аналитические и синтетические суждения

аналитические и синтетические суждения
        АНАЛИТИЧЕСКИЕ И СИНТЕТИЧЕСКИЕ СУЖДЕНИЯ — классификация суждений по типу информационной связи субъекта и предиката. Предложена Кантом применительно к суждениям субъектно-предикатного типа. Согласно Канту, суждение следует считать аналитическим, если выраженное в нем субъектно-предикатное отношение информационно тавтологично (если предикат этого суждения входит в число предикатов, составляющих содержание субъекта, и они могут быть дедуктивно выведены из этого содержания). Суждение следует считать синтетическим, если его предикат сообщает о субъекте новую информацию по каким-либо внешним соображениям нелогического порядка. Напр., суждение «Всякая трехсторонняя геометрическая фигура является треугольником» будет аналитическим, поскольку признак «иметь три угла» логически (и семантически по смыслу терминов) выводится из общего понятия «трехсторонняя фигура». Напротив, суждение «Сумма углов трехсторонней геометрической фигуры равна 180°» будет синтетическим, поскольку его истинность зависит не только от содержания понятия «трехсторонний», но и от других привходящих обстоятельств, в частности — от выбора типа геометрического пространства.
        Отправляясь от лейбницевского деления истин по модальности, Кант предложил классификацию, в которой необходимые истины («истины разума») обрели двойное представление. Во-первых, в виде аналитических суждений, во-вторых, в виде синтетических суждений a priori. Истинность аналитического суждения всегда априорна. Она устанавливается одним только логическим или семантическим (по смыслу терминов) анализом, или, как говорит Кант, «аналитическим способом достижения отчетливости» понятий путем расчленения их содержания (так что аналитичность оказывалась, по существу, «виртуальной тождественностью»). Истинность синтетических суждений, напротив, априорна лишь тогда, когда она определяется «конструктивным фактором» построения понятий. Поэтому синтетические суждения a priori, в отличие от аналитических, имеют «творческий характер»: без помощи опыта, посредством одного только разума они расширяют наше знание, сообщая ему статус аподиктической истины. Таковы, в частности, по Канту, не только все истины математики, но и значительная часть истин теоретической физики и трансцендентальной эстетики. Что касается синтетических суждений a posteriori, то они вполне соответствуют лейбницевским «истинам факта» — они всегда нуждаются в эмпирической (опытной) поддержке.
        Эта кантовская классификация суждений вскоре оказалась предметом дискуссий. Сомнению подверглось жесткое размежевание понятий «аналитический» и «синтетический». Ф. Шлейермахер первый заметил, что ответ на вопрос о том, является ли некоторое суждение синтетическим или аналитическим, зависит от предшествующих ему определений. Если определение будет номинальным, то ответ сводится к соглашению о терминах, а если реальным, то в силу неполноты знания (о субъекте) определение может оказаться неполным. Следовательно, в обоих случаях решение будет относительным, а не абсолютным. Более поздние критики в том же 19 в. отмечали, что четкой границы между аналитическим и синтетическим провести нельзя ввиду обычной объемной неопределенности понятий. Поэтому, напр., не исключено, что суждение может выглядеть аналитическим со стороны говорящего и синтетическим со стороны слушающего.
        Появление математической логики позволило уточнить идею аналитичности на основе общего понятия о логических законах (общезначимых формул логического языка). Аналитическими стали называть высказывания, которые истинны либо в силу их логической формы, либо в силу их сводимости к такой форме путем уточнения значения терминов. Вместе с тем с возникновением аналитической философии подверглась критике и кантовская идея синтетических априорных суждений, а тезис об относительности понятий «аналитический» и «синтетический», по существу, стал общим местом в дискуссиях прагматической ориентации. В частности, У Куайн, отмечая определенную разумность самой классификации, указывает на ее зависимость от языка, в котором такая классификация принимается, и делает вывод, что, по сути, деление суждений на аналитические и синтетические есть «метафизический символ веры». Как бы там ни было, но на сегодняшний день любой вариант, оправдывающий необходимость указанной классификации, остается конвенциональным в рамках установок логической семантики.
        М.М. Новосёлов
        Лит.: Кант И. Соч. Т. 3. М., 1964; Хилл Т.И. Современные теории познания. М., 1965; Смирнова Е.Д. К проблеме аналитического и синтетического // Философские вопросы современной формальной логики. М., 1967; Целищев В.В. Логическая истина и эмпиризм. Новосибирск, 1974; Фреге Г. Основоположения арифметики. Томск, 2000; Куайн У.В.О. Слово и объект. М., 2000; Поппер К.Р. Объективное знание: Эволюционный подход. М., 2002; Пап А. Семантика и необходимая истина. М., 2002; Martin R.M. The notion o f analytic truth. Phil., 1959; Quine W.V.O. From a Logical Point of View. Cambridge, 1964; Quine W.V.O. Carnap and Logical Truth // The Philosophy of R. Carnap. Chicago, 1964.

Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация». И.Т. Касавин. 2009.