Гоулдман Дэниел. Деструктивные эмоции. Как с ними справиться? Научный диалог с Далай-Ламой.

с нет разногласий», — ответил Пол.
«Главное здесь в том, — пояснил Далай-Лама, — что эмоция, как нам кажется, предшествует мысли».
«Иногда предшествует, — ответил Пол, — иногда возникает одновременно, а иногда рождается позже».
Двигаться вперед, не думая
«Еще два нюанса: в момент своего зарождения эмоция вызывает изменения — она меняет наше выражение лица, голос, образ мыслей, импульсы к действию. Эти
изменения происходят непроизвольно, и если мы их не поддерживаем, то ощущаем это как борьбу. Мы боремся за то, чтобы контролировать их, не показывать их, не говорить или не действовать. Определяющим аспектом эмоции является тот факт, что она берет власть над нами на какой-то момент, а иногда на длительное время», — сказал Пол.
«Эмоции могут быть очень кратковременными, длиться не больше одной-двух секунд. В какое-то мгновение я могу чувствовать себя счастливым, в следующий миг ощутить гнев, а сразу вслед за этим почувствовать грусть. С другой стороны, мы можем переживать эмоцию в течение какого-то времени.
Я излагаю, по сути дела, эволюционную точка зрения на эмоции. В автобиографии Чарльза Дарвина есть одно место, где он излагает свое мнение, согласно которому „все чувствующие существа развивались в результате естественного отбора, выбирая себе в проводники приятные ощущения, и особенно удовольствие, получаемое от общения и от любви наших близких". Мне кажется, это заявление перекликается с позицией Его Святейшества, хотя, конечно, между ними есть несколько довольно любопытных различий».
С этими словами Пол преподнес Далай-Ламе экземпляр книги «О выражении ощущений у человека и животных», классического труда Дарвина об эмоциях, который Пол незадолго до того переиздал с современными научными комментариями. «Одна из принципиальных идей Дарвина, выдержавших проверку временем, — идея о преемственности видов. Другими словами, эмоции не являются уникальной особенностью человека. В истории западной мысли на этот счет можно найти самые разные мнения. Одни утверждали, что эмоции свойственны только животным, но не людям; другие заявляли, что эмоции есть у людей, а у животных их нет. Если
бы мы признали, что животные переживают эмоции, то не обращались бы с ними так, как мы это делаем. Так или иначе, преемственность между видами — это такой же факт, как универсальность культур.
Другая и, возможно, самая ценная из идей Дарвина заключается в том, что наши эмоции эволюционировали в процессе нашей истории, чтобы мы могли решать самые важные вопросы жизни, касающиеся воспитания детей, дружбы, брака, антагонизма, и что их главная функция заключается в том, чтобы помочь нам двигаться очень быстро, не испытывая необходимости думать.
У меня в памяти остался один очень яркий пример, одно из дорожных впечатлений», — сказал Пол, вспомнив о наших мучениях на перегруженных индийских дорогах, среди непредсказуемых грузовиков «Tata», переполненных автобусов, такси, рикш, пешеходов и греющихся на солнце коров — дружно следующих закону беспорядочного броуновского движения. Когда один автомобиль обгоняет другой, часто ему навстречу вылетает такой же обгоняющий кого-то лихач. За этим следует ряд головокружительных, полных адреналина моментов, когда оба водителя непрерывно давят на клаксоны до тех пор, пока им не удается разминуться в каких-то сантиметрах друг от друга.
Освежив в своей памяти эту яркую сцену, Пол продолжил: «Допустим, вы ведете машину, и внезапно навстречу вам вылетает другая, казалось бы, готовая ударить вам прямо в лоб. Не успев ничего подумать, не успев даже понять, что происходит, вы поворачиваете руль и жмете на тормоз. Эмоция спасла вам жизнь. Если бы вам пришлось думать, чтобы осознать опасность, и принимать решения, вы бы не выжили. Однако те же самые качества могут привести к беде».
Далай-Лама уточнил: «То есть вы хотите сказать, что быстрая реакция была условным рефлексом, поскольку
если бы человек не научился водить машину и нажимать на тормоза, то он не смог бы этого сделать?»
«Совершенно верно, — ответил Пол. — Интересно, что хотя мы учимся этому не в детстве, а в ранней юности, все равно это умение становится частью нашего эмоционального механизма, частью встроенной модели поведения: если что-то быстро движется нам навстречу в нашем поле зрения — мы реагируем. Что именно движется — неважно. Чем ближе рефлекс к этой модели, тем легче нам его выработать. Однако большинство из того, по отношению к чему мы испытываем эмоции, мы постигаем в период роста. Немного позже я собираюсь затронуть другую не менее интересную тему: можем ли мы чему-нибудь разучиться?» ,
Основные группы эмоций
«Последняя из дарвиновских идей, которая имеет отношение к нашему разговору, — это идея о существовании различных эмоций. Эмоции можно разделить не только на положительные или отрицательные. Каждая эмоция имеет свое собственное сигнальное средство и собственную цель. Вопрос в том, сколько существует эмоций. Поэтому я составил список эмоций, подтвержденных авторитетными научными свидетельствами».
Вопрос о том, какие эмоции являются базовыми — то есть такими, от которых происходят остальные, — остается предметом горячих споров в этой области науки. Этот вопрос пытаются решить несколько психологических школ. Наука располагает солидной базой данных, включая результаты последних межкультурных исследований, целью которых было установление универсальности эмоций, а также межвидовых исследований, которые проводились с целью установить, встречается та или иная эмоция у приматов. В обоих случаях положи
тельный результат может свидетельствовать о том, что данная эмоция могла сыграть существенную роль в процессе эволюции. Согласно Полу, существует около десяти таких эмоций: гнев, страх, печаль, отвращение, презрение, удивление, удовольствие, замешательство, вина и стыд. «Каждое из этих понятий представляет целое семейство эмоций, а не какую-то одну. В качестве примера можем взять хотя бы группу эмоций для выражения гнева».
Представленный Полом список частично совпадал со списком ментальных состояний в буддийской психологии. Вернувшись к этому моменту в конце недели, Да- лай-Лама оценил идею «семейственности» эмоций как любопытную. А пока Далай-Лама провел несколько сравнений с буддийской типологией, что вызвало длительную дискуссию на тибетском с Джинпой, который, по своему обыкновению, не замедлил затеять настоящие дебаты. В конце концов Его Святейшество спросил Пола: «Как, по-вашему, можно ли отнести жадность к эмоциям? У нас возникли небольшие разногласия по этому поводу».
«Она ближе всего к зависти, — ответил Пол. — Я считаю, что каждая эмоция связана с целым комплексом чувств; жадность входит в группу зависти, которой не было в списке десяти эмоций, имеющих значение для эволюции».
Он продолжил: «Я начал изучать презрение в полной уверенности, что это чисто западная — а точнее, английская — эмоция. Но свидетельства ее универсальности оказались не менее убедительными, чем у остальных. Кроме того, существуют свидетельства о ее существовании у животных, а не только у людей. Стивен Суоми установил, что когда вожак приматов получает вызов от подростка, то он выражает презрение, приводя в движение те же самые мышцы, что и человек».
Далай-Лама спросил: «Являются ли все эмоции из этого списка — страх, гнев, отвращение и так далее — спонтанными? Являются ли все они общими для людей и животных? И действительно ли вы не осознаете момент их зарождения? Могут ли некоторые эмоции, такие как страх, в некоторых случаях быть результатом мыслительного процесса?»
«Да, — сказал Пол. — Страх может стать результатом негативного ожидания. К примеру, я жду результатов медицинских анализов, которые должны показать, болен ли я раком. Мне приходится ждать несколько дней, и я испытываю чувство страха — не постоянно, но часто, каждый раз, когда я мысленно возвращаюсь к этой теме и думаю о последствиях. На мой взгляд (хотя многие не согласны со мной), приматы также могут быть способны на такое. По крайней мере, некоторые приматы могут осознавать, как они себя чувствуют, могут предвосхищать эмоциональные события и страдать от боли заранее».
Далай-Лама продолжил: «Это перекликается с темой загрязненного интеллекта. Совершенно очевидно, что мы можем вызывать страх, используя наш интеллект для размышлен