новосибирский методологический семинар

новосибирский методологический семинар
        НОВОСИБИРСКИЙ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ СЕМИНАР — начал работать в ноябре 1963 в Академгородке СО АН СССР ( г. Новосибирск) и существовал с небольшими перерывами до начала 1980-х, объединяя группу людей, в той или иной степени противостоящих советской традиционной философии. Столкнувшись одно время с обвинениями в антимарксизме, семинар работал почти нелегально, собираясь на частной квартире для обсуждения методологических проблем механики. Об интенсивности работы в отдельные периоды говорит хотя бы то, что с мая 1964 по май 1966 было проведено 96 заседаний. В обсуждениях принимали участие большое количество ученых самых различных специальностей. Неформальным лидером семинара, вокруг которого группировалась философская молодежь, являлся М.А. Розов — выпускник философского факультета Ленинградского ун-та, который после окончания аспирантуры был по распределению направлен для работы на кафедре философии Сибирского Отделения АН СССР. Многие из тех молодых ученых впоследствии стали авторитетными специалистами — докторами философских наук и проф. (И.С. Алексеев, ЕА. Антипов, В. А. Колеватов, В. А. Конев, С.С. Розова, проф. Л.С. Сычёва, А.З. Фахрутдинова). Среди постоянных участников можно также назвать заведующего (в тот период) кафедрой философии НГУ доктора философских наук В.Н. Борисова, члена-корреспондента АН СССР, доктора физико-математических наук Н.А. Желтухина и др. Одно время на семинаре регулярно присутствовал и неоднократно выступал выдающийся отечественный математик академик А.Д. Александров. С идеями семинара был хорошо знаком и поддерживал его работу член-корреспондент А.А. Ляпунов, всемирно известный работами в области теории множеств, математической лингвистики и кибернетики.
        Исходной предпосылкой выступала идея построения эмпирической эпистемологии и философии науки: основой работы должна была стать не попытка новой интерпретации основополагающих догм марксизма-ленинизма, не работа в области истории философии, а эмпирический анализ реальной истории познания, конкретных научных текстов. В фокусе внимания оказались такие проблемы, как анализ процессов научной абстракции и выделение ее различных видов, типы научного эксперимента, классификационная проблема в геологии и биологии, районирование в географии, анализ исторического источника, способы определения предмета науки в различных областях познания и т.д. Однако уже на начальных этапах работы на первое место стали выдвигаться теоретические и методологические проблемы, ибо эмпирический анализ в сфере эпистемологии нуждался в осознании своих теоретических предпосылок. Так, вставал вопрос об объективности анализа, и было выдвинуто утверждение такого рода: нельзя знать, что происходит в той или иной человеческой голове, однако возможно проследить последовательность операций на «социальном конвейере» познания и деятельности. Появилась задача: описать все на языке операций, осуществляемых на «конвейере». Это вело к использованию представлений так называемой теории деятельности, от которой позднее отказались, и к операциональной концепции знания (репрезентации), что породило попытку свести все виды знания к явным или завуалированным предписаниям, а также проблему онтологизации (выведение картины мира из деятельности). В дальнейшем было показано, что семиотические объекты имеют чисто функциональную определенность, безразличную к материалу этих объектов, т.е. они не имеют атрибутивных характеристик, обусловленных материалом. Это породило обсуждение «проблемы атрибутивности». Естественно-научные аналогии (напр., химический анализ вещества) наталкивают на задачу поиска такого «материала», что привело, в конечном счете, к анализу нормативов деятельности, а позднее — к теории социальных эстафет. Было установлено, что научный текст фиксирует не только характеристики изучаемого объекта, но и особенности самой исследовательской деятельности: описание экспериментов, методов рассуждения, обоснование идеализации и т.п. Встал принципиальный вопрос: как описывать системы с рефлексией, чем исследователь такой системы отличается от нее самой? Это привело к поиску особой «надрефлексивной» позиции при исследовании познания, а позднее — к обобщению принципа дополнительности Н. Бора и его распространению на гуманитарные науки и на системы с рефлексией. Названные проблемы и определяли специфику работы данного семинара, что не исключало обсуждения и др. более конкретных вопросов.
        Н.И. Кузнецова
        Лит.: Сычёва Л.С. Идеи гносеологии как эмпирической науки в новосибирском семинаре М. А. Розова // Методологические концепции и школы в СССР. Вып. 2. Новосибирск, 1992; Розов М.А. Знание как объект исследования: Воспоминания о работе новосибирского семинара (1963—1980) // Вопросы философии. 1998. № 1; На теневой стороне: Материалы к истории семинара М. А. Розова по эпистемологии и философии науки в Новосибирском Академгородке. Новосибирск, 2004; Розов М.А. В поисках Жар-птицы // Вопросы философии. 2005. № 6.

Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация». И.Т. Касавин. 2009.