Байрон Кейти. Мне нужна твоя любовь -а так ли это?

Защита — это первый этап войны. Если кто-то назовет меня жалкой, замкнутой, грубой, злой, нечестной, я скажу; «Спасибо, дорогой, все это я могу найти в своей жизни. Я бывала такой, как ты сказал, и даже хуже. Скажи мне все, что ты видишь, и вместе мы сможем помочь мне понять. С твоей помошью я пойму себя. Как мне без тебя узнать свои невидимые и недобрые грани?
Ты даришь мне меня. Итак, милый, посмотри мне в глаза и все повтори. Я хочу, чтобы ты выложил мне все начистоту». Так люди становятся друзьями. Это называется иелостность, честность. Во мне так много всего.
Если вы считаете меня злой, для меня это шанс заглянуть в себя и определить, что и как проявляется в моей жизни. Злилась ли я когда-нибудь? Да, я могу такое вспомнить. Случалось ли мне вести себя нечестно? Да. признаю, причем сразу признаю.
Если я слегка запамятовала, мои дети быстро мне все напомнят. Что мне могут сказать такого, чего я не найду в себе и в своей жизни?
Если меня обвинят в чем-то, что вызовет во мне желание защищаться, значит, это что-то» — именно та скрытая во мне жемчужина, которая лежит и жаждет быть найденной.

Жить в любви
К
огда вы начинаете открывать в себе подлинную любовь, то методы, которые вы использовали для манипуляций людьми с целью добиться того, что вы считали любовью, внезапно проясняются, становятся очевидными. Возможно, вы ожидали, что столкнетесь с чем-то неловким и постыдным; на самом же деле это часто оказывается забавным, и вы вдруг понимаете, что довольно легко прощаете себе свои человеческие качества. Вы осознаете, что прежние методы поиска ободрения были простым недоразумением, которое сейчас прояснилось, за что вы очень признательны.
Я разослала разным людям электронные письма, в которых расспрашивала об эффективности исследования. Ответы все приходили и приходили — у меня набралось полтысячи страниц этих ответов. Читая их, я была тронута тем, как глубоко люди страдали, как по-разному переживали свое горе и с каким восторгом они пробудились от казавшегося им жизнью сна к тому, что происходило на самом деле. Исследование казалось какой-то магической реальностью, в которую можно вернуться — вернуться домой — после долгого и удивительного путешествия; оно казалось домом, где можно сидеть у камина, рассказывать истории о счастливом окончании опасных приключений и смеяться со старыми друзьями. Если не верить своим стрессовым мыслям, то любовь и смех — это все, что вам остается.
В этой главе приведены лишь некоторые из полученных мной ответов.

Никаких поиелуев

Я преследовал Лену четыре года, н все безуспешно. Чинил ей компьютер, ел кольца лука, потому что ей они нравились, призывал на помощь все свое остроумие, притворялся, что не так уж сильно ее хочу. Ничего не помогало.
Затем нам представилась возможность провести вместе выходные. Она дала мне понять, что накладывает табу на любые разновидности интимного контакта. Мне нельзя было ни взять ее за руку, ни обнять, ни поцеловать в щеку — ничего. Как бы мне ни хотелось проявить свое расположение, я должен был бездействовать. Вместо этого я обратил внимание на свои мысли. И вот что обнаружил: все это я использовал, чтобы понравиться женщинам. И весь тот уикэнд я не чувствовал, что сдерживаю себя, — нет, я заметил, что эти простые физические действия просто рассеивали испытываемые мной нежные, необычные, интимные ощущения. Лишенные привычной разрядки, эти чувства продолжали пронизывать мое тело. К концу этого совершенно платонического уик-энда я, как никогда, был исполнен любви и счастья!
Главное же было в том, что когда я перестал искать ее любви, то ощутил, мягко говоря, огромное облегчение. Все мое тело расслабилось. Я просто не мог заставить себя поверить в то, что для счастья мне нужны отношения с ней или с кем-то еще. Исчезло ощущение изгнан-ности из собственного «я», я перестал искать счастье там, где его не было и быть не могло. Я просто перестал делать то, что делал всю свою жизнь. В итоге я впервые ощутил себя честным, завершенным человеком, который крепко стоит на ногах.
Я прекратил добиваться любви этой женщины и попросил прощения за то, что разными методами пытался убедить ее согласиться с моими мыслями о необходимости со мной сблизиться. Я искренне — и это меня потрясло — не хотел с ней серьезных отношений, мне было достаточно того, что я люблю женщину, которая не хочет состоять со мной в таких отношениях. Иронический завершающий аккорд этой истории: когда я перестал добиваться ее любви и одобрения, когда у меня не осталось причин быть с ней (да и вообще с кем бы то ни было), она посмотрела на меня и подумала: «Я всегда стремилась к свободе — я могу обрести ее со Стивеном. Да ведь он симпатяга!» Она потянулась ко мне и поцеловала.
С тех пор миновало четыре года, и мы уже год женаты. И наши нынешние отношения гораздо лучше тех, которые я все эти годы себе представлял.

Кулинария во имя любви

Раньше я думала, что когда я кормлю людей, то дарю им любовь — ив ответ они подарят свою любовь мне. Осознание этого меня потрясло. Я не знала, что с собой делать. Что еще я предложила бы людям, если бы не смогла готовить?
Начав понимать, что я рабыня, что вся моя жизнь посвящена тому, чтобы угождать другим, я была поражена, встревоженна и напуганна. Я чувствовала, что утратила что-то очень ценное. Заливалась слезами. Кто эта девушка, в которую я превратилась? Чего она хочет? Я не знала. Я растерялась.
Я знала, что должна полюбить себя, иначе так и не смогу увидеть чужую любовь. Но как мне себя полюбить? Я снова и снова упорно подвергала сомнению и разворачивала приходившие мне в голову мысли. Чем больше я их исследовала, тем меньше меня интересовало одобрение других людей. Я поняла: важно лишь собственное одобрение.
Теперь, когда я готовлю кому-то еду, я искренне интересуюсь, понравилась ли моя стряпня, но я не завишу от чужого одобрения. Я не жду затаив дыхание реакции других людей и не сокрушаюсь, если они не в восторге от моих блюд. Если кто-то критикует приготовленную мной пищу, то теперь вместо того, чтобы обижаться и отвергать ранящие меня отклики, я задумываюсь — а может, этот человек прав? И тогда комментарии других людей нередко приносят мне пользу. Если все получилось хорошо, но чуть хуже, чем мне хотелось, я накрываю на стол без суеты и извинений, а потом просто наслаждаюсь общением. Раньше я такого себе и представить не могла. Это дарит мне покой и жизненное пространство, а также позволяет присутствовать во всем происходящем.

Тостер

Раньше вся моя жизнь была подчинена одной цели — угодить окружающим; теперь же я делаю то, что хочу делать, а не то, что, по моему мнению, я должна делать. Например, я предложила женщине из нашей церкви пожить у меня, пока она не подыщет себе квартиру. И однажды вечером я застала ее пьяной — она спала, а в тостере торчал застывший кусок хлеба. Я поняла, что не уверена в том, что она не сожжет мой дом. И предложила ей куда-то переехать. Раньше я так бы и продолжала жить в страхе и надежде на то, что она скоро найдет себе жилье и съедет. Теперь же я просто сказала, чего именно я опасаюсь. Она быстро подыскала себе подходящее пристанище и поблагодарила меня за ясное и уважительное обращение с ней.