Конфуций дожил до пятидесяти одного года, но так и не постиг Пути. Он отправился на юг, пришел во владения Пэй и там повстречался с Лао-цзы.
- Ты пришел? - удивился Лао-цзы. - Я слышал, что ты - достойнейший муж северных краев. Ты тоже обрел Путь?
- Еще нет, - ответил Конфуций.
- А как ты искал его? - спросил Лао-цзы.
- Я пять лет искал его в установлениях и числах, но не мог постичь.
- А потом?
- Я искал его в учении об Инь и Ян, но так и не постиг его.
- Иначе и быть не могло, - сказал Лао-цзы. - Если бы Путь можно было вручить как подношение, не было бы на земле подданного, который не поднес бы его своему правителю. Если бы Путь можно было подарить, не было бы на земле человека, который не подарил бы его своим родителям. Если бы о Пути можно было поведать, не было бы на земле человека, который не поведал бы о нем своим братьям. А если бы Путь можно было передать, не было бы на земле человека, который не передал бы его своим детям и внукам. Однако же сие невозможно, и тут уж ничего не поделаешь. Если в самом себе не обретешь Пути, удержать его не сможешь. Если делами своими Путь не подтвердишь, он в мире не претворится. Что исходит изнутри, не примут вовне, а потому мудрый себя не раскрывает. Что входит извне, не найдет места внутри, а потому мудрый ничего не таит в себе. Имя - общая принадлежность, им нельзя пользоваться в одиночку. Человечность и долг - временное пристанище древних царей: в них можно скоротать ночь, но нельзя жить долго. Если же люди приметят, что ты в них живешь, не оберешься неприятностей.
Настоящие люди древности ради удобства шли дорогами человечности, ночевали в постоялых дворах долга, чтобы потом привольно гулять на просторе. Они кормились простой пищей и жили на земле, не взятой взаймы. Когда ты привольно гуляешь, то следуешь Недеянию. Когда ты питаешься простой пищей, легко насытиться. Когда живешь на земле, не взятой взаймы, не лишаешься своих сокровищ. Древние называли это “странствием ради собирания подлинности в себе”.
Тот, кто жаждет богатства, не может отказаться от наград. Тот, кто жаждет славы, не может отказаться от известности. Тот, кто жаждет власти, не может дать людям воли. Подбодришь его - и он возгордится. Упрекнешь его - и он расстроится. Такие ничего не замечают вокруг себя и ни на миг не могут обрести покой. Они из тех, на ком лежит кара Небес.
Устрашать и миловать, отбирать и давать, бранить и наставлять, даровать жизнь и казнить - таковы восемь способов исправления людей, но применять их может лишь тот, кто умеет, не стесняя себя, следовать Великому Превращению. Потому и говорят, что лишь тот, кто сам прям, выпрямит других. А если нет праведности в сердце, и Небесные Врата в нем не откроются.