Карпинский К.В. Человек как субъект жизни.

В рамках изложенной концепции эти феномены высвечиваются в новом качестве и получают вполне логичное истолкование. Рассмотрим сначала феномен надситуативной активности, потому как бескорыстный риск является вторичным по отношению к ней явлением. Надситуативная активность - это способность субъекта подниматься над уровнем требований ситуации, ставить цели, избыточные с точки зрения исходной задачи [183, с. 15]. Надситуативная активность подразумевает действование личности над порогом ситуативных требований и условий, а также сверх исходной мотивации деятельности. Вообразим себе общий абрис ситуации, в которой проявляется надситуативная активность личности. Это ситуация, когда личность окончательно реализовала свою смысловую необходимость, достигла всех поставленных ранее целей, но все еще продолжает свою деятельность, хотя никаких видимых мотивационных оснований для этого не имеется. О такой «добавочной» деятельности В.А.Петровский предпочитает говорить как о немотивированной активности, хотя и вычленяет в ней мо-тивационные, целевые и операциональные движущие моменты [178, с. 88-89]. Такая позиция видится не совсем корректной, потому что никакая активность не может состояться без побуждающих факторов и причин. Этот момент четко прописан в теории функциональных систем, которые управляют активностью как всеобщей характеристикой живых существ [19; 209]. Какая побудительная сила движет надситуативной активностью личности?
По нашему мнению, надситуативная активность стимулируется функциональными потребностями личности как субъекта деятельности. Действительно, в той ситуации, когда первоначально побуждавшие деятельность смысловые структуры личности исчерпаны, у личности в зависимости от успеха самореализации может возникнуть то или иное смысловые отношение к собственной деятельности. Если деятельность «смогла» реализовать смысловую необходимость личности, функциональный смысл этой деятельности будет положительным. В противном случае деятельность будет помечена негативным функциональным смыслом. В любом из этих крайних вариантов у личности как у субъекта сложится некоторое функциональное смысловое отношение к проделанной деятельности. Именно это смысловое отношение - функциональная потребность - и разбудит в личности надситуатив-ную активность. Вероятно, что если деятельность была успешной,
144
интерес личности в том, чтобы ее закрепить, упрочить и тем самым сохранить для последующих ситуаций самореализации. Поэтому здесь надситуативная активность личности проявиться как повторение, закрепление деятельности впрок. Внешне это будет выглядеть как сверхнормативная деятельность личности. В остальных случаях, когда деятельность окрашивается негативным или более умеренным смыслом, то есть в чем-то не устраивает личность, она будет изменена. Здесь в ходе надситуативной активности личность может опробовать новые и ликвидировать неадекватные способы действования, качественно «подтянуть» деятельность и подстраховать ее неуспех в будущем. В процессе надситуативной активности личность как бы «перекраивает» свою деятельность, в результате чего наблюдается «скачок» к качественно новой или обновленной форме деятельности. Поэтому надситуативная активность личности направлена не на наличную ситуацию, а на саму деятельность, свершившуюся в данной ситуации. Собственным мотивом надситуативной активности выступает, таким образом, функциональный смысл деятельности, а надситуативная активность в свою очередь выступает собственным проявлением личности как субъекта деятельности.
Таким образом, смысловая регуляция деятельности и субъектной активности личности есть единая, но не тождественная динамическая смысловая система. Развитие смысловых структур позволяет личности превратить формы активного взаимодействия с действительностью в разнообразные виды человеческой деятельности. В свою очередь на базе этих смысловых структур, релевантных отдельным видам деятельности, формируются функциональные смысловые структуры, которые соотносятся с субъектной активностью личности. Эти структуры генерализуются и стабилизируются в структуре личности, в результате чего складывается самостоятельный класс функциональных потребностей, смыслов, установок, диспозиций, ценностей и мотивов, устойчиво побуждающих и направляющих субъектную активность личности. Именно они обусловливают генеральную способность личности как субъекта - способность осмысления собственной деятельности и самой себя как значимого условия деятельности. Личность как субъект деятельности - это всегда носитель специфической активности, направленной на развитие и оптимизацию деятельности и собственных качеств с тем, чтобы они максимально способствовали реализации личностной смысловой необходимости.
145
АЁААА 2. INEOIEIAEE EExIINOE ЁАЁ NOAUAEOA
2.1. Io noauaeoa aayoaeuiinoe ё пбайаёбб жё?1ё
Современная ПСИХОЛОГИЯ далеко продвинулась в изучении отдельных сфер и проблем человеческой жизни. Внутренняя дифференциация отраслей и разделов психологической науки зачастую отражает объективную инвариантную структуру жизненного пути человека. Обособление психологии семьи, психологии профессионального развития личности, психологии труда, политической психологии, например, связано с разграничением основных сфер жизни человека - семейной, профессиональной, досугово-рекреа-ционной, а также выделением сферы общественно-политической активности. Однако такой подход, направленный на «расчленение» человеческой жизни на отдельные составляющие, не позволяет подступиться к психологической проблеме субъекта жизни. В этой связи все чаще звучат призывы к изучению жизненного пути личности сквозь призму субъектного подхода. Это, по мнению исследователей, даст возможность вникнуть в специфичную только для человеческого бытия проблематику смысла жизни и бессмысленности, любви и одиночества, счастья и веры, отношения к жизни и смерти [26; 87; 97; 146; 216; 235].
Проблема смысловой регуляции жизненного пути числится в ряду актуальных научных проблем, имеющих прямое касательство к психологическим исследованиям субъекта жизни. По ходу индивидуального жизненного пути наблюдается закономерное возрастание субъектной активности, что обусловливает непрерывность развития личности в качестве субъекта вариативных видов деятельности. Но только ли прогрессирует способность личности быть субъектом единичной деятельности? Идет ли психическое развитие субъекта экстенсивным путем, приводящим к расширению «каталога деятельностей», или же оно идет интенсивным путем, приводящим к соподчинению этих деятельностей в некоторую систему? Эти и многие другие вопросы обращают внимание психологов на проявления субъектной активности личности в масштабе биографии, в котором единственно и решается психологическая судьба каждой отдельной деятельности.
Уровень развития личности как субъекта детерминируется степенью развития и сохранности, во-первых, ее смысловой
146
сферы и системы смысловой регуляции и, во-вторых, зрелостью и завершенностью всей системы осознанной саморегуляции. На разных этапах прижизненного развития личности выраженность ее способности субъективировать разнообразные виды деятельности объективно разнится. На определенной стадии развития личность неминуемо превращается из субъекта отдельных видов предметной деятельности в субъекта жизни. При психологическом подходе к данной проблеме исследователей прежде всего интересуют психологические обстоятельства, изнутри подготавливающие эту личностную «метаморфозу». Повторим, что уровень психического развития субъекта коррелирует с уровнем развития смысловой регуляции в частности и системы осознанного саморегулирования в целом. В этой связи толчок для перехода личности от субъективации отдельных видов деятельности к субъективации жизни в целом следует искать в закономерностях формирования психических структур и процессов, из которых строится система осознанной личностной саморегуляции жизненного пути.
Специальный анализ современного состояния проблемы вынуждает констатировать не только лапидарность эмпирических исследований, посвященных психологии субъекта жизни, но также отсутствие единого концептуального подхода в этих исследованиях.
Тем не менее психологическое изучение системы осознанной саморегуляции жизненного пути личности должно базироваться на общих принципах и подходах, принятых в исследованиях всех уровней и форм психической регуляции. Концептуально важным представляется понимание психической регуляции как многоуровневой системы психических образований, построенной одновременно по координационному и субординационному принципу (системный подход) и складывающейся в процессе развития и самодвижения деятельности (принцип деятельностного опосредования). Существенный вклад в концептуальное осмысление психической регуляции вносит положение об ее личностной обусловленности (личностный подход) и индивидуальном своеобразии (индивидуальный подход) [2; 4; 45; 120; 161; 186].
Эти общие положения были конкретизированы в исследованиях специфических механизмов и закономерностей психического регулирования различных видов профессиональной деятельности - операторского труда, педагогической, управленческой, спортивной и учебной деятельности, а также общения. Обозначенные принципы и подходы нашли приложение в исследованиях
147
различных уровней психической регуляции - неосознанной психической регуляции и осознанной оперативной и сенсорно-перцептивной регуляции предметной деятельности, рефлексивной и смысловой регуляции мыслительной деятельности, нравственной, социально-психологической и нормативно-ролевой регуляции межличностного взаимодействия, смысловой регуляции предметной деятельности и общения.
Кроме того, проблема психической регуляции ставилась в возрастно-психологическом аспекте как проблема онтогенетического развития регуляторных механизмов; в дифференциально-психологическом аспекте как проблема индивидуальных различий механизмов психической регуляции; в патопсихологическом аспекте как проблема нарушения, распада нормальных и формирования патологических механизмов психической регуляции; в криминально-психологическом аспекте как проблема механизмов психической регуляции преступного поведения; в сравнительно-психологическом аспекте как проблема сходства и различия механизмов регуляции в психике человека и животных.