ГЕРАКЛИТ ИЗ ЭФЕСА

ГЕРАКЛИТ ИЗ ЭФЕСА

ГЕРАКЛИТ из Эфеса (544/540/535—483/480/475) — древнегреческий философ, основатель первой исторической или первоначальной формы диалектики. Аристократ по рождению, происходил из знатнейшего рода Кодридов — основателей Эфеса (имел наследственный титул царя-жреца, от которого отрекся в пользу брата). Отвергал традиционное неписанное право элиты, веря в устанавливаемый государством закон, за который должно сражаться как за родной город. Сочинение Г. ‘О природе’ (‘О Вселенной, о государстве, о богословии’) дошло до нас в 130 (по другим версиям — 150 или 100) отрывках. Был прозван ‘темным’ (за глубокомысленность) и ‘плачущим’ (за трагическую серьезность) мыслителем (по Г., люди живут в эпоху упадка бытия, при которой будущее еще ужаснее настоящего). Согласно Г., ‘космос’ (первое употребление слова в философском контексте как синоним термина ‘мир’) не создан никем из богов и никем из людей, а всегда был, есть и будет вечно живым огнем (сакральная метафора — ‘чистая сущность’, ‘невоспринимаемый субстрат’), мерами воспламеняющимся и мерами угасающим. Божественный первоогонь — чистый разум (‘огонь’ у Г. обладает жизнью, сознанием, провиденциальной волей, правит Вселенной, носитель космического правосудия и Судия, карающий грешников в конце времен) суть ‘логос’. (Г. офилософствовал это греческое слово в смысле ‘слово’, ‘речь’ — в трех фрагментах, в значении ‘понятие’ — в пяти отрывках.) ‘Логос’ порождает через борьбу и расколы множественность вещей (‘путь вниз’). Логос у Г. — это также божество, правящее миром; верховный разум; всеобщий закон взаимопревращения вещей, а также количественных отношений этого процесса; учение самого Г. Согласие и мир через ‘оцепенение’ циклично возвращаются в состояние первоогня (‘путь вверх’). Из Единого все происходит и из всего — Единое (либо ‘одно’ и ‘многое’ или ‘все’ — как фундаментальная оппозиция мировоззрения Г.). В онтологии, космологии, теологии Г. утверждал примат ‘одного’ над ‘многим’. Все, непрерывно изменяясь, обновляется. Все течет в соответствии с постижимым лишь для немногих Логосом, господствующим во всем и правящего всем посредством всего. Познание его, подчинение ему — подлинная мудрость. Последняя дарит человеку душевную ясность (‘я искал самого себя’) и высшее счастье. (Хотя в основе познания, по Г., лежат ощущения, только мышление приводит к мудрости.) Внимающие логосу и живущие ‘по природе’ достигают огнесоразмерного просветления ума и становятся богами при жизни. ‘Мир как речь’, у Г., нельзя прочитать, не зная языка, на котором она написана. (‘Бытие любит прятаться’.) Философия, по Г., — это искусство верной интерпретации и разделения чувственного текста на ‘слова и вещи’. Каждое слово-понятие призвано объединять (‘мудрость в том, чтобы знать все как одно’) в себе соответствующую пару противоположностей. Люди неверно расшифровывают этот мир: ‘большинство не воспринимает вещи такими, какими встречает их (в опыте)... но воображает’. Люди погружены в себя, ‘присутствуя, отсутствуют’ и видят лишь сновидения. Борьба у Г. — ‘отец’, ‘царь’ всех вещей, раскрывающая в людях и рабов, и свободных, и богов. Политеизм Г. призывал сменить единобожием: ‘Признавать одно Мудрое Существо: Дух, могущий править всей Вселенной’. В истории философии Г. более всего известен и заметен благодаря своим наработкам в области диалектики. Именно Г., как никому другому, впервые удалось четко артикулировать ростки всех предшествующих диалектических идей. Так, общеизвестным мыслям об изменениях Г. придал абстрактно-всеобщую, философскую форму, не лишенную, однако, яркой образности и символизма (‘в одну и ту же реку нельзя войти дважды’). Идея об изменениях оказалась объединенной у Г. с идеей единства и борьбы противоположностей (идея Единого, приведения к Одному, единства). С ней в учении Г. сосуществовала мысль о раздвоении этого Единого и вычленения из него противоположностей, которые, по Г., носят всеобщий характер. Это означает, по мнению Г., что они имеют место везде и всегда, являясь, как это не парадоксально, конструктивной основой самого существования как такового. Во многом именно благодаря Г. диалектические идеи становятся существенной компонентой историко-философских концепций, раскрывая сложность и противоречивость процесса познания, а также относительный и ограниченный характер человеческих знаний о действительности и себе самом. Принято полагать, что диалектика Г. оказала значимое влияние на Платона и многих других античных философов. Своеобразный ренессанс идей Г. наблюдается в 19 в. — Гегель, Ницше, а также в 20 в. — Шпенглер, Хайдеггер и др. (см. также Молния.)

История философии. 2008.