|
|
Аллахвердян А.Г., Мошкова Г.Ю., Юревич А.В. и др. Психология науки Учебное пособие.Категория: Библиотека » Общая психология | Просмотров: 29227
Автор: Аллахвердян А.Г., Мошкова Г.Ю., Юревич А.В. и др.
Название: Психология науки Учебное пособие. Формат: HTML, DOC Язык: Русский Скачать по прямой ссылке Очевидно, что замысел первых торндайковских опытов не являлся случайной "игрой ума". Он возник в определенной идейно-научной атмосфере, обусловившей его характер и направленность. Торндайк формировался в атмосфере, где большой популярностью пользовалось представление об идеомоторном акте (о том, что каждая мысль непроизвольно отражается на мышечной сфере). Если у человека, мысленно произносящего какие-либо слова, числа и т. д., незаметно изменяются мышцы лица, то, вероятно, возможно при определенных условиях уловить эти изменения, ускользающие от обычного восприятия. Чтобы воспринять микродвижения лица другого человека, полагал Торндайк, должна быть повышена чувствительность к этим микродвижениям. В качестве средства усиления чувствительности был избран такой могучий рычаг, как заинтересованность в отгадке, создаваемая подкреплением. Вместе с тем предполагалось, что чувствительность в ходе опытов может обостряться (впоследствии обучаемость восприятию была названа "перцептивным научением").
Для схемы этих опытов молодого Торндайка (предваривших его классические опыты по научению) существенно то, что, во-первых, исключалось обращение к сознанию (ведь реакции экспериментатора, а именно изменения в мышцах его лица при дума-нии "про себя", возникают непреднамеренно, и он сам о них 233 ничего не знает; но точно так же и испытуемый, отгадывающий эти реакции, не знает, какими признаками он руководствуется, пытаясь выполнить задание), во-вторых, изучалось научение, приобретение опыта (улучшат ли повторения способность отгадывать), в-третьих, вводился фактор положительного подкрепления (в дальнейшем включенный в знаменитый "закон эффекта"). Все три момента - отказ от использования свидетельств сознания (нужно иметь в виду, что во времена Торндайка именно эти свидетельства служили единственным собственно психологическим, в отличие от физиологического, материалом во всех психологических лабораториях мира), исследование научения как объективного процесса и подкрепление (мотивация) в роли фактора научения - стали определяющими для всей последующей научной работы Торндайка, безотносительно к внешним мотивам, которые им руководили и о которых он сообщает в своем приведенном выше самоотчете. Его многочисленные эксперименты по исследованию поведения животных (кошки, обезьяны, собаки), а затем человека при всем разнообразии конкретных вариантов направлялись одной и той же "категориальной сеткой". Ее разработка, укрепление, защита перед лицом возможных критиков и явились доминирующим внутренним мотивом его творчества, придававшим смысл всему, что он настойчиво, энергично, не жалея времени и сил, делал в лаборатории. Конечно, "сетка", о которой идет речь, складывалась в его голове не под влиянием случайных, внешних обстоятельств. Она выражала определенную закономерность в развитии знания и родилась именно в тот период, когда для этого назрели предпосылки в логике формирования научных представлений о поведении. "Сетка" разрабатывалась бы и независимо от стремления Торндайка или кого-либо другого приобрести репутацию компетентного исследователя. Считать подобное стремление (или другое, сходное с ним по типу, внешнее по отношению к характеру самой научной деятельности побуждение) главной мотивационной силой творчества - значит лишить творческую деятельность имманентно-мотивационного плана, оставить на ее долю лишь познавательный, чисто интеллектуальный аспект, т. е. вернуться к мнению, согласно которому задача исследования творчества сводится к объяснению феноменов догадки ("механизмов интуиции"), "ага-переживания" и т. д. Разрыв между операциями творческой мысли и ее мотивационным потенциалом оказывается тем самым неизбежным, непреодолимым. Сходная ситуация в свое время существовала в психологии научения, когда доминировали теории, предполагавшие, будто 234 имеется "основная потребность" (например, пищевая), в силу которой возникают все приобретенные реакции. Л. Гараи справедливо указывает на одно из достижений нео-бихевиористов (Миллер и др.), которое заключается в том, что, введя понятие о "вторичном подкреплении", они выявили важную закономерность: организм приобретает в процессе научения не только новые способы реагирования (навыки), но и новые формы мотивации. Тем самым была поколеблена в самой своей основе концепция, представлявшая все многообразие проявлений жизнедеятельности "нанизанным" на один и тот же мотивационный стержень. Между тем из этой концепции исходят как классический бихевиоризм, так и фрейдизм: "Закон эффекта" Торндайка и "либидо" Фрейда имели своей предпосылкой одну и ту же гедонистическую идею. И в одном и в другом случае мотивация ограничивается "принципом удовольствия" как двигателем и целью деятельности индивида. Нужно, впрочем, отметить, что в те же годы, когда в психологической науке утвердился этот принцип, она столкнулась с совершенно иным мотивационным началом. Оно выступило при попытках выяснить, как инициируется и управляется мыслительный процесс, какие силы удерживают его на нерешенной проблеме. Первое, что должно было объяснить целенаправленность и упорядоченность мышления, - это сложившееся в Вюрцбургской школе понятие об установке. Оно означало неосознанную готовность индивида (испытуемого) реагировать определенным образом на проблемную ситуацию. В новом понятии отразилась зависимость эффекта познавательной работы не только от прошлого опыта субъекта, его знаний и способностей, от воспроизводимости в определенных мыслительных формах (суждения, умозаключения, категории, схемы) особенностей ситуации самой по себе, но и от того, как "установлен" субъект, какова его направленность. Если под мотивом понимать фактор, ответственный за направленность и "энергетический запал", выраженный в стремлении совершить определенное действие, то очевидно, что представление об "установке" относится именно к этой категории явлений. Наряду с термином "установка" в психологических исследованиях появились другие, близкие к нему по смыслу и также указывающие на роль мотивационных моментов. Таково, в частности, понятие о "направлении" (Майер, Берлайн). Ведь очевидно, что термины "установка", "направление" указывают не на способность человека мыслить, не на содержание и структуру мыслительной работы, а на направленность этой мыслительной работы. Понятия об "установке", "направлении", "до- 235 минанте", появление которых в экспериментальной психологии вызвано необходимостью объяснить избирательность и упорядоченность мыслительных актов, раскрывают в интеллектуальной деятельности человека наряду с "чисто" познавательным планом план мотивационный. Вместе с тем этот мотивацион-ный план отличается не только от того уровня, где определяющим является предметное содержание знания само по себе (безотносительно к стремлениям и потребностям индивида), но и от уровня, где важную роль играют побудительные силы, которые обычно относят к мотивационным моментам поведения человека (жажда славы, материальных преимуществ, высокой социальной позиции или, по фрейдистской концепции, стремление разрядить сексуальные и агрессивные импульсы и т. п.). § 3. Неоднородность мотивационной сферы В итоге не только мотивационная сфера отделилась от интеллектуальных процессов, но и сама она выступала как неоднородное образование. Представление о ее неоднородности не следует относить лишь за счет ограниченности средств психологического анализа. Область мотивации крайне сложна по своему строению. С целью ориентации в иерархии различных мотивационных уровней научной деятельности разделим мотивацию на внешнюю и внутреннюю. Сами термины, быть может, и не очень удачны, поскольку всякий мотив является исходящим от личности, в отличие, скажем, от стимула, который может быть и внешним по отношению к ее устремлениям. Тем не менее, несмотря на эти терминологические противопоказания, мы не нашли лучших слов, чтобы обозначить две существенно различные формы мотивации научного творчества. Разноплановость мотивационных структур деятельности ученого отмечается и в науковедческой литературе, причем некоторые авторы также пришли к разграничению мотивации внутренней и внешней, но в несколько ином смысле, чем принятое нами. Так, в работе А. Пельца и Ф. Эндрюса "Ученые в организациях" (1973) рассматривается вопрос о различиях в продуктивности тех ученых, которые были "внутренне мотивированными", поскольку руководствовались только собственными идеями, и "внешне мотивированными", выполнявшими работу исходя из идей, заданных другими. Здесь под "внешним" разумеется нечто постороннее по отношению к тому, что выполнено отдельным ученым, что имеет для него интимно-личностную значимость. 236 Связаться с администратором Похожие публикации: Код для вставки на сайт или в блог: Код для вставки в форум (BBCode): Прямая ссылка на эту публикацию:
|
|