Старшенбаум Г.В. Психотерапия в группе.

Кит Уилсон и Элейн Голдман используют для лечения созависимых психодраму. Предварительная задача – растопить лед недоверия, свойственный таким больным. Для ее решения применяются вначале простые методы: групповое расслабление, глубокое дыхание, сосредоточенность на своих ощущениях с закрытыми глазами. Затем ведущий задает каждому вопросы о важных людях и событиях в его жизни, важнейших чертах его личности и ведущих интересах и т.п., причем ведущий делится и собственными ответами на эти вопросы. Далее участники проделывают парные упражнения на повышение доверия, например, «Слепой и поводырь». Партнеры обмениваются ролями и затем все делятся своими впечатлениями.
На первом этапе работы достигается осознание роли алкоголя в семье. Каждый участник составляет из членов группы две социограммы: родительской и собственной семьи. Это позволяет ему воочию увидеть влияние поведения алкоголика в родительской семье на собственную семейную жизнь. Не менее важно, что при этом разрывается заговор молчания об алкоголизме в семье родителей. Наступает время работы с чувствами – горем по поводу неоплаканных утрат, невысказанных обид и т.п. Используется техника «пустого стула», на который усаживается родитель-алкоголик, чтобы завершить «неоконченный разговор» со Значимым Другим. Аналогичная техника – «ненаписанное письмо».
На второй стадии терапии проводится работа с базовыми проблемами: способы поведения, усвоенные в детстве и ставшие проблемой во взрослой жизни; отношение к ПАВ; темы доверия, зависимости и контроля; проблемы близости и сексуальности; вопросы построения границ. Применяются техники классической психодрамы.
Третья стадия посвящена проработке достигнутых инсайтов, в ней широко используется ролевой тренинг. При репетиции нового поведения с членами семьи эффективен прием «Зеркало», позволяющий больному увидеть, как он сам невольно провоцирует нежелательную реакцию своим привычным поведением. Для освобождения «затюканного внутреннего Ребенка» помогают упражнения на спонтанность и разыгрывание историй с принятием на себя ролей, не характерных в обычной жизни.
В заключительной фазе терапии участники начинают принимать на себя ответственность за собственные решения, обязательства и личностный рост, строят планы на будущее. Используется техника «Волшебная лавка», в которой члены группы могут приобрести нужные для изменения своей жизни качества в обмен на специфические черты созависимых: страх, гнев, безнадежность, отсутствие доверия.
Д. Беренсон в тех случаях, когда описанный выше метод конфронтации Вернона Джонсона оказывается неэффективным, и больной отказывается от лечения, рекомендует следующую стратегию:
 урегулирование семейной системы через объяснение проблем и обучение семьи приемам преодоления негативных чувств;
 участие родственников в группе Ал-Анон;
 супругу больного предлагается сделать выбор: 1) сохранить свое поведение, 2) отдалиться эмоционально, 3) отделиться.

При выборе второго варианта супруга учат не критиковать употребляющего алкоголь, принять ситуацию, как она есть, жить с больным и быть ответственным за собственные реакции на его поведение.
При лечении игроголика для изоляции от привычного окружения целесообразна его госпитализация на 2-3 месяца, во время которой обычно применяется литий для купирования сопутствующего депрессивного синдрома, а также начинается психодинамическая терапия. Используется также имажинативная (лат. imago – образ) десенситизация, когда больной представляет себя способным воздержаться от игры в различных, все более провоцирующих ситуациях. Пациенту также дают парадоксальное предписание играть в соответствии со строгим режимом, разработанным терапевтом.
Эффективна групповая психотерапия, направленная на работу с образами и эмоциями, а также с проблемами общения, поскольку аддикты обычно испытывают значительные затруднения в этих сферах. Эффективным является участие в группе взаимопомощи Анонимные Игроки, работающей по принципу Анонимных Алкоголиков. Используются публичные признания, групповое давление и пример бывших пациентов, бросивших игру.
Р.Л. Кастер, 2002 начинает терапию с 2–3-недельного курса интенсивной поддерживающей терапии, направленной на преодоление фазы разочарования. Затем с пациентом и его семьей заключают контракт, согласно которому он обязуется сделать все возможное для избежания срыва. Проводится групповая терапия, фокусированная на коррекции манипулятивного поведения и выработку мотивации к участию в сообществе «Анонимных игроков», с помощью которого пациент решает свои финансовые и семейные проблемы.
И.С. Павлов (2003) предлагает в работе с патологическими игроками учитывать следующие терапевтические мишени.
• Навязчивые мысли об игре, влечение к атмосфере игры. При неудовлетворении этих влечений возникает чувство дискомфорта, внутреннего напряжения
• Перевод с помощью игры субдепрессии в радость или злость на себя или ситуацию, чтобы оживить себя в ситуации риска, разрядиться, получить причину плохого настроения: не везет в игре.
• Сверхценная идея быстро и легко обогатиться.
• Реализация фактора веры, надежды на выигрыш.
• Авторитетная группа, разделяющая взгляды на риск, надежду и мифы о выигрыше.
• Перенос значимой жизнедеятельности в атмосферу игры, неопределенности исхода, риска, с появлением чувства насыщенности и значимости бытия.

А. Щербаков с соавт. (2003) описывают четыре этапа драматерапии гемблинга.
1. Создание личного мифа о собственном болезненном состоянии, с обозначением Провокатора и Судьбы.
2. Работа с генограммой, т.е. интрапсихическое дистанцирование от семейного наследия.
3. Разыгрывание истории о собственном Большом марафоне (один из 5 миллионов сперматозоидов побеждает в гонке за жизнь).
4. Проработка раннего детского опыта и сегодняшних проблем.

К распространенным в настоящее время нехимическим зависимостям относится также религиозный фанатизм. Окончательно освободиться от влияния секты можно только с помощью специально созданной команды близких и друзей аддикта, которые общими усилиями могут вернуть его к прежней жизни. Ядро команды составляют родные, близкие и друзья. В команду включаются также люди, с которыми адепт культа был связан до своего вступления в секту, другие семьи с аналогичными проблемами, бывшие члены секты.
Подготовить такую команду для терапевтического вмешательства может семейный терапевт. Многих потенциальных членов команды обычно приходится убеждать в наличии проблемы. У таких людей, использующих защиту отрицанием, необходимо спрашивать: «Какие вам нужны доказательства, чтобы убедиться в существовании проблемы?» и предоставлять соответствующую информацию. Часто члены команды нуждаются в опровержении ошибочных представлений, мешающих эффективной работе команды.
Стивен Хассен перечисляет 10 подобных заблуждений: «Никакого контроля сознания не существует», «Любое влияние является контролем сознания», «Ведь он по-своему счастлив!», «Нельзя вмешиваться в жизнь взрослого человека», «Он имеет право верить, во что хочет», «Он достаточно умен и разберется сам», «Он так слаб, что ищет руководства», «Уж лучше секта, чем его прежняя жизнь», «Он уйдет сам, когда будет готов», «Мы потеряли надежду».
Дэвид Бернс описывает когнитивные стереотипы членов команды, которые приходится преодолевать в ходе терапии.
Абсолютизация прошлого опыта: он никогда не слушал моих советов, не послушает и сейчас.
Сверхобобщение: в прошлый раз мы поссорились, он всегда ненавидел меня. Наклеивание ярлыков: да ты просто зомби!
Самообвинение: это моя вина, что он в культе.
Отрицание: никто его не контролирует, просто он сейчас в растерянности.
Рационализация: если бы не секта, она была бы сейчас среди своих наркоманов.
Негативная фильтрация: мы чудесно провели вчерашний день, но он все равно вернулся в секту, это полный провал. Поляризация: он так усердно трудится в своей секте, хотя все равно ничего не добьется.
Персонализация (предположение, что все происходящее имеет отношение к вам): я оставила для него три сообщения, а он все равно не позвонил; должно быть, он знает, что я обратилась к консультанту.
Чтение мыслей: конечно, ты расстроился, что я не предупредила тебя прежде, чем что-то делать.
Ошибки контроля: я выбью из него эту дурь! (или наоборот: мои попытки безрезультатны).
Эмоциональная аргументация: я так чувствую, что любой, кто верит в эту чушь, просто слабак.