Айламазьян А.М. Метод наблюдения и беседы в психологии.

Многие века концепции здоровья не существовало вообще, были страдания и избавления от страданий. Тело как бы «появилось» в античные времена, человек стал объемным, философия — эмпирико-материалистической. Тогда же появилась и формула «В здоровом теле — здоровый дух». Настолько «здоровый», что только в Средние века ценой огромных жертв удалось доказать и обратное: дух тоже кое-что может, независимо от того, в каком он теле.
Во времена Возрождения дух побратался с телом («верх» соединился с «низом» и появилась некая «меннипея»), потом наступило Просвещение, и дух и тело отступили под натиском сознания. Человек провозгласил: я мыслю, следовательно, я существую. Зародился рациональный способ мышления, и началась эпоха весьма разнообразных развлечений, которые были порождены не телом, не духом, а изощряющимся сознанием. В эпоху научно-технической революции наступил хаос. Тело ослабело, измученное экспериментами над ним, и уже не может жить без фармакологии. Дух в полном смущении, и непонятно, существует ли он вообще и что это такое? Возникла диаметрально противоположная ситуация с представлением о здоровье: вместо общей концепции появилось множество: от «горю на работе» до полного изнеможения — до самого рационального взвешивания всего на весах «вредно — полезно» с доминированием желания сохраниться.
Какую же концепцию здоровья нам принять практически?
Все дело в нашей энергоемкости и энергопроводимости. Ведь житейский критерий именно в том и заключается: если у меня ерть энергия, это хорошо, если нет — плохо. Для того, чтобы взбодриться, вы применяете кофе, для того же люди прибегают к наркотикам, медитациям и т.д. Т.е. общечеловеческой меркой здоровья является наличие энергии.
Осваивая технику Диалога, старайтесь выполнять три правила:
274
1. Никогда не объясняйте свои действия действиями других (даже если это Бог).
2. Не пытайтесь прожить жизнь за другого человека и не взваливайте на других свою жизнь,
3* Никогда не помогайте, если вас о том не просят (исключение — спасение жизни)» свою помощь вы можете только предложить*
В освоении этих принципов есть социально-психологический аспект. Малая социальная группа (семья, коллеги, друзья) не любят, когда человек меняется. Все социальные отношения построены на конвенциях (договорах), чтобы исключить неожиданности при взаимодействии и сделать общение стабильным. Согласно конвенциям, мы должны вести себя ожидаемо , и поведение наше должно быть вполне определенным* Это естественный процесс социализации, который и делает нас людьми, но затем и консервирует, делает реактивными, предсказуемыми, зависимыми от того образа, который нам приписали окружающие или мы закрепили сами.
Пытаясь применить эти правила на практике, вы можете выйти за пределы привычного для вас образа, и это, естественно, не понравится вашему окружению. Помните об этом.
Активность и реактивность
Нетрудно заметить, что современный человек в смысле потребления информации всеяден. И если с телом он совсем в иных отношениях и нередко тщательно заботится о своей диете, то информацию, как правило, поглощает без разбора. Очевидно, человеку необходим некоторый перекодирующий механизм, который позволил бы ему воспринимать информацию без ограничения входа и без разрушения целостности его пространства сознания. Над этим с недавних пор стали задумываться, что активизировало интерес к проблемам стабильного самосознания и Я-концепции,
Мир становится все более динамичным, а наша способность изменяться с возрастом падает — труднее и понимать, и принимать все, что происходит вокруг. Утрачивается психологическая стабильность (потому-то такой ощутимый разрыв между взрослым и подрастающим поколениями)* Компенсация такой нестабильности чаще всего обеспечивается за счет ограничения активности. Но динамичность Мира заставляет нас все время меняться, учиться, мы живем в напряжении, и
275
потому возникла потребность в такой психотехнике, которая позволила бы максимально повышать психологическую устойчивость без ограничения активности.
Если вы будете изучать свои механизмы и автоматизмы, то разовьете свое истинное Я. Т.е., занимаясь всеобщим в себе, разовьете то Я, которое делает это. Изучая же в себе неповторимое, вы разовьете автоматизмы, всеобщее в себе* Ибо раз* вивается то, что действует, находится в активной позиции. Ничего нельзя изменить в себе без активной деятельности, а чтобы включить себя в такую деятельность, нужно самому создавать ситуации и проходить через них.
Искусство самому формировать ситуации — это позиция предельной активности. Развив в себе это качество, вы освободитесь от позиции пассивного человека, которому нужен родитель. Мы же с вами с детства привыкли к тому, что ситуации—не наша забота. Это детский механизм, но по привычке, став взрослыми, мы по-прежнему ждем, пока кто-нибудь создаст нам ситуацию. По сути, в каждом из нас живет ребенок, который ждет созданной ситуации, и этим мешает нам делать ситуации для себя самим.
Очень часто мы ждем одного, а делаем совсем другое. Вы хотите измениться, но ведь это само собой не случается. Для этого нужно что-то делать. Сейчас говорят, что о деятельности судят по конечному продукту* Если иметь в виду общество в целом, то его конечный продукт — люди. А каков конечный продукт человека? Его жизнь. Жизнь как целое, как творческий целокупный акт. Древние считали, что если человек не рад тому, что живет, то чему он вообще может радоваться?
Для нас же эта ценность исчезла, изъята в процессе воспроизводства людей, разбита на конечные цели достижения, обладания.
Чтобы формировать ситуации, надо стать активным, а первый враг активности — страх. Он уничтожает творческий момент и заставляет приспосабливаться. У большинства аргумент примерно одинаков: я ничего не могу с этим сделать, таковы объективные причины. Но «ищет причины» тот, кто не хочет действовать, тот же, кто хочет, — ищет средства. У активного человека вопрос упирается в средства, возникает проблема квалификации. И нужно, прежде чем говорить человеку «давай», дать ему средства, как и с помощью чего он может это сделать. Нам же никогда и никто не говорил, что такое занятие, как жизнь, тоже требует квалификации, И мно-
276
гие наши неприятности происходят оттого, что обучение технике, искусству жизни происходит на уровне случайности; во дворах, коридорах, компаниях. Организованных знаний по этому вопросу получить негде.
Известны три наиболее типичных кризиса смысла жизни у человека: подростковый — в 13—14 лет, личностный — в 25—27 лет, сущностный — в 37—40 лет.
Почему именно эти периоды? Вот наша гипотеза. Известно, что дети живут, поглощая, В подростковом возрасте происходит перестройка всего целого, выключается механизм жизни за счет поглощения, и человек начинает жить на своей энергии, реализуя свою индивидуальность, Базальная программа периода — найти партнера. В этом возрасте больше всего внимания уделяется утверждению своей неповторности, уникальности.
В 25—27 лет механизм индивидуальности выключается, и источником энергии становится личность, т.е. доминирует совокупность отношений на базе сознания. Базальная программа — обеспечить социальную территорию.
В 37—40 лет личность как источник энергии выключается, таким образом источником становится сущность человека. Общение людей на базе сущности имеет меньше всего конвенций, это состояние глубочайшего резонанса. Уметь реально воспринимать сущность человека — одна из высших ценностей духовного мира. Есть резонанс инструментальныйу но это другое — он мало информативен» а если вы действительно обращены к сущности другого, вам в человеке откроется многое. Кроме того, занимаясь сущностью другого, вы развиваете свою,
Есть эмпирические техники определения возраста сущности. Одна из гипотез: возраст сущности определяется тем отрицательным эмоциональным воздействием, которое останавливает состояние полной открытости в детском возрасте. Чаще всего эта остановка происходит до 10—14 лет, И вот, в период третьего кризиса, на человека с возрастом сущности, как у ребенка, обрушивается вся сложность внешнего мира. Возникает кризисная ситуация, В этот период может угаснуть мотивация достижения, и человек переориентируется на смысл. Недаром же во многих духовных школах начинали серьезно учить с 35 лет.