Алексеев А. В. Воля к превосходству.

Принцип определенности

1
Люди суть шахматные фигуры в руках Судьбы (Логоса), которая как опытный гроссмейстер, или как шаловливый ребенок, склонилась в задумчивости над своей шахматной партией, и своей рукой провидения сплетает и сплетает меж собой жизни людей в хитроумные сплетения, раскрывая и высвечивая тем с разных сторон свою сущность. Для этой парки люди — всего лишь безвольные фигуры в ее властных руках, но она сама не ведает, что творит, она творит с завязанными глазами, ее глазами являются люди, слепо она вовлекает их в страшный и непредсказуемый водоворот жизни и заставляет кружиться и танцевать, заставляя вращаться в ее красочном калейдоскопе. Она наслаждается собой их глазами, чувствами, мыслями, они — лишь ее слуги, им ничего не остается, как повиноваться ей: не по своей воле они приходят на свет, не по своей воле они живут на свете, не по своей воле уходят в небытие (суицид – лишь иллюзорная степень свободы, увлеченная отрицанием). Но снисходительна она к ним, она дает утешиться им сладким самообманом свободы. И, зажмурив глаза, они с радостью пьют ее сладкую лесть, им так приятно лежать и нежиться во лжи; для них — это великое счастье забвения!

Примечание. Почему люди говорят: каждому выпадает свой жребий; как будто у Природы есть игральная кость и она ее бросает (на нашем уровне представления – это проявление как теории вероятности и статистики) – кому-то выпадает единица, а кому-то пожирнее – шестерка; да и кость кривая. Да, сколько бы человеку не казалось, что он всего достиг сам, хотя «счастье не слепо», но каким-то невероятным образом кому-то вдруг, в силу его способностей и наклонностей, зачастую скрытых или явных, выпадает жребий сыграть ту или иную роль в театре жизни, воплотить ее, стать ключевой фигурой каких-либо событий. Человек в этот момент даже сам и не осознает до конца ее значения и последствий. Лишь спустя некоторое время, становится ясна эта роль, к примеру, для истории.

2
Именно абсолютность и необходимость бытия подчеркивает наша формулировка: «мир не может не быть» — и в этом состоит основная трагедия бытия, заключающаяся в его необходимости и вынужденности.
Сформулируем один из фундаментальных принципов бытия, принцип определенности: все, что существует, полностью определено в своем существовании; ничто в мире не совершается, не будучи обосновано и определено в своем бытии; существование выражает полную определенность себя, оно несет в себе свою обоснованность и определенность (в противовес принципу неопределенности Гейзенберга и постулатам Пригожина).
Приведем пример, показывающий, что мы понимаем под полной определенностью бытия. Если мы дадим определение числовому множеству, как множеству с операциями сложения и умножения и их свойствами, то в данном определении не должно содержаться внутренних противоречий, чтобы такой объект существовал как математический объект. Нам необязательно даже мысленно представлять его, но главное, чтобы он был непротиворечив (логически). По существу, математика только и занимается существованием и единственностью своих абстрактных объектов, их свойствами и взаимосвязями. Но самое главное, как только мы определили что-то существующее, то оно уже полностью определено в своем существовании; оно уже содержит в себе все свойства, которых мы пока не видим, но которые уже автоматически возникают при определении объекта. Эти свойства определяются внутренней детерминантой существования. Например, определив окружность как множество точек, находящихся на заданном расстоянии от фиксированной точки, мы представили объект, который сам по себе имеет множество замечательных свойств. Эти свойства определяются внутренней детерминантой (интеграл непротиворечивого единства мироздания, сосредоточенный в данном объекте), присущей окружности. Тоже самое мы наблюдаем и при конструировании. Чтобы построить реальный объект, который обладал бы определенными свойствами, например, лампу, которая дает свет, в определении этого объекта не должно быть внутренних противоречий. Другими словами, он должен быть реально возможен. При создании этого объекта конструктор может столкнуться с непредвиденными обстоятельствами, которые он не смог предусмотреть заранее; они проявились благодаря той внутренней детерминанте, которая определяет внутреннюю связность объекта со всем существованием. Отметим, что мы понимаем под внутренней детерминантой существования: это связь между познанными свойствами объекта и теми свойствами, которые нам не явлены, то есть, скрыты от нас, но которые необходимо возникают при определении рассматриваемого объекта. Внутренняя детерминанта по своей сути есть определенность объекта в непротиворечивом единстве бытия. Здесь речь идет о том, что в определении объекта не должно быть скрытых противоречий и этот объект должен в полной мере входить в непротиворечивую структуру бытия как возможный. Это и есть то, что мы понимаем под полной определенностью существования.

Примечание. Многие философы с легкостью утверждают, что объект остается безразличным к восприятию человеком. Но это не вполне верно. К примеру, человек рефлексирует, когда на него смотрят; его реакция, обратная связь здесь более явственна. Равно как и в ядерной физики: наблюдаемый объект неравнодушен к наблюдателю; наблюдатель привносит в него изменения («когда мы смотрим на бездну, то и она начинает вглядываться в нас» - Ницше).

3
Есть интересный вопрос о внутренней непротиворечивости математики: вдруг аксиомы математики противоречат друг другу, и при доказательстве какого-то утверждения, исходя из аксиом, одним способом удастся доказать утверждение, но другим доказательством опровергнуть его? Этот вопрос решается верой в непротиворечивость аксиом математики. Кстати сказать, антиномии чистого разума (Кант) как раз имеют дело со скрытым противоречием в основаниях вывода, поэтому их можно отнести к апориям. Дело в том, что часто иррациональные понятия, общие понятия, которыми оперирует философия, наполняются зачастую противоречивым содержанием, то есть содержат в себе при определении скрытые противоречия, которые достаточно трудно обнаружить. Так, например, если понятию бога приписать всемогущество, то таким определением в это понятие уже закрадывается скрытое противоречие, которое легко обнаруживается детским вопросом Фейербаха: «может ли тогда бог создать камень, который он не сможет поднять?» Таким образом, понятие «всемогущество» противоречиво в своем определении, и, как мы видим, бог закован в цепи определенности. Но этим не умоляется его суть, которая проявляется в творчестве, в создании чего-то нового (и его качественной определенности).
Еще интересный пример: невозможность такого утверждения (одна из апорий древних): «существует человек, который всегда лжет». Легко доказать (выражением лжеца: «я лгу»), что такого не может быть. Это просто говорит о том, что односторонность не достигает полноты бытия. Отрицание опять же коварным образом утверждает бытие как противоположности; отрицание говорит, что невозможно всегда только лгать.
Понятия добро, зло, нравственность, мораль являются иррациональными понятиями.

Примечание. Много толкований слышал я о словах, о невозможности перевода иных, о непередаваемом их значении, о том, что далеко нам до понимания источника, не зная языка. Но всегда знал я, что слова – суть определения чего-то, что прячется за ними, что лежит темным пятном.
Мы произносим такие слова, как прямая, точка, истина, метафизика и т.д. – и что же мы находим за ними? Понимаем ли, что при всяком удобном случае, произнося эти слова, мы попадаем в десятку, в пятерку, или в бельмо? Произнося слова, мы неявным образом интегрируем – интегрируем многообразие, упрощая его, и сводим к простому обличению. Я бы сказал больше, что человек оперирует словами, как простыми интегралами реальности, он моделирует, как моделирует человек. Ничего большего нам не дано, и наши интегралы разбиваются об иррациональность, которая отсвечивает их несостоятельность, - несостоятельность определений и слов как определений.