Смит Ноэль. Современные системы психологии.

души сопровождались многовековыми попытками теологического формулирования ее сущности (Kantor, 1963). В начале III столетия Ипполит, один из Отцов Церкви греческого происхождения, подверг суровой критике сочинения известных греческих и римских авторов. Он заявил, что трактат Аристотеля «О душе» лишен, с его точки зрения, всякого смысла. Пропасть, которая пролегла между взглядами грека Аристотеля и грека Ипполита, не могла быть продемонстрирована более наглядно. Ипполит отверг все нехристианские естественнонаучные и этические сочинения, чтобы поставить на их место христианскую теологию.
Приверженность греческой рациональности и попытки построения христианской теологии неизбежно должны были привести к противоречиям. В IV в. Григорий Нисский (умер в 394 г.) признал непостижимость союза души и тела. Душа не может находиться внутри тела, потому что это означало бы, что она находится в физическом пространстве; по тем же причинам ее нельзя считать и находящейся вне тела. Каким образом первая сообщается со вторым, является необъяснимым и непостижимым для человека. Мы не можем ни помыслить, ни выразить словами эту связь, но лишь признать тот факт, что действия одной соответствуют действиям другого. Тринадцать веков спустя немецкий философ Готфрид Лейбниц использовал ту же идею соответствия, добавив к ней аналогию с часами (см. с. 51), пытаясь объяснить механизм психофизического дуализма.
«Весь свод христианских доктрин и догматов, рассматривающих проблемы отношения человека к Богу и триединого Бога к человеку, сформировал основу представлений о двойственности человеческой природы: с одной стороны, человек является природным существом, биологическим организмом, с другой — творящей душой, психической субстанцией, набором ментальных функций» (Kantor, 1963 р. 236).
Теологическая трактовка психологических событий до сих пор оказывает влияние на психологию. Вопросы, касающиеся взаимоотношений души и тела, сознания, эго, «я», психических или ментальных процессов, порождаемых мозгом умственных способностей, ощущений, психических болезней и многих других абстрактных психологических понятий, восходят к христианской теологии. Даже сам вопрос о предмете психологической науки остается спорным благодаря этому влиянию. Является ли психология наукой о душе? поведении? душе и поведении? опыте? познании и поведении? или, быть может, о социальных конструкциях?
Выводы. Теперь мы можем более подробно ответить на вопрос, поставленный в начале данной главы. Проведенный нами обзор исторических свидетельств
показывает, что дуализм души и тела существовал не всегда, как не всегда являлся он и частью систематической психологии, поскольку мы не находим его у Аристотеля. Итак, психофизический дуализм не является единственно возможным способом мышления. В западном мире мы впервые обнаруживаем его во II—I вв. до н. э. среди александрийских интеллектуалов, которые начали утрачивать интерес к изучению природы и увлеклись игрой словами. Это произошло в тяжелое время бесконечных войн и испытаний, когда создание милостивого бога, вознесенного над физическим миром и способного внять нуждам людей, оказалось более насущной потребностью, чем изучение мира, от которого исходила угроза. Заимствование мистических учений Востока, несомненно, способствовало этому процессу. Широкая публика искала утешения в сектах, проповедующих спасение, одна из которых — христианство — соединила веру в спасение с интеллектуальной традицией александрийских схоластов и создала учение о сверхъестественной душе как индивидуальном агенте, связанном со сверхъестественным богом, сконструированным Филоном и эллинистическими мыслителями. Христианская теология поделила психологические явления между душой и телом. Наследие этой традиции дошло до наших дней и существует в современной психологии в форме дуализма «душа—тело». Так, по мнению некоторых психологов, органы чувств получают внешние стимулы, а психика или разум воспринимает и перерабатывает их; соответственно, когда психика подвергается хроническому стрессу, в теле происходят физические нарушения.
Знание о том, при каких условиях возник и получил распространение психофизический дуализм, позволяет нам, рассмотрев любую конкретную систему ценностей или направление мысли, решить, имеет ли для нас смысл класть этот источник в основание психологической системы или мы предпочтем ему альтернативу, как это впервые сделал Аристотель. Современные системы психологии предлагают нам различные способы решения данного вопроса: одни из них обнаруживают сходство с учением Аристотеля, другие — дуалистичны, а третьи — механистичны.
Параллели с Индией
Аналогичный ход событий еще раньше имел место в Индии. В ее истории тоже были периоды нестабильности и суровых испытаний, а также находились мыслители, предлагавшие людям абстрактные учения (Smith, 1990a). Свидетельства тому мы находим уже в «Ригведе», повествующей о почитании природы и поклонении природным богам у индоевропейского племени ариев (или арийцев). Этот народ обосновался на ограниченном пространстве на севере центральной Индии, где расположен современный Дели, и, вероятно, заселил все пригодные для жизни земли; однако его численность продолжала расти. Это породило голод, лишения и межплеменную
40
вражду (Ригведа, 10.33.2-3). В этом месте повествование приобретает все более мистический оттенок, более заметной становится тяга к абстракциям и аллегорическим объяснениям существующего (10.129.4). С ростом населения, при отсутствии плодородных земель, на которых оно могло бы поселиться, все более ожесточается борьба между ария.ми; жертвоприношения становятся частыми и обильными, получают широкое распространение ритуалы и формируется иерархия жрецов, занимающихся отправлением развившихся культов. В более поздней «Яджурведе» тема жертвоприношений становится доминирующей и появляются первые упоминания о человеческих жертвах. Природные боги отходят на второй план, а высшую власть получает абстрактный бог Праджапати. «Яджурведа» повествует о поисках иного мира (non-world), неподвластного земным страданиям, в котором можно управлять окружающей средой с помощью правильно принесенных жертвоприношений. А тем временем на земле господствуют войны и голод. В еще более поздних текстах, «Брахманах», высшей силой по-прежнему остается Праджапати, Кто? (Who?) — неопределимое. Все большее значение приобретает тема аскетизма и искупления грехов. Неопределимое и невыразимое занимает основное место в текстах «Брахман», наряду с мрачным пессимистическим ожиданием смерти и повторного рождения. В этих текстах фигурирует также «безграничный» разум, который отождествляется с Конечным (the Ultimate). Реальное становится невидимым, непостижимым, невообразимым и невыразимым — целостностью бытия и небытия, а мир горестей и страданий превращается в иллюзию.
В ранних фрагментах «Ригведы» дыхание (атман) представляет собой жизненную функцию, утрата которой означает прекращение жизни; в поздних же фрагментах атман становится абстрактной творческой силой. В следующем за ним тексте «Атхарваведы» атман воссоединяется с телом в загробной жизни и начинает отождествляться с Праджапати, или Всем (the All). К периоду написания «Брахман» атман превращается в «я» со спиритуалистическим оттенком, охватывая всю совокупность индивидуальных сил. Начинаются поиски недоступной наблюдению «сущности» вещей. Сущность есть реальность. Сущность есть атман. Объясняя ученику, что есть сущность вещей, учитель просит его разрезать фиговый плод. Ученик разрезает и видит мельчайшие семена. Тогда учитель просит его разрезать семя. Ученик выполняет просьбу и ничего не видит. Это, говорит учитель, и есть сущность. Сущность «ничего» и есть реальность. Это атман, и «ты есть это» (то есть одновременно и атман, и пустота, и сущность (Chhandogya Up. 6.8.6, 6.9.4, 6.10.13, и далее)). Атман и униве-сальный дух, Брахман, в своей сущности есть одно и то же. Они бестелесны, находятся вне пространства и недоступны для восприятия (undemonstrable). Здесь мы впервые встречаем полностью развитый сверхнатурализм — учение о сущности, находя-
щейся вне времени и пространства, вне природы и бесконечно выше нее. Но когда вершина достигнута, это не приносит удовлетворения. Отсюда некуда больше идти; с ней ничего нельзя сделать. А потому чисто физические акты, будь то медитация или молитва, не могут оказать на нее никакого влияния, как и она не способна повлиять на них, ибо они являются лишь действиями физического тела, связанными с пространством, движением и материей. Брахман же не связан никакими физическими ограничениями и бесконечен. Трансцендентное не принадлежит пространству и времени, в которых совершаются физические акты. Соответственно, в некоторых фрагментах текста говорится о том, что Брахман непознаваем ни ощущениями, ни разумом. В других текстах говорится, что он находится за пределами понимания (Mundaki Up., 2.2.1) или даже «выше незнаемого» (Kena Up., 3) и абсолютно непостижим (Kena Up., 11).
В некоторых текстах «Упанишад» атман описывается преимущественно в психологических терминах. Посредством него становятся возможны зрение, слух, обоняние, речь, память, желание и воля. Атман также является Праджапати и Брахманом, как и земля, ветер, пространство, вода, свет и множество других вещей. Хотя манас (слово, имеющее тот же индоевропейский корень, что и «разум» (mind)) иногда приравнивается к атману, за манасом обычно сохраняются физические характеристики тела, тогда как атман представляет собой трансцендентальный элемент дуализма «душа-тело».
Вслед за «Упанишадами» появляются «Сутры», написанные между 600 и 200 гг. до н. э. В позднейших из них даже материальные физические качества окружающего мира, доступные органам чувств, объявляются иллюзией. Все, кроме Брахмана, является внутренним и умозрительным (mental). Таким образом, физический мир манаса с его мыслями, чувствами и восприятием есть лишь иллюзия, и человек способен познать свое истинное «я» только через атман, чистый дух. Один Брахман является внешним и реальным и порождает мир видимостей в последовательности эманации. Следующий шаг в развитии этого направления мысли был сделан в философии Веданты, включившей в сферу сверхнатурализма все, не оставив ничего на долю физического мира. Поскольку философия Веданты признает лишь нефизическое, нередко полагают, что эти взгляды не содержат психофизического дуализма. Однако Веданта продолжает сохранять дуализм в неявной форме, противопоставляя сверхнатурализм иллюзорному физическому миру. Философия Веданты знаменует собой конечную точку развития от натурализма к сверхнатурализму.
Когда индийские ученые начали разрабатывать систематическую психологию, они положили в ее основу свои культурные традиции. В результате
41
появилась органоцентрическая психология, в которой присутствовал психофизический дуализм. В частности, когда они попытались объяснить процесс ощущения, они вынуждены были признать, что глаз не может видеть результат своего собственного видения. Следовательно, предположили они, манас должен наблюдать за тем, что видит глаз. Однако они также вынуждены были признать, что и манас не может видеть результатов своего видения. Значит буддхи (интеллект) видит то, что видит манас. Но что наблюдает за тем, что видит буддхи? Должно быть, это сверхъестественный индивидуальный дух, атман. Один из текстов на этом заканчивается, но в другом говорится, что Брахман наблюдает за тем, что видит атман. Этот бесконечный порочный круг явился следствием дуализма физического — нефизического и внутреннего — внешнего, сформировавшегося в течение многих веков и органически вошедшего в раннюю систематическую индийскую психологию. Аристотель, придерживавшийся недуалистических и нецентрических взглядов, не сталкивался с такими проблемами. Для него ощущение было актом взаимодействия объекта и организма.
Таким образом, оказавшись вынужденной долгое время жить в тяжелых социальных условиях, образованная часть общества, состоящая из жрецов брахманизма, сконструировала сверхъестественную психофизическую реальность, эволюция которой прослеживается начиная с поздних текстов «Ригве-ды» и достигает своего полного развития в «Упани-шадах». Аскетизм и медитация, в сочетании со сверхнатурализмом и практиками, направленными на избавление от желаний и формирование отношения к миру как к иллюзии, служили способом бегства от ужасных социальных условий. Развившиеся позднее системы философии рассматривают ряд четко разграниченных между собой психологических событий (явлений). Их трактовка постепенно приобретает все более внутренний, а нередко и мистический характер, в соответствии с эволюцией взглядов — от погруженности в природу в «Ригве-де» к трансцендентальным концептуализациям. Одним из проявлений этой тенденции служит эволюция атмана от дыхания и ветра до нефизической стороны дуализма «душа—тело». На рис. 2.2 графически представлена эволюция взглядов от анимистического натурализма до сверхнатурализма и дуализма «душа—тело» в индийской и европейской культуре.
Упадок Римской империи и возрождение науки
Римская наука, техника и энциклопедизм. В эпоху римского господства греческие ремесленники, астрономы, ростовщики, музыканты, кораблестроите-
ли, а также квалифицированные рабочие других специальностей доставлялись в Рим. Римляне не стали развивать дальше греческую науку, а использовали знания и практические достижения греков для строительства дорог и акведуков, распространения медицины и гигиены, усовершенствования географических карт и постройки архитектурных сооружений. Образованная часть римского населения приняла точку зрения Эратосфена на сферичность Земли, а некоторые — и гелиоцентрический принцип Аристарха. Большинство научных сочинений римлян представляли собой компиляции из более ранних источников, однако Витрувий (31 до н. э. — 14 н. э.) написал десять книг об архитектуре, которые содержали относительно новый материал, включая анализ акустики. Повторное открытие его работ в средние века привели к возрождению романского стиля в архитектуре. Оригинальными были также сочинения Марка Агриппы (63-12) по инженерии, географии и картографии. К числу римских энциклопедистов принадлежал Авл Цельс (примерно начало I в. н. э.), автор многочисленных сочинений на различные темы, из которых сохранились только его медицинские трактаты, содержащие свод знаний по александрийской медицине. Гален (131-200), врач греческого происхождения, живший в Риме, соединил собственные медицинские открытия и различные традиции медицины и подчеркивал, что устройство человеческого тела служит определенным целям. Поскольку идея о предназначении человека устраивала христианских теологов, в средние века его взгляды были превращены в догму и оказались препятствием на пути дальнейших исследований. Автором наиболее известной энциклопедии — «Естественной истории», насчитывающей 37 томов, в которых факты переплетаются с мифами, был Плиний старший (23-79). Варрон (116—27 гг. до н. э.) также составил ряд энциклопедий на различные темы, в которых собственным наблюдениям автора отводится лишь незначительное место. Его лучшее сочинение посвящено сельскому хозяйству. Непререкаемая вера Вар-рона в письменные свидетельства, которые он предпочитал наблюдениям, поддерживала линию схоластов позднего эллинизма, продолжавшую доминировать на протяжении средних веков. Римляне достигли значительных успехов в строительстве и инженерном деле, но «сделали очень мало, или практически ничего, для развития естественных наук. Напротив, они в значительной степени способствовали упадку науки и сдерживанию истинно научных интересов, распространив множество псевдонаучных сочинений, подобных «Естественной истории» Плиния» (Barnes, 1965). Риторика, изобилующая театральными эффектами и цветистыми выражениями, превратившимися в самоцель и весьма далекими от реальности, становится основой образования в Римской империи.
Плотин. Несмотря на технические достижения римлян и распространение энциклопедического знания, вся психология после Лукреция является мис-
42
43
тической. Это относится как к патристике, так и к языческой психологии. Однако обе они сами по себе явились психологической реакцией на враждебные социальные условия и попыткой бегства от невзгод своего времени. И язычники, и христиане искали утешения в возвышенных абстракциях мистического Единого (One), бесконечно далекого от суровых условий жизни в Римской империи. Среди языческих философов наибольшей известности достиг Плотин (204-270), оказавший влияние на многих христианских авторов, включая Августина, а также на исламскую мысль и современную психологию. Как и большинство ученых эллинистического периода — языческих и христианских, — он обучался в Александрии. Плотин попадает туда в 243 г. во время путешествия на Восток, но бежит в Рим после убийства императора Гордиана (Gordian). По словам его ученика Порфирия (233-304), в Риме он «усердно трудится, чтобы освободиться и подняться над горькими волнами этой иссушающей кровь жизни» (Porphyry, 1934, par. 23). Поскольку факт рождения имеет столь очевидную физическую природу, Плотин избегал упоминания о своих родителях и даже стыдился обладания физическим телом.