Слобин Д., Грин Дж. Психолингвистика.

Более подробное изложение некоторых частных проблем содержится в сборнике статей под редакцией Фергюсона и Слобина (Fer-guson, Slobin, 1973).
[25] Эти примеры взяты из различных работ, опубликованных и неопубликованных. Данные по языкам, не припал лежащим к индоевропейской группе, взяты из недавно выполненных диссертаций М. Бауэрман (Гарвард, финский язык), Б. Блаунта (Беркли, 1970, 1971, язык луо) и К. Корнана (Беркли, 1969, язык самоа). (Луо— один и* языков Кении.) Приводимые здесь примеры — лишь небольшая часть выплачиваний одного типа в каждом и ) представленных языком. Порядок слов в двусловном высказывании, как правило, фиксирован, за исключением финского языка, в котором, как показывают исследования речи некоторых детей, одинаково возможен как прямой, гак и обратный порядок слов.
[26] Блум (Bloom, 1970) выделяет три типа отрицания: I) отсутствие чего-либо (например, «не мокро» в смысле «сухо.»), 2) непонятно чего-либо (например, «не мыться;» в смысле «не мойте меня*) и 3) собственно отрицание (например, «не девочка» -отрицание предшествующего утверждения, в котором мальчик назывался девочкой).
[27] Описания бывают нескольких типом: 1) действующее лицо + действие (например, мама пруа); 2) действие + объект (например, нашла яичко); 3) действующее лицо + объект (например, мама хлеб, что значит мама режет хлеб); 4) местоположение например, мама кресло, что означает мама в кресле); описания могут также соответствовать отдельным падежам: 5) творительному (резать нож), 6) дательному (брось папа, что значит брось это папе}. (Использование категории грамматическою падежа может оказаться полезным; ср. Fillrnore, 1968, о глубинных падежах как глубинных языковых универсалиях.)
[28] Попроси «да — пет», как и местоименные вопросы, состоят в произнесении двусловного предложения с повышающейся интонацией (кроме финского языка). (М. Бауэрман сообщает, что вопросы типа «да —нет» появляются очень поздно и речи детей на финском языке.)
[29] Имеются некоторые данные о существовании структур типа pivot в речи детей в следующих языках: болгарский, французский, немецкий, японский, луо (Кения), русский, самоа, сербский. Во всех этих языках (к этому списку следует добавить еще и финский) существует, по-видимому, небольшой класс часто употребляемых операторов и большой, открытый класс знаменательных слов. Финский язык, однако, представляет собой исключение в смысле факультативности места оператора в предложении. Мелисса Бауэру-ан в своей диссертации, выполненной в Гарвардском университете, показала, что свободный порядок слов в речи взрослых на финском языке отразился и в речи одного из двух наблюдаемых ею детей (у второго ребенка такое влияние обнаружено не было). Значит, pivot-структуры не всегда подчиняются правилу порядка слов, хотя общие законы дистрибуции функциональных слов относительно знаменательных носят, видимо, универсальный характер. (Поэтому правильнее было бы, наверное, заменить термин «опорное слово» на термин «оператор», предложенный Эрвин-Трипп и Миллером.) Межкультурные исследования также показывают, что основные грамматические отношения, проявляющиеся в ранних детских высказываниях, универсальны (сюда входят такие понятия, как действующее лицо, действие, объект, местоположение и т. д.). Диссертационные работы, выполненные в университете Беркли (Kernan, 1970, исследовалась речь детей на языке самоа. и Blount, 1970, исследовалась речь детей луо), демонстрируют недостаточность pivot-анализа и поразительную меж-культрн}ю универсальность ранних форм и функций детской речи.
[30] См. примеры из речи русских детей: идил, стонаю, человека.— Прим. перев.
[31] Рецензия Хомского на книгу Скиннера «Вербальное поведение» (Chomsky, 1959) содержит много убедительных аргументов против подобной психологической теории научения.
[32] Психологическая реальность «дифференциальных признаков» в варианте Якобсона — Халле сомнительна: см. Л. Р. Зиндер и Л. В. Бондарко. Исследование фонетики В сб.: «Основы теории речевой деятельности». М., 1974. — Прим. ред.
[33] Можно представить себе аналогичный диалог по-русски: «Как тебя зовут? — Андлюша. — Андлюша? — Нет, Андлюша. — Ах, Анд-рюша? — Hу да, Андлюша». — При и. перев.
[34] Двоюродный брат (сестра) обозначается в английском языке одним словом «cousin». — Прим. перев.
[35] Как неоднократно указывали советские психологи, условные рефлексы такого типа сильно отличаются от реакций животных, наблюдаемых в определенных экспериментах. Если у животного вырабатывается условный рефлекс, например на некоторый звук, у него будет наблюдаться генерализация этого рефлекса на звуки, связанные с первым звуком общими физическими характеристиками (например, высотой тона). Генерализация у взрослого человека, наблюдаемая в аналогичных экспериментах, имеет не чисто физические, а семантические основания. Интересно отметить, что очень маленькие дети в подобных экспериментах реагируют больше на слова, сходные по звучанию, а не по значению; то же самое наблюдается у взрослых, если они устали, больны или находятся под влиянием наркотиков, подавляющих деятельность высших центров коры мозга. У умственно неполноценных людей также наблюдается генерализация на основе звуковой формы слов, а не их значений. Можно поэтому сказать, что явление семантической генерализации отражает относительную зрелость и высокий уровень развития высших кортикальных функций.
[36] Заметьте, что здесь мы сталкиваемся с противоречивым вопросом о том, что такое «одно и то же значение». Эти два предложения, возможно, одинаковы по своей предметной отнесенности, но их значения могут различаться на других уровнях. Например, вы можете делать какие-то заключения о говорящем в зависимости от того, какое слово он употребляет — «окулист» или «глазной врач». В этом проявляется еще один аспект значения слов и предложений: люди научаются употреблять определенные стилистические варианты в определенных ситуациях, и стиль речи человека может многое сказать нам о ею личности и социальном положении. Все это, конечно, выходит за рамки узкой задачи, о которой мы говорим, — способности отличать однозначные предложения от неоднозначных и аномальных предложений. Рано или поздно в полную модель говорящею человека необходимо будет включить наряду с лингвистическими и психолингвистическими правилами еще и правила социолингвистические. Рассмотрим, к примеру, следующий набор предложений. Все они имеют одно и то же предметное значение — содержат просьбу передать солонку с другого конца стола. Но нет такой лингвистической теории, которая позволила бы объединить все эти предложения в один класс на основе их предметного значения, и нет достаточно разработанной социолингвистической теории, которая была бы в состоянии описать все выражаемые этими предложениями социальные значения: «Дайте-ка соль!», «Передайте, пожалуйста, соль!», «Не будете ли вы так любезны передать мне соль?», «У вас там, на вашем конце стола, соли не найдется?»
[37] Термин «опосредующий» используется потому, что внутренние, промежуточные реакции могут сами по себе стать стимулом для какого-то действия. Например, слово fire первоначально ассоциировалось с реальным огнем. В результате образования условных связей это слово может впоследствии вызывать часть тех реакций, которые когда-то были вызваны огнем (например, страх). Это называется «опосредующей реакцией» (rm). Такая реакция считается «репрезентативной», потому что она представляет собой часть поведенческого ответа, вызванного первоначальным стимулом (в данном случае настоящим огнем). Согласно этой теории, репрезентативные реакции вызывают «самораздражение» (sm), которое затем может стать стимулом для новой, явно выраженной реакции. Так, слово fire может затем вызвать такую реакцию, как бегство, опосредованную реакцией страха, ассоциирующейся с этим словом в силу предшествующего опыта. Осгуд пытается описать значение в терминах Тп — sm процессов. (Критику этой позиции см. в: Fodor, 1965.)
[38] Еще один факт, который приводит Осгуд в подтверждение реактивно» теории значения, — это явление семантической генерализации. Он аргументирует это тем, что если ряд различных стимулов (например, слов) вызывает одну и ту же реакцию (например, значение), то эти стимулы эквивалентны и реакция, обусловленная одним из этих слов, распространяется на другие слова через внутренние опосредующие реакции того типа, который описан Осгудом. Например, в описанном выше эксперименте Шварц реакция на слово «доктор», по существу, обусловлена самораздражением (sm), вызванным реакцией значения (гт). Слово «врач» активирует те же внутренние опосредующие процессы (rm —sm), что и слово «доктор», ц, следовательно, тоже вызывает реакцию, обусловленную словом «доктор». И снова становится ясно, что эта теория заходит в тупик в случае нескольких правдоподобных объяснений явления семантической генерализации, к котэрым не так уж трудно прийти. Кроме того, исследования семантической генерализации не в состоянии объяснить того факта, что разные слова действительно имеют разные значения. В эксперименте Лурня и Виноградовой, например, реакция, вызванная словом «скрипка», распространялась на такие слова, как «смычок» «струна», «скрипач» и «мандолина». Если следовать аргументации Осгуда, то придется эти слова признать синонимами.
[39] Ср. русск. «печь»: печь пироги, печь картошку, печь голову, русская печь, доменная печь и т. п.—Прим, перев.
[40] Слово the приобретает значение только при у потреблении с другими словами. Значение этого слова определяется его функцией. Одна из его функций, например, состоит в том, чтобы сигнализировать, что вскоре появится существительное. Рассмотрим предложенный Брунером (в неопубликованной лекции) пример предложения из телеграммы: «Shin sails». Предложение вырвано ьз контекста, и мы не знаем, является ли ship существительным, a sails — глаголом (утвердительное предложение) или наоборот (если предложение носит императивный характер). Если мы вставим the в это предложение и таким образом покажем, какое слово является существительным, двусмысленность исчезает: The ship sails (корабль отплывает) или ship the sails (отправьте морем паруса). Этот пример показывает, что the не бессмысленное слово.
[41] Едва ли правильно считать И. М. Сеченова «учителем Павлова» В советской физиологии непосредственное развитие взглядов Сеченова связано, скорее, не с работами И П. Павлова, а с работами А. А. Ухтомского. Однако влияние идей Сеченова как на И. П. Павлова, так и на других крупнейших русских физиологов — В М Бехтерева, Н Е. Введенского — было исключительно велико. Сч. М. Г. Ярошевский. Иван Михайлович Сеченов, М., 1968.— Прим ред
[42] Здесь и далее цитаты из произведений Л. С. Выготского приводятся по книге: Л. С. Выготский. Избранные психологические исследования, М., 1956. — Прим. перев.
[43] Данный Д. Слобиным психологический анализ «гипотезы лингвистической относительности» во многом совпадает с позицией советской психологии по этому вопросу. К сожалению, Слобин недостаточно использовал данные, полученные школой Э. Леннеберга, в целом подтверждающие его точку зрения. Однако в ряде мест главы Слобин все же делает уступки «сильному» варианту интерпретации гипотезы Уорфа; достаточно привести последнюю фразу главы (и всей книги), где утверждается, что «различия языков., могут оказывать существенное влияние на убеждения и поступки людей». С этим, конечно, никак нельзя согласиться. Из советской литературы последних лет, касающейся «лингвистической относительности», сошлемся на следующие работы: С. А. Васильев. Философским анализ гипотезы лингвистической относительности. Киев, 1974; Ю. А. Сорокин. Исследование внеязыковой обусловленности психолингвистических явлений. В сб.: «Основы теории речевой деятельности». М., 1974; Буи Динь Ми, А. А. Леонтьев. Экспериментальное исследование роли языка в перцептивно» и мнемической деятельности. В сб.: «Общая и прикладная психолингвистика». М, 1973. —Прим. ред.
[44] В этой же связи можно рассматривать многие существительные, используемые психологами: «сознание», «поведение», «познание», «правило» и многие другие, которые встречались вам в этой книге. И в данном случае наш словарь может сбить нас с толку, заставив бесконечно искать психологические или физические «сущности» там, где на самом деле нужно стараться понять процесс и динамику, равновесие и его нарушение и прочие более «глагольные» понятия.
[45] Курсив мой. — Дж. Г.
[46] Дополнения редактора отмечены звездочкой Список переводов и оригинальных работ советских исследователей по психолингвистике дан в конце.