ЭПИКТЕТ

ЭПИКТЕТ

ЭПИКТЕТ
(греч. Epictetus — не имя собственное, а разговорное прозвище раба — ‘приобретенный’) (50— 125/135/138?) — античный философ, представитель позднего стоицизма. Родился рабом во Фригии. Вольноотпущенник (с 68). Учителями философии для Э. явились стоики — Музоний Руф и Эфрат. Идеалом для профессионального подражания Э. избрал Сократа, выступавшего в первую очередь как наставник и лектор, а не как сочинитель. После высылки всех философов из Рима императором Домицианом в 94, удалился в Никополь — крайне провинциальное место, дабы соблазны больших городов не отвлекали его учеников. Там Э. создал свою философскую школу. Основные сочинения: ‘Беседы или Рассуждения’ (записи лекций слушателем Аррианом (96—180), сохранились 4 из 8 книг), ‘Энхиридион’ (учебник на основе бесед) и др. Согласно мировоззрению Э., окружающий нас мир — это мир тел, являющих собой сочетание двух начал: ‘логоса’ (см. Логос) — разумного начала и ‘фюсиса’ (природы) — начала созидающего. Благодаря Логосу (предмета логики как научной дисциплины) люди способны усматривать связи окружающего мира, понимать законы, пользоваться языком. Бог у Э. — это природа: Логос — ответственен за единство и порядок мироздания, в результате чего природа оказывается разумной и доступной разумению (ибо управляема законами). Вселенная Э. поэтому — ‘наилучшая из возможных’. По Э., человеческие существа — единственные в мире, обладающие Логосом, задающим цель жизни — обретение добродетели, согласной с разумом. В пределе своем именно такую модель существования, согласно Э., и репрезентирует жизнь философов. Хотя счастье доступно и не только им: по убежденности Э., ‘бог создал всех людей для их счастья’. В духе традиционных максим стоицизма Э. учил тому, что лишь часть душевных качеств индивидов (действия) находится в их власти: желание, воля, отвращение, мнение. (Понимание этого, с точки зрения Э., приходит нам вместе с постижением истинной природы мира и подлинной природы человека. Такое понимание — считал Э., — предполагает постоянные упражнения в его обретении.) ‘Внешними’ же для нас выступают наши ‘свойства’ (у Э. — богатство, сила, репутация), которые нам неподконтрольны. Свобода людей, по Э., — в ограничении сокровенных желаний теми, которые находятся в нашей власти и почитание всех ‘внешних’ вещей и собственных характеристик — безразличными. Поддаваясь влечению к последним, полагал Э., — человек утрачивает свою свободу. (Высказывание Э. о том, что ‘людей мучают не вещи, а представления о них’ было начертано на потолке библиотеки у Монтеня.) Добродетельная жизнь, по Э., есть совершенное осуществление человеческой природы. Нельзя желать, чтобы вещи существовали иначе, — надо, чтобы индивидуум обретал гармонию с Логосом вселенной. С точки зрения Э., ‘главное — иметь здравые представления о бытии богов и их мудром управлении Вселенной. Повинуйся им, мирись со всем происходящим без ропота, следуй воле провидения’. Определяющая значимость в учении Э. придавалась мотиву поступка, индивидуальному выбору или намерению, а не последствиям: ‘Твое дело — хорошо исполнить возложенную на тебя роль; жить без лжи в словах и действиях; выбор же роли — дело другого’. Именно поэтому Э. учил никогда не горевать об утраченном, сколь бы значимым оно не являлось. Э. — традиционно оценивается как самый ортодоксальный из поздних стоиков, ближе всех подошедший к осуществлению стоического идеала, ибо его философия стала его жизнью. Подлинной новацией для культуры Европы было осмысленное и последовательное дистанцирование Э.-стоика от установки на достижение абстрактного идеала — он предпочел направление подлинно добродетельной повседневной жизни. После смерти Э. был назван ‘другом бессмертных’. (‘Если бы тебя усыновил царь, — учил Э., — твое высокомерие не знало бы пределов. Почему же ты не гордишься сознанием, что ты сын божий?’)

История философии. 2008.