина чувственных впечатлений, фильтры же для выделения витально важных впечатлений развиты слабо.

Вместе с тем "потребность в защищенности" - одна из важнейших для человека (Г. Буркхардт). "Бездомному" человеку необходимо создать свою среду в природном мире, упорядочить шквал чувственных впечатлений для успешной жизнедеятельности. Противоречие между принципиальной свободой и потребностью в защищенности становится толчком для создания человеком своего особого мира - мира культуры, "второй природы", уже идеированной (М. Шелер), практически созданной (К. Маркс, А. Гелен и др.). Человек опредмечивает мир, из мира феноменов выделяет предметы. "Предметность" предполагает упорядоченность, создание структуры. Человек, в качестве "меры всех вещей" (Протагор), как бы расставляет всюду свои меты, все определяет с т. зр. значимости для себя  ист. зр. смысла. Это оценивающе-упорядочивающее действие (и практическое, и рефлексивное, и даже неосознаваемое) делает мир соразмерным человеку, своим для человека, "сподручным" (М. Хайдеггер). Благодаря опредмечиванию, наличию соответствующего предмета и "очеловеченной природы" возникает и "человечность чувств", человеческое чувство (К. Маркс).

В. оказывается процессом вынесения заключения о предмете, чувственным суждением, ответом на вопрос "Что это такое?" (Дж. Брунер), включающим в себя ряд этапов, стадий. В. категоризируется. Мы слышим не просто звук, а скрип телеги, шум самолета, пение птицы, удар топора и т. п., видим не пятна, а особым образом структурированные фигуры, именно предметы.

Под категориальностью В. понимается предметность образа, закрепленная перцептивными схемами (Ш. Надирашвили), схемами предметных действий (А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия, представители теории интериоризации и др.), структурированными системами чувственного суждения (Дж. Брунер), вербальными схемами, т. е. словом (С. Л. Рубинштейн). Скорее всего слово, вербально-логические схемы являются уже вторичным уровнем категоризации, они жестко фиксируют первичную чувственно-деятельную категоризацию, усиливают ее или перестраивают, делают более устойчивой. Поэтому названное воспринимается уже иначе, нежели неназванное (М. Шелер).

В. человека видоизменяется под влиянием культуры, общества, эпохи, профессиональной деятельности, образования, целей, задач, индивидуальных установок и т. д. Появляется воспитанная чувственность. "Воспитанное восприятие" определено "меркой предмета". Тем самым чувственность в одном отношении как бы обедняется, сужается сфера чувственного мироотношения (ограничивается многообразие впечатлений), и появляется база для бесчувственного мира (Г. Буркхардт). Но вместе с тем изменяется качество человеческой чувственности. Воспитанное В. можно считать и более богатым по сравнению с В. животных.

Если В. животных опосредуется наследственностью (как ведущей стороной) и индивидуальным опытом особи, то у человека В. зависит прежде всего от общественного опыта, от способа жизни, от культуры, от предмета - носителя социального смысла и потребности. Если В. животных фиксируется в нейродинамике мозга, то у человека, кроме того, - в навыках, в языке, что позволяет опыт В. отдельного человека передавать другим людям, всему сообществу.

Воспитанное В. человека выступает не только в форме элементарного перцептивного образа, но и в виде синтетического В. и универсального мировое приятия. В. отдельного человека выражает особенности В. социальной группы, общества, народа. Оно включено в единый культурно-смысловой контекст эпохи. Мировосприятие, наряду с мировоззрением и мироощущением, оказывается элементом "духа эпохи" (см. "Дух эпохи"). Это - чувственно-образное суждение о мире, наглядно-чувственная картина мира  и человека в нем, способы (каноны, стереотипы) В., присущие людям определенной эпохи, культуры, этноса. Более того, длительное время миропонимание и миропостижение осуществлялись исключительно через мировосприятие (миф и мифологическое мироотношение).

Синтетическое В. - интегративный образ, всегда проявляющийся в конкретно-чувственной форме, но строящийся на базе и элементарных перцептивных образов, и рациональных идей, эмоций, с ярко выраженной оценочной ориентацией. Синтетическое В. возникает в определенной сфере отношений (эстетические отношения, этические, политические, научные и т. д.). Примером синтетического В. может служить эстетическое или художественное В. Чувственный образ, запечатленный в произведении искусства является результатом сложной синтетической душевной работы, он переплавляет в себе идеи, эмоции художника, особенности его мировидения, мировоззрения и т. п. Этот образ отличается от обычного элементарного восприятия, но включает последнее в качестве своей основной единицы. (Так, В. Сурикову решение картины "Боярыня Морозова" подсказал образ черной нахохленной вороны на белом снегу.)

Ни мировосприятие, ни синтетическое В. не могут существовать помимо индивидуальных элементарных перцептивных образов. Элементарные перцептивные образы человека тоже являются человеческими, воспитанными. Они создавались и перестраивались в культуре, в социуме, в истории.

Культурно-историческая и предметная опосредованность В. позволяет иначе выявить его роль в познании, его гносеологическую сущность. Уже в античной философии утверждалось различие между "кажимостью" и "истинностью", между "мнением" и "знанием", "чувством" и "разумом". Чувства относились к сфере неистинного, "темного" мнения, кажимости. Истинное знание сущности дает разум, рациональное знание. Чувства (восприятия, ощущения, представления) субъективны, дают знание единичное, а не общее. Но уже представители эмпиризма (в частности, французские сенсуалисты) с их тезисом: "Все знания - из опыта", - считали чувственные образы базой, основной формой и критерием познания. Наука тогда стала самостоятельной сферой, когда стала опираться на наблюдение и опыт. Верифицируемость - сведение к чувственной наглядности, очевидности - основа науки.

Человеческое В. может стать познавательным образом. Оно не просто доставляет чувственный материал сознанию, где рациональное мышление перерабатывает его в знание. В. становится формой познания и знания. Уникальное сочетание непосредственности и опосредованности, единичного и общего, субъективного и объективного в В. делают его незаменимым в познании. Благодаря опосредованности (предметностью, культурой, социумом, практикой...) В. выделяет не столько единичные признаки объекта, а их соотношения; причем В как уже отмечалось, категориально, т. е. сразу относит внешний объект к классу предметов, оформляет чувственные впечатления в предметный образ. Но его непосредственность обеспечивает достоверность и конкретное богатство "этости", в отличие от схематичности рациональной "тойности". В. нельзя назвать ни субъективным, ни объективным, отнести либо к "внутреннему", либо к "внешнему", оно фиксирует именно отношение, и тем самым, через чувственную очевидность, внешний предмет тесно сплетается с внутренним душевным миром человека, предстает как индивидуально прочувствованный "свой предмет". В., включенное в контекст целенаправленной человеческой деятельности, культуры, способно к "мгновенному" обнаружению сущности и ее фиксаций через чувственную интуицию (исследования М. Бунге, К. Р. Мегрелидзе, феноменологов).

В процессе научного поиска В. обеспечивает наблюдаемость, позволяет "схватывать" целостную структуру объекта, создает наглядный образ и фиксирует его в качестве цели, помогает регулировать направление научного исследования, преодолевает инертность и схематизм рациональных образов (исследования Э. де Боно), обеспечивает моделирование в наглядной форме непосредственно ненаблюдаемых явлений. Возможности "чувственного суждения" (Дж. Брунер и др.), "визуального мышления" (Р. Арнхейм) связаны с новым статусом "воспитанного восприятия". По отношению к В. человека правомерно применение предиката истинности. Уже не просто адекватность образа объекту, а именно истинность (в виде чувственной очевидности) выступает характеристикой человеческого В. Более того, само В. становится относительным критерием истины в процессе наблюдения и в повседневной жизни. Одна из важнейших особенностей В. связана с тем, что это чувственный образ. М. Хайдеггер сетовал на то, что человеку трудно вырваться из мира предметного наличного сущего, построенного в соответствии с потребностями и значениями человека, в мир единого бытия. Понять свое присутствие в бытии - значит обрести целостность и полноту жизни. Бытие же металогично, его нельзя ухватить в понятии. В. тоже организовано предметным способом, тем не менее его непосредственный характер позволяет сквозь слой "предметности" выйти в сферу "вещности" - вести о Бытии.

В. играет важную роль в общении, предметной деятельности, в повседневной жизни людей. Воспитанное В. может быть социально-значимым эталоном. Оно сближает природное и социальное, делает культурно-историческое естественным для человека, а природное выводит в сферу социального. В процессе общения - оно способно задавать норму общения в конкретном чувственном образе - В. сближает чувственное и сверхчувственное (например, поступок Сцеволлы или Александра Матросова выступают как символы мужества, героизма). В процессе предметно-практического преобразования мира В. способствует индивидуальному многообразию общественного продукта, его неповторимой уникальности, вариативности.

Общие функции чувственности проявляются в человеческом В. особым образом. В. не просто распознает внешнюю действительность, а выявляет ее в качестве предметного мира. В. не просто сигнализирует о биологической пользе или вреде того или иного феномена, а устанавливает значение, более того - смысл предмета. В. направляет человеческую деятельность на основе детерминации культурными, социальными, историческими эталонами и, вместе с тем, индивидуальными мотивами и потребностями.

Человеческому В. свойственна еще одна уникальная - кумулятивная - функция; оно способно к развитию, способно к накоплению в себе все более и более глубоких и разнообразных проявлений, внутреннему обогащению. Индивидуальное В. свертывает в себе полноту и многообразие родового, общечеловеческого. А благодаря своему "общеприродному" началу, оно способно выявить "человеческое" и всеобще-бытийное, именно поэтому человек и выступает как микрокосм.

Л. А. Мясникова