Гоулдман Дэниел. Деструктивные эмоции. Как с ними справиться? Научный диалог с Далай-Ламой.

ада тоже есть приверженцы буддизма, и которые тоже, возможно, зависимы от культуры. Но все же каждый человек, существующий в условиях определенного культурного контекста, должен считаться с господствующими установками.
В Соединенных Штатах, например, принято считать, что каждый человек уникален и должен всячески способствовать проявлению своей уникальности. Это не означает, что каждый из присутствующих в этой комнате американцев относится к себе именно так, но означает, что они не могут не реагировать на общую культурную установку. Мне кажется, что именно здесь кроется причина культурных различий».
Личность против коллектива
Путешествия убедили меня в том, что многие западные культуры по степени индивидуализма не идут ни в какое сравнение с американской культурой; в некоторых из них процветает коллективизм, как в Азии. «В скандинавских культурах, — привел я подходящий пример, — этическая установка очень похожа на установку азиатских культур; человек не должен „высовываться"». Приведенные Джин данные, в частности, показали, что
15 Зак. 581
евроамериканцы скандинавского происхождения отличаются меньшей эмоциональной экспрессивностью по сравнению с выходцами из центральных и южных частей Европы, особенно в момент выражения счастья*.
Джин признала, что было проведено множество исследований, в рамках которых рассматривались различия в степени индивидуализма и коллективизма у представителей разных западных культур**. «Но, — добавила она, — еще предстоит установить, являются ли коллективистские западные культуры более индивидуалистичными, чем азиатские».
«Здесь скрыт какой-то парадокс, — заметил Далай- Лама. — Существует классическая западная религия, которая признает единого творца, — христианство. Сюда же, конечно, можно добавить иудаизм и ислам. Все три средиземноморские религии, которые мы называем западными, основаны на единообразной вере в Творца, который создал все, что есть в этом мире, в том числе и каждое живое существо. Мы все похожи в том смысле, что являемся созданиями одного Творца, и, следовательно, происходим от одного общего корня: все мы братья и сестры, члены одной семьи и дети одного отца. Такая теологическая концепция должна, казалось бы, устранять индивидуальность, порождать чувство однообразия и гомогенизации (усредненности).
В классических азиатских и восточных религиях, к которым принадлежит и буддизм, отсутствует концепция
* Цай Дж.Л., Ченцова-Датгон Я. Различия между евроамериканцами? Еще какие! (J.L. Tsai and Y. Chetsova-Dutton, «Variations Among European Americans? You Betcha!»), рукопись рецензируется.
** Харкнесс С., Супер С., Ван Тихен H. Новый взгляд на проблему индивидуализма и «западного образа мысли»: этнологические теории ребенка в американской и голландской семье (S. Harkness, С. Super, and N. van Tijen, «Individualism and the 'Western mind' Reconsidered: American and Dutch Parents' Ethnotheories of the Child») // Вариативность в социальной конструкции ребенка: Сборник / Под ред. С. Харкнеса, К. Раеффа и С. Супер (S. Harkness, С. Raeff, and С. Super, eds., Variability in the Social Construction of the Child. San Francisco: Jossey-Bass, 2000).
внешнего Творца, создающего все на свете. Здесь считается, что обстоятельства жизни каждого разумного существа формируются его индивидуальной кармой, которая предопределяет наше появление в этом мире. Даже мир вокруг нас тоже возникает из нашей кармы. Один из четырех законов кармы гласит: если вы не создадите причину, то не получите результат. Если вы создали причину, то результат вам обязательно придется испытать. Все это происходит в строго индивидуальном порядке, и поэтому ваш жизненный опыт зависит исключительно от вашей индивидуальности. Вы, как личность, создаете мир, в котором существуете. Никаких общих внешних источников не существует.
Такая концепция, казалось бы, должна способствовать развитию индивидуализма, но на самом деле все обстоит наоборот. Поэтому мне кажется, что при отсутствии теологических обоснований такого положения вещей должен существовать какой-то другой фактор, обусловливающий взаимозависимость человеческого „Я" в Азии и засилье индивидуализма на Западе. От чего еще это может зависеть?»
Джин высказала предположение: «Возможно, здесь могут сыграть определенную роль экономические факторы и семейный уклад. Мне кажется, что на человеческое „Я" влияет множество факторов. Вы подняли исключительно сложный вопрос. Жизнь не такая простая штука, как кажется; нельзя просто приписывать западным культурам одни качества, а азиатским — другие. Например, если рассматривать индивидуальную культуру каждого человека, то у нас появляется все больше и больше, если можно так сказать, мультикультурных личностей, которые, как я, чувствуют на себе воздействие более чем одной культуры. В одних жизненных ситуациях я веду себя очень независимо; в других проявляю такую же сильную взаимозависимость. Вопрос о том, как эти противопо
ложности сочетаются в каждом отдельном человеке, представляется мне чрезвычайно сложным».
Алан добавил: «Очень важно принимать в расчет исторические корни религии. В эпоху протестантской Реформации очень большое значение придавалось индивидуальным отношениям с Богом — без участия священника, — и гораздо меньше значения общине. Такой же сильный акцент на индивидуальность характерен для эпохи Просвещения. На мой взгляд, рост индивидуальности — это относительно недавняя тенденция. Я подозреваю, что в средневековом христианстве — до начала протестантской Реформации — можно найти нечто гораздо больше похожее на азиатскую модальность».
«А это говорит о том, — сделала вывод Джин, — что культуры постоянно подвергаются изменениям».
Этот момент, по мнению Далай-Ламы, был ключевым. Как он сказал мне позднее, у него остались сомнения и методологические вопросы, касающиеся генерализации культурных различий, но все они были связаны с причинами возникновения разных культур. На примере собственной культуры он видел, что даже простое взаимодействие с другими культурами приводит к переменам. Возможно, было бы полезно узнать о таких различиях, как степень интенсивности выражения конкретных эмоций в конкретной группе людей, но даже в этом случае переживаемые эмоции, по большому счету, оказались бы у всех людей одинаковыми.
Как влиятельная фигура на мировой сцене, Далай- Лама предпочитал фокусировать внимание на общих чертах, а затем, по мере необходимости, указывать на различия. Его глубокая убежденность в том, что на фундаментальном уровне люди, в сущности, одинаковы, означала, что он не придавал значения принадлежности человека к китайской, индийской, американской или какой-нибудь другой культуре, предпочитая искать об
щие решения проблем, с которыми приходится сталкиваться каждому человеку.
Во время перерыва на чай Джин с Далай-Ламой продолжали обмениваться мнениями. Ей хотелось рассказать, как сильно она сочувствовала тибетцам во время борьбы с коммунистическим Китаем. Он сказал ей, что не питает к китайцам никакой враждебности и с огромным уважением относится к китайской культуре. Воспользовавшись случаем, Джин рассказала Его Святейшеству о том, что многие американцы китайского происхождения, хотя и гордятся своим китайским наследием, все же поддерживают борьбу Тибета за независимость. Когда он сказал ей, как ему приятно это слышать, глаза Джин наполнились слезами — и его тоже.
Глава 11
Образование для доброго сердца
В 1995 году я написал книгу «Эмоциональный интеллект», в которой утверждал, что эмоциональное образование в школах может принести детям большую пользу. В те дни, однако, такая идея воспринималась чиновниками от образования как чересчур радикальная, и всего несколько школ на практике реализовали то, к чему я призывал. Эффективные программы обучения эмоциональной грамотности и вовсе по пальцам можно было перечислить.
Одним из редких исключений была учебная программа эмоционального образования, разработанная Марком Гринбергом, которому предстояло провести следующую презентацию. Программа PATHS (в буквальном переводе — «пути», а на самом деле акроним английского названия «Promoting Alternative Thinking Strategies» — «стимулирование альтернативных стратегий мышления») помогала глухим детям использовать речь для лучшего понимания и управления своими эмоциями — учила их осознавать, оценивать и контролировать свои чувства*.
* Гринберг М.Т., Куше К.А. Стимулиро