Наво Лор. Резюме семинаров, посвященных Книге 'Еще'.

Лакан отличает означающее от знака, понятого как знак субъекта. Пример крысы в лабиринте свидетельствует о том, что в науке субъект подвергается форклюзии. В лабораторном опыте, знание трансформируют в научение. Это когнитивизм, с его пробами и ошибками, который не задается вопросом о промахах. Лакан спрашивает себя , может ли мышеловочное единство научить учить. Тем кто знает, является не крыса, а экспериментатор. То, что оказывается выброшеным в когнитивно- поведенческой терапии (TCC) представляет собой йазык и знание свойственное каждому , находящееся на уровне бессознательного.

В заключение Жан- Даниель Матэ напомнил об усилии Лакана уточнить функционирование бессознательного, субъекта, йазыка в анализе. Перенос – это особый случай любви, он касается знания. Отношение экспериментатора со знанием бессознательного относится к порядку форклюзии. Наука в силу структурной необходимости форклюзирует (отбрасывает) бессознательное, но когнитивно- поведенческие терапии делают из этого идеологию, являясь научной девиацией. Индивида нельзя путать с субъектом. Субъект бессознательного- мелькающий и исчезающий. Его выдают его же эффекты. Пациенты рассказывают сны, чтобы никогда не закончить, ничего о нем не говоря, чтобы не говорить от субъекта, т.е. не «субъективируют». Лекарства, молекулы, являющиеся знанием о теле, также не производят субъект.

Лакан ищет то, что производится в анализе и то, каким образом любовь в переносе позволяет затронуть то, что относится к несуществующему сексуальному отношению. Для него наслаждение всегда неадекватно: для мужчины, маленькое а, для женщины, загадочное.

Если любовь может промахнуться в отношении своего объекта, то ненависть не промахивается. Именно на этом утверждении Лакан решает закончить последний урок своего великолепного семинара «Еще».
22 mars 2012


Проходивших в рамках Клинической Секции Парижа Иль-де – Франс, 2009-2010

Для Бюллетеня UFORCA

Перенесемся на мгновение на сторону «барроко» как это делает Лакан на протяжении всего семинара «Еще». Это резюме не может быть исчерпывающим, лишь отрывочным, не станет оно и «уравнительным». Оно представляет собой краткое резюме наших собственных заметок о выступлениях преподавателей в течение года. Это резюме в большой степени обязано нашему стилю, и в меньшей, представляет собой прямые высказывания преподавателей. Оно дает некоторые наводки, отдельные штрихи, но не универсальный ключ. Составить резюме из таких отзвуков значило решиться на пари. Но это пари также и установка, которая распространяется на любое учение. Я благодарю нескольких преподавателей, которые отправили мне резюме или свои замечания. Также я благодарю Дельфин Поршерэ, обратившейся ко мне с просьбой подготовить этот текст, что я и проделала с удовольствием для электронного бюллетеня Клинической Секции Франции.Uforca

Семинар озаглавленный Еще, был проведен Лаканом между 12 декабря 1972 и 26 июня 1973. Это поворот в учении Лакана, он открывается боромеевым узлом и подводит к тому, что Жак-Ален Миллер называет «самым последним учением (СПУ)». Он был издан и опубликован Жаком- Аленом Миллером в 1975 году, в Seuil., XX

В резюме, составленному по семинару «Еще», Франсуа Реньо делает несколько остановок. Этот семинар, говорит он, основывает теорию наслаждения (удвоение между фаллическим наслаждением и наслаждением «Другим», или дополнительным) в ее сложном отношении с любовью. Мистики и отношение с Богом находят здесьсвое место наряду с логикой, различием между полами, отношениемс письмом, Аристотелем. Здесь возникает «барокко» ,и побуждает нас следовать самыми запутанным, изогнутым и связанным нитями, какие только возможны.

«Еще тогда может значить: «читатель, сделай еще одно усилие чтобы быть лаканистом!»- заключает Франсуа Рено.

В качестве введения я предлагаю задним числом отталкиваться от последних слова комментария, сделанного Жаном-Даниелем Матэ в конце года(или почти, поскольку «motus» означает «нет последнего слова», mot – слово по фр) как указывает Лакан в этом семинаре): В анализе, напоминает он, речь идет о переходе от случайности к невозможности, основанной на несуществовании Другого. И ухватить эту невозможность, это реальное, с таким трудом выражаемое в языке, и есть то, в чем Лакан упражняется на протяжении семинара «Еще», с помощью веревочных колец и бромеевого узла.

Во время первого сеанса, Лор Наво и Жан-Даниель Матэ предложили несколько вводных постулатов и свое прочтение первой главы «О наслаждении». Перечитывая «Еще» вместе с конференцией 1967 года, озаглавленной Мое учение, Ж.Д. Матэ заключил, что если и нет сексуального отношения, как это утверждает Лакан, то тем не менее есть отношение между сексуальной и социальной связями, а точнее, - речь идет о том, что одно задевает другое. Сексуальность - это акт, а не двигательная разрядка, и этот акт неразрывно связан с его продолжением, что придает ему серьезный характер, в смысле серии и учета последствий для каждого из полов от этого акта.

Тем самым речь пойдет о том, чтобы посредством таких основополагающих вопросов как «Что такое быть мужчиной? Что такое быть женщиной?»- задаться вопросом о сексуальном акте на фоне отсутствия сексуального отношения.

Семинар Еще идет дальше Семинара по Этике, поскольку он ставит вопрос об артикуляции между любовью, желанием и наслаждением. Он превозносит письмо, а не бла- бла- бла, чтобы попытаться приблизиться к истине и показать невозможность эту истину приблизить целиком.

Аналитический дискурс направлен на то, что читается в том, что говорится. Он выводит на сцену кажимость и показывает, что фаллос создает препятствие в отношениях между полами, и что наслаждение не является знаком любви: «Любовь подает знак, она всегда взаимна». Еще, говорит Лакан, это имя присущее недостатку.

Любовь нацелена на идентификацию, а именно, на желание быть Одним, таким образом, на невозможную связь между двумя. Всегда есть недостаточность партнера, как и некая путаница, связанная с первичным несоответствием между знанием и бессознательным. Имеется некое знание как обходиться с йазыком, не являющимся языком и производящим наслаждение, отсутствие смысла, который является устройством, дискурсом способным установить социальную связь за отсутствием возможности создания сексуальной связи.