Смит Ноэль. Современные системы психологии.

Роль адвоката дьявола. Терапевт выдвигает тезис, в котором та или иная точка зрения заявлена в крайней форме, а клиент оспаривает его позицию, выдвигая антитезис. В результате возникающей полемики стороны приходят к синтезу. Неуступчивая позиция терапевта вынуждает клиента применять адаптивные стратегии поведения.
Обращение недостатка в достоинство. Нередко то, что клиент рассматривает как недостаток, содержит в себе положительный элемент, который нужно только распознать, признать и развить.
Процедуры Омера
Омер (Omer, 1991) рассматривает ряд процедур, включающих техники, являющиеся достоянием исключительно диалектического подхода. Ниже приводятся примеры стратегий и типов проблем, для решения которых они могут использоваться, а также пояснения, касающиеся трех из пяти общих категорий, перечисленных Омером. Некоторые психотерапевты не классифицируют данные процедуры как диалектические, хотя они являются таковыми по своей сути.
Парная работа терапевтов. С клиентом работают два терапевта, которые воздействуют на него с двух противоположных сторон, вовлекая пациента в конфликт между тезисом и антитезисом. Данная техника позволяет мобилизовать силы пациента, направленные на изменение, и нейтрализовать его сопротивление. Один из терапевтов, играющий роль «плохого», постоянно критикует пациента и возражает ему, тогда как второй — «хороший», выражает свое понимание и поддержку и становится на защиту пациента от нападок «плохого» терапевта.
Использование этой техники можно проиллюстрировать на следующем примере: «плохой» терапевт заявляет отказывающейся говорить пятилетней девочке, что та ведет себя как младенец и не способна вести себя так, как это подобает детям ее возраста. «Хороший» терапевт возражает ему, указывая на то, что несправедливо делать такие выводы на основании только одного сеанса. «Плохой» терапевт показывает девочке коробку конфет и говорит, что если девочка за всю следующую неделю не произнесет ни единого слова в детском саду, то он даст конфету ей и ее брату (который присутствует на сеансе вместе с другими членами семьи). Если же она скажет хоть одно слово, она должна будет принести конфету те-
рапевту. Когда девочка и ее родственники уходят, «хороший» терапевт шепчет ей, что «плохой» терапевт ошибается, считая ее упрямой и инфантильной, и еще пожалеет об этом. Этот прием оказывается эффективным, помогая девочке преодолеть приобретенную немоту, и на следующем сеансе «плохой» терапевт извиняется перед ней и уверяет ее, что он понял свою ошибку.
«Хороший» терапевт устанавливает доверительные отношения с девочкой и дает ей возможность поверить в свои силы, в то время как «плохой» терапевт вызывает у нее дух противоречия и желание продемонстрировать его неправоту, начав говорить. Двойственность ситуации создает у девочки конфликт мотивов: желания заговорить, с тем чтобы быть такой же, как другие дети, с одной стороны, и потребности оставаться немой вследствие тревоги и негативизма, с другой. Вторая сила блокировала стремление девочки заговорить, порождая состояние «напряженной скованности» (tense immobility). Диалектическая стратегия состоит в том, чтобы развести эти две силы, направляя негативные импульсы на «плохого» терапевта и связывая с «хорошим» желание заговорить. Таким образом, действия «плохого» терапевта поддерживают усилия «хорошего».
Чередование антитезисов. Противодействующие силы удается также развести между собой путем их чередования. Для примера рассмотрим семью, в которой один из родителей девочки, страдающей ано-рексией, является авторитарным, а другой — пермис-сивным. Стратегия терапевта состоит в том, чтобы разделить усилия родителей, предоставив одному из них возможность воздействовать на девочку с помощью свойственных ему методов, побуждая ее принимать пищу, в то время как другой не должен вмешиваться. Затем родители меняются местами. При этом каждый из родителей, не встречая сопротивления другого, заходит в своих попытках значительно дальше, чем если бы второму было дозволено вмешиваться в процесс. Если ни тому ни другому не удается добиться результата, терапевт объявляет девочку победительницей, но называет ее жестоким тираном. Такая тактика противоположна обычной тактике родителей, которые, пытаясь воздействовать на девочку совместными усилиями, нейтрализуют друг друга, а потому имеет больше шансов на успех.
Клиента, демонстрирующего противоречивое поведение, просят разыграть по очереди роли, связанные с каждым из двух образцов такого поведения, а затем признать обе линии поведения.
Это порождает новые синтезы тезисов и антитезисов. Разнонаправленные тенденции поведения клиента при разыгрывании ролей, как и противоположные усилия авторитарного и пермиссивного родителей девочки, благодаря чередованию нейтрализуют друг друга, в результате чего клиент приходит к признанию права на существование каждой из сторон, что психологически подготавливает его к сотрудничеству.
249
Пятнадцатилетний подросток уже год не ходит в школу, проводя время за компьютерными играми. Бесконечные уговоры родителей вернуться в школу, как и семь сеансов психотерапии, не увенчались успехом. В конфликте между родителями и ребенком последний оказывается сильнее, однако родители не отстают от него, так как это означало бы их полное поражение. Диалектическая стратегия включает рекомендацию родителям поочередно использовать тактику уговоров и приказаний каждое утро в течение двух часов. После недели безуспешных попыток родители говорят, что больше не в силах продолжать. На это терапевт отвечает им, что они сделали все, что могли, и теперь они должны объявить своего сына победителем и заняться собственной жизнью — они больше не должны пытаться заставить его вернуться в школу. Родители чувствуют облегчение, избавившись от чувства вины, и через месяц подросток самостоятельно решает вернуться в школу. Через год после терапии он также продолжает учебу.
Поворот на 180 градусов. Используя эту стратегию, терапевт вызывает инфляцию дисфункционального поведения, чтобы можно было более твердо противодействовать ему впоследствии. Такая стратегия была использована по отношению к мальчику в школе-интернате, который пребывал в постоянной изоляции, считая, что взрослые враждебно настроены к нему. После специально подстроенного инцидента, рассчитанного на что, что мальчик убежит, он действительно убежал и вернулся через несколько дней грязный, голодный и измотанный. Взрослый, дежуривший в этот день, отвел его в столовую, но мальчик был слишком взволнован, чтобы есть. Тогда дежурный отвел ребенка на кухню и сказал, что он может есть все, что захочет. Затем дежурный сказал, что уже слишком поздно идти в общежитие и устроил его на ночь в холле. Перед уходом он ласково потрепал ребенка по голове и дружелюбно поговорил с ним. С этого дня отношение ребенка к школе и взрослым резко изменилось, что привело к полному устранению проблемы.
Омер (Omer, 1991) приходит к выводу, что диалектические стратегии отличаются от недиалектических тем, что последние используют единственный маневр или серию последовательных шагов, не предполагающую смены направления, тогда как первые всегда отличаются двусторонней направленностью. Кроме того, при использовании диалектических стратегий четко выявляются обе тенденции — к сопротивлению и к сотрудничеству, которые пациент благодаря этому может легко осознать. Диалектические технические приемы обладают существенным преимуществом: они могут использоваться не только в игровой терапии, которая с самого начала имеет диалектический характер, но и в недирективном консультировании для «разведения сил сопротивления и сотрудничества» (р. 570).
ОТНОШЕНИЕ ДИАЛЕКТИКИ К ДРУГИМ СИСТЕМАМ
Анализ поведения
Диалектика и анализ поведения сходятся в том, что считают источником проблем общества не отдельных людей, а социальную среду, в которой они живут. Диалектика стремится обрисовать эти социальные условия, нередко интерпретируя их в марксистском духе, тогда как анализ поведения практически не занимается их исследованием. Диалектика имеет дело со смыслами как частью социальных контекстов, тогда как анализ поведения рассматривает организм лишь в качестве объекта физикалистского мира. Крапфл (Krapfl, 1977) считает, что можно выделить группу диалектических психологов, которых он называет когнитивными диалектиками, стоящих на чисто ментали-стских позициях и в этом отношении не имеющих ничего общего со сторонниками анализа поведения. Они «слишком большое значение придают вещам и явно недостаточное — процессу» (р. 309); иными словами, они всегда ищут объяснение в тех или иных силах или вещах, а не в конкретных видах деятельности. Они допускают наличие сознания, которое отражает мир, что соответствует представлению о внутреннем мире как копии внешнего.
Ниже перечислены некоторые черты сходства между диалектической психологией и анализом поведения, отмечаемые Крапфлом (Krapfl, 1977). Работающий в рамках анализа поведения экспериментатор контролирует испытуемого и в свою очередь подвергается контролю с его стороны. Каждая из сторон оказывает влияние на то, что делает другая, при этом «невозможно определить ни где начинается, ни где заканчивается» это взаимное влияние (р. 304), — таким образом, имеет место диалектический обмен. Аналогичное взаимодействие и противоречие имеет место между поведением индивидуума и средой. Среда контролирует поведение, оказывая воздействие на него, что приводит к изменению вероятности его повторения в будущем; а поведение воздействует на среду.
Это влияние, включающее противодействие и контроль, является двусторонним и взаимным. Крапфл также находит между этими двумя направлениями сходство в том, что оба возражают против попыток свести поведение людей к физиологическим факторам, не признают статических состояний, таких как черты и пиажетианские стадии, а также отстаивают представление о взаимодействии активного организма с активной средой, при котором ни организм, ни среда не имеют полностью самостоятельного и независимого статуса.
Когнитивная психология
Диалектическая психология настаивает на необходимости изучения значимого (имеющего смысл) по-
250
ведения и значащей информации. Некоторые представители диалектической психологии находят, что принятая в когнитивной психологии модель обработки информации безразлична к смыслу. С технической точки зрения, согласно теории связи, информация есть не что иное, как пропускная способность канала связи. Биты информации не имеют смысла для машины, и в этом понимании не являются информацией, однако именно заимствованное из теории связи понятие информации использовалось когнитивной психологией. В действительности же когнитивное поведение — это самое смыслосодержащее из всех видов поведения. Человеческое познание, с точки зрения диалектики, может достоверно трактоваться только как диалектический процесс, а потому и изучаться должно диалектически, а не на основе машинных аналогий (Westcott, 1987). Риз (Reese, 1977), однако, считает наиболее плодотворным объединение (синтез) информационного и диалектического подхода.
Гуманистическая психология
Некоторые представители гуманистической психологии используют диалектические концепции; однако существует важное различие, заключающееся в том, что диалектическая психология рассматривает все события человеческой жизни в социальном контексте, в то время как гуманистическая психология, являясь органоцентрической системой, все свое внимание фокусирует на индивиде, подчеркивая его «самость», что отражено в таких широко используемых ею терминах, как самоактуализация и самореализация. Ее даже называли нарциссической. Отказ от использования статистических и экспериментальных данных также отличает гуманистическую психологию от диалектической. Свойственный первой дуализм «душа — тело» не согласуется с нецентрическим диалектическим подходом, хотя и приемлем для представителей органоцентрической психологии.
Интербихевиоральная психология
По мнению Хиллнера (НШпег, 1984),
•
«...концептуальное соответствие между системой Кантора (Kantor) и диалектикой Ригеля (Riegel) является настолько глубоким, что первая даже включает понятие имплицитных интеракций, таких как мышление, рассуждение и воображение, которые связаны с невидимыми замещающими стимулами. Понятие имплицитных интеракций аналогично понятию внутреннего диалога» (р. 294-295).
Хотя данное утверждение не вполне соответствует действительности, обе системы все же имеют ряд важных общих моментов, на которые указывает
описание Ратнером (Ratner, 1971) индивидуально-мирового поля (см. с. 240). К ним относятся: (а) двунаправленность или интерактивный характер поведения; (б) контекстуальная или полевая природа поведения; (в) общественно- и индивидуально-исторический (developmental) характер событий человеческой жизни; (г) избежание ментализма, механицизма и органоцентризма. Однако если проанализировать формулировки постулатов интербихевиоризма (см. главу 10), мы обнаружим также и некоторые важные различия. В частности, интербихевиоризм не разделяет точку зрения, что все в этом мире с неизбежностью приходит в состояние конфликта или противоречия. Он также более последовательно заменяет такие конструкты, как разум, сознание, черты и другие агенты, силы и неизменные сущности, конкретными событиями; диалектика же продолжает сохранять черты ментализма (см. постулаты Ригеля, с. 246 и «Критику», с. 252), а порой проявляет и черты физиологического редукционизма, приписывая причины индивидуального поведения физиологическим факторам.
Оперантный субъективизм
Являясь нецентрическими, системы Ригеля (Riegel) и Стефенсона (Stephenson) направлены против механицизма и ментализма, и обе подчеркивают важность смысла событий в жизни людей. Оба направления также стремятся к тому, чтобы в массе собираемых ими данных не было потеряно качество индивидуальности. Представители диалектического подхода, насколько нам известно, не используют Q-методологию, хотя многие психологи находят ее полезной для своих целей.
Феноменологическая и экзистенциальная психология
Для феноменологии, в особенности для Мерло-Понти (Merleau-Ponty), предметом изучения психологии является сознание чего-либо («интенциональ-ность»); для экзистенциализма, прежде всего для его разновидности в формулировке Сартра, это диалектические отношения между конкретным человеком (person) и его миром (Dreier & Kvale, 1984). Для диалектики, как и для экзистенциализма, содержание психологии составляют конфликты, с которыми сталкивается каждый человек и разрешение которых ведет не только к развитию, но и к новым конфликтам. Тот факт, что некоторые версии обоих направлений являются нецентрическими, придает им еще большее сходство.
Психоанализ
Классический психоанализ помещает конфликты и их разрешение во внутренний мир индивида, в то время как в диалектической психологии Мао, напротив, внутренний конфликт рассматривается всего
251
лишь как отражение внешних событий и может быть разрешен путем классовой борьбы. Мао подчеркивал, что характер человека определяется ролью, которую тот играет в обществе, а его борьба связана с борьбой других людей; с другой стороны, психоанализ придает первостепенное значение внутренней борьбе личности. Для Мао борьба является полностью осознанной и не имеет ничего общего с психоаналитическим пониманием борьбы как бессознательного процесса (Но, 1988).
Конструкты Фрейда, отражающие полярную противоположность между инстинктами жизни и смерти, требованиями «Я» и «Оно», принципом удовольствия и принципом реальности, фиксацией и антификсацией, являются, безусловно, диалектическими. Одна из целей терапии состоит в разрешении конфликта между инстинктом жизни и инстинктом смерти. Многие последователи Фрейда отвергли существование этих инстинктов, а Гартманн (Hartmann) исключил из своей полностью пересмотренной версии психоаналитической теории все диалектические конфликты. Таким образом, хотя классическая форма психоанализа имеет в значительной степени диалектический характер, некоторые из позднейших его версий отходят от диалектики.