Социализация младенца (infant socialization)

Термин «младенец» (infant), от латинского слова infans — «неговорящий», обычно охватывает возрастной диапазон от рождения до 2—2,5 лет. Социализация — это процесс, посредством к-рого индивидуум превращается в члена семьи, культуры и об-ва, начинающийся с момента рождения, продолжающийся на протяжении всего жизненного цикла чел. и предполагающий вовлеченность множества формальных и неформальных институтов. В течение младенчества большинство непосредственных связей ребенка преобразуются и опосредуются структурами общества.

Социализации младенца имеет важное значение но нескольким причинам. В рамках отведенного чел. времени жизни первые 18 месяцев — период наиболее быстрого роста. Соответственно, такие неблагоприятные средовые воздействия, как недостаточное питание и физ. или эмоциональная жестокость, оказывают в это время более пагубное влияние на развивающегося ребенка, чем в последующие периоды жизни, тогда как согласно многим авторитетным специалистам обогащенная среда развития младенца может вызывать не менее устойчивые, но положительные эффекты. Так как родившийся ребенок не имеет опыта взаимодействия с культурой, можно попытаться оценить относительный вклад среды в развитие.

Имплицитные представления о естественной (биолог.) природе младенца можно обнаружить во всех учениях о социализации. Младенца часто изображали в виде появившегося на свет асоциального дикаря, к-рого нужно цивилизовать, а иногда описывали как «нечистого», из к-рого необходимо было прежде изгнать беса. Аристотель и Локк квалифицировали младенца как tabula rasa, на к-рой окружающая среда оставляет свои отпечатки. В более современных учениях младенец характеризовался как наделенный с рождения специфическими соц. атрибутами и рассматривался как активный участник процесса социализации.

История вопроса

Исслед. в области социализации были начаты соц. антропологами, интересовавшимися связью между культурой и личностью. В начале 1930-х гг. междисциплинарная группа ученых, во главе к-рой стояли Эдвард Сепир и Джон Доллард, начала изучать традиционные методы воспитания детей как ключевой элемент в понимании механизма передачи культуры. Мощный импульс этим исслед. придала публикация книги Фрейда «Тотем и табу», ознаменовавшая вступление психоанализа в союз с культурной антропологией.

Поскольку краеугольный камень психоаналитической теории опирается на исход посредничества окружения ребенка в борьбе между его асоциальными влечениями и требованиями об-ва, важнейшие вопросы исслед. сконцентрировались вокруг того, как родители кормят, отлучают от груди и приучают к горшку своих малышей. Психологи добавили сюда изрядную порцию бихевиоризма, и междисциплинарная сеть кросс-культурных исслед. социализации была развернута.

В нормальных пределах любой культуры С. м., при условии, что он здоров, не меняет основных трансформаций, к-рые происходят с ним в процессе роста и продвижения к положению полноценно функционирующего члена об-ва.

Все культуры заботятся об удовлетворении основных потребностей младенца, так как все дети рождаются беспомощными и не способны выжить без заботы взрослых. Все культуры обладают системой предписаний и запретов в отношении ухода за младенцами и их кормления. Согласно Маргарет Мид, любой младенец становится членом той культуры, в к-рой его воспитывают.

Инвариантные характеристики младенца

Пол. Одной из наиболее заметных характеристик, определяющих С.м. в любой культуре, яв-ся его биолог. пол (sex). С момента рождения пол ребенка будет влиять на то, как с ним станут обращаться другие, навязывать основные поведенческие различия, определять его Я-концепцию и последующую устойчивость половой роли. Однако в возрасте 1 года невозможно определить относительный вклад социализации в различия между полами.

Прочная основа для социализации связанного с полом поведения закладывается еще до рождения ребенка. В США, равно как и в др. странах, отдается явное предпочтение рождению мальчика по сравнению с девочкой, особенно когда будущие родители ждут первого ребенка. Проведенные исслед. ясно показывают, что в североамериканской культуре, по крайней мере, мы начинаем очень рано дифференцировать соответствующее поведение на основе гендера (gender). В целом, мужчины ведут себя с младенцами более стереотипно, в зависимости от биолог. пола новорожденного, тогда как поведение женщин в большинстве аспектов одинаково по отношению к младенцам мужского и женского пола.

Гендерная идентичность чел. неотделима от его Я-концепции. Джон Мани теорет. допускает, что гендерная идентичность приобретается в возрасте 2—3 лет и что любая попытка изменить эту идентичность после 3 лет наталкивается на сопротивление и приводит к психол. стрессу. К 2,5 годам дети достаточно твердо знают свой пол и различают пол взрослых и сверстников.

Развитие. Один очевидный аспект, в к-ром С. м. отличается от социализации более старших детей и молодых взрослых, — быстро меняющееся поведение. В соц., эмоциональном, когнитивном, двигательном и даже морфологическом отношениях начавшие ходить дети имеют весьма отдаленное сходство с новорожденными.

Новорожденные оснащены набором безусловных рефлексов, к-рые на протяжении первого года жизни составляют основу интенциональных умений: хватания и отпускания, сидения, ходьбы, улыбки и «говорения». Эти двигательные умения считаются видовым, наследственным «оснащением», однако любая конкретная культура создает различные условия для их развития у новорожденного.

Подавляющее большинство младенцев пеленают, кого-то «учат» сидеть, а другим никогда не позволяют ползать. В некоторых культурах младенца заворачивают в одеяло и держат в темной комнате в течение первых 3 месяцев. Однако, несмотря на все эти различия в практике воспитания, ребенок выходит из стадии младенчества способным и полностью готовым к тому, чтобы перескочить на следующую стадию развития.

Язык — это неотъемлемый элемент культуры, и потому стать членом языковой общности равносильно социализации, хотя для младенца такая социализация связана с доязыковыми формами коммуникации — предшественниками языка. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что младенец с рождения является активным участником в своей лингвистической среде. Младенцы демонстрируют тонкую способность к различению звуков языка.

Язык предполагает наличие звуковой системы, и новорожденный приходит в этот мир превосходно экипированным для того, чтобы производить привлекающие внимание звуки. Первой формой коммуникации младенца, рефлекторной по своей природе, яв-ся плач (крик). Детский плач — универсально неприятный сигнал, и взрослые быстро научаются приостанавливать действие этого неприятного раздражителя.

В добавление к фонологическим аспектам язык содержит семиотическую и синтаксическую системы. Семиотика относится к тому аспекту языка, который придает значение звуковой системе, а синтаксис — к закономерностям объединения слов в грамматические предложения.

Язык служит главным средством, с помощью к-рого субъект действия (actor) узнает, насколько значимым он яв-ся в глазах других, и обеспечивает основу для индивидуации — краеугольного камня социализации.

Младенца невозможно научить говорить до тех пор, пока не будет достигнут необходимый и достаточный для этого уровень развития ЦНС. Способность к построению символической системы развивается параллельно с процессом овладения окружающей средой и с приобретением ребенком знания, что объекты существуют независимо от него.

В разных культурах могут придавать особое значение различным аспектам языка. Носители таких языков, как баганда (baganda), миштек (mixtec) и японский, подчеркивают, что младенец должен понимать то, что ему говорят, но от него не требуется отвечать старшим, тогда как итальянцы и американцы активно учат своих малышей говорить. Несмотря на эти различия, взаимодействие между созревающим организмом, теперь уже способным к овладению языком, и языковой средой, приводит к тому, что в возрасте от 3 до 4 лет ребенок становится компетентным в языковом отношении.

Совр. данные свидетельствуют о том, что все люди овладевают языком во многом сходным образом, несмотря на многообразие и сложность языков. Язык — часть культуры чел. и, многим напоминая самого младенца, яв-ся одновременно продуктом социализации и фактором этого процесса.

Агенты социализации

Отец и семья. Маргарет Мид как-то сказала, что отцы являют собой пример биолог. необходимости и соц. случайности. Социологи указывают на семью как систему, подразумевая в качестве ее главного элемента отца, однако, что касается социализации младенца, роль отца состоит в том, чтобы помогать матери.

М. Лэмб высказал предположение, что отцы играют иную, но одинаково важную роль в С. м. Лэмб утверждает, что мать служит для младенца крайне важным источником безопасности, тогда как отец обеспечивает возбуждающую и побуждающую к новым действиям стимуляцию, выполняя в то же время функцию опоры для быстро развивающихся когнитивных способностей младенца. Данные кросс-культурных исслед. показывают, что во мн. культурах участие отцов в уходе за малышами, если оно вообще имеет место, довольно ограничено. Когда отцы все же помогают ухаживать за ребенком, они более активно участвуют в воспитании сыновей, чем дочерей.

Мать. Основная часть С. м. связана с диадой «мать—ребенок». В обычных условиях именно мать принимает на себя заботу по уходу за ребенком в течение периода новорожденности. Характер отношений матери с младенцем обусловлен экономическими факторами, ограничивающими ее время, а также жилищными условиями семьи и количеством ее членов.

Л. Минтёрн и Лэмберт приводят данные о том, что в США матери более сильно опекают малышей по сравнению с матерями в шести других изучавшихся культурах. Американские матери также имеют в своем распоряжении больше времени и пространства, пригодного для ухода за младенцами, и у них меньше детей.

В культуре, где ценятся независимость, индивидуальность и уверенность в себе, мать, скорее всего, будет поощрять и воспитывать у своего маленького ребенка отражающее эти ценности поведение: исслед. окружения, навыки самообслуживания и раннее моторное развитие. Стимулирование или обучение младенцев считается важным для последующего развития.

Всегда существовало неявное предположение, что мать является лицом, ответственным за социализацию. Материнская депривация считалась фактором, вредящим психич. здоровью младенца, а «множественное материнство» (multiple mothering), — по меньшей мере, спорной практикой. Несмотря то что обширные исслед., к-рые провели Каслер, Раттер и Ярроу, не обнаружили сколь-нибудь устойчивых пагубных последствий множественного материнства или иных, нематеринских форм воспитания в период младенчества, отдельные специалисты до сих пор с сомнением относятся к их данным.

Сверстники. Нам гораздо меньше известно о влиянии сверстников как агентов социализации, чем о влиянии др. лиц в окружении младенца. Антропологические исслед. документально подтверждают практику и пользу привлечения др. детей к дополнительному уходу за младенцем, однако систематические обзоры данных в этой области пока недоступны. Вайснер и Галлимор установили на основе анализа кросс-культурных данных, что неродительский уход за ребенком яв-ся либо нормой, либо значимым фактором в С. м. Они обнаружили, что ответственными за нематеринский уход яв-ся, преимущественно, девочки; а из того, что нам известно о развитии маленького ребенка, уход за младенцем, осуществляемый др. ребенком, вероятно, имеет др. последствия, чем обязательный уход за ним со стороны взрослого.

Мы также почти ничего не знаем о соц. взаимодействии между младенцами и о том, как оно сказывается на развитии ребенка. В последнее время отмечено возрождение интереса к взаимоотношениям детей младенческого возраста, и мы уже располагаем некоторыми данными, к-рые подтверждают включенность младенцев в процесс соц. обмена. Нам известно, что отношения со сверстниками подвержены предсказуемым изменениям. Взрослое поведение может быть более предсказуемым по сравнению с поведением младенца, но как только появляется возможность, младенец действительно находит себе товарищей по играм. Правда, нам пока мало известно о том, как эти взаимоотношения изменяют мир развивающегося ребенка.

Младенец. Традиционно исслед. социализации ограничивались теми бросающимися в глаза особенностями окружения ребенка, к-рые считались источником его текущего поведения и/ или причиной будущей структуры личности. Ричард Белл подверг критике наивность представлений о социализации как процессе, происходящем только с развивающимся ребенком, и подчеркнул важность вклада самого младенца в осуществляющийся за ним уход. Новорожденные преадаптированы к соц. обмену. Их поведение в полном смысле слова социально с самого начала. Новорожденный «учит» новоиспеченных родителей тому, как выполнять родительские обязанности, или, в подходящей формулировке одного известного автора: «мужчин и женщин он превращает в отцов и матерей».

Согласно этологам, детеныши любого биолог. вида, выживание к-рых зависит от заботы взрослых особей, обладают внешними признаками, выполняющими функцию релизоров в отношении родительского поведения последних и гарантирующими необходимый уход за новорожденными.

В течение периода созревания младенец демонстрирует реакции, к-рые создают универсально благоприятные условия для формирования родительско-сыновних (дочерних) уз. Джон Боулби перечисляет эти схемы действия в следующем порядке: крик, улыбка, сосание, цепляние, вокализация, смотрение и следование. Малыш всегда подает матери сигналы в отношении ее соц. интеракции. Радость, улыбка и смех показывают чутким взрослым, что младенцу нравится их об-во.

Младенцы постарше могут, фактически, брать на себя главную роль в просоциальном поведении. Их первые игры заключаются в обмене игрушками («ты — мне, я — тебе»); используя указательный жест, они приглашают к совместному освоению своего мира и самопроизвольно начинают подражать родительскому поведению взрослых. Скорее всего, это универсальное поведение, о к-ром неоднократно сообщали практически все, кто наблюдал за детским поведением.

Нематеринские формы ухода за ребенком. Между типом ухода за младенцами и экономическим строем об-ва существует закономерная связь. В культурах, зависящих от наемного женского труда, альтернативные — нематеринские — формы ухода за детьми становятся неизбежными. Во мн. культурах матери осуществляют непосредственный уход только за грудными детьми. До момента отнятия от груди отношения между матерью и ребенком могут быть необычайно близкими. Во мн. из этих культур няням малыша, обычно старшим сестрам и братьям (включ. двоюродных), может передаваться часть функций по присмотру как за грудными детьми, так и за младенцами, к-рых уже перестали кормить грудью. В культурах, где женщины одной семьи или клана ведут совместное хозяйство, обязанности по уходу за конкретным ребенком нередко возлагаются на многих из них.

В целом ряде промышленных стран нематеринские, осуществляемые вне семьи формы ухода за младенцами яв-ся обычным делом. Франция, Швеция, Бельгия и Италия обеспечивают различные формы нематеринского ухода за маленькими детьми, финансируемые правительством. В России и Китае существует широкая сеть государственных дошкольных учреждений, обеспечивающих присмотр за детьми и их воспитание, начиная с ясельного возраста. Израильские сельскохозяйственные коммуны — кибуцы — служат превосходным примером реализации нематеринского ухода за младенцами, иногда с намерением изменить традиционную западноевропейскую практику социализации.

В США, как и в Великобритании, уход за младенцами осуществляется в их собственных семьях приходящими нянями, либо в др. семьях, к-рые официально или неофициально берутся присматривать за малышами. Такая форма ухода дает матери возможность отдохнуть от непрерывных забот о малыше или получить работу. Т. о., мать выбирает ту форму ухода за ребенком, к-рую она считает наиболее походящей, и потому у нас нет программируемой социализации, как в др. странах.

См. также Связь и привязанность, Дневные дошкольные центры, Развитие в раннем детстве, Развитие младенца, Отношения «родитель-ребенок»

Э. У. Росс