Слобин Д., Грин Дж. Психолингвистика.

Мы начинаем с основной аксиомы S. Правила 1—6 дают нам возможность образовать предложение The boy hit the ball за некоторое число шагов. При применении правила 1 S может быть представлено как NP + VP. Правило 2 позволяет нам представить NP в виде Т -f- N. Правило 4 представляет символ Т как the, и правило 5 —N как boy. Поскольку нет правила, которое можно было бы применить к boy, мы должны здесь остановиться: мы достигли того, что называется терминальным элементом. Тогда мы должны вернуться к следующему элементу, который может быть представлен как VP. Применяя правило 3, получаем V + NP. Итак, на этом шаге мы имеем: the boy+ V + NP. Правило 6 позволяет нам представить V как hit, и мы получаем еще один терминальный элемент. Теперь остается только один нетерминальный элемент NP, и, снова применив правило 2, мы получаем Т + N. Наконец, опять применяя правила 4 и 5, мы переписываем Т + N как the ball, и на этом заканчивается применение всех возможных для порождения данного предложения правил.
Отметим, что здесь мы имели дело с элементами двух типов. Одни элементы были терминальными (the, a, boy, girl, ball, hit), и это означает, что не существует правил для переписывания этих элементов. Другие элементы были нетерминальными (S, NP, VP, T, N, V), они должны были быть переписаны. Когда все элементы будут терминальными, мы закончим образование предложения.
Хотя рассмотренный нами пример очень прост, он демонстрирует важнейшие аспекты продуктивности, основного свойства человеческих языков. Вы видите, что подобным способом можно образовать такие предложения, как The boy hit the girl, a girl hit a ball и т. п.
В гл. 4 книги «Синтаксические структуры» Хомский показывает, что такая грамматика — грамматика непосредственно составляющих — преодолевает основные недостатки марковской модели, она в состоянии обращаться с вложенными предложениями. Поскольку деревья структуры предложения строятся от вершины к основанию, а не слева направо, в любой точке дерева мы снова можем ввести символ S, обозначающий новое предложение. Поэтому мы можем работать с этим новым предложением и, как только дойдем до терминальных элементов вложенного предложения S, можем перейти к другой ветви.
Если записать эти правила символами, они выглядят так:
S —>ab S —> aSb
Итак, если S можно переписать в виде aSb, мы можем применять правила дальше, поскольку S не является терминальным символом, и получим структуры типа aabb. Это весьма мощная система правил, потому что она может породить бесконечное число предложений. Такие правила могут быть применены многократно: они обладают свойством, известным в математике и лингвистике как «рекурсивность». Человек, который овладеет этой небольшой конечной системой правил, обретет способность в принципе обращаться с бесконечным числом результатов применения этих правил. Мы уже говорили о важнейшем психологическом аспекте языковой способности: о том, что при помощи конечной системы правил можно получить бесконечное число предложений.
Возможности грамматики непосредственно составляющих гораздо шире, чем возможности марковского процесса, или стохастической модели. Эта модель, по-разному строя структуры составляющих, применима к вложенным предложениям и даже к некоторым двусмысленным предложениям, как в примере They are visiting
firemen. Эта грамматика к тому же более проста с точки зрения существующих представлений о языковом развитии ребенка. Чтобы обучиться грамматике первого типа, ребенку придется каким-то образом овладеть вероятностями сочетаемости огромного количества слов. Было подсчитано (Миллер, Галантер и Прибрам, 1965), что ребенку не хватит детства, чтобы «вычислить» все эти вероятности. А для того чтобы овладеть грамматикой НС, ребенку нужно овладеть словарем, разделенным на определенные классы (похожие на традиционные «части речи»), и набором правил для комбинирования этих категорий в предложения. Это, конечно, гораздо легче, чем овладеть всеми вероятностями сочетаемости английских слов.
И все-таки следует задать вопрос, может ли грамматика НС объяснить все, что мы знаем об английском языке? Как я покажу позднее, сторонники трансформационной грамматики считают, что эта грамматика НС оставляет целый ряд нерешенных проблем, и поэтому предлагают другую систему правил — правил нового типа. До сих пор мы рассматривали правила образования, теперь рассмотрим правила преобразования (трансформации).
ТРАНСФОРМАЦИОННАЯ ГРАММАТИКА
Отметим прежде всего некоторые недостатки грамматики НС, не отказываясь, впрочем, от этого подхода вообще. Эти недостатки и вызвали появление трансформационной грамматики, которая тоже не отказывается от грамматики НС, а просто добавляет еще один уровень грамматического описания. Грамматика НС еще понадобится нам как один из компонентов общего описания грамматики языка.
Грамматика НС основана на правилах образования, при помощи которых одни символы переписываются в другие символы, например известное нам правило: S —> NP + VP. Еще один уровень, предложенный Хомским и его последователями, основан на правилах преобразования, правилах перераспределения элементов. Например, рассмотрим уже знакомое нам предложение и вопрос к нему:
[22] The boy hit the ball.
[23] What did the boy hit?
Эти два предложения явно связаны между собой, но грамматика НС не в состоянии отразить эту связь. Каким же образом вопрос [23] связан с утвердительным предложением [22]? Вопросительное слово what ставит вопрос об объекте глагола hit. В предложении [22] объектом этого глагола является the ball, следующее сразу за глаголом. В [23] нет объекта, а вопросительное слово стоит в начале предложения. Видимо, the ball и what играют в этих двух предложениях одну и ту же роль по отношению к глаголу. В терминах трансформационной грамматики подобный вопрос образуется путем замещения именной группы объекта соответствующим вопросительным словом и перемещения этого слова в начало предложения. Отметим, что в данном случае элементом, подвергающимся преобразованию, является именная группа, то есть элемент, выявляемый в результате анализа по составляющим, входящего в грамматику НС. Тогда становится ясно, что в трансформационной грамматике языка необходимо иметь два типа правил и два уровня описания: грамматику, порождающую глубинные структуры, и правила преобразования, превращающие глубинные структуры в поверхностные.
Рассмотрим всю последовательность шагов, необходимых для преобразования утвердительного предложения [22] в вопросительное [23] (опустив ряд более тонких деталей). Мы произвели следующие операции: The boy hit the ball -> The boy hit what -> What the boy hit? Последнее предложение еще не полностью совпадает с [23] (хотя именно в такой форме задают вопросы двухлетние дети на определенной стадии развития). Необходимо произвести дополнительные преобразования. В предложении [23] имеется еще слово did. Откуда оно взялось? Рассмотрим следующую пару предложений:
[24] The boy had hit the ball.
[25] What had the boy hit?
Чем эта пара предложений отличается от предыдущей? Порядок элементов в обоих вопросах [23] и [25] один и тот же: вопросительное слово — вспомогательный глагол прошедшего времени — группа существительного— глагол. В последнем случае вспомогательный глагол прошедшего времени (had) имеется также и в утвердительном
предложении. В этом случае последовательность шагов такая: The boy had hit the ball => The boy had hit what? ==> What the boy had hit? => What had the boy hit? Здесь прибавляется еще один шаг, которого не было в первой паре предложений. После перестановки вопросительного слова в начало предложения необходимо поменять местами подлежащее и вспомогательный глагол: the boy had => had the boy. Образование вопроса требует, таким образом, по меньшей мере три операции преобразования: (1) заменить группу существительного на what; (2) поставить what в начало предложения; (3) поменять местами подлежащее и вспомогательный глагол.
А теперь снова вернемся к слову did, которое неизвестно откуда появилось в (23). Двумя абзацами выше мы останавливались на детской фразе: What the boy hit? Следующая инструкция: поменять местами подлежащее и вспомогательный глагол, но последнего нет. Значит, в этом случае необходимо ввести вспомогательный глагол, «болванку» вспомогательного глагола — do. Этот вспомогательный глагол ставится в своей правильной позиции перед подлежащим, и это место сохраняется и тогда, когда глагол принимает форму прошедшего времени, как в предложении [23].
Все это кажется весьма сложным, но на самом деле это лишь сильное упрощение реальных процессов преобразования. Отметим, что мы объяснили загадочное вторжение did в первом вопросе. А сможете ли вы объяснить, как появились формы глагола do в других предложениях, связанных с [22], например, в таких:
[26] The boy didnt hit the ball.
[27] What didnt the boy hit?
[28] Did the boy hit the ball?
[29] Didnt the boy hit the ball?
[30] The boy DID hit the ball.