Бродецкий А.Я. Внеречевое общение в жизни и в искусстве: Азбука молчания: Учеб. пособие для творческих учеб. заведений, фак. педагогики и психологии.

Вторая особенность и главная отличительная черта эгонали — необязательное совпадение желанного направления движения с необходимым. Это свойство эгонали проявляется особенно часто, когда кто-то как бы не замечает объект, к которому устремлено его внимание: обращен к объекту спиной или проходит мимо. Все это позволяет нам классифицировать внимания по двум группам и по четырем дополнительным видам.
Первая группа:
1) прямое внимание, когда направления внимания и зрения соединены на одном и том же физическом объекте;
2) гипотетическое внимание, при котором мы предполагаем, что нечто расположено там, где мы это ожидаем.
Вторая группа:
1) косвенное внимание, когда объект внимания не отражается на сетчатке глаза или, в крайнем случае, запечатлен на ее периферии;
2) фантомное внимание1, при котором какой-либо объект, хотя и находится в поле зрения, но не является предметом внимания («В твоих чертах ищу черты другие...»). Здесь направление взгляда и эгональная устремленность не совпадают, имея совершенно разную направленность.
Рассмотрим особенности перечисленных здесь видов внимания подробнее. Прямое внимание при стандартной ситуации — обращение взора на интересующий объект. Это обычная и весьма распространенная форма, которая особого рассмотрения, судя по всему, не требует.
1 Термин предложил автору В.Таушан.
101
Весьма схожа по своей «механике» с обычным вниманием его гипотетическая форма. Гипотетическое внимание — это сосредоточенность не на объекте, но на том месте, где предположительно этот объект должен быть. Типичный пример тому — ситуация потери. Например, мы собираемся взять со стола очки, но не находим их там, где вроде бы их только что оставили. Гипотетическое внимание в процессе творчества активно используют художники, режиссеры, балетмейстеры, кинооператоры — все, кто занят сочинением визуальной композиции. Творцу пространственной композиции как бы примериваются к тому или иному месту художественного пространства. В данном случае они сосредоточиваются на том месте художественного пространства, где, по их мнению, объекту следует быть. Это тоже называется поиском, но точнее — творческим поиском того, что не потеряно. Во всех случаях — творческих и не очень — «Поисковый» характер гипотетического внимания очевиден.
Итак, в обыденной ситуации мы можем гипотетическое внимание определить как «пред-взятое», т.е. «предшествующее взятию» предмета, которого в данный момент в ожидаемом месте не оказалось. В ином случае гипотетическое внимание предстает уже как «предположительное» и творческое. Здесь человек (не обязательно художник, им может быть конструктор или изобретатель, склонившийся над чертежной доской, писатель, выбирающий необходимое слово в строке, да и любой из нас) сосредоточен на том месте, где только собирается расположить желаемый объект.
Косвенное внимание. Его отличительной особенностью является существование в сфере нашего восприятия во внешнем психологическом пространстве не одного, но, как минимум, двух объектов внимания. При этом объект, на котором мы действительно сосредоточены, но не видим его (можем слышать), назовем косвенным, а объект, на который мы при этом смотрим (но он нам менее интересен) — прямым.
«Вижу, что дано — отношусь, как задано», — это определение Е.Б.Вахтанговым основы веры в условные сценические обстоятельства, в отношении к ним как к реальным, полностью подходит для выявления сущности косвенного внимания. И действительно, при косвенном внимании наше отношение проявляется не к тому, что мы видим («что дано»), но к тому, на чем сосредоточено наше внимание, т.е. к тому, что этим нашим вниманием «задано». Например, в сфере внимания молодого человека оказалась незнакомая девушка, сидящая в дальнем углу комнаты, но со стороны кажется, что сосредоточенность этого юноши направлена целиком к тому, что лежит у него на тарелке. Иными словами, по тому, с каким волнением, смущением и неровным дыханием он смотрит на бифштекс — пря-
102
мой объект своего внимания, мы можем определить его отношение к девушке — его косвенному объекту.
Животные в основном владеют только прямым и гипотетическим видами внимания. Но и у них мы можем встретить примеры внимания косвенного, хотя, как правило, лишь в случаях отвлечения чьего-либо интереса1. Так птица, отвлекая внимание хищника от гнезда, притворяется раненной и отводит опасность от своих птенцов. Ясно, что объектом ее заботы является гнездо, однако ее движение и взор направлены прямо в противоположную сторону. Известен также случай, когда собака, желая заполучить только в свою полную собственность миску с едой, устраивала для другой собаки «ложную тревогу»: бросалась с громким лаем к двери, имитируя тем самым приход постороннего. Другая собака кидалась к двери, наивно поверив своей подруге, и поднимала отчаянный лай. Тогда первая собака, оставив другую исполнять свой собачий долг, возвращалась к миске, чтобы съесть двойную порцию. И здесь нам ясно видно, что внимание хитрого пса было направлено отнюдь не к двери, но к корму. Однако при своем маневре собака и смотрела, и была устремлена явно в противоположном своему вниманию направлении. Таким образом, мы можем утверждать, что эгональ и косвенное внимание в некоторой степени знакомы не только нам, но и «братьям нашим меньшим».
К.С.Станиславский говорил о том, что внимание — это вовсе не значит «пялить глаза». Из приведенных примеров видно, что это правило знакомо и животным. Однако мы часто видим, как неумелые актеры буквально впиваются глазами в партнера подобно следящему за жертвой хищнику, думая, что это «зрительная хватка» и есть единственная форма проявления сценического общения. «Не общайтесь пупами!», — говорит в таких случаях актерам замечательный режиссер и педагог ААГончаров.
И наконец, фантомное внимание. Имея много общего с косвенным вниманием по своему внешнему проявлению и по принципу «вижу, что дано — отношусь, как задано», тем не менее, этот вид внимания имеет одно существенное отличие. Если при косвенном внимании мы имели дело с двумя его объектами, расположенными в области внешнего психологического пространства, то в данном случае один из них расположен во внутреннем пространстве, а другой — вовне. Вот этот вторс$ объект и является объектом фантомного внимания.
Если в эпизоде «девушка и бифштекс», который мы рассмотрели ранее, окружающим было несложно догадаться о причине сму-
1 С этой целью косвенный вид внимания часто используют и люди.
103
щения юноши, то при фантомном внимании мы далеко не всегда можем отгадать к чему устремлены мысли и чувства другого человека, так как он в этот момент проявляет вовне свое движение во внутреннем пространстве. У М.АЛехова читаем: «Едва ли следует говорить о том, что объектом внимания может быть все, что доступно сфере вашего сознания: как образ фантазии, так и конкретный физический предмет, как событие прошлого, так и будущего» [36].
Все без исключения объекты внимания, названные здесь М.А.Чеховым, имеют каждая свою топоному размещения или во внешнем, пространстве («физический предмет»), или во внутреннем («образ фантазии», «событие как прошлого, так и будущего»). Однако и во втором случае внутренняя топонома обязательно будет спроецирована вовне, так как взор человека обязательно, постоянно, хотя и с разной энергетикой, обращен во вне себя. В данном случае, при проекции внутренней топономы на внешнюю, наше внимание сосредоточивается на каком-либо, чаще всего случайно расположенном в этом месте объекте, который мы и будем рассматривать как объект фантомного внимания.
Иными словами, при фантомном внимании мы явно обращены к одному какому-либо объекту, хотя нас интересует совсем другой, отсутствующий в пределах реального поля зрения. Если некто воскликнет «Я хочу в Париж», то «Парижем» станет для него любой случайный объект, на котором сосредоточилось его внимание. Дело в том, что непроизвольно брошенный взгляд в этом случае будет обращен не на данный объект (например узор обоев или книжный шкаф), а устремлен к той топономе, которая обозначает отношение говорящего к этому замечательному городу. Иначе говоря, если бы при восклицании «Остановись мгновенье, ты прекрасно!» Фауст взглянул на огарок свечи, то этот огарок для него стал бы на миг заместителем «прекрасного мгновенья», т.е. объектом фантомного внимания. Ибо, разумеется, не к огарку был обращен Фауст, а к тому месту в пространстве (к той топономе), где для него помещался круг ассоциаций, связанных с понятием «прекрасное мгновенье». И действовал Фауст «по Е.Б.Вахтангову»: видел, что дано, но относился к этому, как его чувством было задано. А сгоревшая свеча просто случайно оказалась в этом месте и совершенно незаслуженно получила комплимент.