Шишова Т. Л. Чтоб ребенок не был трудным (Школа православной семьи).

Тогда еще не оперировали терминами «психологическая нагрузка» или «стресс», но саму опасность уловили правильно. Теперь те же самые выводы делаются уже на научной основе. Пару лет назад мне довелось услышать на одной конференции выступление нашего крупнейшего врача-педиатра, академика В. А. Таболина. Он говорил о вреде многих экспериментов, которые ставились в XX веке над маленькими детьми, и в том числе... о детских садах. Да-да, то, с чем мы настолько свыклись, что уже не мыслим себе без этого жизни, на самом деле — эксперимент, имеющий сравнительно небольшую историю. Суть его заключалась в том, чтобы изъять детей из семьи и передать их на воспитание государству. Ведь семья, по мнению идеологов построения нового общества, должна была вскорости отмереть. Но практика показала, что никто и ничто не может заменить ребенку матери. Хотя последствия раннего отрыва ребенка от семьи могут аукнуться гораздо позже. Например, в подростковом возрасте. Вот очень характерный рассказ:
«До школы Маша была ко мне очень привязана. Даже чересчур. Сейчас у меня сжимается сердце, когда я вспоминаю, как она просила: «Мамочка, давай я сегодня не пойду в садик. Давай немножко побудем дома, я не буду тебе мешать». Но мне тогда было не до нее. Нет, я, конечно, очень любила дочку, старалась красиво ее одевать, покупала игрушки и сладости. Но работа увлекала меня гораздо больше. Да и в личной жизни были разные переживания. Теперь Маше шестнадцать. Мы живем с ней в одной комнате, но между нами как будто невидимая перегородка. И дело уже не во мне. Я хочу наладить с ней контакт, но она меня в свой мир не пускает. Она привыкла обходиться без меня, и, хотя я чувствую, что дочь одинока и страдает из-за этого, мы не можем восстановить утраченную связь. Наверное, потому что эта связь была утеряна так рано, еще не успев как следует сформироваться».

А как же общение с детьми?
Люди, мало знакомые с детской психологией, сильно преувеличивают потребность дошкольников в детском коллективе. Дети трех-четы-рех лет обычно играют, так сказать, рядом, но не вместе. Да и лет в 5-6 у них еще нет друзей в том смысле, который вкладываем в это понятие мы, взрослые. Дружба малышей нестойка, ситуативна. Сегодня один друг на детской площадке, завтра — другой. Часто даже именем «друга» не удосуживаются поинтересоваться. «Как зовут мальчика, который сегодня приходил к нам в гости?» — неоднократно спрашивала я своего старшего сына (которому, между прочим, было тогда не пять, а семь или восемь лет!).
— Не помню... Друг, — пожимал плечами Филипп.
И назавтра приводил домой другого мальчика, а предыдущего даже не вспоминал.
Потребность в настоящей дружбе появляется ближе к подростковому возрасту, а дошкольнику достаточно периодически поиграть с кем-то из сверстников, даже не обязательно ежедневно. Он пока еще не вышел из круга семьи. Для него пока в семейном кругу самые главные отношения и самое главное общение. Но сейчас нередко получается наоборот. До-школьника вырывают из семьи и на целый день погружают в детский коллектив. Хотя и Взрослому-то человеку тяжело с утра до вечера находиться в чужом обществе. Что же говорить о малыше, который быстрее переутомляется, легче перевозбуждается?! Чем труднее ему общаться с детьми и взрослыми, тем осторожнее следует дозировать это общение. Иначе поведение ребенка усугубится, и трудности будут расти, как снежный ком.

А в школе как будет?
Это вопрос задают всегда. Но ведь в школе, по сравнению с детским садом, гораздо более щадящие условия. Вы удивлены? — Судите сами. Нормально общаться, обходясь без конфликтов, ссор и драк, очень многие дошкольники и младшие школьники еще не умеют. Но в детском саду малыши проводят практически целый день, а в начальной школе — всего несколько часов. При этом в школе они постоянно заняты и находятся «в свободном полете» только на переменах. В детском саду же, наоборот, целенаправленные занятия длятся недолго. Большая часть времени отводится на игры и прогулки. А воспитательница физически не в состоянии уследить за всеми, ведь детей в группе человек 20-25. Кого-то непременно начинают обижать, дразнить. Другие тоже не прочь «поддержать компанию». Поэтому чувствительному, обидчивому ребенку в саду приходится очень туго. И требовать от него, чтобы он себя переделал, просто глупо. Гораздо умнее будет не ставить ребенка в такую тяжелую психологическую ситуацию. Получить навыки общения, которые пригодятся ему в школе, он сможет, играя время от времени с детьми ваших приятелей или посещая пару раз в неделю какую-нибудь студию, благо их сейчас для малышей полно в каждом городе.

Кому сад не противопоказан?
Но конечно, дети бывают разные. Некоторым сад даже необходим. Активным, инициативным ребятам к 5-6-ти годам часто становится дома скучно. Особенно если это единственный сын или дочь, а в квартире, кроме родителей, проживают еще и бабушка с дедушкой. Ребенку хочется большей самостоятельности, старые рамки становятся для него тесны, а родные не спешат их расширить. Да и как реализовать в таких условиях потребность ребенка в лидерстве? Кем он будет верховодить? Один мой маленький знакомый, психологически вполне дозревший до детского коллектива, но томившийся дома, потому что мама боялась отдать его в садик, тиранил ее и деда, как самый натуральный восточный деспот. А заодно еще и «гонял» попугая (так мама метко охарактеризовала его метод дрессировки, поскольку когда Саша не знал, чем заняться, он тыкал в птаху карандашом, заставляя ее метаться по его приказанию из одного угла клетки в другой.) Такое «лидерство», естественно, не радовало ни маму, ни дедушку, ни попугая, ни самого Сашу. Когда мальчика отдали В детский сад, его поведение нормализовалось.

Принят по собственному желанию
Но самым главным критерием при решении вопроса, устраивать ли ребенка в детский сад, на мой взгляд, должно быть его желание. (При условии, конечно, что обстоятельства позволяют сделать этот выбор.) Все-таки это еще не «работа», как часто внушают ребенку взрослые. Он еще успеет в своей жизни потянуть лямку, пусть хоть немного насладится детством.
А дети, которые ходят в садик с удовольствием, тоже встречаются. Хотя и не так часто, как хочется верить родителям.
Детсадовский опыт моего старшего сына был крайне неудачным. Хронический отит, полученный в результате постоянных простуд, чуть не кончился глухотой. Поэтому дочку я определять в сад не собиралась. Но в три года она буквально вынудила меня пойти в РОНО за направлением, потому что каждый день ныла и просилась «к детишкам».
— Но меня в садике не будет! — стращала я Кристину.
— Ничего! — бодро отвечала она.
— Тебе придется спать днем, — грозно предупреждала я. Она и на это была согласна, хотя про дневной сон дома забыла уже в два года.
Короче, я сдалась.
Когда Кристина в первый раз не заплакала при расставании со мной, воспитательница решила, что это обычная история: ребенок еще не разобрался в ситуации. Но, когда и спустя неделю дочка спокойно отпускала меня, не обращая внимания на рев других трехлеток, мне было сказано, что ребенок у меня уникальный. А ведь на самом деле ничего уникального в Кристине не было. Просто она осуществила свою мечту. А если бы я навязывала ей сад насильно, и рев был бы, и болезни. А так она ни разу даже ОРЗ не болела!

Новое время - новые опасности
Но, с другой стороны, сейчас я бы десять раз подумала, прежде чем отдавать дочку в садик. Ведь моя Кристинка была дошкольницей в середине 80-х, когда перестройка только начиналась, и максимум, что могли принести из сада дети, это какие-то бранные слова. Теперь же, увы, нравы настолько огрубели, что подобные инциденты считаются в порядке вещей. Дескать, иначе? Малыши всегда обу-
чают друг друга всяким «глупостям»...
Хотя это вовсе не факт! Раньше многие дети «просвещались» по части нецензурных ругательств гораздо позже. Я, например, пойдя в садик с трех лет, узнала их только по окончании третьего класса (то есть в десятилетнем возрасте!). Как сейчас помню, произошло это на даче, и большинству моих сверстников, которые при сем присутствовали, эти выражения тоже были в диковинку. Да что там ругательства! Общаясь с родителями и педагогами, я теперь нередко сталкиваюсь с тем, что их не шокирует в поведении детсадовцев и многое другое, от чего раньше у взрослых волосы встали бы дыбом. — Дети еще и не то видят по телевизору, — повторяют они, находя какое-то странное утешение в этих, по сути чудовищных словах. И приводят примеры нынешних детских игр и развлечений, которые не хочется цитировать — настолько они непристойны. Пожалуй, самое мягкое, это «постельные эпизоды» в традиционной детской игре «дочки-матери».
Особенную опасность представляет такая среда для демонстративных детей, которые, как губка, впитывают все дурное. Или для слабовольных ребятишек, легко попадающих под чужое влияние. Ну и, конечно, для малышей с некоторой задержкой развития и одновременно тягой к риску — их все время тянет на «подвиги», а «тормоза» слабые, происходящее осознается ими плохо. У таких детей дурное влияние среды может привести к раннему формированию криминального типа личности.