Аллахвердян А.Г., Мошкова Г.Ю., Юревич А.В. и др. Психология науки Учебное пособие.

Хотя авторы классификаций считают, что тип личности - неизменная характеристика, но вопрос о том, может ли, например, "новатор" в иных условиях превратиться в "адаптатора" и наоборот, никем всерьез не изучался. Вместе с тем имеются данные о том, что научные роли, исполняемые одним и тем же человеком (типа описанных Гоу и Вудвортом), могут очень сильно меняться в зависимости от особенностей коллектива, в котором он работает, и проблемы, над решением которой данный коллектив бьется.
Во-вторых, польза от подобных классификаций весьма ограниченна. Как правило, они базируются на довольно шатком теоретическом фундаменте и в этом смысле не открывают принципиально нового взгляда на ученого и его работу. Областью их практического применения мог бы стать подбор определенного типа ученого для выполнения конкретного вида деятельности (например, ученый-наставник, ученый-организатор), создание оптимального "ролевого ансамбля" группы, т. е. сочетания ученых, функционально дополняющих друг друга в процессе разработки той или иной проблемы, научной программы.
§ 3. Мотивация в структуре личности ученого
Еще на заре исследований, посвященных способности к научному творчеству, их авторы обратили внимание на то, что по-
181

мимо высоких интеллектуальных способностей всех выдающихся людей отличало "еще что-то", некоторое качество, которое одни называли целеустремленностью и настойчивостью, другие - увлеченностью работой, третьи - преданностью науке.
Фактически это было указанием на некоторые особенности мотивации, которые характеризуют ученых, завоевавших себе имя в науке. Если обратиться к приведенным выше спискам "профессионально важных" для ученого черт, то и там обнаруживаются качества, явно относящиеся к мотивационно-потребностной сфере: потребность в профессиональном признании, высокая мотивация, направленная на приобретение знаний, потребность в достижении и другие. Подобные качества встречаются буквально в любом описании психологического облика ученых. Таким образом, признается, что особая роль в структуре личности ученого принадлежит мотивационным компонентам, т. е. побуждениям, направляющим его деятельность, целям, к которым он стремится, желаниям, которые он удовлетворяет в работе. В рамках изучения личности ученого влияние мотивации на его творческую продуктивность стало предметом специального анализа.
К настоящему времени сформировалось мнение о том, что у продуктивного ученого внутренняя мотивация преобладает над внешней. Поясним, что это значит.
Приоритет внутренних мотивов над внешними подразумевает, что человек включен в деятельность ради нее самой, а не ради других целей, по отношению к которым она является средством их достижения. Например, можно учиться потому, что доставляет удовольствие сам процесс приобретения знаний, или потому, что получение хорошего образования открывает перспективу занять высокое социальное положение в обществе, найти высокооплачиваемую работу. В случае ученого внутренним побуждением к деятельности служит удовольствие, удовлетворение, получаемое от самого процесса работы, любовь к истине, стремление к интеллектуальному успеху, желание решать и находить проблемы, давать работу уму.
Конечно, деление на внешние и внутренние мотивы научной деятельности весьма условно. В каком-то смысле все мотивы являются внутренними, так как исходят от самой личности и ей принадлежат. Говоря о внешних мотивах, имеют в виду лишь то, что они являются внешними по отношению к процессу добывания научного знания, неспецифичны для него.
Наиболее отчетливо внутренняя мотивация проявляется в детской игре, поскольку ребенок играет совершенно "бескорыстно": он не рассчитывает на награды и поощрения, не зарабаты-
182

вает себе таким образом престиж или пропитание, он играет ради самой игры. Так и внутренне мотивированный ученый захвачен проводимым экспериментом, течением собственных рассуждений, им движет интерес, любопытство, азарт исследователя. За скобками остаются такие внешние стимулы, как материальное вознаграждение, карьера, стремление к приоритету и пр.
Можно возразить: ученый, как и любой профессионал, работает не только ради интереса, но и ради денег, престижа, признания, должностей. Как совместить этот очевидный факт с представлением о том, что его деятельность направляется внутренними мотивами?
По-видимому, здесь речь идет о разных уровнях деятельности и, соответственно, мотивации. Если рассматривать научную деятельность как жизнедеятельность, т. е. как активность, соотносимую с жизнью в целом, с ее смыслом и планами, то ученый, безусловно, реализует в ней широкий круг мотивов, которые определяют многие его поступки в профессиональной сфере.
Например, выбирая проблематику будущих исследований, ученый может ориентироваться не только на свой "чистый" интерес, но и на возможность стать первооткрывателем в этой области, ее перспективность с точки зрения написания диссертации по этой теме; переход с одного места работы на другое может быть продиктован желанием сделать карьеру; обобщение результатов в научной монографии рассматривается как шаг на пути должностного роста и т. д. Известно, что для ученых очень важным мотивом поведения в науке и научном сообществе является стремление иметь хорошую репутацию среди коллег. Наличие такого мотива является одним из механизмов, который заставляет ученого постоянно поддерживать свою "научную форму" и добросовестно относиться к своей работе.
Но когда речь идет о творческой компоненте научной деятельности, исследовательской работе как таковой, то эти мотивы должны отступать на задний план, уступая место интересу, увлеченности выполняемой деятельностью. Иными словами, погружаясь в проблему и исследовательский материал, ученый должен забывать о славе, почестях, приоритете, иначе мысли о них не дадут ему полностью отдаться полету своей творческой фантазии.
Многочисленные эксперименты американских психологов показали, что если ученый в процессе решения проблемы ориентирован на внешнюю оценку (например, получение какой-то премии за решенную проблему или порицание в случае неуспеха), то эффективность его работы падает: увеличивается время решения задачи и снижается качество ее решения - новизна и нетривиальность продукта, оригинальность путей его получения.
183

Значит, включение в творческий процесс стимулов, внешних по отношению к собственно познавательным интересам личности, подавляет творческое поведение. Но это относится именно к творческим задачам, т. е. к таким, которые не имеют ни алгоритма решения, ни единственно правильного ответа (Amabile, 1983).
Внутренняя мотивация, по выражению М. Г. Ярошевского, рождается из общения с предметом исследования. По мере того как ученый продвигается в проблемном поле своего исследования, он находит ответы на одни вопросы и тут же сталкивается с новыми. Настоящий исследователь, обнаруживая некоторое явление, сразу же задается вопросом о его причинах, механизмах, взаимосвязях, выводах, которые из этого следуют. Сама логика познания, исследования проблемы подталкивает его к тому, чтобы идти все дальше и дальше, включать в фокус своего внимания новые феномены и факты.
И основной движущей силой, заставляющей ученого это делать, является напряжение, создаваемое противоречием между тем, что он уже понял и познал, и тем, что еще только предстоит понять. Если среди его мотивов преобладают внутренние, то он будет работать до тех пор, пока проблемное поле не окажется исчерпанным, пока не иссякнет возможность дальнейшего продвижения в материале. Если же внутренняя мотивация слаба и исследовательская работа является для ученого в основном средством получения моральных, материальных и иных преимуществ, то, скорее всего, его исследовательский пыл угаснет, как только он почувствует, что полученных результатов достаточно, чтобы обеспечить ему желаемые блага. Примером "работы" внутренней мотивации могут служить действия испытуемых-"креативов" в описанных выше экспериментах Д. Б. Богоявленской.
Конечно, в действительности внешние и внутренние мотивы тесно переплетаются друг с другом. Они не только сосуществуют, не только борются, но и переходят друг в друга. Внешняя мотивация может послужить толчком для начала работы, в процессе которой ученый настолько увлечется решаемой проблемой, что все остальное отступит на задний план. В то же время совершенно заслуженные, но неумеренные почести и премии порой приводят к потере внутренней мотивации.
Становится понятно, почему внутренние мотивы научной деятельности обеспечивают более высокую продуктивность и эффективность творчества. Во-первых, сам предмет исследования начинает подсказывать ученому, в каком направлении следует двигаться; во-вторых, внутренняя мотивация мобилизует интеллектуальные резервы, направляя их в нужное русло; наконец,
184