Кричевский Р. Л., Дубовская Е. М. Социальная психология малой группы. Учебное пособие для вузов.

Конечно, подлинное понимание и объяснение конформного поведения возможно лишь вследствие учета «работы» множества ситуационных, групповых и индивидно-личностных факторов и соотнесения вызываемых ими эффектов в естественных ситуациях жизнедеятельности группы с результатами модельных характеристик феномена, получаемых в условиях лабораторного экспериментирования. Но такой путь исследования проблемы, по-видимому, дело неблизкого будущего. Тем не менее имеющиеся на сегодня данные, часть из которых приводилась выше, предостерегают нас от упрощенного ее толкования, лишний раз обращая внимание на сложную, порой противоречивую природу описываемого явления. И в этом смысле представляют интерес попытки рассмотреть нормативное поведение в группе в ином, отличном от описанного выше ракурсе.
Исследования нормативного влияния группового меньшинства. Сложившаяся в последней четверти минувшего столетия, эта линия изучения нормативного поведения берет начало в исследованиях школы французского ученого С. Московичи. Речь идет о совершенно недвусмысленной, с точки зрения адептов данного направления, альтернативе разработки проблематики внутригруппо-вого влияния большинства, как правило, связываемой с феноменом конформности.
130
Нормативное поведение в группе
По мнению С. Московичи [Blumberg et al., 1983], традиционный подход делает акцент на рассмотрении трех аспектов проблемы: социальном контроле поведения индивидов, исчезновении различий между ними, выработке единообразия группового поведения. Такое понимание нормативного (уже конформного) поведения составляет основу некоей функционалистской модели социального взаимодействия.
Согласно этой модели, поведение личности в группе есть адаптивный процесс, призванный уравновесить ее с окружающей социальной средой. Способствуя этой адаптации, конформность фактически выступает как определенное требование социальной системы (группы), предъявляемое к ее членам с целью выработки между ними согласия, способствующего установлению равновесия в системе. Поэтому индивиды, следующие групповым нормам, должны по логике модели рассматриваться действующими в функциональном и адаптивном ключе. Лица, отклоняющиеся от принятых норм, воспринимаются как ведущие себя дисфункциональным и дезадаптивным образом.
Согласно С. Московичи [Blumberg et al., 1983], функционалист-ская модель социального взаимодействия содержит следующие шесть фундаментальных положений.
Влияние в группе распределяется неравномерно и осуществляется односторонне. Точка зрения большинства пользуется уважением, поскольку считается, что она правильна и «нормальна», в то время как точка зрения любого меньшинства, расходящаяся с взглядами большинства, неправильна и девиантна. Одна сторона (большинство) рассматривается как активная и открытая изменениям, а другая (меньшинство) — как пассивная и сопротивляющаяся переменам.
Функция социального влияния состоит в том, чтобы сохранять и укреплять социальный контроль. Согласно функционалистской модели, для осуществления социального контроля необходимо, чтобы все члены группы придерживались сходных ценностей, норм, оценочных критериев. Сопротивление им или отклонение от них угрожает функционированию группы. Поэтому в интересах последней, чтобы влияние являлось прежде всего средством «исправления» девиантов.
Отношения зависимости обусловливают направление и величину социального влияния, осуществляемого в группе. В исследовании процесса влияния зависимость рассматривается как фундаментальный детерминирующий фактор. Каждый индивид принимает влия-
131
9*
Глава 3. Социально-психологические характеристики...
ние и проявляет согласие, чтобы заслужить одобрение остальных членов группы. И каждый из них зависит от остальных в получении информации, поскольку все индивиды стремятся построить правильную и устойчивую картину мира, делающую валидной их оценки.
Формы, в которых выступает процесс влияния, зависят от состояния неопределенности, испытываемого субъектом, и его потребности редуцировать эту неопределенность. В частности, когда возрастает неопределенность в оценке наличной ситуации, собственного мнения и т.п., а объективные критерии такой оценки размыты, состояние внутренней неуверенности личности усиливается, делая ее более податливой к влиянию других.
Согласие, достигаемое благодаря взаимному обмену влиянием, основывается на объективной норме. Когда таковой не оказывается, людям не остается ничего другого, как обратиться к общепринятому мнению, заменяющему объективный критерий.
Все процессы влияния должны быть поняты как проявления конформности. Ее понимание может принимать, однако, крайние формы, когда объективная реальность элиминируется из проводимого исследователем анализа, как это имело место в экспериментах С. Аша. Нечто подобное происходит, по мнению С. Московичи, и с объяснением, которое получают в рамках имеющихся представлений о конформности инновационные процессы, в частности их трактовка в описывавшейся выше (см. 2.3) модели «идиосинкразического кредита» Е. Холландера.
В связи с этим следует сказать, что в ряде своих работ [Moscovici & Faucheux, 1972; Blumberg et al., 1983] С. Московичи высказывает сомнение относительно валидности данного теоретического конструкта. Свои возражения он аргументирует ссылками на исторические примеры из области политики и науки, приводя доводы чисто логического характера, касающиеся функционирования больших социальных систем.
Утверждается, например, что инновации и социальные изменения часто возникают на периферии общества, а не по инициативе его лидеров, облеченных к тому же высокой социальной властью, и что решающую роль в развитии этих процессов могут сыграть лица, составляющие по своим взглядам, выдвигаемым проблемам и предлагаемым их решениям общественное меньшинство.
Заметим, однако, что правомерность апелляции С. Московичи и его коллег к примерам из жизни больших социальных систем представляется нам весьма дискуссионной. В собственной исследовательской практике этих психологов большие социальные груп-
132
Нормативное поведение в группе
пы как объекты изучения отсутствуют, и весь полученный ими фактический материал есть по сути дела продукт лабораторного экспериментирования, проводимого, как мы увидим ниже, по схеме, выдержанной в традициях С. Аша и его последователей.
Вполне резонно, конечно, допустить, следуя логике здравого смысла, что и в условиях малой группы те или иные новшества могут вводиться (или по крайней мере предлагаться) не только лидерами, как следует из холландеровскои модели, но и другими членами группы, отнюдь не обладающими высоким статусом. Но для такого предположения вряд ли необходимо обращаться к опыту Ленина, Робеспьера, Лютера или Галилея, как это делают, например, С. Московичи и К. Фошо. Впрочем, остановимся подробнее на подходе французских психологов.
Модель влияния меньшинства. Итак, что же конкретно предлагает С. Московичи? Разработанная им дескриптивная модель влияния меньшинства, представляющая собой в значительной мере альтернативу изложенной выше функционалистской модели, включает следующие «блоки» анализа.
Аргументы в пользу существования модели. Утверждается, что функционирование социальных групп зависит от согласия их членов относительно каких-то фундаментальных жизненных принципов. Усилия меньшинства должны быть направлены на расшатывание этого согласия. Конечно, группа постарается оказать давление на меньшинство, чтобы восстановить имевшееся ранее единообразие взглядов. Однако какие-либо жесткие санкции к инакомыслящим (в виде, например, их изгнания) во многих группах не столь уж часты. Поэтому большинство членов группы должно какое-то время довольствоваться отношениями с упорствующим в своем мнении меньшинством, что оказывается весьма существенным для развертывания влияния не только по пути, ведущему от большинства к меньшинству, но и, главное, в обратном направлении.
Кроме того, необычные виды поведения (маргинальность, деви-антность и т.п.) обладают весьма притягательной силой для окружающих. Они содержат в себе элементы неожиданности, оригинальности и способны в конечном счете вызвать одобрение других членов группы.
Одним из первых строгих эмпирических доказательств влияния, оказываемого меньшинством, явились ставшие теперь уже классическими эксперименты С. Московичи и К.Фошо. В них участвовали группы испытуемых из шести человек (двух сообщников экспериментатора и четырех «наивных субъектов»). Испытуемым предъявлялся тест цветового восприятия будто бы с целью уста-
133